Веснушки

Весна никогда не славилась солнечной погодой, но даже по меркам всегда пасмурного Петербурга, эта была исключительной. Сырость сопровождала жителей города по семь дней в неделю и двадцать четыре часа в сутки, густой туман заковал узкие улочки в непроглядные ловушки. Ребята привычно проводили время на безлюдной детской площадке, когда первые капли дождя столкнулись с темноволосой макушкой: —Бля, опять дождь начинается, — парень в чёрной ветровке из забавной шуршащей ткани хмурит брови и с негодованием поднимает голову в небо, ловя солнечный блик на титановом колечке в крыле носа. Юноша всматривается в серые тучи, будто надеясь, что те бесследно растворятся под его испепеляющим взглядом. —Да когда эта херня уже закончится, — светло-русая девушка устало вздыхает, хватает рядом стоящую банку с принтом кошачьей лапы на ней и быстрым шагом движется в сторону крошечного деревянного домика, стоящего здесь для игры в дочки-матери или еще какой детской забавы, — Эй! Вы идёте, или так и будете мокнуть? - оборачивается на оставшихся на месте парней. Три фигуры, на секунду замешкавшись, всё же идут вслед за девушкой. Одна из них замирает у дверного проёма старого сооружения, присев на корточки в попытке спрятаться от внезапно поднявшегося ветра: —А мы вчетвером сюда влезем? — рыжеволосый парень с сомнением поглядывает на импровизированную дощатую скамейку, на которой расположились Илья с Лизой, — вам легко, вы самые тощие, а сели на одну лавочку. —Даня, заебал выёбываться, заходи и садись, или пиздуй наружу и мокни, — привычно псевдоагрессивно проговаривает уже сидящий в домике Руслан. Парень всё же пролезает в дверной проём, явно не рассчитанный на среднестатистического одиннадцатиклассника, и пытается облокотиться на стенку позади. — Ребят, может по домам? Хули мы тут забыли вообще? — проговаривает тощий, явно продрогший парень в черном бомбере, рукавами которого он пытается прикрыть от холодного ветра как можно большую поверхность кистей рук. Коряков Илья — классный парень. Он на год младше остальной компании и учится в десятом классе той же школы. Илья случайно подружился с сидящими, когда спонтанно помогал этим троим убежать от охранника в продуктовом. Он якобы случайно преградил мужчине дорогу, пока ребята мчали со всех ног с пачкой чипсов под плотной курткой. Из этого поступка Илья вынес пару плюсов: приобрел верных друзей и честную четверть пакета крабовых чипсов. — Я пошла потому, что меня ты позвал и дома делать нечего, а тут хоть под дождем помокну постою с вами, всегда мечтала, — проговаривает девушка, обращаясь к десятикласснику. — Прикольно, а меня Рус позвал, сказал весело будет, ягу попьем посидим. Вот попили, — Илья показательно взбалтывает ничтожные остатки жидкости в черной железной банке и указывает погрустневшим взглядом в крошечное окошко, намекая на неудачную погоду. — Вообще не я зачинщик, чё вы начали, — разводит руками шатен, сидящий напротив. Все взгляды синхронно обращаются на рыжеволосую макушку, что так и не устроилась на месте рядом с Русланом, а осталась подпирать стенку домика. Эта макушка сейчас выёбисто разглядывает ногти, делая вид, что очень ими заинтересована, а потом в возникшей тишине поднимает глаза на ребят: — Наговорились? Неужели, блять. Трое в этот момент одновременно обращают друг на друга зрачки, переговариваясь взглядами, и приходя к выводу, с которым все солидарны, но никто его не озвучивает. — Есть варик с ночевкой у меня затусить, мама в Казань рванула к бабушке на время. Фильмы посмотрим, чипсов пожуём. Чё думаете? Даня ловит на себе два взгляда погрустневших и один задумчивый. — Не получится, сорян. Меня после прошлого раза не отпустят, — пожимает плечами девушка, — я была, ну, у подружки одной и домой после комендантского только пришла. Влетело неплохо, теперь родаки мозги подъёбывают, прости. —А меня на дачу картошку сажать увозят. Тут не то, чтобы выбор особо есть, сам понимаешь, — грустным взглядом Корякова можно разводить людей на миллионы в переходах. — Да ладно, ребят, в следующий раз можем зависнуть. Че мы, время до начала экзаменов не найдем? — А я могу. Даня поворачивается к Руслану, смотрит со скрытым вопросом на глубине голубых глаз. Ну Марианская впадина настоящая. — О. Так ты свободен завтра? —Утром надо будет делами заняться, но к вечеру освобожусь точно. Даня смотрит на друга и начинает на автомате лыбиться во все зубы. Совсем с катушек съехал.

☆☆☆

Руслан тушит уже дотлевшую сигарету о кирпичную стену дома и потряхивающейся рукой кладет помятую пачку в задний карман дырявых джинсов. Он вовсе не волнуется. Это же Даня, чего беспокоиться? Парень делает глубокий вдох и тянет железную дверь на себя, попадая в старенькую парадную с отваливающейся на стенах штукатуркой. Поднимается по широкой лестнице на второй этаж, насчитывая по дороге четыре цветочных горшка, и сразу стучит в дверь кулаком. Разбирает как по ту сторону сначала раздается грохот, а за ним звонко матерится Даня. Слышит глухие приближающиеся шаги, ключ проворачивается в замочной скважине и из-за двери показывается веснушчатое лицо. — А, это ты. А чего так рано? — Даня делает шаг назад и поворачивает голову в сторону, смотрит на старые настенные часы, — бля, я что-то забегался и совсем за временем следить перестал. Ты проходи, — парень раскрывает дверь и отходит в глубь прихожей. Руслан ступает потертыми вансами на ковер с коротким ворсом и попадает в квартиру, почему-то странно пропахшую цитрусовыми. Серьезно, откуда взялся этот запах? Пока Даня возвращается на кухню, темноволосый замечает на нём совершенно дурацкий фартук. Парень разувается и проходит в квартиру, следуя за запахом цитрусовых. Замирает на пороге кухни, глядя на открывшуюся ему сцену: Данила, повязавший безвкусный кухонный фартук в зеленый горошек, веником собирает в совок осколки чего-то, что когда-то было кружкой. Похоже, ночевка с самого начала пошла не по плану. — Чёрт, ты это из-за того, что я постучал разбил? — Да я сам виноват, она прямо на краю стояла, всё равно рано или поздно наебнулась бы. — Бля, прости, давай помогу. Руслан перехватывает и держит совок, пока Данила метёт осколки. Ребята быстро разбираются с возникшим мусором, после чего рыжеволосый ставит чайник. Комнату наполняет успокаивающий звук огня из газовой плиты, когда Даня передает Руслану тарелку с ароматным пирогом. — Ахереть! Это ты испек? — Нуу, рецепт мамин, но да, я, — во все тридцать два улыбается. — А я не знал, что ты такое умеешь. — Умею, но почти никогда не пеку, так что со мной не пропадешь. Ну, в теории. — А знаешь, что, — Руслан придвигается ближе, кладет руку на плечо собеседника и доверчиво всматривается в небесные глаза, — если бы мы попали на необитаемый остров, я бы не съел тебя только из-за того, что ты умеешь готовить такие охуенные пироги. Серьезно, это умение нужно развивать, пусть общественность знает, что Данила Кашин не только школьный хулиган, но и ебейший пекарь. — Да, я уже представляю рожу классухи, когда я ей вместо дневника для очередной двойки вот это подсуну, — проговаривет парень, указывая на тарелку с пирогом. — Ну ты задумайся, чего таланту пропадать, а выпечку и отравлять можно для особых случаев, — темноволосый подмигивает под аккомпанемент смеха рыжего и кладет в рот оставшийся кусок пирога, с удовольствием пережевывая. — Ты все? Пошли в приставку. — Пошли. Парни встают из-за стола и идут в прихожую, когда Руслан натыкается взглядом на собственный рюкзак, который оставил здесь, пока стягивал кеды. — Бля, чуть не забыл, я же не с пустыми руками! — шатен открывает сумку и торжественно достаёт оттуда бутылку с сомнительным содержимым. — А про отравить ты на серьёзке говорил, да? Это что за бурда? — Даня хмурит брови и одаривает ёмкость презрительным взглядом. — Самогон! Рыжеволосый настрой Руслана не оценил. — Да не ссы ты, Дань. Штука проверенная, дядя мой гонит. Я ему иногда в гараже помогаю по мелочи, а он мне ништяки всякие. В этот раз, вот, бутылка перепала. — Ну хуй знает, Русь. Мало ли че он там поразливал, хотя я бы с кайфом алкогольного чего-нибудь выпил. — Ну вот и выпьешь, ну. Не буду же я сидеть и в одну харю глушить. Голубые глаза еще раз в задумчивости пробегаются по бутылке в руках друга, поднимаются на чужое лицо и сталкиваются с умоляющим чернильным взглядом из-под бровей. — Ладно, чертила, уговорил. Но если мы умрём, то это на твоей совести, ты учитывай, — парень угрожающе трясет указательным пальцем перед собеседником, выбивая из того счастливый смешок, — у меня вроде и сок апельсиновый в холодосе оставался. — Заебись, тащи.

☆☆☆

Парни не знают, сколько времени провели сидя на мягком ковре перед квадратным монитором телевизора, всего обклеенного наклейками из вкладышей жевачек. Мальчики объелись химозных чипсов, напились апельсинового (опять эти цитрусы!) сока, смешанного с горчащим алкоголем, и не заметили момента, когда всё вокруг вдруг стало расплывчатым и размазанным, как пластилиновая мозаика или цветные пластиковые камушки в детском калейдоскопе. Руслан разваливается на ковре с длинным ворсом и думает о том, как ему хо-ро-шо. Его затуманенная голова, повернутая в сторону друга, лежит на сложенных вместе руках. Лицо Дани тускло освещается монитором, на котором юноша не может пройти тяжелый уровень в Супер Марио, отчего часто кусает губы и забавно хмурится, привлекая этим внимание Руслана. Однотипные звуки приставки прямиком из дерьмового динамика уходят на второй план, в поле зрения темноволосого остаются только черты лица одноклассника. Он похож на сраного пришельца. Такой неземной с этими от природы яркими волосами, бледной тонкой кожей, глазами, цвета Нептуна и удивительными веснушками, доходящими даже до шеи. Интересно, а эти рыжие пятна у него по всему телу? —Ты так и будешь весь вечер пялиться на меня или все-таки попробуешь мне помочь и в игру включишься? Блять. Руслан резко отворачивается к экрану и судорожно пытается сообразить, что вообще можно на это ответить. — Ну. Ты же знаешь, что Марио не сильнейшая моя сторона. Пиздец. Он завис, рассматривая внешность своего друга. И он определенно точно уверен в том, что его щёки выглядят сейчас как ведро свежесваренных раков. Спасибо за то, что в такой полутьме этого почти не видно. Руслан позволяет себе украдкой посмотреть на Даню и замечает задорную полуулыбку на чужих губах. Гад, весело ему еще. Нужно срочно занять себя чем-нибудь. Темноволосый переворачивает над головой и опрокидывает в рот оставшиеся крошки чипс со дна найденного рядом полупустого пакета. И всё-ещё ощущает чужой взгляд на себе. — Ты не смыл её, — задумчиво вполголоса проговаривает Даня и встречается с удивлёнными чёрными глазами, выглядывающими из-за шуршащей пачки. – Татушку из жвачки, — уточняет рыжеволосый, кивая головой на кисть, держащую пакет. Руслан бегло смотрит на собственную руку, насколько это возможно в таком положении, и давится оставшимися крошками. Даня заботливо хлопает по спине, помогая откашляться. Он же хороший друг. — Она выглядит стильно, мне понравилась, — темноволосый нервно потирает место с поддельной татуировкой, невольно вспоминая о том, как совсем недавно ощущался влажный язык друга на этом самом месте. Блять. Даня подмечает мечущиеся по углам комнаты чёрные в полутьме глаза, нервно дернувшийся кадык и на душе становится тепло-тепло от увиденного.

☆☆☆

Ребята сидят допоздна, иногда встречаются глазами, несговариваясь одновременно поворачивая головы в стороны друг друга, или ловят на себе чужие взгляды, задыхаясь в комнате, насквозь пропахшей цитрусовыми. Руслан нашаривает на полке свободную футболку, которую попросил у Дани, и застывает, сжимая ткань в руках. Он ощущает чужой взгляд. Дрожащими ладонями стягивает чернильный свитер с плеч, и спина тут же покрывается мелкими мурашками. Парень пытается убедить самого себя в том, что взор голубых глаз ему только кажется, когда накидывает на себя растянутую футболку друга. И конечно, поворачиваясь к Даниле, замечает его дёрнувшиеся глаза и неловкую напускную заинтересованность в уборке фантиков из-под конфет с ковра. А в голове рыжеволосого в это время тает детское мороженое с посыпкой из взрывной шипучки: помятый и растрёпанный Руслан в его домашней футболке, освещаемый тусклым светом старого монитора, стоит в комнате, где каждая деталь напоминает своим видом о принадлежности Кашину, и вызывает желание только подойти, обвить чужую талию руками и уткнуться носом в мягкий хлопок, накинутый на плечо темноволосого. Распускание рук наверно ни к чему хорошему не приведёт, но это эта мысль не останавливает Даню, голова которого удушающе забивается цитрусовым вакуумом всё больше с каждым приближающимся шагом Руслана. Парень достигает цели в пару шагов и тягуче прижимется к покусанным губам друга своими, обхватывает нижнюю половину зубами, мажет в уголок губ и расчерчивает дорожку к чужому уху. Выдыхает, прижимается носом к открытой из-за растянутого горла футболки Даниной ключице и сипло проговаривает: — Я не буду это комментировать, пойдём спать. Шаткий выдох срывается с губ рыжеволосого, сердце заходится в бешенном ритме. Реплика Руслана помогла Даниле отойти от первого шокового состояния. Парень кладёт неуместно застывшие в воздухе руки на талию друга, и это движение кажется самым правильным и нужным в этот момент. — Пойдём.

☆☆☆

Даня и раньше замечал, как временные промежутки между тиками Руслана стремительно сокращаются из-за накопившейся к концу дня усталости, но сейчас к этой смеси добавился выпитый парнем алкоголь, благодаря которому тики стали длительней. А ещё Даня заметил, что обладает нулевой силой воли, ведь чужие тики не останавливают его от того, чтобы прижиматься к рядом лежащему парню, смазанно водить губами по чужим скулам и влажно дышать в щёку. Руслан успевает лишь осторожно отодвигать веснушчатое лицо от себя, когда чувствует начало особенно болезненно выглядящого тика: шея непроизвольно напрягается, глаза закатываются назад, челюсть слишком громко клацает в комфортной тишине зашторенной комнаты. Парень выдыхает и начинает сумбурно извиняться за то, что слишком резко отодвинул лицо друга от своего, но в ответ получает смущающий поцелуй и слова о том, что ему не стоит извиняться. Они не замечают, как засыпают, сплетёнными вместе.

☆☆☆

Даня никогда не мог назвать свой сон чутким, но нарастающий глухой звук ударов всё же заставляет его открыть глаза посреди ночи. В тусклом свете луны парень видит открытые, заполненные темнотой, глаза Руслана и то, как он хаотично бьется затылком о деревянное покрытие спинки кровати. — Руся. Рыжеволосый быстро поднимается и сумбурно трясёт старшего в попытке вывести из сонного паралича, до тех пор, пока тот, наконец, громко выдыхает и больно вцепляется в Данины руки, оставляя на них следы-полумесяцы от коротких ногтей. Руслан тяжело дышит и еле слышным шепотом проговаривает: — Ты только не уходи. — Не уйду, — Даня голову чужую гладит, мягкие волосы сквозь пальцы пропуская и до самого рассвета вслушивается в чужое глубокое дыхание под боком, пока сам не засыпает.

☆☆☆

Просыпается он один. Окно открыто, сильный ветер поднимает и гоняет по комнате прозрачные занавески. Слишком холодно и одиноко по сравнению со вчерашним днём. Даня вылезает из кровати, дотрагиваясь голыми ступнями до холодного пола. Замечает Русланин чернильный свитер и, не отказывая себе в том, чтобы надеть его, сонно плетётся на кухню, с удивлением улавливая в воздухе запах готовящейся еды. Еще больше он удивляется, когда застаёт Руслана стоящим у плиты и увлеченно жарящим что-то на сковородке. Данила подкрадывается к шатену и утыкается носом в чужое плечо, обвивая талию руками. Темноволосый пугается внезапного прикосновения и кладёт свои ладони поверх чужих. Рыжеволосый заглядывает через плечо и видит на плите... готовую яишницу? — Ты чего это? — проговаривает, кладя голову на плечо в попытке заглянуть в карие глаза. Данила не замечал раньше рвение друга к готовке. — Да ничё, захотелось просто, — поворачивает голову, почти соприкасаясь носами с парнем за спиной, и улыбается по-особенному. Улыбается так, что соседнее чужое сердце замирает на секунду. И до Данилы доходит. Руся так извиняется за то, что произошло ночью. Шатен перекладывает готовую еду на тарелки, стоящие на столе, из-за чего рыжеволосому приходится оторвать руки от чужой талии, чтобы не мешать. Парень делает глубокий вздох и начинает говорить: — Меня не часто так накрывает, но когда есть кто-то рядом, легче это переносится, знаешь. Чувствуешь себя спокойнее всё равно, под защитой, что ли. Так что спасибо там, всё такое. Если бы я один был, я бы еще полдня минимум овощем провалялся. А так вот благодарность сварганил на скорую руку. Я только не понял где у вас — Даня за пару шагов преодолевает расстояние между ними и прижимается вплотную, утыкаясь носом в плечо, руками за талию с обеих сторон прижимая, — вилки лежат, — выдыхает в шею чужую. Руслан с минуту стоит удивленно, не ожидая такой реакции от друга, с опаской кладёт руки на чужие плечи. — Эй, да все хорошо, ты чего это, — слабая попытка отодвинуть от себя. — Помолчи лучше. Руслан правда молчит и ощущает, как сердца бьются быстро — и своё, и чужое, — сквозь грудную клетку пробиваются, словно одно на двоих. Парни стоят посередине холодной кухни, прижавшись друг другу, словно каждый хватается за спасательный круг. И в этот момент из-за стекла позади них пробивается первый луч настоящего весеннего солнца, озаряя огнём рыжеватые вихры одного и путаясь в шатеновых волосах другого.