Особенности кибертронской рыбалки

      Солнце. Пустыня. Песок. Шахта. Невада. И несколько измученных и изумлëнных кибертронцев. Для полноты картины, как считал Мегатрон, не хватало только какой-либо глупой фразочки от Родимуса, чтобы добавить идиотской комичности. Но ситуацию спасла миниатюрная синяя фемка, которая от всей своей искры засмеялась.       — Вы слышали? — воительница согнулась всем своим корпусом, схватилась за Бамбалби и перешла в истерическую тональность. — Мегатрон! А чувством юмора тебе не занимать. Этого десептошлака мы видели несколько циклов назад. За такое время навряд ли он мог так измениться, хотя ведро на твоей башке…       — А вдруг этот Мегатрон из какой-нибудь параллельной вселенной? — перебил сопартийку Балкхед. Не то чтобы у него было в привычке перебивать, но устами младенца, а данном случае, малоинтеллектуального мыслителя, возможно, глаголила истина.       — Балкхед, тебе нужно меньше слушать истории Мико. Ты слишком впечатлительный, — Арси, наконец, успокоилась и серьезно посмотрела на Прайма.— Оптимус?       А Оптимус стоял неподвижно: его парализовало. Сейчас до него было не достучаться. Он поражён.       Матрица… Матрица Лидерства пела, пульсировала, звала и… Его будто перенесло в воспоминание тех времён: он стоял в том самом огромном зале Сената, где сводчатые потолки переливались яркими огнями, а гигантские металлические колонны мерцали светом, а в самом центре, на против него, он — Мегатрон, враг, убийца, тиран, его бывший друг, его бывший брат, тот, с кем он вёл долгие разговоры после гладиаторских боёв, и тот, с кем больше он искренне никогда не заговорит, а только уничтожит искру за все совершенные преступления. Он видит перед собой воплощение Мегатронуса. Мысли проносятся вихрем, он вспоминает все битвы и жертвы, принесённые в их вечном конфликте.       Оптимус не может поверить. Его сенсоры регистрируют — это действительно Мегатрон, но его поведение и даже речь совершенно иные. Вместо грозного и агрессивного лидера десептиконов, перед ним стоит тот величественный Мегатронус, облачённый в серебристую броню и излучающий ауру спокойствия и мудрости. В его глазах нет ярости, лишь глубина понимания и сострадания. Этот Мегатрон разительно отличается от того, кого Оптимус знал.       — Оптимус… Оптимус! Очнись! Присмотрись. Его череда ударов явно гладиаторские, — из ступора вывел голос Рэтчета, который ворвался в этот мысленный поток через коммуникатор. — Рекомендую забрать его к нам на базу. Стоять там опасно, да и смотреть друг на друга — не очень умно.       — Мегатрон… — произносит Оптимус, всё ещё находясь в шоковом состоянии. — Я… не могу поверить в это. Рэтчет, открывай земной мост.

***

      Солнышко уже высоко поднялось в небе, озаряя окружающую природу ярким золотым светом. Этот земной свет отражался на корпусе, воде и искре кибертронца. Родимус стоял на берегу тихого озера и излучал свою перманентную крутость, держа специально изготовленную для его сексуального и яркого корпуса удочку, с надёжной катушкой и прочной леской. Казалось, что караси так и хотели попасть в его манипуляторы.       Он забрасывает удочку с удивительной точностью, благодаря встроенным в его процессор системам наведения и баланса. Поплавок мягко падает на воду и, тем самым, создаёт небольшие круги. Бот терпеливо ждёт, внимательно наблюдая и не упуская ни одного движения. Поплавок дёргается, и Родимус подсекает рыбу.       С помощью своих мощных гидравлических систем он плавно вытягивает карася из воды. Главное, не повредить ни рыбу, ни снасти. Карась блестит на солнце, а Родимус с лёгкой улыбкой аккуратно снимает рыбу с крючка. Поймав несколько карасей, Прайм отпускает всю подводную братву обратно на волю. В воду, конечно, соблюдая правила этичного рыболовства и заботясь о сохранении окружающей среды. Негоже поборнику справедливости забирать жизнь, даже если она маленькая и недолгая. Можно было устроить заплыв и половить их манипуляторами, но не хотелось пугать братьев меньших.       Он наслаждается процессом, обретая редкий момент покоя и гармонии с природой.