Как наладить отношения с коллегой?: Практическая методика от Алмаза

— Хм, в чем же была ошибка? Пока Рацио в образе мыслителя разговаривал сам с собой, Авантюрин вскрыл бутылку шампанского и до краев наполнил фужер. Подумав, он также налил немного доктору. Держа в руках бокалы, он поставил один перед Рацио, а второй, с расточительностью дилетанта, залпом выпил. Приятная расслабленность тут же наполнила его тело и даже дышать стало легче, чему Авантюрин был очень рад. — Мы точно это сделали одновременно? — Да, — в тысячный раз ответил Авантюрин, крутя меж пальцев ножку бокала. Взгляд его слегка поплыл. Тело Рацио было явно непривычно к алкоголю. — Вы испытали счастье во время оргазма? Авантюрин немного подумал, прежде чем дать ответ. Был ли он счастлив тогда? Скорее, испытывал стресс. Он был очень напряжен на протяжении последних тридцати минут, иначе бы не стал пить изысканное шампанское словно обычную воду. — М-мм, вроде да. — Вроде? — рыкнул Рацио, враждебно глядя на него повыше прислоненной ко лбу ладони. — Слушай, док, тебе не кажется, что это все похоже на какой-то сумасшедший бред? — взорвался в свою очередь Авантюрин. К его удивлению, Рацио не стал язвить. Он опустил голову и вновь углубился в свои думы. Даже сейчас Авантюрин оставался самым эмоционально зрелым человеком в этой квартире. Вздохнув, он пододвинул кончиками пальцев бокал в сторону Рацио. — Выпей лучше, док. Расслабься. Веритас глянул, как крохотные пузырьки воздуха быстрой струйкой поднимаются вверх и лопаются на поверхности. С первого взгляда понятно, что шампанское наивысшего качества. Как и все, что имел Авантюрин. Сделав несколько глотков на пробу, Рацио стал пить смелей. Подумав, что Авантюрин, в кои-то веки, не так уж не прав и им действительно стоит успокоиться, Веритас охотно принял закуски и еще одну новую порцию напитка. Итак, бокал за бокалом, под какую-то шумящую на фоне передачу реалити-шоу, Рацио, в конце концов, стал чувствовать себя вполне хорошо. Опьянение легким, но теплым одеялом нежно накрывало его плечи. От былой злости не осталось и следа, да и какой толк искать виноватых? Очевидно, этот способ не мог сработать как надо, ведь никакая мастурбация не сравнима с настоящим физическим контактом. Когда Рацио пришел к этим мыслям, он уже достаточно ослабил свои внутренние запреты и стал смелее. — Нам надо переспать. — М-мм? — протянул полусонным голосом Авантюрин. Он почти не мог держать себя в вертикальном положении и тяжело опирался щекой на согнутую в локте руку. — Я говорю, — медленно повторил доктор, — нам надо заняться сексом. Друг с другом, — на всякий случай уточнил он. — Правда? — слабо усмехнулся Авантюрин, приоткрывая сверкающие лихорадочным блеском глаза. — Это тебе не подрочить в ванной, док. Ты ведь понимаешь, что тебе придется прикасаться ко мне здесь, — Авантюрин коснулся рукой груди в районе сердца, — и здесь, — рука переместилась к паху. Рацио, что внимательно следил за пьяно-печальным перфомансом Авантюрина, посмотрел ему в глаза. — Я неопытен в этих делах. Никогда не спал с мужчиной, так что, чтобы избежать… казусов… будет лучше, если принимающей стороной стану я. У Авантюрина чуть глаза на лоб не вылезли от удивления. Это что, его пьяный сон? — Хахаах, — усмехнулся Авантюрин и покачал головой. Впрочем, зря. Мир расплылся так, будто он на высоких скоростях катался на карусели. — Ох, черт… Рацио, ты такой смешной, когда говоришь такие вещи с этим каменным выражением лица. А что насчет женщин? С ними ты спал? Веритас потупил взгляд в столешницу. — Не понимаю, что вас так веселит. Что касается женщин, с ними тоже не спал. Пока занимаешься важными делами, наукой, не так много остается времени на себя. Авантюрин упал, приглушенно расхохотавшись в сгиб локтя, и стукнул кулаком по столу. — С ума сойти! Ты девственник? В тридцать лет?! Глаза удивительного цвета недобро сузились и, тем не менее, угрожающее выражение портил слабый румянец. — Чего, очевидно, нельзя сказать о вас, Картёжник. Что в этом такого? Я не встретил подходящего человека, а одноразовые связи мне неинтересны. — Да-а, — тоскливо протянул Авантюрин. — Наверное, тебе до ужаса обидно отдавать такому, как я, свой девственный зад. — Вы несете вздор, — встал с места Рацио и уперся ладонями в стол. — К тому же мой, как выразились, зад, не пострадает. Авантюрин секунду тупо пялился на, как обычно решительно отстаивающего свою точку зрения, Рацио и усмехнулся. Нежно. На самом деле, ему нравился этот язвительный и в то же время чистый душой, словно первый снег, гений. Они не были знакомы слишком долго и тем не менее, хоть Авантюрин зарекся к кому-то привязываться, доктор Рацио плотно засел в его сердце. Какая ужасная ошибка. Медленно поднявшись, Авантюрин протянул руку и положил ладонь на чужую шею, где отчетливо чувствовалось как бьется пульс и стояло клеймо раба. Руки Рацио никогда не были холодны, а кожа Авантюрина — теплой. Они так хорошо сочетались друг с другом, словно были когда-то одним целым какой-то головоломки. Перегнувшись через стол, Авантюрин поцеловал все еще плотно сомкнутые из-за гнева губы. Чисто на пробу, проверяя границы дозволенного, и ему позволили продолжить. Рацио приоткрыл рот. Он не врал, когда говорил, что новичок в подобных делах, однако, он готов был учиться. Веритас в точности повторял движения Авантюрина, посасывал чужие губы, а затем поцелуй сам собой углубился. Стол между ними стал самой настоящей помехой. Рацио положил свою ладонь поверх ладони Авантюрина с красноречивым намеком: «Не отпускай» и на ощупь, вслепую, обогнул мебель. Теперь им ничто не мешало попасть в объятия друг друга. Пока Авантюрин осторожничал, словно боялся, что его оттолкнут в любой момент, Рацио уверенно обхватил чужой пояс и плечи. — Знаете, я никогда не понимал, почему все так любят целоваться, — пробормотал Рацио, упершись лбом в лоб Авантюрина, когда они, наконец, друг от друга оторвались, чтобы вздохнуть немного воздуха. — Это ты так намекаешь на то, что я плохо целуюсь, док? — негромко рассмеялся Авантюрин. — Нет. Не в этом дело. Я просто не понимаю, от чего все сходят с ума и почему в литературе и фильмах уделяют этому аспекту влечения так много внимания. — М-мм, эти своевременные занудные разговоры… Может, мне стоит поцеловать тебя в других местах и ты тогда поймешь? Как насчет этого?.. Авантюрин сначала коснулся губами тонкой кожи в районе яремной вены, а затем оставил слабый засос, который, впрочем, стал быстро наливаться цветом. — Или, может тут… — продолжал мурлыкать себе под нос Авантюрин. Следующий поцелуй пришелся в местечко под подбородком, что открылось, когда Рацио запрокинул голову. Авантюрин хорошо знал свое тело. То, лишенное ласки и знающее лишь побои, не могло оказаться равнодушным к столь нежным действиям. Хватило бы даже касания невесомого перышка, чтобы пустить по коже табун мурашек. Он искренне радовался и был доволен собой, когда чувствовал, как под его руками невольно вздрагивает Рацио. Поцелуи, которые оставлял Авантюрин были быстрыми и невесомыми. Он достаточно осмелел, чтобы проявлять больше фантазии, так что терзал собственную шею так, как только мог: легкими укусами и языком. В конце концов и этого стало мало, убрав одну руку с пояса Рацио, Авантюрин принялся расстегивать на нем рубашку, но из-за алкогольного опьянения и возбуждения, пальцы плохо слушались. — Постой… — Рацио накрыл своими руками руку Авантюрина, заставляя того замереть и взглянуть в его лицо. — Что случилось, док? Только не говори, что передумал. Веритас недовольно фыркнул и закатил глаза, однако в противовес раздражению, его руки так аккуратно сжимали пальцы Авантюрина, что тот нашел эту реакцию забавной. Кажется, с этой секунды он стал лучше понимать непостижимого доктора. — Я просто хотел бы переместиться в спальню. О! Авантюрин расслабленно улыбнулся и кивнул головой. Они вошли в комнату и прогнали с кровати существ Жуань Мэй, а затем разделись. Шелковые простыни Авантюрина скользкие, но приятно чувствуются на обнаженной коже. Рацио прикрывает глаза, когда Авантюрин нависает над ним и продолжает на том месте, где остановился в прошлый раз. Теперь ему ничто не мешает дразнить зубами соски и грызть его, словно он собака, нашедшая аппетитную косточку. Как бы глупо это все не звучало в его мыслях, Рацио, тем не менее, пришлось закусить губу и зажмуриться, чтобы постыдный стон не сорвался наружу и не раскрыл, насколько сильно ему это нравится. Вставший член терся о живот Авантюрина, добавляя масла в огонь. В конце концов, когда всех этих ощущений от рук, губ и трения стало слишком много, Рацио приоткрыл один глаз и беспомощно процедил сквозь зубы: — Давай уже, приступай к главному. Он не знал точно, но на уровне инстинктов понимал, что ему следует шире раздвинуть ноги и согнуть их в коленях для лучшего доступа. При этом, было даже стыдно вообразить, на какую блядь порозовевший от притока крови, покусанный и с истекающим смазкой членом, он сейчас похож. Авантюрин немного замешкался, и мгновение растянулось в часы, затем время снова пустилось вскачь, когда смазанные чем-то слизким пальцы коснулись его сжавшегося входа. — Думаю, тебе надо расслабиться, — пробормотал Авантюрин и провел свободной рукой по натянутому животу, вызывая лекую щекотку. Рацио судорожно вздохнул и невольно потерял контроль над телом. Этого времени хватило, чтобы два тонких пальца проникли внутрь. Не больно, однако игнорировать их сложно. Тело само сжималось, обхватывая пальцы так, будто не собиралось больше никогда их выпускать. Как странно, разве это тело не должно быть более… привычным к такому? Может, Рацио и не был достаточно гениальным для взора Нус, однако он все еще оставался эрудитом и, учитывая собственные ощущения и реакции тела, он сделал одно замечательное открытие. Открытие, которое перевернуло с ног на голову все, что Рацио знал о человеке, который сейчас, не переставая дрожащим от нервов голосом интересоваться его самочувствием и старался как можно аккуратней подготовить его тело. Предвкушающее усмехнувшись про себя, Рацио не мог, в виду своей натуры, немного не подразнить насквозь лживого Картёжника. — Агх, тут немного больно, — притворно пожаловался Рацио и нахмурился, ухватившись руками за простыни. — П-прости! Авантюрин так заволновался, что тут же резко дернул пальцами, вызывая уже настоящее болезненное шипение у Рацио. Однако, он вовремя успел понять неправильность своих действий и извиняюще помассировал круговыми движениями раздраженные стенки. Немного подумав, как еще доставить удовольствие доктору, Авантюрин обхватил другой рукой его член и стал водить кулаком вверх вниз, а пальцы внутри толкались ему в такт. Эта тактика оказалась эффективной, потому что Рацио немного расслабился и пальцы смогли проникнуть еще глубже, войдя до конца. — Выше… проведи ими немного выше. Авантюрин бросил быстрый взгляд на лицо Веритаса, которое отображало странную эмоцию. Нельзя было точно сказать, испытывал ли он сейчас муку или удовольствие, однако, Авантюрин последовал совету доктора и сделал так, как он хотел. Пальцы скользнули по какому-то уплотнению и тело Рацио прошила крупная дрожь, сдерживаемый стон, наконец, сорвался с его губ. Одинокий и быстрый как вспышка, но для Авантюрина этот звук стал музыкой. Закусив губу от радости и охватившего его азарта, Авантюрин еще раз надавил на это уплотнение и провел рукой по члену, провоцируя новый стон. Руки Рацио сильнее комкали простыни, невысокое но изящное тело выгибалось дугой, неосознанно Веритас поддавался навстречу всему, что готов был предложить ему Авантюрин, а тот, в свою очередь, вошел во вкус. Два пальца сменились на три и уже свободно двигались внутри. Рацио был на пределе и все же он хорошо помнил, ради чего они оказались в таком положении. Когда Веритас понял, что готов кончить, он приложил неимоверные моральные усилия, чтобы заставить себя перехватить член у основания и остановить Авантюрина. — Тебе надо… — Рацио слегка приподнялся, чтобы заглянуть в глаза Авантюрина, однако сказать то, что он собирался было не так-то просто. — Нужно, чтобы ты вошел в меня. Рацио готов был сквозь землю провалиться от этих слов. Он точно ведет себя как проститутка, которая отчаянно нуждается в заработке. Одно дело перечислять обычные человеческие потребности и называть вещи своими именами, другое дело вести грязные разговоры, пока три пальца стимулируют твою простату, а рукой активно наяривают член. — Конечно, док! Авантюрин сверкал улыбкой как начищенный до блеска таз. Чисто из вредности, Рацио хотелось пихнуть его ногой, а затем, когда он уже было занес ее в воздух, ему бросилась в глаза еще одна деталь: за все то время, пока Авантюрин на все лады его ублажал, сам он ни разу к себе не прикоснулся. Однако, судя по вставшему члену, с которого медленно стекала вязкая капля предэякулята, Авантюрин готов был кончить и без дополнительных усилий. «Что за мазохисткие наклонности у этого Картёжника?» — с недовольством подумал Рацио. И тогда в этот момент, Авантюрин схватил его за лодыжку и закинул ногу себе на плечо. Все произошло достаточно быстро, пока доктор никак не мог выбросить из головы тот факт, что нелюбовь Авантюрина к самому себе куда глубже, чем ему казалось раньше. Однако этот человек готов выложиться на полную, лишь бы другой был счастлив. Все мысли Рацио в миг развеялись словно дым, когда Авантюрин слишком резко вошел в него. Рацио всегда считал, что нормально переносит боль, однако, не в том случае, когда его буквально разрывают на куски. Он не смог сдержать крика и слез, что брызнули, пока он инстинктивно, пытаясь уйти от проникновения, выгнулся дугой. — Извини! Извини! Авантюрин выглядел искренне расстроенным и виноватым, так что Рацио лишь мельком взглянул на него и отвел взгляд. Авантюрин больше не повторял своей прошлой ошибки, так и замерев. Он осторожно склонился к распластавшемуся под ним с задранной ногой Рацио и аккуратно сцеловал повисшие на густых ресницах слезы. — Прости, Веритас, мне жаль. — Все в порядке. Ты можешь продолжить. — Нет. Авантюрин это сказал с несвойственной ему твердой интонацией, так что Рацио не стал ему возражать. Он постарался отвлечься от боли, разрывающей все его нутро, на нежные прикосновения Авантюрина. Чувствительная кожа охотно отзывалась на ласку. Там, где проходились руки Авантюрина, оставался след мелких мурашек. А затем Авантюрин подтянул Рацио немного выше и коснулся губами его члена. Веритас тогда снова привстал на локтях, но слишком резко. Боль оставалась начеку. Поморщившись, он смущенно пробормотал: — Тебе не нужно этого делать, слышишь? — Но я хочу это сделать. Авантюрин бросил шкодливый взгляд на Рацио из-под опущенных ресниц и взял в рот головку. Влажное и горячее ощущение на самой чувствительной части тела, поразило Рацио до помутнения рассудка. Затем Авантюрин опустил голову вниз практически до самого основания и, оттянув рукой кожицу, провел языком по стволу и обвел по кругу головку. Рацио задержал дыхание, но не мог отвести взгляда, как Авантюрин самозабвенно насаживается головой на член и помогает себе рукой. Он даже позабыл о боли и ощущении, что внутри него есть нечто противоестественное. Его тело расслабилось и, видно, Авантюрин тоже это почувствовал, так как выпрямился, открыв вид на зарумянившееся от усердной работы лицо и стекающую по подбородку слюну вперемешку со смазкой. Это зрелище было способно довести Рацио до грани. Авантюрин все еще водил рукой по его члену, когда снова попробовал пошевелиться внутри Веритаса. К счастью, стенки немного расслабились, так что медленно, но верно Авантюрин вошел целиком. Он остановился, весь мокрый от пота, уткнувшись лбом в грудь Рацио и рвано задышал. — Что ж, это тяжелее, чем я думал, — усмехнулся он. Рацио запутался пальцами в его волосах и тоже перевел дух. Если у него и оставались ранее какие-то сомнения по поводу невинности Авантюрина, то теперь те полностью развеялись. — Ты можешь продолжить, — негромко произнес он на ухо Авантюрина. — Боюсь, я кончу, док, если сделаю еще хоть одно движение. Тут так узко и ты меня еще дополнительно сжимаешь… нет сил терпеть. — Картёжник! — упрекнул Рацио и несильного щелкнул его по лбу. — Неужели это так сложно хоть одно дело сделать как полагается? Авантюрин хохотнул и выпрямился, игриво глядя в посуровевшие глаза напротив. — Точно, док. Мы же должны навсегда запомнить этот раз, не так ли? К тому же, вдруг больше у нас не будет такой возможности повеселиться. Авантюрин чуть отстранился назад, а затем плавно двинулся вперед, попадая по простате и заставляя Рацио вздрогнуть как от удара током. Хоть Авантюрин действительно был аккуратным, это все равно приносило дискомфорт. Однако он использовал все точки удовольствия своего тела, чтобы боль и блаженство в конце концов смешались в какой-то дикий коктейль. Рацио не знал, в какой момент закинул на плечи Авантюрина вторую ногу. Его тело сжималось каждый раз, когда ему было хорошо, поступательные движения становились все размашистей и быстрее, так что Рацио чувствал онемение во всей нижней части, и находился все ближе и ближе к грани. — Я… Сейчас… Ах! Слова с трудом формировались, Веритас едва мог хоть что-то сказать. Он давно отпустил себя, не контролируя стоны и вздохи срывающиеся с губ. Авантюрин шумно дышал, уперевшись ему лбом в районе плеча. В тот момент, когда Рацио зажмурился до искр перед глазами, Авантюрин на ощупь нашел его руку, сжимающую простыни и переплел их пальцы. Это стало последней каплей. Еще несколько мощных толчков довели его до исступления, и он с криком кончил, выплескиваясь себе на торс. Авантюрин тоже не отставал, Рацио это понял, когда внутри стало нестерпимо жарко и влажно. Затем наступила тьма. Это не фигура речи, свет повырубало везде в радиусе нескольких километров от них. Такого еще никогда не бывало на Пир-Пойнте. Наступившая тишина дала необходимую передышку мозгу. Рацио медленно разлепил веки. Сначала он оказался дезориентированным обнаружив, что больше не лежит, а упирается локтями о постель. Его ноги дрожали от перенапряжения, а нижнюю часть тела приятно сжимало нечто теплое и ребристое. Доктор посмотрел вниз и увидел перед собой лицо Авантюрина, что судорожно дышал под ним, сильно закусив губу. У них получилось. Этот факт воспринялся довольно отстраненно, будто и вовсе не был важен. А потом, когда шок немного спал, Веритас широко улыбнулся и схватил Авантюрина за плечи. — Картёжник, мы снова в своих телах, слышите? Авантюрин поморщился от шума и с недовольным видом приоткрыл один глаз. — Чёрт, док, не будь таким шумным. Я только что вернулся с седьмых небес и еще ничего не понимаю. А потом до него дошло, что он больше не видит себя со стороны и его прекрасного цвета глаза раскрылись шире. — Ох, Эоны! Рацио был доволен произведенным эффектом, но еще больше он был доволен тем, что вернулся в свое тело и больше ничто не сможет… Он немного сменил позу и уперся ладонями по обе стороны от лица опешившего Авантюрина. — Д-док? — с нервной улыбкой пробормотал он, явно не догадываясь, от чего лицо Рацио стало таким предвкушающе-коварным. — Не могли бы объяснить, дорогой Картёжник, как долго вы собирались скрывать от меня свои чувства? — нежным тоном произнес Рацио, однако, было в его интонации что-то такое, от чего по позвоночнику пробегался табун мурашек. — Ха-ха, док, я совсем не понимаю, о чем ты… Ах! За неверный ответ, Рацио без предупреждения ущипнул лживого Картёжника за сосок. — Кажется, я плохо расслышал ваш ответ, — проворковал Веритас, играя пальцами с отвердевшей и, как он уже понял на собственном опыте, очень чувствительной частью тела. — Рацио, ты самый умный человек из всех, что я знаю, — быстро залепетал Авантюрин и сжался вокруг члена ученого, что все еще находился внутри него. — Такой добрый и благовоспитанный… Зачем тебе чувства кого-то вроде меня? К тому же, ты никогда не уставал напоминать, как сильно меня презираешь. Хочешь, чтобы я выглядел в твоих глазах еще смешнее и глупее, чем уже есть? — Я никогда вас не презирал, — нахмурился доктор глядя в глаза Авантюрину. — Я презираю лишь ваше нежелание ценить себя и собственную жизнь. Авантюрин горько усмехнулся и обвил руками шею ученого, притягивая ближе к себе. — Моя жизнь — это все что я могу предложить миру. К тому же, ради чего мне жить, если ничего больше не осталось? Несмотря на игривое настроение Картёжника, Рацио понимал, что тот опять выворачивает собственную боль наизнанку, делая ее незначительной. Теперь, когда они стали едины душой и телом, Веритас не собирался закрывать на это глаза. Он коснулся губами улыбающихся губ Авантюрина и пока тот был расслаблен, беспрепятственно углубил поцелуй. — Как насчет того, чтобы жить ради меня? — негромко предложил Рацио, отстраняясь, когда закончился кислород. — А я в свою очередь позабочусь о том, чтобы придать вашей жизни больше смысла. — Ась?! — Авантюрин выглядел абсолютно шокированным этим предложением. Не давая ему опомниться, Рацио улыбнулся и склонился к месту между шеей и плечом, чтобы укусить его, поставив метку собственничества. — Эй, док, ты что творишь?! — деланно возмутился Авантюрин, но Рацио переферией зрения увидел, как покраснели его уши от смущения. Что ж, Рацио не был из тех людей, что разбрасывались словами и не чувствовали за это никакой ответственности. Он был настоящим ученым и привык подкреплять все железобетонными аргументами и неопровержимыми доказательствами. Так и в этот раз он решил доказать, что ему будет по силам справиться с таким своенравным человеком, как Авантюрин. Он любил его всю ночь, доводя до исступления и слез наивысшего удовольствия, пока не наступил рассвет, и они не уснули без сил в объятиях друг друга.

***

«Сообщение составлено автоматически. Пожалуйста, не отвечайте на него. По всем дополнительным вопросам обращайтесь к инженеру Асте. Доктор Рацио, сообщаю: ошибка Виртуальной вселенной успешно устранена. Вы можете прийти с господином Авантюрином в любой день и устранить последствия неисправности системы.»

«Сообщение составлено автоматически. Как только пользователь освободится, он с вами свяжется. Я сейчас занят. Вы можете связаться с моим ассистентом по указанному ниже номеру в приемные часы»

«Эй! Разве это не ты больше всех переживал, что оказался в теле того мальчишки из КММ?!» Герта из тех людей, кто связывается с вами только если что-то нужно или если вы уязвили ее гордость теми же методами, что пользовалась она сама. Видя это гневное сообщение, Рацио усмехнулся. — Что там тебя так рассмешило? — поинтресовался Авантюрин. Он сейчас лежал головой на коленях ученого и поглаживал руками устроившееся рядом с ними существо Жуань Мэй. — Герта пишет. Говорит, что ошибка Виртуальной вселенной устранена, и мы можем вернуть свои тела. — Хах?! Она это пишет спустя два месяца? Я знал, что гениальность этих ученых слишком преувеличена. Рацио улыбнулся ему и провел ладонью по светлым волосам. Вот уже как два месяца они живут вместе. И, надо сказать, много что изменилось за это короткое время. Во-первых: еще никогда в жизни Рацио не был так счастлив, как сейчас. Во-вторых: Авантюрин реабилитировался в глазах окружающих, выйдя из образа повесы, которому досталось все одним лишь везением и стал человеком, достойным уважения за острый ум и умение решать любую задачу самым элегантным образом. Больше никаких глупых ставок на жизнь, ведь теперь ему было ради чего жить. В-третьих… Ну, в-третьих, у существ Жуань Мэй появилась еще одна пара рук, которая их холила и лелеяла. Одним словом, жизнь налаживалась. Когда Алмаз вернулся из отпуска, Рацио даже снизошёл до личной встречи и пожал ему руку, ведь если бы не эта его глупая затея… — Хм, как думаете, доктор, стоит ли мне запатентовать эту технологию? — деловым тоном предложил Алмаз, зажав меж двух пальцев подбородок в задумчивом жесте. — Это могло бы стать своеобразной терапией для пар, которые находятся на грани развода или испытывают семейные трудности. Рацио поморщился от этих слов. Неужели, продумывая тот план, Алмаз видел в них поссорившихся супругов? — Думаю, госпожа Герта не будет в восторге от этой идеи. — Да? — с нескрываемым сожалением, протянул Алмаз. — Очень жаль. По моим подсчетам, прибыль от проекта может перевыполнить наш бизнес-план на квартал вперед. В таком случае, я мог бы дать Авантюрину дополнительный отпуск. Рацио узнал провокацию, к тому же яркие глаза Алмаза хитро поблескивали, глядя на ученого из-под опущенных ресниц. Веритас тяжело вздохнул. Что ж, в каком-то смысле он в долгу перед этим человеком, не так ли? К тому же, мысль провести время вместе с Авантюрином где-нибудь подальше от шумного Пир-Пойнта была диво как хороша. — Ничего не обещаю, но я могу помочь вам в переговорах с госпожой Гертой. — Чудно! — воскликнул Алмаз и еще раз пожал руку Рацио. — Я знал, что вы хороший человек, доктор. Рацио был далек от этого мира «Каменных сердец» и, по правде говоря, не имел никакого желания вмешиваться в их игры. Однако, чего не сделаешь ради любви? К тому же, Герту тоже не мешало бы проучить. Пусть знает, сотрудничество с КММ это всегда палка о двух концах — одним концом бьешь по противнику, а вторым попадаешь по себе.