̷С̷о̷н̷н̷ы̷й̷ ̷п̷а̷р̷а̷л̷и̷ч

…сон.

Воскресенье для обоих парней прошло в штатном режиме. Днём ничего не происходило, а ночью Ликси не видел никаких снов вообще. И он ни в коем случае не жаловался! Он провёл выходной день совершенно скучно: поучил уроки и позалипал в интернете. Джинни в этом плане ничуть от него не отличался. Он бы сходил на свидание с кем-нибудь, но к сожалению все девушки дали ему отказ. А ночью, как и обычно, Хван провалился в странные сновидения, где он, то ли катался на яхте в море, то ли летал в небе, он сам на утро толком не помнил. В общем, в любом случае это был очередной его безумный сон, в котором не было места всяким моральным уродам. А в понедельник на обеденной перемене парень перехватил Ббоки в коридоре, чтобы потребовать кольца на проверку. Его собственные никак не поменялись — от скуки он изучал их всё воскресенье. Но после той ночи как остыли, так больше и не подавали каких-либо сигналов о жизни. Но вдруг у Ёнбока по-другому сложилось? — Ничего с ними не произошло. Кольца как кольца, — бормотал Ликси, пока Хван с остервенением перебирал их в своих пальцах, изучая со всех сторон. — В том и дело! Я нихера не понимаю! — пожаловался брюнет, — Это реально обычные кольца! Из эпоксидки, мать их! Я спрашивал Хани и он их видит! Паралич их своей способностью не заразил! Тогда каким образом они могут переносить в чужие сновидения? Ббоки пожал плечами в ответ, а Джинни, разочарованный, что в действительности ничего не нашёл, вернул обратно. Правда в эту же секунду передумал, снова вырвал их из рук парня, снял свои и поменял местами. — Эксперимент проведём, — пояснил за свои действия Джинни, — Теперь ты наденешь мои, а я твои. — Они абсолютно одинаковые, — скептично заметил Ли. — Не правда. Они такими кажутся, но присмотрись. Узор немного отличается. — Естественно. Они же не однородного цвета, а с переливами, — закатил глаза Ёнбок. — Поэтому ты побудешь в моих, а я в твоих. Ли скептично покачал головой, но парня послушал и надел «его» кольца себе на палец. Хотя сильно сомневался, что от этого что-то изменится, конечно. — Как удачно, что вы тут вдвоём стоите! — услышали парни откуда-то сбоку женский голос. Обернувшись, они увидели, как к ним по коридору приближалась преподавательница Шин Рюджин. Как всегда эффектно выглядящая, по мнению Хвана. Строгие очки, аккуратная укладка, лёгкий макияж, блузка и юбка карандаш. Молодая женщина была очень даже привлекательной. Странно, что пошла в преподавание. Ей бы айдолом стать с такой-то внешностью. — Здравствуйте, — поздоровались с ней парни и Ббоки нервно сглотнул и попытался спрятаться за капюшоном, который по привычке всегда стягивал, разговаривая с Хваном. — Здравствуйте. Вы вдвоем у меня остались, так что удачно, что не пришлось вас поодиночке вылавливать, — произнесла Шин Рюджин и начала копаться в своих бумажках, что держала в руках. — В каком смысле остались вдвоём? — не понял её Хван. — В таком, что ни один из вас в течение недели так и не подошёл ко мне и не обозначил своего партнёра и тему для проекта, — ответила Рюджин. — Проекта? Какого проекта? — переспросил Джинни. — Пока вы отсутствовали по болезни, я назначила работу. Сказала разделиться на пары, подойти ко мне, выбрать себе тему и подготовить выступление. Доклад и презентацию. Ваши друзья вам не передали? — удивилась преподавательница. — Нет, — растерянно ответил ей Джинни. Он впервые слышал, что, оказывается, должен был к чему-то готовиться. А вот Ббоки чертыхнулся про себя. У него совсем вылетело это из головы! Он-то не болел, посещал все занятия, но подойти к преподавательнице забыл из-за не дающего ему спать всю прошлую неделю Паралича и из-за того, что проводил всё своё свободное время в парке. — Впрочем, ничего страшного, — хмыкнула Шин Рюджин, — Подготовиться успеете в любом случае. У вас есть ещё две недели на это. Разве что темы все разобрали и осталась последняя, — с этими словами она, наконец, нашла распечатку среди кучи других в своей папке и вручила её растерянному Джинни. Тот взял бумагу в руку и прочитал. В принципе, тема ничего сложного из себя не представляла. Парень был уверен, что там были проще и получше, но выбирать уже не приходилось, раз друзья предатели поленились ему рассказать о проекте. Преподавательница, отдав бумагу, кивнула студентам и пошла по коридору дальше. А до Хвана только тогда дошло, о чем она говорила. — Погодите! — крикнул он вслед и она, остановившись, развернулась к нему, — Как это понимать, что мы только вдвоём остались? А Джисон? Он с кем в паре? — А Хан Джисон попросился работать один, — улыбнулась Рю и пошла дальше. Хван усмехнулся. — Вот гад! Паршивец! Сволочь! — выругался он на лучшего друга, — Мало того, что ничего мне про проект не сказал, чмо кудрявое, так ещё и решил выпендриться перед симпатичной преподавательницей! Скотина ушлая! Они с Ханом, даже по прошествии стольких лет дружбы, всё ещё оставались непримиримыми соперниками буквально во всём. Особенно в вопросах, касающихся учёбы и оценок. Каждый так и норовил показаться лучшим перед преподами и пока что Хван на новом учебном месте с треском проваливался. Особенно по предмету, что вела недолюбливающая его Шин Рюджин. — Т-ты не об-бязан со мной работать, — подал тихий голосок Ликси, который возмущения Джинни понял по своему. Хёнджин явно хотел готовиться к проекту со своим лучшим другом, а не с Ббоки, что словно снег на голову упал. А ещё Ли знал, что учится не очень хорошо, и тянуть парня вниз за собой не хотел. — Да с фига ли? — воскликнул Хёнджин, всё ещё злой на предателя Хана, — Мы вдвоём остались, ты не слышал что ли? — С-слышал, — кивнул Ли, — Н-но я обычно один работаю…. — А я один работать не буду! — перебил его возмущённый Хван, — Так что в этот раз ты делаешь исключение и работаешь со мной! Ничего не знаю! Ликси только и осталось что кивнуть. Кивнуть, но не согласиться. Про себя он подумал, что надо бы подойти к учительнице и попроситься, во-первых, быть в одиночку, а во-вторых, сдавать ей лично. Потому что выступать перед толпой парень не сможет, а ещё он вполне согласен на оценку «утвердительно». Ему не нужен хороший балл — главным приоритетом было просто сдать и не вылететь. А Джинни вряд ли с подобным согласится, так что им с Ёнбоки точно не по пути.

***

— Ты чё охренел, что ли? — выдал Хёнджин, плюхаясь на скамейку в столовке, где кушали все его друзья. Ребята прекратили тихо переговариваться между собой и обратили свои взгляды на двух лучших друзей. Хван обращался, конечно же, к Хану, по всей видимости, к его бывшему лучшему другу, и к ныне предателю. Тот, немного прифигев, прожевал всё, что у него было во рту, и уставился в ответ: — В каком плане охренел? — В смысле ты «изъявил желание готовиться в одиночку» к проекту? Решил выпендриться перед Шин Рюджин? — Да вот заняться мне больше нехрен! — фыркнул Джисон, закатив глаза и продолжив трапезу, — Просто с тобой работать не хочу. Юна с Йеджи напротив парней захихикали. Обе девчонки обожали смотреть на перепалки двух лучших друзей, и каждая делала ставки, кто же в этот раз останется в дураках. Черён с другими парнями просто с интересом наблюдали за происходящим. — А почему ты с ним работать не хочешь? — задал всех интересующий вопрос Чан. — Потому что этот гад нифига не делает! — ответил Хан, набрав большую ложку супа и засунув её в рот, — Пользуется своей супер-способностью запоминать всю информацию за одно прочтение и готовится к сдаче в последний момент. И только к выступлению. А всю остальную часть приходится делать кому-то ещё. И в последний раз этим дурачком был я. И больше мне такого опыта не надо! Так что в этот раз Хван идёт нахер. Тебе придётся делать всё самому. Удачи! — послал воздушный поцелуйчик Хан, обращаясь к лучшему другу и радуясь собственной победе. — Обломись! Нифига не одному, — расплылся в самодовольной улыбке Джинни. — А с кем? — напрягся Джисон. Насколько ему было известно, все друзья были заняты. Юна готовит проект с Йеджи, Минхо с Чаном, а Чонин с Черён. Почему Чанчоны не вместе? Потому что решили, что это будет не выгодно для обоих. Хотя предмет у них был общий, факультеты то разнились, и, следовательно, интересы в проектах были разными. Поэтому каждый делал с тем, с кем учился вместе. В случае Чонина это Черён, в случае Чана это Минхо. — С Ёнбоком, — показывает язык Джинни и Чонин, что в этот момент глотнул жидкости, давится напитком и закашливается. Черён, сидящая справа от него и Чан слева принимаются хлопать парня по спине, помогая восстановить дыхание. Юна заливается смехом, Хо в удивлении поднимает брови, а Йеджи заметно хмурится. — Как?! — восклицает откашлявшийся Чонин, — В смысле ты работаешь с Ёнбоком? Он никогда и ни с кем не работает! — А вот так, — пожимает плечами брюнет, — Мы вдвоём остались без пары, так что Шин Рюджин просто выдала нам тему и поставила перед фактом. — Я чувствую, что должен предупредить несчастного парня, с чем ему придётся иметь дело, — произносит Джисон, который уже заведомо знает, что ожидает ничего не подозревающего блондина. — Боишься проиграть, мистер-я-работаю-один? — поиграл бровями Хван, полностью уверенный, что они вдвоём с Ббоки смогут сдать на «отлично», а вот Джисон слишком многое на себя взял, — Мы сдадим на высший балл, а ты будешь локти кусать! — Я бы не была так уверена… — подала голос робкая Черён, и Хван резко обернулся к девушке, вопросительно на неё уставившись. — Ббоки, он… Учится не очень хорошо, — объяснилась она, слабо хихикнув. — Я бы даже сказал, что он замыкает список худших на нашем курсе, — покивал Ян и Минхо громко усмехнулся: — Иными словами филонить, дружище, у тебя не выйдет! — А ради «отлично», ещё и придётся за двоих поработать! — окончательно расслабился и обрадовался Джисон, — Так что мы на равных, Хван. И у тебя, наверное, ситуация даже плачевней моей. Ну, что? Будем соревноваться? — спросил он, вытянув раскрытую ладонь вперёд для рукопожатия. Почему-то Джисон был уверен, что Джинни не согласится. Заведомо зная, что находится в проигрышном положении, впервые признает собственное поражение. Но не тут-то было! Хван громко усмехается и пожимает руку в ответ: — У нас с Ббоки будет «отлично»! Не меньше! — Окей! Ты сам себе смертный приговор подписал, Хван, — покивал довольный сложившейся ситуацией Джисон, — Ребят, разбейте кто-нибудь? Чан, громко усмехнувшись, поднялся с места и разбил чужое рукопожатие, а потом все засмеялись, предвосхищая жесточайшую зарубу между двумя лучшими друзьями. Все, кроме напряжённой ситуацией Йеджи. — Ты чего? — шёпотом обратилась к ней Юна, чтобы никто не заметил. — Зачем он с ним общается? — так же шепотом ответила ей рыжеволосая, — Мне не нравится этот парень! Сонный Паралич накликает на нас беду своим проклятием! — Да, брось! Ты преувеличиваешь! — отмахнулась Юна, не видя в этом катастрофы, и даже напротив, радуясь перспективе того, что блондин рано или поздно выйдет из своего панциря и поведает о всех мистических подробностях ей. Она этого капец как жаждет! Ещё с первого курса, как только услышала все эти слухи! — Если Джинни затащит его в нашу компанию, я уйду из неё, — предупредила недовольная Йеджи, и пока никто из веселящихся не видит, собрала недоеденное и вышла из-за стола. Юна, проводив подругу взглядом, надула губки, но решила не акцентировать на этом внимания остальных. Она подумала, что сможет переубедить Йеджи самостоятельно, как-нибудь по-тихому и незаметно для самой подруги. Ведь такими темпами, с какой скоростью Джинни сближается с парнем, рано или поздно Ббоки всё же окажется в их компании. Хван — пробивной человек, очень упёртый и по-любому его прогнёт под себя. Он уже сделал то, чего никто не мог сделать до него — начал с Ли Ёнбоком худо бедно общаться, а терять подругу Юне не хотелось. И разделяться с ней тем более. Бегать из одной компании в другую такое себе удовольствие. Может посоветоваться с Черён по этому поводу?

***

По окончанию пар Ббоки с опущенной головой спускался по лестнице, ведущей из университета на улицу. Настроение у него было такое себе. И причина крылась в том, что он так и не смог пересечься с Шин Рюджин и попроситься сдавать проект отдельно. Он знал, что учится плохо и понимал, что такой партнёр вряд ли нужен Хвану. К тому же Ли совершенно точно не сможет выступить перед толпой. А значит позарез надо пересечься с молодой преподавательницей. Вот только она супер занятая. На одной перемене она засела в деканате и Ббоки не нашёл в себе сил зайти внутрь и попросить её о беседе. На второй перемене она после занятия всю перемену обсуждала со студентами их вопросы, и антисоциальный парень опять не нашёл в себе духа, чтобы втиснуться в толпу ради разговора с ней. Третью перемену он и вовсе не нашёл её, а после пар увидел уже садящуюся в машину и отъезжающую с парковки. В принципе, не катастрофа, конечно. У парня впереди ещё много возможностей найти её. За тяжёлыми размышлениями он не заметил, как к нему подошли сзади и закинули на его плечо руку: — Ну что идём к тебе? — раздался голос практически над самым ухом. Обалдевший Ликси поднял голову и встретился глазами с нагловатым прищуром Хвана. А ещё заметил родинку под его левым глазом, которую до этого не замечал. — В смысле? — похлопал глазками Ббоки. — У меня не получится, я же в общежитие живу. И там Хан будет мешаться. В кафе тоже сложно — народу много. И если я правильно помню, то ты живёшь в отдельной квартире. Идеальное место! — заключил Хван. — Идеальное место для чего? — переспросил Ббоки. Он всё ещё немного пребывал в шоке. Мало того, что в его личное пространство так бесцеремонно влезли, повиснув на нём, так ещё и намылились в его квартиру, непонятно зачем и, не спросив у него разрешения! — У нас проект общий, Ликсик, — хмыкнул Хван, зачем-то щёлкнув по маленькому веснушчатому носику, — У тебя память как у рыбки? — А ты об этом… — буркнул Ли, отмахиваясь от чужой руки, — Я завтра как раз хотел подойти к Шин Рюджин и попроситься отдельно… — Я же сказал, что мы будем готовиться вместе! — перебил его Джинни, — Я не собираюсь один всё делать! — Тогда ты не получишь оценки выше «утвердительной»! — попытался его переубедить Ли. — Нет. У нас будет «отлично» и не меньше этого! — заявил упёртый Хван. Проигрывать Хану он не собирался. — Для такой оценки надо капец как хорошо подготовиться и выступить! — заметил Ли. — Я в курсе, — кивнул Хёнджин, — И мы сделаем и то, и то. — Я не смогу! — Всё ты сможешь! — улыбнулся Хван, понимая, что у антисоциального парня просто паника раньше времени началась, а потому сменил тему, — Так ты далеко живёшь? Ликс протяжно прохныкал. Вот это он попал, конечно. Надо было ему заранее подойти к Шин Рюджин ещё на той неделе, когда она объявила о задании! Потому что от Хвана теперь хрен избавишься!

***

— Ты сказал, что живёшь недалеко! Твоё недалеко — это целый час переться? — ныл Джинни, пока Ликс ползал в своей сумке в поисках ключей от квартиры, перед которой они оба сейчас стояли. — Ты всё ещё можешь идти домой, — проворчал Ли, который за их путь успел устать от этого парня и его нытья. Интересно, он «отличную» оценку выбивать таким же методом будет? Нытьём и давлением на жалость? Тогда у него проблемы. Невозмутимая Шин Рюджин, которая не поведётся на подобные манипуляции, поставит ему «неуд» и глазом не моргнув. — Мы могли на автобусе поехать, я же предлагал. А ты сказал, что живёшь рядом… Обманул меня! — пожаловался Хёнджин, который сильно переживал о преждевременном старении из-за стоящего солнцепёка на улице. Всем известный факт, как безжалостно обходятся с кожей ультрафиолетовые лучи, испускаемые звездой солнечной системы. Ликс глаза закатил и ничего не ответил. К тому моменту он нашёл, наконец, ключи и вставил в замочную скважину. Провернув два раза, отворил дверь, но не успел и глазом моргнуть, как первый в его квартиру, нагло и совершенно бесцеремонно оттолкнув хозяина жилища в сторону, завалился Хван. — Боже! Ты что в склепе живёшь? — послышалось хамское из квартиры. Ошалевший от наглости нежданного гостя Ликси тоже вошёл внутрь и сразу на ощупь нашёл выключатель на стене. Свет озарил небольшую прихожую, Ли стянул с плеч рюкзак и сбросил его на пол, затем закрыл за ними дверь и повесил ключи на крючок. — Почему в склепе то сразу? У меня есть свет, — буркнул в ответ Ббоки. — Я не про свет, а про твои окна, наглухо задёрнутые шторами, — пояснил Хван, стягивая с ног обувь и проходя в ближайшую комнатку, как к себе домой. Был ещё далеко не вечер, и если окна были бы открыты, то в квартиру, какой никакой свет с улицы бы попадал. Но оказавшись внутри небольшого помещения, Джинни почувствовал дикое желание выколоть себе глаза, настолько темно было! — Ты что мышка летучая и света боишься? — хихикнул брюнет. — Просто мне так уютнее… — попытался объясниться Ббоки, но Хвана его ответ мало интересовал. Он нагло прошёлся к окнам и, не спрашивая мнения хозяина жилища, одёрнул шторы. Свет сразу же проник в помещение и Хван понял, что стоял в небольшом зале со стареньким диваном, стареньким креслом и пушистым ковром на полу. В углу, рядом с окном стоял рабочий стол, на котором покоился ноутбук, а над ним висела небольшая полка с тетрадками, книжками и всем, что могло помочь любому студенту в его нелёгком деле — в учёбе. — Теперь другое дело! — самодовольно хмыкнул брюнет, уперев руки в бока, и направился в следующую комнату, привычно оттолкнув с дверного проёма мешающегося ему, насупленного хозяина этой квартиры. Цель у него была одна — полностью озарить светом это тёмное холодное жилище. — Что ты делаешь? Ты к себе домой что ли пришёл? — попытался его остановить Ли, перехватив парня перед очередным окном. — Нет, я пришёл в гости и очень надеюсь на радушие и гостеприимство, — ответил ему Джинни и сделал то, чего пытался остановить Ли — одёрнул очередные блэк-аут шторы, навалившись на блондина силой, — Кстати. Что кушать будем? У тебя есть еда или закажем? — Ты вроде бы заниматься пришёл, — поднял одну бровь недовольный Ли. — Кто занимается на голодный желудок? — фыркнул Хван, будто бы это само собой разумеющееся, а потом усмехнулся, — Только разве что мышки летучие, которых, по моему мнению, необходимо откормить! — брюнет зачем-то схватился указательным и большим пальцем обеих рук за веснушчатые щёчки парня и немного их растянул в стороны, намекая, что мышкой он обозвал никого иного, как Ли Ёнбока. Блондин сильно разозлился и откинул от себя обе загребущие лапы. — Я тебе сейчас кровь выпью, будешь клешни распускать! — угрожающе процедил он сквозь зубы. Но данными угрозами брюнет остался не впечатлённым. Он хохотнул, пожал плечами и направился на кухню. Ликс нагнал его, когда тот уже рылся в его холодильнике. Совершенно пустом холодильнике. — Точно придётся заказывать, — выносит свой вердикт Хван, закрывает дверцу и лезет в карман за смартфоном. Выбирает ресторан корейской традиционной кухни, и, даже не спросив мнение Ликси, тыкает почти во всё подряд. Что-то из заказанного парню точно понравится, а если не доедят, что, скорее всего и произойдёт, то просто останется на следующее утро. Ли наблюдает за этим всем с открытым ртом, не зная, что делать в данной ситуации. Он не понимает, это все друзья такие наглые и так себя ведут, или конкретно Хван такой офигевший? Просто Ликси в своё жилище вообще никого и ни разу не приглашал. До 18 лет он жил в детском доме, где комната всегда делилась с кем-то, а потом он не смог завести друзей. И он не знал толком, а нормально ли такое отношение со стороны гостя или нет? И если нормально, то, как реагировать на подобное? Пока Феликс утопал в своих размышлениях, Хван успел добраться до ванной, где как хороший мальчик после улицы вымыл руки с мылом, а потом вышел оттуда с забавным жёлтым полотенцем, где в уголочке заметил аккуратно вышитого маленького цыплёнка. Он посмеялся: — Это ты вышивал? Увидев свой полотенчик в руках наглого брюнета, Ликс вырвал его и слегка покраснев, буркнул: — Я! — А зачем? — Чтобы видно было, что оно моё. В детском доме всем выдавали одинаковые полотенца! — Оно с детского дома? — воскликнул Хёнджин, — Зачем ты его хранишь? — А что мне с ним делать? — Выкинуть и купить новое! — Зачем, если это в хорошем состоянии и им можно пользоваться? Джинни не нашёлся с ответом и пожал плечами. Мысль, что Ликс не с этой планеты у него укреплялась с каждым разом всё больше и больше. Ведомый любопытством узнать о блондине ещё что-нибудь, он шагает в зал, оставив хозяина наводить порядок в полностью разворошенной после одного наглого существа ванной. Тут буквально всё было перевернуто с ног на голову! Этот парень изучил содержимое всех полок, а банки и склянки с различными мыльными принадлежностями этот придурок переставил с места на место. Хван напоминал собой ушлого зверька — хорька. Они очень активные и имеют привычку совать свои любопытные носики туда, куда их не просят. У Ликси не было никогда питомцев и таких, как хорьки тем более, но он видел ролики в интернете. И эти мелкие создания именно такие! Везде лезут, только и поспевай за ними следить! Хван же в гостиной осмотрелся ещё раз. Простенькая мебель, явно не очень дорогая и скорее всего принадлежащая хозяйке квартиры. На полочках, висящих над столом, помимо учебных принадлежностей, так же лежали различные побрякушки, вроде статуэтки кота с поднятой вверх лапкой — на счастье, милая копилка, явно перекочевавшая сюда из комнаты в детском доме и несколько фотографий в рамке. Феликс вряд ли хотел помнить о детдомовцах, учитывая, что с ними он не очень то хорошо общался. Скорее всего, он просто хотел сохранить память о его воспитателях, о тех тётушках, что заботились о нём, пока он жил в приюте. О них он всегда отзывался с любовью в голосе. Хван берёт одну из фотографий и пытается найти на ней Ёнбока. Долго хмурится, ведь среди десятка детских лиц никак не может найти то самое, знакомое с веснушками. Запоздало думает о том, что Ликс мог и вовсе отказаться и не сфотографироваться. — А ты здесь где? — задал вопрос Хван, когда хозяин жилища вошёл в зал. Ббоки поняв, что этот парень посягнул на очередные его личные вещи, ещё сильнее насупился, но отбирать фото не стал. Смысла перевоспитывать это наглое хорячье создание не было никакого. Остаётся терпеть и принимать Хвана таким, какой он есть. — Вот это я, — тыкнул Ликси в одного из детей на снимке. Самый мелкий, зажатый в уголочке и смотрящий не в объектив камеры, как все остальные дети, а куда-то в пол. Джинни даже усмехнулся. Как будто от этого парня можно было ещё что-то ожидать. Приблизив кадр к лицу, Джинни заметил очень светлый участок волос на макушке маленького Ёнбока. В то время как остальные волосы были тёмного оттенка, эта прядка смотрелась очень чуждо и явно выбивалась. Отложив этот снимок в сторону, Хёнджин схватился за следующий. В этот раз, ища глазами самого забитого и маленького среди сверстников. И надо же, нашёл сразу: — Это ты? — уточнил Джинни на всякий случай, тыкнув в ребёнка на снимке. — Я, — кивнул Ликси. Хван внимательнее пригляделся к фотографии и заметил, что дети стали заметно старше, возможно на год или на два. А светлых прядок на голове малыша Ббоки стало больше. Теперь концентрат светлых волос был не только на макушке, а перебрался поближе к лицу. На третьей фотографии с полки дети выглядели ещё старше, почти что подростки. Однако Ббоки всё так же был меньше других, и все более зажат сам в себе. И если на своих более юных фотографиях он вызывал впечатление очень скромного ребёнка, то здесь уже явно прослеживалось то, что он не ощущал себя своим среди сверстников. Он был словно чужой. А ещё на голове Ббоки красовалась кепка, будто бы в попытке скрыть голову, однако Хван всё равно разглядел, что из-под головного убора примерно половина от всех волос (а может и больше, так как спину на снимке было не разглядеть) торчала светлая. — А что с твоими волосами? — спросил Хван. Про себя он подумал о том, что такой зажатый ребёнок вполне мог подвергаться буллингу и нападкам со стороны сверстников. Например, те могли издеваться над ним, намеренно уродуя его волосы по ночам, пока Ббоки спал. — А что с ними? — вопросом на вопрос ответил Ли, заглядывая через плечо, чтобы посмотреть что так сильно удивило Хвана. — У тебя половина головы белая, а половина тёмная, — пояснил Джинни и тыкнул в более ранний снимок, — А тут треть. — А, ты об этом. Не знаю. Это с детства так,— пожал плечиками Ббоки и Хван обернулся и уставился на него. Он внимательно вгляделся в волосы блондина и тут вдруг осознал, что ни разу за месяц общения с этим человеком, не видел, как у него корни отрастают. — Погоди! Это твой натуральный цвет волос? — спросил Джинни, тыкнув пальцем в полностью обесцвеченные волосы на голове Ббоки. — Ну, да, — кивнул Ликси и, покраснев, опустил глаза в пол, — Я с нормальными волосами родился. Тёмными, как у всех. А потом, лет с семи или восьми, наверное, началось вот это. Обалдевший от жизни, Хван ставит фотографии обратно на их место, на полку, и оборачивается к парню полностью всем корпусом. Затем тянет обе руки к голове блондина и хватает за неё, начиная щупать его волосы. Он не может поверить, что такой цвет бывает у азиата, не являющегося альбиносом. На ощупь волосы абсолютно мягкие и гладкие. И вряд ли их хоть когда-то могла трогать краска, ведь если бы Ликси их постоянно обесцвечивал, то такими мягкими они остались бы вряд ли. Да и тёмный корень рано или поздно вылез бы. — Охренеть! — произносит поражённый брюнет, продолжая щупать голову блондина. В это время Ли от смущения не знает куда себя деть. Ему ужасно неловко смотреть на лицо парня перед собой, поэтому он просто смотрит на его ключицы и кусает от нервов губы. А руками теребит край чёрной худи. — А брови с ресницами у тебя тёмные, — замечает Джинни, наконец, убрав свои руки и отодвинувшись чуть назад, тем самым позволив дышать блондину. — Ага, — кивает Ли, подняв глаза на парня. Наступает молчание. Хван о чём-то очень сильно задумался. — Если на голове у тебя волосы побелели, — прищурился брюнет, — А брови с ресницами остались тёмными… — продолжает он и зачем-то опускает взгляд вниз, расплывшись в ничего хорошего не предвещающей улыбке и поиграв бровями. Щёки блондина мгновенно вспыхивают, глаза распахиваются, а всё его тело бросает в жар. Хван совсем не завуалировано намекнул на то, что творилось у Ли в штанах. — Ты чё, совсем что ли, охренел?! — завопил смущённый донельзя Ликс и зачем-то влепил парню подзатыльник. Затем сорвался с места и побежал на кухню. Зачем — не понятно, но главным было просто уйти от этого извращенца. — Нет, ну, правда! Снизу тоже белые? Или тёмные? — смеялся Хван, следуя за парнем. — Иди в задницу, дебил извращенский! — кричал ему в ответ Ли. От смущения и неловкости он пытался чем-то занять свои руки, но как назло на кухне порядок и посуда вся вымыта. Тогда парень схватился за чайник, вылил оттуда воду, якобы она застоялась, и набрал по новой. — Да я же спать не буду! Сдохну от любопытства! — ржёт Джинни. — Отличная идея. Передам ваши пожелания Сонному Параличу! — парирует Ли. Вода в чайнике набралась под самое горлышко, и он вылил её ещё раз, чтобы затем набрать по-новой. И пока он увлёкся данным действом, почувствовал, как его худи сзади приподнялось, а за резинку на штанах нагло ухватились два пальца и оттянули в сторону. — Ну, покажи! — просит Джинни, шепнув в ухо. Ли от неожиданности резко дёргается. Чайник в его руках падает прямо в раковину, а сам он быстро оборачивается, сразу же хватаясь за край худи, и силой натягивая её вниз. Лицо его алое донельзя, как и уши, взгляд напуганный и одновременно разъярённый. А Хван, этот придурок, веселится. — Да, блять, что с тобой не так?! — вопит блондин, — Ты извращенец что ли? — Не знаю, — пожимает плечами ржущий парень, — Может быть? — Тогда свои штаны снимай, а не мои! Показывай, что у тебя там внизу! — потребовал Ликси, надеясь таким образом поставить парня в неловкое положение его же методом. Клин клином выбить, так сказать. В его прекрасной картине мира Хван должен был понять свою ошибку, тоже смутиться и прекратить свои нападки. Но вместо этого придурок только сильнее заржал, затем поднял свою футболку и слегка приспустил резинку штанов. Или не слегка, а очень даже сильно, ровно до той степени, когда на животе начали виднеться те самые волоски. Ликс теряет челюсть где-то под плинтусом, глаза выскакивают из орбит и пока Хван не успел снять свои штаны совсем, резко толкает его в грудь и бежит спрятаться в ванную, под громкий смех брюнета, который (какая неожиданность!), внизу тоже оказался брюнетом! Хван складывается пополам от смеха, провожая взглядом стремительно убегающую спину. На самом деле никакой он не извращенец. И, конечно же, раздевать Ббоки не собирался, ровно как и раздеваться сам. Просто этот парень так ярко реагировал на все его выходки и так сильно смущался, что Джинни не смог удержаться от подобной глупой и очень пошлой шутки. И оно того определённо стоило. Эту маленькую шокированную, раскрасневшуюся моську надо было видеть! Придя чуть в себя и успокоившись, Хван поднимается с пола, выключает оставленную парнем воду, вытаскивает из раковины чайник, сливает оттуда лишнее и идёт к ванной, где уже как пятнадцать минут назад заныкался Ликси. Хёнджин осторожно стучится: — Эй! Ты там долго сидеть будешь? Ответа не следует. Хван пробует ещё раз: — Мелкий, выходи! Снова тишина. — Я же пошутил! — признаётся Хван, — Не принимай всё так близко к сердцу. Ответа вновь не следует и Джинни решает, что парню, видимо, надо дать время, чтобы остыть. С такими шутками по отношению к такому антисоциальному человеку Хван явно переборщил. Просто он сам привык к подобному типу общения и ничего плохого в этом не видел. Пошути он так в компании друзей, особенно Хана, скорее всего в ответ получил бы что похуже. Джисон бы не поленился и сам стянул с него штаны, а трусы натянул бы на голову. Просто, чтобы неповадно было так тупо шутить. И в ответ Хани получил бы не меньше. Если подвести итог, они оба были теми ещё дебилами, совсем без тормозов. В прошлом устраивали и не такое. А вот Ббоки подобное чувство юмора было в новинку и явно напугало. Ещё раз постучавшись в дверь и не дождавшись ответа, Хван надувает губы и шагает в гостиную. Еда, согласно отчёту в приложении, приедет уже через полчасика и этого времени как раз должно хватить, чтобы Ёнбоку остыть.

***

По итогу еда задержалась. И очень прилично. Джинни даже пришлось обратиться в службу поддержки по этому поводу. Там перед ним извинились, сделали скидку и пожелали хорошего дня. Примерно через час в квартире раздаётся долгожданный звонок и Хван спешит открыть дверь. Пока забирает у курьера еду, бросает беглый взгляд на дверь ванной, что за последний час так и не подала признака жизни. Оплатив заказ, распрощавшись с курьером и оставив еду на кухне, Хван возвращается к двери в ванную и слегка стучится туда. — Эй, Ликси! Еда приехала. Выходи. В ответ ни шороха. — Она остынет и будет невкусной, — пробует Джинни ещё раз, — Я пойду, разложу всё по тарелкам и жду тебя на кухне. Но по прошествии десяти минут, когда всё было готово (Хван нашёл посуду на полочках), ванная всё ещё осталась безжизненной. Теперь это уже немного напрягало. Джинни оставляет еду, возвращается к двери и снова пробует постучаться. — Эй, Ликси! У тебя нормально там всё? Ответь! — обеспокоенно спрашивает Хван и прижимается ухом к двери, чтобы услышать за ней хотя бы что-то. — Я же просто пошутил. Извини меня! — попросил он, надеясь, что хотя бы после такого дверь, наконец, откроется. Но вновь ничего не меняется. Забеспокоившись не на шутку, что он переборщил и довёл парня до какого-нибудь инсульта или остановки сердца, Хёнджин стучит по двери уже более ожесточённо: — Эй! Ты меня уже пугаешь! Подай хоть какой-нибудь признак жизни! Тишина. — Если ты обижаешься, прости меня! Мне очень жаль! Это была дурацкая шутка, признаю! Снова никакого ответа и это выводит паникующего Хвана на новый уровень. — Блять, мелкий! Постучи по двери хотя бы! Сейчас же! — кричал Хван, а потом снова прижался ухом к деревянной поверхности. Он желал услышать хотя бы что-нибудь, любой шорох, говорящий о том, что внутри живой человек и с ним всё хорошо. Однако не было слышно ни-че-го. И, то ли мелкий совсем притих и даже дышал через раз, то ли реально с ним что-то случилось... А учитывая, что они имели дело с нечто потусторонним и в ванной висело зеркало, последнее вполне имело место быть, а от того беспокойство Хвана медленно, но верно превращалось в настоящую панику. — Да, блять! — громко выругался Хван, — Это совсем уже не штуки! Последнее предупреждение! Можешь не выходить, если не хочешь, но подай хоть какой-то признак жизни! А если не сделаешь этого, я выбью нахрен дверь! После его последнего предупреждения, наконец, Джинни услышал шорох с той стороны и с облегчением выдохнул. От сердца вмиг отлегло. Послышался лёгкий щелк, Хван отошёл от двери и та отворилась. Наружу вышел сконфуженный Ббоки, кусающий губы и отводящий красные глаза в сторону. «Блять!» — обессилено выругался Хёнджин про себя. Он, и правда, переборщил с шутками. — Ты что, плакал? — осторожно спросил он у парня. В ответ Ббоки резко замотал головой и попытался спрятать лицо от чужого взгляда. Но по его поведению было яснее некуда: реально плакал. Испытывая вину за содеянное, Джинни хотел было поднять руку и коснуться плеча, потом вспомнил, что стало триггером к побегу в ванную, и резко передумал. — Не плачь ты из-за дебилов всяких, — пробормотал Джинни, пытаясь заглянуть в глаза парня, — И не принимай дебильное чувство юмора настолько близко к сердцу… — Да не плакал я! — огрызнулся Ли, однако по дрогнувшему голосу было прекрасно слышно, что он просто врал. Скорее всего, испытывая стыд за проявленные эмоции и не зная куда их деть, один одинешенька, спрятавшись в своей крохотной ванной комнате, блондин молча и беззвучно рыдал, пока Хван на кухне тупо веселился над всем этим. Это сильно резануло по чувству вины Джинни и, повинуясь неизвестно откуда взявшемуся порыву, он таки вытягивает руки вперёд и притягивает парня к себе за плечи, крепко обняв его, а лицом прижавшись к его виску. Мысленно даёт самому себе обещание больше так не шутить и вообще думать над действиями и поступками. Не все готовы понять и принять подобное чувство юмора, а кого-то такие шутки могут очень сильно задеть. До слёз. И ради того, чтобы подобной ситуации никогда не повторилось, Хвану надо бы научиться сдерживаться. Маленькое и худенькое тельце в его объятиях сначала сильно напряглось, видимо ожидая продолжения той злосчастной шутки, но поняв, что никакой угрозы нет и не предвидится, а Хван просто таким образом извинялся перед ним, расслабляется в чужих руках и вновь накатившие, постыдные слёзы прячет у него на плече. — Прости меня, я честно так больше не буду, — пробормотал Хван в светлую макушку, а в ответ услышал только жалобный и слабый всхлип.