Компромат

что-то случилось? я не понимаю

амина пожалуста

амина

родная

забери нас

Голосовое сообщение

      — Амина, Ам- Амина, привет. Забери нас, пожалуйста, с Арбата, мы с Русланом в чайхане сидим, очень домой надо, нас ограбили…       Руслан вскрикнул, захлебнувшись в очередной волне угара. Череда этих тупейших пранков продолжалась неприлично долго, но с каждой секундой становилось всё смешнее.       — Ну Руслан! — Илья, недовольный тем, что прикол вскрылся слишком рано, всё равно отправил голосовое, и прыснул.       Их веселило абсолютно всё: реакция ничего не подозревающих девочек на двух идиотов, слово «чайхана», недовольные официанты, их собственные лица в десяти сантиметрах друг от друга. Они достигли именно той кондиции, когда чей-то палец становится не просто смешным, а ёбаным стендап-комиком.       — А Генсуха чё?       — Перестала отвечать… О, Амина пишет! кто ограбил???? вы звонили в полицию?

нам в полиции отказали потому что мы реп ((((

      В очередном приступе смеха они вальяжно разлеглись в углу на диване, почти спустившись под стол. Казалось, будто весь мир сузился до этого столика, телефона и их приколов. Мозги работали с явной задержкой: Илья не успел даже подумать о том, как горячо чужое дыхание на его щеке, а они уже целовались. Довольно быстро, смазанно, неловко и, наверняка, со стороны очень мерзко и тупо. Интересно, это на них так алкоголь повлиял, или Руслан сделал это осмысленно? Хотя о каких смыслах вообще речь… Блять, тут же люди ещё.       Илья быстро оторвался от губ и приподнялся, поправив волосы.       — Кхм… Может, уже поедем? — посмеиваясь, предложил он, как после очередной юмористической репризы.       Руслан буднично угукнул в ответ, оставшись лежать на диване, будто только что не произошло совершенно ничего необычного. Заглянув через плечо, Илья понял, что таксист повезёт их в Москву-Сити.       — Бля, напиши, что нас Куплинов ограбил.       — К-Кому?       — Ну, Амине. Вынес видюху, спиздил косарь и чебупиццу! — он снова мразотно заржал. — И эклипс вишнёвый!       Илья хотел бы разделить его пьяный бред, но теперь что-то останавливало. Бля, может показалось? Не могли же они действительно просто взять и поцеловаться в чайхане? Это же просто абсурд! Именно поэтому так в духе Руслана.       В машине Илью почти попустило. Ну поцеловались по пьяной лавочке и поцеловались, чего такого? Он и с Денисом на спор чмокался, и ничего, всё такой же гетеросексуал. И Стинт его соблазнить не смог, хотя пытался… Но об этом лучше не думать. Спрятать волнение у Ильи получилось только за ширмой новых приколов.       — Извините, вы не могли бы включить Валю Карнавал — Ромашки? — спокойно спрашивает Руслан, от чего, чтобы не заржать, у Ильи напрягается каждая мышца лица.       — Чего?       — Это моя бывшая просто, хочу снять грустную сторис, типа, чтобы она поняла, что я её не забыл…       — В смысле не забыл? А как же я?! — неожиданно для себя Илья включается в представление.       — Бля, ну пьяный фистинг не считается.       — С каких это пор?! Я думал, у нас всё серьёзно!       — Эдик, блять, там было двадцать человек!       — И что?! Я смотрел только на тебя! Уёбок, ты мне предложение сделал! — пьяные махи руками Руслана почти не задевают, зато реалистичность сцены выкручивают на максимум.       — Я тебе кольцо по-дружески подарил! Совсем уже, блять, обнюханный?!       — Да нахуя мне на хуй кольцо, мне ты нужен!!!       Реакция таксиста в виде испуганного охуевания от этих наглых москвичей пробила Илью на смех. Но Руслан, как обычно, держал образ до самого конца, не подавая виду, что на самом деле он не свингер и фетишист, а всего лишь безобидная блядь. Пока его забитая рука, сжавшая чужое колено, ненавязчиво напоминала о том, к чему именно клонит этот странный вечер.       До лифта они дошли быстро, Руслан почти перешёл на бег. Илья даже не знал, рад ли он, что они поедут одни. Наверное, да, потому что иначе его бы не прижали к стенке кабины, не протолкнули колено между бёдер и не засунули язык в рот. На дворе градусов семь от силы, а ему под таким напором стало до опизденения жарко. Ни секунды на передышку. Чистые нефильтрованные бухие лизания.       — Рус… А если войдёт кто? — прохрипел Илья, когда тот спустился к шее.       Но ответа не последовало. Лишь тихий нехороший смешок. Не ясно было, как далеко Руслан готов пойти, как и не ясно, ради чего. Каким образом их неимоверно всратый вечер перетёк вот в это, и на что вообще расчёт? Неужели Илья похож на человека, заинтересованного в подобного рода вещах? Хотя, учитывая то, что он никак не сопротивлялся, когда Руслан слабо кусал мочку, тут же зализывая ухо вместе с серьгой, его молчание явно трактовалось как согласие. А когда Илья стыдливо замычал, сжатый под непослушными лапищами, никто и подавно останавливаться не подумал бы. Сука, его никогда ещё так нагло не лапали, никогда не щипали соски под кофтой, никогда не вжимали в ссанный угол, как безвольную куклу, так почему же он позволяет делать это сейчас?       — Приехали! — Илья оттолкнул пьяное тело, когда цифра на экранчике приблизилась к двадцатому этажу.       Навстречу по непривычно стерильному подъезду им шёл неприветливого вида мужик. «Какого хуя он так пялится?» — подумал Илья, после чего достал телефон и в отражении экрана увидел какого-то красного, взъерошенного, как псина, пидора. Руслан вновь залился смехом, даже не дожидаясь, пока мужик уедет. Точно. Это же Руслан. И всё это — не более, чем очередная затянувшаяся шутка. Маленький спектакль для них двоих, о котором уже через неделю никто и не вспомнит. По крайней мере, так хотелось думать Илье.       Когда они вошли в квартиру, дверь захлопнулась моментально, и его прижали к стене, даже не дав разуться. Чёрная кофта вместе с туровой футболкой полетели в коридор. Горячий мокрый язык провёл длинную дорожку от груди прямо до уха. То ли Руслан так убедительно играл гниду, то ли он действительно ей являлся — разобраться было тяжело, тем более в таком странно-возбуждённом состоянии.       — Это на тебя так Хофманита подействовала? — улыбаясь, Илья безуспешно пытается свести всё в прикол.       — Ну ты ж не школьница, — с такой же кривой улыбкой, но вполне серьёзно отвечает Руслан.       Илья поддаваться не хочет, и не до конца отрезвевшее сознание не находит ничего лучше и смешнее, чем достать айфон и включить съёмку.       — Хоум видео хочешь? — шепчет его почти-любовник, игнорируя камеру прямо у лица.       Не дождавшись ответа, Руслан отбирает гаджет из рук и снимает уже Илью. А точнее его смешную растерянную морду, когда чужие пальцы сжимают его пах. Не грубо, но довольно ощутимо. Даже немного поглаживают.       — Ты не шутишь?.. — клипает тот глазами.       — А когда я шутил?       Движения становятся всё увереннее, от чего Илья снова заливается краской. Теперь-то бежать уже точно некуда. Сам же пришёл.       — На.       Телефон возвращается к владельцу и снимает удивительную картину: Руслан аккуратно опускается на колени, ладонями скользнув по его джинсам, и тут же по-хозяйски их расстёгивает. Илья не находит никаких слов, чтобы остановить этот беспредел, или хоть как-то его описать. Только тяжело сглатывает, когда тот, прикусывая губу, спускает с Ильи боксёры. Член приветливо дёргается под его удивительно ласковыми прикосновениями. Ебучий стыд. Стыд и позор.       Насухую дрочка идёт не так хорошо, как могла бы, но провокативность ситуации возбуждает похлеще, чем любимая порноактриса. Первую каплю предэякулята Руслан тут же слизывает, от чего Илья твердеет ещё сильнее. Такой милый. Всем телом вжимается в стену, будто действительно сможет съебаться в текстуры и никогда больше не вспоминать об этом вечере. Этот наивный испуг Руслану по душе. Он подмигивает в камеру и облизывает ствол, заглянув Илюше прямо в глаза. Тот напора не выдерживает и отворачивается, будто ни он, ни его хуй на чужом языке вообще не при делах.       Ну уж нет, так дело не пойдёт. Когда Руслан берёт в рот, толкаясь головкой в щёку, за кадром слышно, как тяжело Илья втягивает воздух сквозь зубы. И, к сожалению, не видно, как смешно он сводит брови. Губы плотным кольцом смыкаются вокруг члена, не расслабляясь ни на секунду. Снова и снова скользит язык, размазывая смазку со слюной. Жидкость тонкой струйкой тянется до самого пола.       Он не знает, куда себя деть. Убежать посреди процесса Илья не может (это было бы просто невежливо), расслабиться и принять ситуацию тоже не представляется возможным, а других вариантов он придумать не в состоянии. И семь лет назад, слушая Мемы, даже в самом жутком бреду он и представить себе не мог, что этот человек когда-то будет стоять перед ним на коленях и практически насильно отсасывать. Жизнь воистину хуедия.       Руслану даже не нужно брать полностью, чтобы довести до предела. Смены темпа, этих конченых причмокиваний и уверенно сжимающих его пальцев вполне достаточно, чтобы Илья окончательно сдался, запустив руку в ещё короткие, но уже отросшие тёмные волосы.       Руслан не отстраняется. Послушно глотает, послушно додрачивает остатки себе на язык, точно так и задумывал. И эта сцена, невыносимо горячая и ужасающая своей блядушностью, отпечатывается в голове надолго. Вместе с этим мерзким похотливым взглядом, с пирсингом, который раньше не бросался в глаза так сильно, со спермой на нижней губе он уже не выглядел, как тот, кого Илья знал несколько часов назад. И этот новый кто-то сводил его с ума. Взрывал черепную коробку одним фактом своего порочного существования.       Большой палец медленно проходит по красной пухлой губе, забирая остатки семени, и на мгновение скрывается во рту. Проглотив, Руслан откидывается назад, опираясь на руки, и довольно поднимает глаза. Хоть он и был снизу буквально и фигурально, лицо его явно выражает всю сладость победы. Он ёбаный победитель. Он добился именно того, чего хотел. А Илья — всего лишь мошкара, залетевшая в его липкую паутину, с удовольствием съеденная. От этого осознания ему стало не по себе, но не сказать, что он сильно расстроен.       Только сейчас Илья вспоминает, что всё ещё держит телефон. На таймере 15:42. Пиздец. Пятнадцать минут ёбаного компромата на них обоих. Он тут же останавливает съёмку, уже зная, что перед удалением просмотрит запись ещё раз. Ну, может два.       — Уедешь? — с улыбкой спрашивает Руслан.       Илья коротко мотает головой. Почему? Сам не знает. Точнее, не хочет признавать, что знает. Взгляд упирается на выпирающий стояк в чужих штанах. Освещение слабое, но он готов поклясться, что видит там мокрое пятно.       — Так и будешь стоять, как долбоёб?       На грубые слова Илья внимания не обращает. Руслан дичайше разгорячён и, кажется, готов кончить от любого прикосновения. Его выдают и тяжёлое дыхание, и странная возбуждённая интонация, и мутный взгляд, и собственное тело. Ночь обещает быть длинной. И чертовски ёбнутой.