̷С̷о̷н̷н̷ы̷й̷ ̷п̷а̷р̷а̷л̷и̷ч

…сон.

Спустя пару недель дверь комнаты общежития открывается и ударяется в стенку с громким стуком, а за ней следует счастливый голос: — Я вернулся, мать вашу! Встречайте! Любите и жалуйте! Хан, сидящий за рабочим столом и занимающийся домашней работой, отклоняется на стуле назад и с удивлением смотрит на вошедшего. — Тебя же завтра должны были выписать? — уточняет он у Джинни, который войдя в помещение, сразу же раскидал все свои вещи куда придётся, усадил нового лучшего друга с пушистой белой мордочкой на кровать и сам, плюхнувшись туда же, крепко его обнял. — Ну, да. Но врач сказал, что в принципе, если «вы так сильно хотите, то можем выписать вас уже сегодня»… И после этих слов я уже ничего не слушал, чё он там балакал, а бежал навстречу свободе, сверкая пятками и своей зажившей конечностью, — поведал Джинни, хорошенько растянувшись на родной кроватке. — Ты — придурь, — скептично отметил Хан, — Хоть бы позвонил. Я бы приехал и забрал тебя. — Зачем? Я же не инвалид теперь. И мальчик взрослый. — Сомневаюсь и в первом утверждении, и во втором, — хмыкнул Хани, скривившись в лице и вернувшись к учёбной деятельности. — Это с фига ли? — нахмурился Хёнджин, слегка приподняв голову с кровати. — Ты всё ещё хромаешь. А второе даже обсуждать не хочу. Это просто факт. — Да пошёл ты! — беззлобно послал его Хван. У него было слишком хорошее настроение, чтобы обращать внимание на всяких заклятых друзей. Завтра он возвращался в университет, где ему больше не придётся, словно хорошей собачке сидеть и ждать, когда Ббоки сам соблаговолит к нему прийти или ещё хуже упрашивать его. Теперь он своими силами и своими ногами (!!!) может завалиться в его квартиру, сам зайти в аудиторию и вообще быть тем Хваном, которого никто и ничего не остановит. Самым обычным, короче. — Чё в универе нового? Мне надо о чём-то знать, прежде чем я там объявлюсь? — спросил чуть погодя Джинни у друга. — Да ничего такого. Всё по-прежнему. Вонён плетёт козни против Ниннин, совсем загнала ту в угол. От нынешнего президента теперь отвалились даже те немногие последователи, что оставались на её стороне. — Что истеричка против неё вообще имеет? — В плане, чем атакует или ты про личностные отношения спрашиваешь? — уточнил Джисон. — Личностное вряд ли играет особую роль, — отмахнулся Джинни, — Скорее всего истеричке просто власть нужна. Я спрашивал именно про первое. Что она против неё делает? Джисон прекращает писать в тетради, проворачивается на стуле и уставляется прямо на друга. — Ты ведь не будешь в это ввязываться, да? — спрашивает он слишком серьёзно. — Если придётся… — беззаботно ответил Хван, расплывшись в лёгкой улыбке. — Не смей! — предупреждает его Хани. — Это почему это? — Потому что Чан Вонён всего за одну неделю подорвала авторитет Ниннин, обернула против неё почти всех студентов и преподов! И на тебя всё ещё зуб точит, если ты не забыл! Пожалуйста, давай мы спокойно доучимся? — просит жалобно друг, сложив руки в умоляющем жесте. — Ты вообще понимаешь, с кем разговариваешь? — ухмыляется Хван, отнёсшийся к просьбе друга… никак. Хан закатывает глаза. Действительно, с кем он вообще разговаривает? — Хорошо, — с шумом выдыхает кудряш, — Ты весь такой непробиваемый, тебе на всё и всех пофиг… А о людях рядом ты подумал? — А чего мне о них думать? Каждый сам по себе, — фыркает Джинни, не прекращая улыбаться. Видит бог, Хан не хотел, но эта самодовольная наглая рожа его всё же вынуждает произнести: — Серьёзно, что ли? Сам по себе? А Ли Ёнбок? Он тоже сам по себе? Улыбка с лица брюнета тут же гаснет. Этот вопрос, одно только имя, заводит его убеждения в тупик за одну милисекунду. Зато Джисон издаёт смешок, в очередной раз, празднуя победу здравого смысла над безграничной уверенностью в своей собственной непробиваемости. — А Ббоки тут вообще причём? — шипит сквозь зубы Хван. Его разборки с истеричкой Вонён — это его разборки. Ликси в этой ситуации — мимокрокодил. К чему Хан вообще упомянул его в данном контексте? Где-то глубоко в подсознании, Хёнджин понимал почему, но признавать это отказывался. Настроение его улетучилось тут же. Никогда и ни для одного человека не будет приятным, когда его буквально мордой тычут в собственную слабость. Парой неделей ранее это сделал грёбанный Паралич, а теперь лучший друг. Сговорились что ли? Хан, когда услышал вопрос, многозначительно глянул на друга, потом усмехнулся, и буркнув: — А то ты не знаешь, причём тут он… — отвернулся, вернувшись к своей домашней работе. Хван некоторое время посверлил взглядом его спину, и не нашёлся с тем, что он мог бы ответить. Любые его слова будут восприняты в штыки. Да и потом, смысл отбрыкиваться? Если это правда. Вонён и в прошлый раз не постеснялась втянуть в их спор Ббоки. Безусловно, в том случае была и вина Хвана. Это же он так явно не давал парню уйти, держал подле себя, думая, что против двоих девушка не станет что-то высказывать. И в итоге просчитался по всем фронтам. Поставил Ббоки под удар. И если сам он мог выдержать всё что угодно, чего бы истеричка против него не выкинула, то вот в психологической устойчивости Ликсика сильно сомневался. Обидевшись на Хана, на собственные мысли, на наличие у себя такой бреши, Джинни отворачивается к стенке. Крепко обняв своего мягкотелого друга Джинирета, парень начинает теребить два колечка на указательном пальце и это немного, но помогает снять напряжение и вернуть сердце к душевному равновесию.

***

— Аааааа! Кто пришёл! — завизжала Юна на следующий день, подскакивая на месте, когда дверь в аудиторию открылась, и туда вальяжно вплыл Хван при полном параде. Одежда, как с иголочки, самоуверенный взгляд, приятный аромат. Прежний Джинни снова в деле. Он увидел друзей, увидел радостную блондинку (Юна снова перекрасилась!) раскрыл руки для приветственных объятий и подруга, недолго думая тут же побежала вниз по лестнице и упала в них. — Как я по тебе соскучилась! — радостно верещала она. — И видимо только ты одна… — заметил обидчиво Хван. Остальные друзья что-то не сильно спешили к нему на встречу. Чан с Чонином сдержанно помахали, Йеджи ему кивнула, а остальных пока не наблюдалось. А вот Джисон, зашедший сразу следом, и вовсе пропел: — Век бы ещё твою рожу не видел ~ — Иди, Хани, в жопу ~ — таким же тоном ответил ему Хёнджин и Шин Юна рассмеялась. — Оказывается, я и по вашему обмену любезностей тоже соскучилась! — поделилась она с друзьями и все втроём пошли наверх. — Ну, рассказывайте, что тут за замут с истеричкой Вонён, — потребовал Джинни, как только оказался рядом с партой друзей, — И чем я могу помочь? — Ты обещал в это не влезать, — напомнил ему Джисон, не дав девушкам даже рта раскрыть. — Когда это было? — оттолкнув назойливого друга в сторону, нахмурился Хван. Затем забрался на парту и всем своим видом показал, что он готов слушать подруг. — Да в жопе мы полной, — ответила устало Йеджи, — Эта лисица всех вокруг пальца обвела. Все преподы ей дифирамбы поют, а студенты… Кто боится её, а кто в рот смотрит. И никакой кандидатуры лучше мы найти не можем. — Давай тебя? — попытался предложить Хван, хотя уже слышал от Хана с Минхо, что Йед-дон не хочет. — Ой, нет! Нафиг надо! Там мороки столько… — поморщилась рыжеволосая. — И что теперь? Спустить на тормозах и позволить этой стерве занимать незаслуженный пост, путём унижения Ниннин? — расстроился её отказом Джинни. — Вы гляньте на него! Борец за добро и справедливость! Сейлор Джинни! Луна в матроске! — пошутил Чонин, что краем уха слушал чужой разговор. Кристофер сразу засмеялся, представив Хвана в образе небезызвестной героини аниме. — А что, есть сомнения в моих хороших намерениях? — поднял одну бровь Хван. — Немного… да, — кивнул уверенно Чонин, — Просто признай, что всё ещё не можешь спустить на тормозах тот случай в коридоре. — И это тоже! — не стал спорить Джинни. Затем на его плечо легла чья-то рука. — Кого я вижу! И главное на ногах! — произнёс довольно, почти в самое ухо Минхо. Хван неприятно поёжился и ушёл из-под чужой конечности. — Тебя тоже так непривычно видеть без укола в вене, — подколол он в ответ друга, за что получил шлепок по затылку. — Привет, Джинни, — услышал он позади себя робкий голосок ещё одной своей подруги. — Черён! Скажи, что ты скучала по мне! — взмолился Хван. — Очень, — кивнула девушка. — Вот и всё! Я теперь дружу только с Юной и Черён! — заявил Хван, — А вы все противные и в аду вам гореть! — Простите? — подняла одну бровь рыжеволосая. — В её котле вариться, — не растерялся и дополнил Хёнджин, и как только обалдевшая девушка накинулась на него, чтобы преподать урок о доброте и взаимоуважении, парень громко заржал и побежал наверх. Сквозь общий смех друзей и некоторых других студентов, что стали свидетелями сцены, можно было услышать жалобный крик по типу: «остановите эту рыжую ведьму!» и «я так больше не буду, пощааааадиииииии!!!!» Чан, наблюдая за разворачивающейся сценой насилия, покачал головой. — А ему уже можно бегать вот так? — уточнил он у остальных. — Нет, конечно, — фыркнул Джисон, закатив глаза, — Но когда этого придурка останавливало хоть что-то? — Говорят таких могила исправляет… — усмехнулся Хо, усаживаясь за парту. — Вот только и она его не берёт, — вздохнул устало Джисон и друзья потеряли интерес к убийству одного придурошного парня. Со звонком в кабинет вошёл преподаватель, но к столу, где сидели все ребята, вернулась лишь Йеджи. — Ты всё-таки убила Джинни? — удивлённо спросил Айенни. — Это гадёныш слишком живуч, — ответила ему Йед-дон и глаза закатила. И раздражение подруги могло быть связано только с одним человеком. Друзья посмотрели на задние парты и нашли там Хвана в компании Ли Ёнбока. Джисон посмотрел на это, пожал плечами и отвернулся. Почему-то он даже мысли не допускал, что Хван мог бы предпочти сесть рядом с ними, когда на паре присутствовал Ли Ёнбок. — И тебя это даже не удивляет? — спросила у друга Юна, с улыбкой смотря на парочку на последнем ряду. — А должно? По-моему там всё очевидней некуда, — фыркнул Джисон. — Но только не для Джинни, — добавила скромная Черён и все хихикнули. Кроме Йеджи, разумеется.

***

Со звонком, рядом с Ббоки внезапно упало тело, перед этим сдёрнув с его головы раздражающий чёрный капюшон. — Доброго утречка, — поприветствовал Джинни парня, как ни в чем ни бывало. Феликс, словно язык проглотив, уставился на него во все глаза. Хван тем временем вытащил из сумки свою тетрадку, ручку, смартфон и всё, что ему могло понадобиться на скучной лекции. Так же он отыскал в кармашке жвачку, закинул одну подушечку в рот, и так и не услышав ответа, уставился на Ббоки. А последний продолжал сидеть, обалдело уставившись на него. Будто впервые его видел, хотя вчера в числе первых узнал, что Хван уже выписался. Хёнджин пожевал немного жвачку, затем улыбнулся и протянул руку: — Привет. Я — Хван Хёнджин. Твой друг, — каждое слово он произносил, чуть ли не по слогам, будто бы говоря с малым ребёнком, который в силу своего детсадовского возраста мог чего-нибудь не понимать. — У меня такой памяти как у тебя нет, но в рыбу превращать меня не надо, — буркнул Ли в ответ, вновь показывая свои коготки (от которых по непонятным причинам Хван каждый раз кайф ловил) и отмахнувшись от протянутой руки. — Так, а чего ты на меня вылупился, будто видишь впервые? — посмеялся Джинни, раздувая из розовой жвачки огромный пузырь, пока он звучно не хлопнул. — Я пялюсь на тебя не поэтому, — ответил ему Ликси. — А почему? — снова он надул пузырь. — Что ты тут делаешь? Джинни, вновь не поняв вопроса, хохотнул: — Тут такое дело, я парой месяцев назад перевёлся в этот университет. И как бы учусь тут… И да, меня долго не было, по причине травмы ноги, но я всё ещё числюсь в студентах. У Ликса появилось дикое желание врезать по этой издевательской морде. Но так как затевать драку такое себе, то вместо этого он пальцем проткнул очередной надутый розовый пузырь. Тот сразу же распластался по всему лицу Хвана, и тому пришлось ошмётки розовой жевательной основы отковыривать и от кожи, и даже частично от волос. И что самое удивительное, жвачку он не выкинул, а снова засунул себе в рот. И это тот самый человек, который сменил подушку и наволочку только от того, что своим пальцем её коснулся Хан Джисон. Пусть и слюнявым. — Я спрашивал, какого чёрта ты тут сел и почему не туда, — прошипел недовольно Ликсик, пальцем указывая на сидящих чуть ниже друзей Хёнджина. Когда утром он вошёл в аудиторию и нашел Джинни веселящимся в их кругу, испытал сразу несколько противоречивых эмоций. С одной стороны ему было радостно увидеть Хвана здоровым и полным сил, и не на больничной койке. А с другой, стало немного грустно. Никакой проект им в спину не дышал, а значит Хёнджину более не было смысла слишком много контактировать с Ббоки и скорее всего он снова будет тусоваться в компании своих друзей. Но вот неожиданность. Побесившись со своей рыжеволосой подругой, Хван не пошёл вниз, а уселся рядом с Ли. — Потому что я захотел сюда сесть? — пожал плечами Джинни, — А что не так то? — Ты слишком много внимания привлекаешь, — смущённо буркнул Ли, — На нас все пялятся. — Да брось! Тебе это только кажется. Всем и на всех пофиг обычно, — отмахнулся Джинни. — Ага, особенно вон тем девушкам внизу, — скептично заметил Ли и незаметно тыкнул пальцем куда-то вниз. Хван посмотрел в ту сторону и столкнулся взглядом с компанией милых студенток. «Милых лишь внешне.» — подумал про себя Джинни, так как те сидели в компании стервы Вонён. А с ней, был уверен парень, хорошие люди по собственной воле общаться не будут. К слову и сама истеричка тоже на него как-то слишком многозначительно пялилась. Хван не стал изображать, что не заметил её и её подружек, и заискивающе улыбнулся, послав воздушный поцелуйчик. С такими особами главное своего страха и слабости не показывать. Надо отвечать им максимально уверенно и их же монетой. Другого языка они всё равно не понимают, а слабого задавят авторитетом. Когда по душу Вонён прилетел поцелуйчик, она заметно поморщилась и отвернулась, а Хван хохотнул. — Всё. Они больше не пялят, — сообщил он Ликсу, уложив голову на скрещенные на парте руки. — Надолго ли? — снова буркнул Ёнбок и Хваново настроение улетучилось. С одной стороны он понимал, отчего Ббоки такой недовольный, а с другой такое отношение, знаете ли, обижало. Но, если Хёнджин ему так сильно мешает и угрожает комфорту, то… — Ладно. Могу отсесть на следующей перемене, — понимающе пробормотал Джинни, отвернувшись и уставившись на доску. И только увидев эту обиженную моську, что всеми силами пыталась казаться обычной и безучастной, до Ббоки дошло, как он звучал со стороны для своего единственного друга. Блондину стало резко стыдно за собственное поведение. — Не надо, — смущённо прошептал он, — Можешь остаться. Люди ко всему привыкают. И я тоже привыкну. Хван, что ещё секунду назад помрачнел от перспективы сидеть где-то далеко от Ббоки, тут же засветился от счастья, поднялся с парты и на радостях левой рукой разворошил чужие светлые волосы. — Да что у тебя за дурацкая привычка? — зашипел на него Феликс, пытаясь отмахнуться от чужой конечности, но этим будто бы больше раззадорил парня. Теперь Хван лез к нему не одной, а сразу двумя руками. Так они и баловались какое-то время, пока к стыду Ббоки это не заметил преподаватель и не попросил вести себя нормально на лекции. Но даже это не помогло успокоить Хвана. Всю оставшуюся пару, пока не прозвенел звонок, он хватал Ликси под партой за бедро, лез в карман его худи, что-то писал в его тетрадке, лапал его телефон и вообще всё, что принадлежало Ббоки, всё время тискал и, выражаясь словами наблюдающего за ними Хана: всячески дёргал своего краша за косички. — Я не понимаю, что я должен испытывать от увиденного, — шепотом пожаловался Крис, — Это с одной стороны забавно, а с другой пиздец кринжово. — Что за хрень этот придурок творит? — кривился Минхо, — Даже Чанчоны такими отвратными не были… — Сам ты отвратный! — огрызнулся Чонин, тыкнув Хо в правый бок. — Не называй это отвратным! — тыкнула локтем в другой его бок Юна, — Это мило! — Очень мило, — вторила ей улыбающаяся Черён, прижав ладошки к своим щёчкам. — Отстаньте от человека, — попросил друзей Хан. На правах лучшего друга испытывая, наверное, самый больший стыд среди всех тут собравшихся, — Джинни впервые втюрился и не умеет ещё себя вести. Проявите немного лояльности и терпения! — Может ему пару уроков преподать, как ухаживать за понравившимся мальчиком? — предложил Хо, вестибулярный аппарат которого уже не выдерживал данного зрелища. Сильнее всего вверх брови поползли у Айенни с Крисом. — Чему ты научить можешь? — поинтересовался Чонин, — Кроме того, как разозлить объект своего воздыхания. — Это когда это я такое творил? — не понял наезда в свою сторону Хо. — Не знаю, но я почему-то уверен, что прецеденты были, — со знанием дела поддакнул своему бойфренду Кристофер. Все захихикали, но как обычно без участия надутой Йеджи. Так прошло одно занятие, а потом и следующее. Затем парочке голубков, воркующей на последней парте, пришлось разделиться и разойтись по разным аудиториям. Но это не помешало Хвану всю пару бесконечно переписываться с Ёнбоком по телефону и даже словить предупреждение от препода, а потом и вызов к доске. Благо парню в очередной раз повезло и он смог ответить на отлично, а все благодаря своей памяти и тому, что этот параграф он читал, скучая в больнице. И, казалось бы, вернувшись за парту, надо взяться за ум, отложить телефон в сторону и начать, наконец, учиться, но нет! Этот придурок вновь принялся переписываться с Ли Ёнбоком. Хану оставалось только головой качать на это. Джинни ни на секунду не мог оторваться от общения с Ббоки! И если это так, то, что же происходило в палате, когда друзья уходили домой? И вообще страшно представить, насколько часто приходилось Ёнбоку посещать этого назойливого, капризного типа… Ни одной из своих девчонок в прошлом Джинни не уделял столько внимания, как Ёнбоку! И желание Хана пообщаться уже, наконец, серьёзно на тему ориентации Хвана росло в геометрической прогрессии. Осталось только найти нужный момент для этого. Когда Джинни не будет уязвлён внешними факторами, и когда будет готов серьёзно поговорить, без попыток уйти в шутки или не дай боже в агрессию. А пока лучшему другу оставалось лишь наблюдать за этим, испытывая дичайший испанский стыд и поражаться, как сам Ббоки всё ещё не догадывался, что за чувства к нему испытывают.

***

На обеденной перемене Ббоки шёл в привычное место обитания, на самый верхний этаж в свою любимую, скрытую от всех любопытных глаз каморку, чтобы покушать. Но на полпути он был остановлен чьей-то рукой, которая нагло схватила его за лямку рюкзака и потянула на себя. — Ты же написал мне, что кушать пойдёшь, — повиснув на его плече, почти в самое ухо произнёс Хван. — Я туда и иду, — смущённо ответил ему Ликси, чуть отстранившись. — Но столовая в другой стороне, — заметил Джинни. — А я не туда иду, я иду в своё место. — В то жуткое и пыльное? Ты там что, ещё и кушаешь?! — воскликнул Хван. — Ну да, — ответил ему Ббоки. — Там даже сидеть нельзя, чтобы астму не заработать, а ты там ещё и ешь?! — Да чего ты пристал? — не выдержал Ликси, сильно разозлившись и выпуская коготки, — Где хочу там и ем! — Ага. Умничка. Конечно, где хочешь… — покивал Хван, снисходительно погладив парня по голове, и потащив в обратную от лестницы, ведущей на пятый этаж, сторону, — И ты очень хочешь кушать в пригодном для этого месте. — Да куда ты меня тащишь? — упирался Феликс. — Кушать! — Я не пойду в столовую! — вырвавшись из-под чужой руки, грозно уставился на Хвана блондин. Он, наверное, думал, что выглядит очень страшно и зло, но Джинни перед собой видел только маленького, нахохлившегося, вставшего на дыбы котёнка и очень умилился этому зрелищу. Еле как, подавив улыбку, Джинни выдавил из себя спокойным тоном: — Не хочешь в столовую, хорошо. Пошли тогда в другое место? Любое, кроме той ужасной, пыльной комнаты. Может, просто посидим в том коридоре? Там лавки были, и туда почти никто не поднимается. Надутый Феликс задумался. Истина была простой, как пять вон — этот парень от него не отстанет. Так что выбор Ли имел чисто номинальный характер. Ему просто надо было выбрать из двух зол: либо столовая, либо пятый этаж. Первое не хотелось вообще, так что… — Ладно, пошли наверх, — на выдохе согласился Ликси. — Ура! — завопил Хван, вновь закинув руку на чужое плечо и потащив в этот раз в нужном направлении. И только с запозданием до Ббоки вдруг дошло: а Хван-то какого фига присосался к нему и выбирает место? Разве его друзья не пошли в столовую после занятия? Почему он не с ними, а опять с Ёнбоком? Когда они поднялись на нужный этаж и дошли почти до самого конца, то упали на одну из лавок, стоящей около стенки. Ликси сразу полез в свою сумку за контейнером и внимательно уставился на Джинни: — А ты, кстати, что кушать будешь? — Я очень надеюсь на вашу щедрость, — улыбнулся ему Джинни. — Очень зря, — буркнул Ли. — Ты настолько жадный? — поразился Хван. — Нет, я не жадный. Просто тебе точно не понравится содержимое моего контейнера. Я очень плохо готовлю, — смущённо признался парень. Ликси наблюдал за Хваном очень долго и заметил, что тот на счёт еды был чересчур придирчив. Если майонез, то какой-то определённой консистенции, и определённое количество. Чуть переложи на грамм больше и Хёнджин откажется его кушать. Если рис, то чтобы в нём достаточно было специй, и чтобы тот был свежим. Полежавший пару часов в холодильнике уже впитывал все запахи остальной еды находящейся там, так что в пищу для Хвана был непригоден. И так он относился ко всему! Так что содержимое контейнера Ликси однозначно должно отвратить его от себя. Ббоки отложил сумку в сторону, положил коробочку с обедом себе на колени, и Хван наклонился над ней, чтобы в числе первых увидеть, что там внутри. Когда крышка исчезла и явила миру содержимое, брови брюнета поползли наверх. — А это вообще что? — спросил он, тыкая в контейнер пальцем. — Вообще должны были быть японские онигири, но… — выдохнул устало Ликси, повесив голову. В интернете он читал, что рецепт у них капец какой простой. Возьми отварной рис, положи внутрь любимую начинку и скатай гульку, воспользовавшись листами нори. Делов-то! Но по итогу вышел очередной провал по всем фронтам. — Ну, может они только внешне не очень, а по вкусу окажутся очень даже ничего? — оптимистично предположил Хван. — Не надейся, — помотал головой в стороны Ли и достал из сумки палочки. В количестве одной пары, естественно. И отчего-то даже не сомневался, что кушать ими они будут вдвоём. Ббоки поддел палочками первую «пародию на онигири», которая сразу же развалилась на части, так и не дойдя до его рта в целости и сохранности. Джинни хихикнул, а Феликс надулся. Хотя и головой понимал, что на Хёнджина обижаться не имело никакого смысла — это же не он ему такую бурду приготовил. Ли вздохнул и сделал еще одну попытку попробовать собственную еду, которая оказалась куда удачней. По крайней мере, в этот раз в его рот хоть что-то попало. Правда то оказался просто рис и чуть-чуть от листа нори, в то время как вся начинка осталась в контейнере. Ликси прожевал своё творчество и скривился. Снова дерьмо какое-то получилось. — Да ладно тебе! Не настолько же всё плохо… — усомнился Джинни, выхватил из рук Ликси его палочки (хоть кто-то сомневался?) и набрал ими немного еды. Пальцы брюнета оказались куда проворнее. Ему удалось, помимо риса, захватить ещё и начинку. Засунув сие в рот, он тщательно прожевал эту «попытку в онигири» и вынес свой вердикт: — Неплохо. — Ты прикалываешься, что ли? — сразу нахмурился Ликси. — Вовсе нет. Если не обращать внимания на облик и представить, что кушаешь не онигири, а просто гарнир с добавкой, и прожевать это всё вместе, то на вкус очень даже неплохо вышло. Ты пересолил рис и переборщил с уксусом, но начинка у тебя наоборот пресная. Так что они великолепно друг друга дополняют, — со знанием дела пояснил Джинни, и в качестве доказательства, что всё действительно не так ужасно, как думает Феликс, схватил добавки, засунул себе в рот и продемонстрировал большой палец. Ликси долго сверлил его немигающим взглядом, а потом выдал: — Что ты забыл на филологическом? Тебе бы в политиканы идти, знаешь? Ты отлично стелишь. И можешь даже слово «дерьмо» описать так вкусно, что захочется его попробовать. Хван громко засмеялся и снова набрал палочками еды, только в этот раз засунул не себе в рот, а Ликсику. Блондин смутился подобному жесту (вновь подумав, что нифига он дружбой не пах), но воротить нос не стал и прожевал всё это вместе. В качестве вердикта, пожал плечами, потому что это всё ещё даже близко не было так вкусно, как готовил Хван. Но голод не волк, в лес не пойдёт, а впереди ещё несколько пар, и сидеть на занятиях с бурлящим от голода желудком не хотелось, так что съесть всё равно придётся. А Джинни, вернув палочки их хозяину, в его контейнер больше не лез. Сам он кушать не хотел, потому что перебился пачкой чипсов, которую в наглую стащил у Чана, и вместо обеда нашёл себе другое занятие. Он зачем-то схватил рюкзак Феликса и принялся там лазать, нагло открывая все кармашки и изучая их содержимое. Ли, медленно жуя, но очень быстро офигевая, в конце концов, не выдерживает и интересуется как бы ненароком: — Извините, конечно, но позвольте спросить, а что это вы делаете? — Изучаю содержимое рюкзака, — честно ответил Хван. — И на каких таких основаниях? — Основание: изучение субъекта. Надо понимать, с чем мы имеем дело, — шутливо ответил Джинни. — Я сейчас тоже в твою сумку полезу, — предупредил его Ли, когда понял, что словами от этого бессовестного типа ничего не добьётся. Хван, ухмыльнувшись, пожал плечами, схватил свою сумку и положил прямо рядом с Ббоки: — Ты прав. Так будет честнее. Ликси от такой наглости челюсть теряет где-то на полу. Сам он, конечно же, ни в какую сумку лезть не собирался, просто хотел припугнуть, но никак не ожидал, что Хван таким образом даст себе полный картбланш на то, чтобы беспрепятственно ползать по чужому имуществу. Совесть и хоть какой-то стыд у этого парня есть вообще? Впрочем, скрывать в своей сумке блондину было нечего, так что, закатив глаза и покачав головой, он решает, что этого парня надо просто понять и принять. В тюрьму то за убийство не охота. Так что, махнув на происходящее прямо под его носом рукой, Ликси продолжил трапезу, пока через минут десять Хван вдруг не издал поражённый смешок: — Охренеть! — Что? — повернул к нему голову Ббоки. — Вот уж удивлять умеешь! — ухмылялся Хван. — Ты о чём вообще? — Такое я мог бы найти у кого угодно, но чтобы у тебя… — еле сдерживался Джинни от того, чтобы не заржать в голос. — Да в чём дело, блять? — разозлился блондин. Хван заискивающе ухмыльнулся, поиграл бровями, засунул руку в один из кармашков и изъял оттуда… Маленький квадратик презерватива. У Феликса от увиденного глаза стали по пять вон, а лицо тут же запылало. — Это не моё! — заверещал громко он. — Как это не твоё, если я достал это из твоего рюкзака? — смеялся Джинни продолжая ползать внутри кармашка и извлекая оттуда ещё парочку, — Охренеть! Он блин ещё и не один! Ббоки с открытым ртом и пылающими от стыда щеками смотрит на это и не находит нужных слов, чтобы хоть что-то сказать в своё оправдание. Он, правда, не понимает, откуда такие вещи могли взяться в его сумке. Он презервативов ни разу в руки не брал даже! Все люди подобный этап своей жизни проходят ещё будучи подростками, когда лет в 16-17, а иногда и раньше, у них намечается первый сексуальный опыт и им, превозмогая смущение, требуется зайти в аптеку и купить данное резиновое изделие. Но Ликсик-то не такой! Он не социально активный человек, и с девушками (да и с парнями тоже) даже за ручку не держался ни разу! — У этого кармашка замок сломан, я туда вообще не суюсь и ничего там не храню! — жалобно простонал блондин в надежде, что ему поверят. Мордашка его при этом пылала так, будто парня кипятком окатило. На контрасте с его большими невинными глазками, миловидной кукольной внешностью смотрелось ну очень очаровательно! В чём Хван вслух никогда не признается, конечно. — Но, тем не менее, я достал резинки именно из твоей сумки, — продолжал смеяться Джинни, — Неплохой выбор, кстати. Сам такими пользуюсь. Ощущения в них огонь! И тут в голову Ликса резко бьёт осознанием. Он сразу же сильно хмурится и восклицает: — Да иди ты в задницу, Хван! Это ты их подкинул? — Чего? — искренне поразился Джинни, — Заняться мне, что ли больше нечем? — А откуда они тогда у меня? — Это я у тебя хочу узнать! — Не смешно! — Да какие тут шутки? — Что-то мне подсказывает, что если у тебя точно такие же, то ничьими, кроме как твоими они быть не могут! — пытался доказать свою правоту Ли. — А мне моя память подсказывает, что мы с тобой пока что не спали, и конкретно моих резинок у тебя быть не должно! — парировал, разозлённый непонятными обвинениями в свой адрес, Джинни. Стоило этим словам сорваться с губ брюнета, лицо Феликса и без того бордовое запылало ещё ярче, но вопреки смущению хотелось задать язвительный вопрос: «Пока что не спали?» То есть в будущем этот парень планирует нечто такое? Но Ли, будто воды в рот набрал. Надув губы, отвернулся от парня, уставившись в свой контейнер с едой, лежащий на коленках. Хван тоже замолк. Продолжать шутить, мусолить эту тему совсем не хотелось. До него хоть и с опозданием, но дошло, что он только что ляпнул. Джинни реально недоумевал, почему этот парень так странно на него влиял. Какого черта рядом с ним отключается вся мозговая деятельность, и он не фильтрует ни свой базар, ни свои действия? Почему его язык вечно выдаёт какую-то фигню, будто вообще не стыкуется с мозгом? Неловко Хван прикусывает нижнюю губу, и пытается запихнуть содержимое этого кармашка обратно в него же. Справившись с первой задачей, затем пытается его закрыть. В первую попытку разошлась молния, во вторую замок вообще заело без возможности исправить данное положение. Ликси, испытывая стыд и смущение, устаёт смотреть на эти жалкие попытки и выдыхает: — Именно поэтому я туда не лазаю… — Понял. Принял, — послушно кивает Джинни и, так и не справившись с замком, откладывает рюкзак в сторону, решив, что хозяин куда лучше знает, как с ним обращаться. А то не ровен час он этот замок окончательно доломает к чертям собачьим. Покорность Джинни, конечно же, по большей части обуславливалась его неловкостью из-за собственных неосторожных слов, и так сильно давила на парня, что ужасно раздражала! Он не понимал, отчего его общение с Ббоки всё чаще заводило его же самого в тупик. Точнее была одна догадка, но Хёнджин предпочитал гнать её от себя куда подальше. Сердце в груди гулко стучало. Отличаться от большинства было страшно. Очень. Но с другой стороны, сколько можно свои странные реакции тела оправдывать тем, что секса давно не было? Это же глупо! И хоть умом парень это осознавал, но принимать всё равно не хотел. А ещё он очень надеялся всё же вернуться в привычный уклад жизни. Джинни до ужаса желал, чтобы его влечение к Феликсу оказалось всего лишь временным помешательством, сбоем организма и не более того. И чтобы это исправить требовалось всего лишь найти симпатичную девушку. Ночь с ней точно расставит точки над «И», и покажет всё ли там по-прежнему или нет. Более они на этом перерыве не разговаривали. Джинни углубился в изучение соцсетей, пока Ёнбоки доедал свой обед. А услышав звонок, парни поднялись с места, собрали свои вещи и двинули в сторону лестницы. На втором этаже разошлись каждый в свою аудиторию. Весь путь до этой развилки Хвану ужасно хотелось узнать, какие планы у Ликсика на вечер, не хочет ли он куда-нибудь сходить или может в гости позвать к себе..? Но после случившегося конфуза, его язык так и не повернулся спросить хоть что-то из этого. Джинни подумал, что лучше он после всех лекций, как обычно, нагрянет по чужую душеньку, и, не спрашивая, куда-нибудь её потащит. Это звучало как очень хороший план, и менее травмоопасный для Хванова сердечка. Более привычный что ли?

***

Прозвенел последний на сегодня звонок, оповещая, что занятия закончились, и студенты могут быть свободны. — Наконец-то! — счастливо произнес Джисон, растянувшись на неудобном стуле, — Я думал, это никогда не закончится! — Зайдем за кофе? — предложила Юна, вставая с места и начиная собирать свои вещи. — Я за! — подняла руку Йеджи. — И я! — согласился с подругами Джисон и все трое уставились на Хвана, что никак не мог отлипнуть от телефона. — А я пас, — чуть с запозданием ответил он. Затем, заблокировав смартфон, Хёнджин поднялся с места и начал быстро закидывать все свои вещи в сумку. Хани с Юной не смогли сдержаться от того, чтобы хитренько не переглянуться. Озвучивать висящий в воздухе вопрос: куда это же это так Джинни спешит, они не стали. И так было понятно, что к своему любимому Ббоки. — Мне надо к Шин Рюджин забежать. Спросить, когда на пересдачу проекта подойти, — пояснил друзьям Джинни. Для него это стало поводом и от друзей избавиться, и с Ббоки встретиться, чтобы не так неловко. Случайно вброшенная фраза на обеденной перемене его всё ещё не отпускала из своих крепких объятий. — Так мы можем тебя подождать? — предложила ему Йед-дон, всё ещё надеясь вытащить из лап страшного Сонного Паралича глупого влюблёныша Джинни. — Да, не, — отказался парень, вешая сумку на плечо, — Я, наверное, долго буду её искать, так что без меня идите. И помахав друзьям на прощание, первым покинул аудиторию. И только тогда Юна с Хани позволили себе засмеяться в голос. — Хоть кто-нибудь сомневался в том, куда и к кому он пойдёт? — спросила девушка. — Ни капли! — вторил ей Хан. Йеджи смерила шутников раздражённым взглядом, громко цокнула и спешно покинула кабинет вслед за Джинни. — Ой! — виновато похлопав глазками, произнесла Юна, на секунду забыв, что её шипперские настроения подруга совсем не разделяла. — В попе гной, — ответил ей Хани, и помимо звонкого смеха получил несильный тычок в ребро от Юны. — Какая мерзкая шутка! — кричала она, пока они спешно покидали кабинет вслед за рыжеволосой подругой.

***

Хван тем временем шагал в кабинет Шин Рюджин и параллельно писал об этом Ёнбоку. Попросил подождать его на первом этаже. Блондин ответил ему несколькими плачущими смайликами, ведь он уже успел забыть про этот чёртов проект, и сказал, что подождёт парня. Хван самодовольно улыбнулся. Ловко он придумал свой вечер провести в компании Ббоки и при этом выглядеть совсем ненавязчиво. Настроение Джинни сразу же скакнуло наверх, и теперь в кабинет преподавательницы он не шёл, а буквально парил. Ранее он смотрел расписание других курсов, и Рюджин в данный момент должна быть на третьем этаже, в кабинете 3054. Но к своему разочарованию, когда он дошёл и отворил дверь, студентов, как и самой преподавательницы там не узрел. Так ему показалось. На первый взгляд. Почти закрыв дверь, парень вдруг услышал слабый всхлип и нахмурился. Уходить тут же передумал. Вновь отворил дверь и осторожно заглянул внутрь. И только теперь, на самой задней парте, скрытой за цветами в горшках, заметил сгорбившуюся над столешницей несчастную девушку. Она тоже заметила его и немного смутилась. Быстро утёрла слёзы и принялась спешно собирать свои вещи. Джинни пожал плечами, и подумал, что не его это дело, ему Шин Рюджин надо отыскать, и Ббоки его на первом этаже уже заждался… Но именно всплывшее в его памяти имя парня, всё же заставило Хвана передумать и вернуться в кабинет. Зайдя, он спросил у девушки: — Эй, у тебя хорошо всё? — Нормально, — сухо и без эмоционально ответила ему бывшая президентка студсовета. Да, это была та самая Нин Ичжо, более известная, как Ниннин, репутацию которой прилично так подмочила Чан Вонён. Всего одного учебного дня хватило Хвану, после долгого отсутствия в универе, чтобы услышать про девушку такие ужасные слухи, которые и врагу не пожелаешь! Каждый последующий рассказ, если не дополнял, то был в триста раз хуже предыдущего! Ниннин, оказывается, спала с деканом факультета, ради должности в студсовете. Так же она забуллила свою соперницу, тем самым убрав со своего пути, когда ещё только баллотировалась в президенты. А в школе вообще состояла, чуть ли не в банде головорезов: воровала в магазинах, избивала людей, употребляла алкоголь и сигареты, и чего только не делала. В общем Хван в очередной раз поражался силе слухов и тому, с какой скоростью они разносились. — А я что-то сомневаюсь, что с тобой всё нормально. Когда нормально, никто не сидит в пустующей аудитории и слёз не льёт, — отметил Джинни. Девушка внимательно на него глянула, но ничего не ответила. Собрав свои вещи, встала с места и пошла на выход, гордо подняв голову. И проходя мимо Джинни, даже не взглянула на него. Он в какой-то мере понимал девушку. Она, несмотря на весь, свалившийся на её плечи ужас, старалась казаться сильной и непробиваемой, а тут её заметили и не в самом лучшем свете. Причём не кто-то ей близкий, а какой-то незнакомец. Застигнутая врасплох, она хотела поскорее скрыться, потому что не хватало ей к уже имеющимся слухам добавить ещё тот, где она проявила свою слабость. К тому же в последнее время она постоянно находилась, словно на пороховой бочке и в любой момент ждала нападения от каждого человека, с кем общалась. И Хван уж точно никак не мог гарантировать ей безопасности. Жаль только она мысли читать не умеет, ведь в них у Джинни всё прозрачней некуда. Он вдруг захотел ей помочь. — Нин Ичжо-ним, постой! — окликнул он девушку, пока та совсем не исчезла за поворотом. Она очень нехотя, но остановилась и повернулась к нему лицом. — Что? — спросила Ниннин. — Я мог бы тебе как-нибудь помочь? — поинтересовался у неё Хван, подойдя ближе. — Это вряд ли, — поморщилась бывшая президентка. В выражении её лица ничего не говорило о том, что она только что горько плакала в одиночестве в пустой аудитории. Её выдавали лишь покрасневшие глаза, и то их было видно, только если очень внимательно приглядеться. Хвану захотелось даже поаплодировать девушке за выдержку и силу духа. — Почему вряд ли? — переспросил брюнет. Девушка вздохнула. — Тебе прямо сказать? — Было бы неплохо, — улыбнулся Джинни, даже не представляя, что за его вопросом последует. — Прямо так прямо, — кивнула Нин Ичжо, сложив руки на груди, — Суть в том, что я терпеть не могу людей, подобных тебе. И спать с тобой, даже если ты останешься последним парнем на этой планете, я не собираюсь. — Чего? — обалдело переспросил Хван, никак не ожидая услышать подобный выпад. Как вообще его безобидное предложение помощи перешло на тему интимного характера? У него что, на лбу горит сообщение: мне срочно требуется секс с противоположным полом, чтобы я убедился, что не являюсь геем? Девушка меж тем хмыкнула. — Давай ты не будешь строить из себя невинную овечку и изображать, что решил мне помочь по доброте душевной? И мы просто оба признаем и сойдёмся на том, что ты — всем известный, первый ёбырь на деревне. И не можешь мимо себя пропустить ни одну юбку. Наслышана о твоих постельных похождениях. И если ты и захотел мне помочь, то только в надежде затащить меня в постель. Так что я, пожалуй, сразу тебя огорчу. Парни, подобные тебе, мне омерзительны, — прошипела Ниннин. Хван от удивления челюсть потерял где-то под плинтусом. Вот тебе блин и прямо. Он совсем не ожидал такой резкости. — Вау, — произнёс обалдело он. — Угу, — кивнула девушка, — Всё? Мы поговорили? — Да нет, — покачал головой Джинни, немного её удивив, — Раз уж мы говорим прямо, то и я скажу прямо. Я понимаю твоё полное недоверие, учитывая сложившиеся обстоятельства, но я реально предложил свою помощь абсолютно искренне. Но не сказать, что не преследую при этом своих целей. Брови девушки заинтересованно поползли наверх. Она слишком была убеждена в своей правоте, она видела этого парня насквозь. И ей прямо стало интересно, как же он объяснит свою позицию теперь, если не целью переспать с ней. — Если говорить совсем прямо, то у нас с тобой есть один общий интерес. Это Чан Вонён. Она немного так, поднасрала и мне тоже, — честно признался Джинни, — И меня, как и моих подруг, совсем не устраивает то, что она может получить, да ещё и таким мерзким способом. Это, во-первых. А во-вторых, на счёт слухов обо мне… Я вернулся сегодня в универ после довольно долгого отсутствия, и столько всего интересного услышал о тебе! Но это ведь не значит, что всему можно верить, не так ли? — подколол он её в ответ. Его последняя реплика подействовала на девушку, словно холодный душ. Она вдруг резко поменялась в лице, осознав, что применила против парня, которого совсем не знает, тот же метод, которым её травили теперь все кому не лень. А Джинни, увидев какое впечатление произвела его речь, мягко улыбнулся: — Ну что? 1:1? Ниннин виновато отвела в сторону взгляд, тем самым признав поражение и объявив о полной капитуляции. Но это всё ещё не означало, что она согласилась с парнем, поэтому он вновь открыл рот: — Слушай, я, правда, понимаю твоё недоверие. Но поверь, я полностью на твоей стороне. Вонён не заслужила всего того, что сейчас имеет. Между нами говоря, она абсолютно ненормальная. Она блин при свидетелях позволяет себе чужое лицо царапать! — снова вернулся Хван в воспоминания того дня, — А вот ты, я уверен, очень даже способная и достойная. И мерзким слухам я ни на грамм не верю. Не зря же тебя однажды выбрали, и ты столько лет возглавляла студсовет? Так что подумай о моём предложении, идёт? — улыбнулся ей Хёнджин. Она, что было ожидаемо, ему ничего не ответила. Лишь нервно сглотнула. Но парень ничего сейчас от неё и не ждал. Её предали, отвернулись от неё, затоптали её самооценку и уверенность в себе. Понятное дело, что доверять всем и сразу она не станет. Ей нужно некоторое время. Поэтому он, тепло улыбнувшись, кивает Ниннин на прощание и проходит мимо неё, оставив ту обдумывать ситуацию. И лишь отдалившись от девушки на приличное расстояние, сбрасывает со своего лица маску доброго самаритянина и расплывается в хитрой ухмылке. Какая же она проницательная оказалась, чёрт подери! Слишком быстро его считала! Обалдеть! Предложение помощи, конечно же, даже и близко не пахло искренностью. Он просто хотел убить одним выстрелом сразу двух зайцев. Во-первых, доказать себе, что он всё ещё нормальный и главное гетеросексуальный парень. Ниннин хоть и не совсем в его вкусе, но очень даже симпатичная девушка. Что-то вроде экзотического фрукта в его коллекции партнёрш на одну ночь. Но он понимал, что она слишком умна и явно горда. Увлечь её комплиментами и красивыми словами точно не получиться, а значит надо действовать с ней совсем по-другому, а не как обычно. И, во-вторых, уже как бонус совместными усилиями устранить одну противную истеричку. Что-то вроде общий враг сближает. Пока будет помогать Ниннин, заодно влюбит её в себя и докажет, наконец, всем и в особенности себе, что ничего внутри него не сломалось и он всё ещё обыкновенный парень, которому нравится противоположный пол. Джинни был безумно благодарен своему природному обаянию и подвешенному языку, а ещё своей находчивости. Быстро он среагировал на выпад четверокурсницы, и смог даже ответить. Да так красиво, что она и придраться ни к чему не смогла! Главное теперь в будущем лицо перед ней не потерять и не раскрыть раньше времени свои истинные намерения. Да и вообще не помешало бы подумать, что именно они могли бы вместе с Ичжо противопоставить истеричке, у которой фанбаза слишком уж разрослась. И желательно так, чтобы после Хвановых действий никто не пострадал. И особенно Ббоки.