that's wrong

На следующее утро Бэкхён чувствовал себя просто отвратительно. Открыв глаза, он мучительно застонал от похмельной головной боли. Прищурившись и нахмурив брови, он повернул голову в сторону, но Сэхуна в постели уже не было. Зато на прикроватной тумбочке стоял стакан воды и заранее приготовленные обезболивающие таблетки. Посмотрев на время, Бэк понял, что ему стоит поторопиться на работу. Приняв прохладный душ, ему стало немного легче. В холодильнике оказался заботливо приготовленный альфой завтрак. И что бы Бён делал без своего парня? После завтрака, парень пошёл одеваться. Открыв шкаф и взглянув на несколько одинаковых классических костюмов, он что-то невнятно проворчал и задвинул вешалки с ними подальше в угол. Надев белую рубашку и заправив её в классические чёрные джинсы, он накинул сверху шерстяной удлинённый кардиган тёмно-синего цвета и устало вздохнул. Сил идти на работу совсем не было. И как же, годами ранее, омега спокойно шёл на учёбу после долгих бессонных ночей? Да уж, с возрастом делать какие-то, в некоторой степени, привычные вещи становилось всё сложнее. И Бён решил, что, пожалуй, не будет слишком часто пить на подобных мероприятиях. Из дипломата Бён все вещи перекинул в простой чёрный рюкзак. Найдя свои очки на навесной полке в коридоре, он надел их, начиная видеть всё вокруг себя чётче. Чтобы наверняка не замёрзнуть, омега надел чёрный длинный пуховик и вышел на улицу, размышляя о вчерашнем вечере. Он не помнил, как оказался дома. Последнее, что он вообще мог припомнить – это алкогольную игру и большое количество соджу. Некоторые моменты из последующего времени всплывали в голове Бёна, но настолько искажённо, что сложно было понять, что именно происходило. Можно сказать только одно: вчера студенты и их мастер точно узнали друг друга получше. После первой проведённой за день лекции, Бэк направился на перерыве в курилку. Солнце ударило в глаза омеге с новой силой, поэтому он первым делом закрыл шторы, оказываясь в полутьме. – Похоже, ты вчера неплохо так накидался. – усмехнулся Чондэ, заходя в комнату. Бэкхён сидел посередине дивана, развалившись и запрокинув голову назад. Светловолосый альфа аккуратно присел сбоку, осматривая своего друга, будто не узнавая. – А где же твой извечный прикид бизнесмена? – Чен-Чен, я действительно в костюме выглядел нелепо? – вопросом на вопрос ответил омега, делая затяжку. – Ну, не то что бы нелепо, но он тебе, и правда, не очень идёт. – пожал плечами парень. – Вчера мне так было стыдно, когда староста группы высказала свои мысли по поводу него, ужас просто. – Тогда надо будет поблагодарить её за то, что не побоялась сделать это. – тихо посмеялся Ким. – И как вчера всё прошло? – Было очень весело, я даже не ожидал. – честно признался омега. Описывая вчерашнее маленькое торжество, при этом специально пропуская некоторые особо щепетильные моменты, он положил голову другу на плечо, вновь закрывая глаза. Порой в мыслях, он представлял вчерашние тёплые объятия со студентами, задорный смех, нескрываемую радость и красивый закат. Чондэ, слушая рассказ омеги, иногда усмехался и удивлялся неуёмности некоторых студентов. – Вот Соён, конечно, даёт, – усмехнулся Чондэ, – надо же было отыскать твой выпускной альбом. – Знаешь, она мне напомнила тебя. – улыбнулся Бён. – Ты тоже мог сделать что-то подобное. – Ну, тут сложно поспорить. Ты же как-то проиграл мне пари, а я тебе за это проколол бровь. – хохотнул преподаватель по вокалу. – Жаль, что ты снял пирсинг. – Я думал, что мне нужно выглядеть более солидно, чтобы меня восприняли всерьёз. Правда, студенты показали мне вчера, что, как бы я ни выглядел, а всё равно не похож на делового человека. – Да и не надо оно: выглядеть тем, кем не являешься. Оставайся самим собой, ты и так прекрасен. – Ой, не смущай меня. – усмехнулся омега и, сев ровно на диванчике, не сильно ударил друга по плечу. – Правда, – тут же протянул Ким, – думать о последствиях всё же стоит. Бён ничего не ответил, сжимая губы в тонкую полоску. Когда до начала следующей пары осталось немного времени, преподаватели разошлись по аудиториям. Как только Бён подошёл к рабочему столу, то увидел аж три бутылочки с витаминизированными напитками. На двух из них были наклеены стикеры, которые Бён тут же сорвал и, присев на краешек стола, прочитал. «Дорогой хён, мы надеемся, что ты хорошо вчера провёл время, но больше спаивать мы тебя не будем! Твои студенты: Соён и Джису.» «Мастер, надеюсь, вы хорошо себя чувствуете. Джэсон.» Бён улыбнулся и через плечо посмотрел на неподписанную бутылочку. Наверное, брюнет мог догадаться, от кого она была, но решил об этом не задумываться. Ему очень приятно было, что о нём беспокоятся. Возможно, его действительно ценят за то, какой он есть на самом деле. Дома Сэхун ему рассказал, как всё же Бён оказался дома, правда без некоторых подробностей. Бэкхён долго извинялся, что так сильно напился, но альфа и не сердился. Только попросил омегу в следующий раз поступать более благоразумно. Бэк и так, еле дожив до вечера, зарёкся и поклялся самому себе, что больше такого не повторится. Они отужинали в спокойной обстановке, а перед сном решили посмотреть фильм, лёжа в кровати.

***

Неделя прошла очень быстро, Бэкхён даже не успел моргнуть, как у него начались выходные. Он так же, как и в прошлый раз, позанимался в спортивном клубе, потратил некоторое время на уборку квартиры, а ещё не оставил попыток начать писать новую песню. Но в итоге он просто ломал голову, вспоминая всё, что происходило с ним в последнее время, а строчки так и не шли. Однако он понял для себя кое-что важное: пытаясь достичь какого-то глупого идеала взрослого человека, жизнь его действительно становилась всё более размеренной и заурядной. Почти ничего больше не вызывало у него ярких эмоций, какие он ощущал во время учёбы. Тогда он отрывался на славу, старался испробовать на вкус всё, чего не мог испытать в детстве и подростковом возрасте. А жизнь действительно полна предрассудков, взять хотя бы то, что Бэк решил измениться, стать более спокойным и взвешенным лишь для того, чтобы люди вокруг поверили в то, что Бён может быть таким человеком, которого они хотят видеть перед собой. Он помнил тот день до сих пор: директор университета нахмурился, когда на следующий день после окончания магистратуры, омега пришёл к нему и сказал ему о своём желании стать преподавателем. Тогда мужчина отказал, ссылаясь на то, что слишком Бэк молод для этого и не выглядит надёжно. В тот же вечер молодой человек, глядя на себя в зеркало, расстроился. Разве внешность может говорить о внутреннем мире человека? Да, возможно, он порой и делал такие вещи, за которые кому-то другому было бы стыдно, однако Бэкхён всегда был ответственным за свои слова и поступки. В итоге он принял решение изменить свой внешний вид, тем самым пытаясь доказать и самому себе, что он – взрослый и серьёзный человек. До этого момента, его никогда не волновало, какое мнение о нём имели другие люди, но после он об этом думал постоянно, стараясь подстроиться под общество. И Бён перекрасил волосы в свой родной чёрный цвет, вытащил пирсинг из брови и поменял полностью свой гардероб. Через год он вновь пришёл в университет к директору в своём чёрном классическом костюме с дипломатом в руках и вновь, уже твёрдо и уверенно заявил, что хочет преподавать в университете. И тогда его приняли на работу, он стал преподавателем по теории музыки. А сейчас, оглядываясь назад, Бэкхён задумался: стоило ли так близко к сердцу принимать отказ, стоило ли прятать себя под маской взрослого, по общественным меркам, человека, коим, на самом деле, он не являлся? Действительно ли ему нужно было оставить все свои весёлые приключения и яркие эмоции позади? Омега понял одно: может, ему сейчас и двадцать семь лет, однако жить бы он хотел так же, как и в свои двадцать. Какой смысл пытаться выглядеть серьёзным, если студенты всё равно не верят в этот его напускной строгий вид?..

***

Очередное утро. Бэкхён открыл глаза и сладко потянулся, широко зевая. Повернув голову в сторону, он не замечает Сэхуна рядом: в последнее время он стал работать всё больше, уходить – раньше. В какой-то мере, омега стал чувствовать себя одиноко, но он понимал, что работа для Сэ очень важна, как и для его друга Минсока. Времени для того, чтобы собраться на свою работу, у Бэка было достаточно, поэтому он особо не торопился. После душа омега окончательно проснулся и почувствовал лёгкое возбуждение. Посмотрев на календарь, он понял, что у него началась течка. Впрочем, это состояние, которое приходило раз в четыре месяца, он всегда переносил спокойно: единственное, омега чувствовал лёгкий дискомфорт, небольшое повышение температуры тела и большее желание, нежели в любое другое время. Именно по этой причине брюнет не придал особого значения своему состоянию. Максимум через неделю, он уже будет в полном порядке. Всё было вполне хорошо до того момента, пока он на подходе к аудитории, в которой должен был провести две последние на сегодня лекции, не ощутил стойкий запах имбиря. Он резко остановился и нахмурился. Аромат истинного в этот раз ощущался гораздо сильнее обычного. Бён предположил, что это из-за его нынешнего состояния, и вновь проигнорировал ситуацию, уже заходя в аудиторию. Взглянув на студентов и поздоровавшись с ними, Бён замечает Пака, непонимающе уставившегося на него, глубоко дыша. Брюнет начинал осознавать, что эти пару часов будут трудными. И каждая минута, проведённая в закрытом помещении с истинным, давалась всё труднее. Бэкхёна бросало в жар, он весь взмок, а воздуха начинало не хватать, от чего он расстегнул несколько пуговиц на рубашке. Ему казалось, что он уже начинает бредить, перед глазами всё плыло, а внизу живота тянуло, сводя с ума. – Хён, – с нескрываемым беспокойством обратилась Соён к преподавателю, – ты себя как чувствуешь? Бён как мог держал себя в руках, но после вопроса будто все силы испарились. Он повернулся лицом к студентам, пытаясь что-то сказать, но только лишь схватился рукой за голову, начиная задыхаться. Его всего начинало трясти, и омега кое-как на ватных ногах подошёл к рабочему столу, тут же без сил опускаясь на стул. В аудитории несколько студентов в ужасе воскликнули от увиденного, но первым вскочил со своего места Чанёль, быстро оказываясь рядом с омегой. Бён закрыл лицо руками, напрягаясь всем телом: аромат имбиря ударил в нос с большей силой. Дрожь в теле только усилилась, когда юноша с лавандовыми волосами присел рядом с омегой, одну руку положив тому на колено. – Я отведу его в медпункт. – сказал Чанёль подбежавшей девушке. – Да, скорее! – испуганно закивала Соён, прижимая ладонь ко рту. Альфа аккуратно положил одну руку брюнета на свои плечи, и начал подниматься, утягивая за собой Бэка. Парень, почувствовав опору, кое-как поднялся со стула, но его колени тут же согнулись. Он бы упал, если бы Пак не прижал его к себе за талию. Воздух застрял где-то между ребрами, и Бён мучительно зажмурил глаза. Когда двое кое-как вышли из аудитории, Пак тяжело выдохнул, переводя взгляд с пустого коридора на Бэкхёна. – Ты зачем... – тихо зарычал Чанёль, пытаясь выровнять собственное дыхание. – Ты хоть понимаешь, что творишь? – Я не знал, что так будет... Бэкхён еле держался, чтобы не заплакать от ощущений, что разрывали его изнутри. После того, как он оказался прижатым к истинному, возбуждение стало невыносимым. Он почувствовал то, что ни разу не испытывал за всю свою жизнь. Его всего ломало, казалось, что он сгорит изнутри, если не сдастся. Чанёль, продолжая придерживать омегу, коснулся его лба ладонью. Мысленно сделав выводы, он направился с ним в туалет. В медпункте омеге всё равно ничем бы не смогли помочь, да и вряд ли преподаватель будет рад, если кто-то его увидит в таком состоянии. Когда они уже подошли к раковинам, Чанёль включил холодную воду, намочил руку и аккуратно прикоснулся тыльной стороной ладони к щекам омеги. От прикосновений, Бён почувствовал себя только хуже и не сумел сдержать измученный стон. – Я отвезу тебя домой. – тихо сказал альфа, дотрагиваясь мокрой рукой до собственной шеи. – Я хочу... – учащённо дыша, Бён издал протяжный глухой стон. – Я хочу сдохнуть... – Лучше бы ты молчал... Бэкхён дрожащими руками начал упираться в грудь Чанёлю, пытаясь отстраниться. Тот перестал его обнимать, но схватил под руки, чтобы омега ненароком не упал. Почувствовав за спиной стену, Бён медленно сполз по ней. Альфа, когда брюнет оказался на полу, отпустил его и опёрся на раковину обеими руками, опуская голову и нервно напрягая мышцы. – Я донесу тебя до машины. – чуть позже произнёс Чанёль. Повернувшись к Бэкхёну, он увидел, как тот обвил руками живот и, согнувшись, прижал колени. Дыхание у омеги было учащённое и рваное, а юноше казалось, что он сейчас сойдёт с ума от этих соблазнительных звуков в полной тишине. Когда же Чанёль попытался вновь поднять омегу, беря того под локоть, Бён ещё сильнее сжался и отрицательно замотал головой. – Давай, Бэкхён, нужно подняться. – мягко сказал Чанёль. – Меня не должен никто увидеть в таком состоянии. – просипел омега. – Я... намок, а ещё... Пак проследил за взглядом Бэка и понял, что же тот не мог произнести вслух. – Член встал? – изнурённо выдохнул Чанёль. – Да... – А чего ты ожидал, встретившись со мной в период течки? Бэк ещё сильнее опустил голову, сильно прикусывая нижнюю губу. Чанёль начал думать, как ему поступить. В итоге спустя минуту, он снял с себя чёрную оверсайз толстовку, оставаясь в одной футболке, и помог надеть её Бэкхёну, тут же застёгивая на молнию и накидывая брюнету капюшон на голову. Омега вновь измождённо простонал. Юноша закрыв на мгновение глаза и глубоко вздохнув, поднял Бэкхёна на руки и направился на улицу. Бён уткнулся носом в грудь альфы, прижав одну руку, сжатую в кулак, ко рту, а второй вцепился в ткань чужой футболки. От неистового желания, которое сдерживать в себе становилось всё тяжелее, Бэкхён тихо заплакал. Пак старался быстрее добраться до машины, что припаркована была недалеко от ограды университета, открыл её, и как можно аккуратнее уложил преподавателя на заднее сидение. Чанёль увидел слёзы на его лице. Нервно облизывая губы, он прикоснулся к мягкой коже в попытке их стереть, но, заметив, как у парня начинают дрожать губы, убрал руку. – Я заберу твои вещи и приду. – сказал Чанёль, после чего закрыл дверь. Бён ничего ему не ответил, пытаясь хоть немного расслабить мышцы. Он мечтал, чтобы это всё поскорее закончилось. Необузданная похоть и взбудораженная фантазия рисовали в воображении омеги самые развратные картины с участием его истинного. Омега неуверенно положил свою ладонь на собственный пах, чуть сжимая, и издал громкий стон. От резкого понимая того, что он сейчас творит, омега только сильнее заплакал, надеясь, что сегодня не произойдёт катастрофы. Спустя время, показавшееся Бёну вечностью, появился Чанёль. Альфа быстро уселся на водительское место, положил на сиденье рядом рюкзак Бэкхёна с пуховиком и сразу открыл все окна. Он завёл машину и тронулся с места. По дороге Чанёль изредка поглядывал в зеркало заднего вида на сжавшегося омегу и напряжённо впивался пальцами в руль. Студент достал пачку сигарет с зажигалкой, нервно закуривая, и продолжил внимательно следить за дорогой. Никогда ещё путь до дома не казался Бэкхёну таким долгим и изнуряющим. Аромат имбиря забивался в лёгкие, не давая и шанса трезво мыслить. И не помогли ни открытые окна, ни еле доносящийся запах табака. Когда же спорткар остановился, Пак облегчённо выдохнул, выключая двигатель. Он открыл чужой рюкзак и некоторое время в нём копался, пока не нашёл ключи. Альфа вышел из машины, тут же помогая выползти из неё Бэкхёну. Омега, пока Чанёль закрывал машину, попытался сделать шаг вперёд, однако тут же начал падать. Благодаря быстрой реакции, юноша успел подхватить его сзади рукой за талию и притянуть к себе. От неожиданной близости, альфа тихо проматерился, а Бэк почувствовал прижавшийся к его ягодицам затвердевший чужой половой орган. Неосознанно, омега прогнулся в спине и несильно откинул голову назад, рвано выдыхая. Чанёль еле слышно зашипел, тут же поднимая на руки омегу и быстрым шагом направился к парадной. Зайдя внутрь, он тут же спросил номер квартиры и, получив ответ, направился вверх по лестнице. Разобравшись с замком, Пак открыл дверь и осторожно внёс брюнета. Сняв свою обувь в коридоре и найдя спальную комнату, альфа бережно положил Бэка на кровать и куда-то ушёл. Вскоре до омеги донёсся звук включенной воды, а студент вновь оказался в его поле зрения. Чанёль сначала снял уличную обувь с омеги и отнёс её в коридор, после чего вернулся, подошёл к кровати и наклонился над парнем, расстёгивая толстовку. – Ты что делаешь?.. – слабо произнёс Бэкхён, пытаясь схватить альфу за руки и остановить его. – Тебе нужно принять прохладную ванну. – как можно спокойнее ответил Пак. – Должно стать легче. – Нет, не трогай меня. – запротестовал брюнет. – Я сам могу... – Уверен, что сам сможешь? – с сомнением спросил Чанёль, останавливаясь. Бэкхён посмотрел в лицо Чанёлю, нависшему над ним, и приоткрыл рот, тяжело дыша и облизывая губы. Возбуждение новой волной окатило омегу и он отрицательно закачал головой, зажмуриваясь. Чанёль расценил это действие, как ответ на его вопрос, а потому продолжил раздевать омегу. Лёжа с закрытыми глазами, Бэк судорожно дышал, ощущая прикосновения истинного: вот Чанёль до конца расстегнул молнию на кофте, снял её, начал расстёгивать пуговицы на рубашке, еле касаясь открывающихся участков бледной кожи, расстегнул ремень на джинсах, отстегнул пуговицу и потянул за язычок молнии вниз. Бэк не выдержал и выгнулся в спине, из его уст вырвался протяжный стон. Ненависть к себе пронзила Бэкхёна: всё, что сейчас происходило – это всё неправильно. Он не должен так реагировать на Чанёля, однако сознание подбрасывало всё больше извращённых мыслей. Образ Чанёля, впивающегося в губы Бэка; властные руки альфы, блуждающие по нагому телу омеги. Бён, сходя с ума, зарыдал. Чанёль опешил от такой реакции и остановился. Он хотел бы обнять Бэка, но ясно понимал, что этим ничуть не поможет ему. – Потерпи ещё немного, – нежно прошептал Чанёль, – скоро станет легче. Пак, переведя дыхание, одним движением стянул джинсы вместе с нижним бельём с парня, от чего второй широко раскрыл рот в немом стоне, закатывая глаза и запрокидывая голову вверх. Альфа выпрямился, рассматривая тело с нескрываемым плотоядным желанием. Бэкхён сейчас был совсем беспомощным. Он лежал на простынях полностью голый, руками прикрывая лицо, и горько плакал от еле контролируемого возбуждения, граничащего с сумасшествием. Чанёль осторожно усадил его и, приобнимая одной рукой за спину, вторую просунул под чужими коленями и тут же поднял брюнета с кровати. Омега обвил шею юноши руками и уткнулся лицом в его ключицу. Разгорячённое дыхание старшего сбивало альфу с толку. Юноша напрягся, сжав сильнее челюсти, стараясь думать о чём-то отвлечённом. Пак занёс его в небольшую комнату, где уже наполовину набралась вода в ванне. Он начал медленно опускать Бёна, а тот, почувствовав такую нужную в данный момент прохладу, тихо простонал. Оказавшись полностью в воде, Бэк перевернулся на бок, положил голову на холодную поверхность бортика ванны и устало открыл глаза. Чанёль остановил подачу воды и присел на корточки, и его лицо оказалось на одном уровне с лицом Бэкхёна. – Так лучше? – прошептал Пак, положив ладонь на голову омеги. – Да... – еле слышно ответил парень, шмыгая носом, глядя прямо в глаза истинному. Чанёль истощённо улыбнулся, начиная поглаживать брюнета по голове. Не удержавшись, альфа приблизился к Бэку и нежно поцеловал его в лоб, сразу же отстраняясь. Бён вздрогнул от этого и прикрыл глаза, а влага продолжала скапливаться в их уголках. Он прикусил губу и шумно выпустил воздух из лёгких. Истерика сошла на нет, но слёзы не переставая текли по его щекам. Бэкхён был измучен, но всё же в прохладной воде его тело остыло, и стало чуточку легче. Пак, неотрывно смотря на уставшее лицо омеги, опустил руку в воду, зачерпнул её немного и прикоснулся к виску парня. Каплями вода начала стекать ниже по линии челюсти, а через мгновение её ход повторила чужая ладонь. Альфа ещё несколько раз повторил свои действия, и Бэк неосознанно прижался щекой к руке альфы. Когда же Бён осознал, что сделал, то вновь закусил губу и всхлипнул. Чанёль печально отвёл взгляд от омеги и убрал руку, переворачиваясь и усаживаясь спиной к ванне. – Не переживай: я не буду делать того, о чём ты можешь пожалеть. – тихо сказал Пак, положив руку на свою шею и разминая её. Бэкхён бы и хотел поблагодарить за это альфу, однако лишь зажмурился, сжимая губы в тонкую полоску. Спустя какое-то время, Чанёль встал и начал искать полотенце для Бэкхёна. Найдя же его, он помог парню вылезти из ванны, сразу укутывая его и относя в спальню. Положив омегу на кровать прямо в полотенце, он накрыл его сверху одеялом. – Не надо. – хотел было остановить брюнет студента. – Я открою окно, чтобы проветрить комнату, так что лучше укрыться. Бён не стал больше останавливать альфу. Оказавшись под одеялом, Бён зарылся в него полностью. Чанёль же открыл окно в комнате, после чего ушёл в ванную. Он встал перед раковиной, включил холодную воду и несколько раз ополоснул своё лицо. Постояв так какое-то время, он слил воду в ванне, а после ненадолго вышел из квартиры. Вернувшись, он повесил пуховик Бэкхёна на крючок в коридоре, а его рюкзак поставил к письменному столу в спальной комнате. – Я всё же боюсь, что ты замёрзнешь, если я оставлю здесь окно открытым. – вздохнул альфа. – Я открою окно в другой комнате, а здесь закрою. Так будет меньше шансов, что ты заболеешь. Пак, как и сказал, прикрыл недавно открытое окно и снова вышел из комнаты. Чуть позже он зашёл обратно со стаканом воды в руках. Поставив его на прикроватную тумбочку, юноша неуверенно посмотрел на притихшего омегу. Сжав руки в кулаки, он отвернулся от лежащего в постели Бёна и быстро направился вон из квартиры. Оказавшись на улице, Чанёль уселся в машину и зашипел, ощущая не выветрившийся запах истинного. Сжав обеими руками руль, он несильно ударился лбом об него, покусывая губы. – Ну что, Пак Чанёль, – обратился сам к себе альфа, тихо усмехаясь, – отныне – ты герой. Шумно выдохнув, он попытался расслабиться и откинулся на спинку кресла, чуть приоткрывая окно и доставая пачку сигарет из кармана джинс. Только сейчас он вспомнил о том, что его кофта осталась в чужой квартире, однако возвращаться туда было уж слишком опасно в данный момент. Тем более, не успел Пак докурить, как заметил подъезжающий автомобиль Сэхуна. Тот, правда, так сильно торопился, что особо и не обратил внимание на синий спорткар. Студент подумал о том, что решение затонировать окна – было лучшим, и, возможно, оно его сейчас в какой-то степени спасло. Затягиваясь, Чанёль печально наблюдал за забегающим в парадную Сэхуном. Он задумался, Бэкхён ли позвонил своему парню, или кто-то другой оповестил молодого мужчину о состоянии омеги. И юноше с лавандовыми волосами, пожалуй, очень повезло, что этот О Сэхун не появился раньше. Докурив сигарету, альфа выбросил окурок в окно и сразу завёл автомобиль, чтобы поскорее уехать отсюда.

***

На следующий день Бэкхёну стало намного легче, однако он ещё неделю не собирался выходить из дома. Сэхуну, как и директору университета, пришлось соврать: альфе Бэк сказал, что ходил в больницу, и ему сказали, что произошёл гормональной сбой; а директору – что простудился. Не сказать, что омега хорошо умеет врать, но, вроде как, ему поверили. Чондэ, не дозвонившись своему другу в день, когда всё произошло, через день заявился к нему домой. Заварив кофе, Бэк подал кружку преподавателю по вокалу и тяжело вздохнул, присаживаясь рядом с ним и рассказывая, что же именно произошло в тот злополучный день. – Что ты сказал Сэхуну? – на лице Кима не было и намёка на улыбку. – Соврал про гормональный сбой. – положив голову на руки, пробубнил Бэк. – Вроде, поверил. – Ты так и собираешься скрывать тот факт, что нашёл своего истинного? – Сэ вовсе не нужно об этом знать. – покачал головой брюнет. Чондэ нахмурился и в ответ еле заметно покачал головой, делая глоток кофе. Одной рукой он нервно постукивал пальцами по столешнице, поглядывая искоса на омегу, который выглядел сейчас так беспомощно, что казалось, уменьшился в размерах. О чём вообще этот парень думает? Альфе казалось, что его друг, пытаясь найти решение ситуации, только ещё больше закручивал этот клубок, состоящий из его тёмного прошлого и неопределённого настоящего. – Позавчера ко мне прибежала Соён, староста твоей группы, – прервал тишину Чен, – бледная как смерть. Так перепугалась, бедняжка. Она-то мне и сказала, что тебе стало плохо. И что тебя домой повёз Чанёль. Ты вообще, что ли, дурак, в течку так просто заявляться в университет? – Я не знал, что он так на меня действовать будет. – прижав голову к плечам, пробормотал омега. – В смысле? – удивлённо посмотрел на парня Чондэ. – Ты не знаешь, как реагируют истинные друг на друга в этот период? Да это же в любом учебнике анатомии написано! – Я никогда и не думал, что мне может пригодиться эта информация... Поэтому я ни разу не узнавал. – Боже правый, – закатил глаза Чондэ, – ты это сейчас серьёзно?.. Ладно, небольшой ликбез: когда у омеги начинается течка, его истинный альфа тоже это ощущает. Обоняние обоих усиливается, как, впрочем, и остальные четыре чувства человека. Температура повышается, ощущения обостряются, а мозг вообще отключается. Ким ненадолго задумался и медленно развернулся к брюнету всем телом, подозрительно сощурившись. – Скажи-ка мне честно, вы же с Чанёлем не... – Ты что, – возмущённо прикрикнул Бён, – думаешь, я совсем с катушек слетел, и позволил бы подобному случиться?! – Ты, дорогой мой друг, совсем идиот! – тоже повысил голос Ким. – Я сомневаюсь, что в этом состоянии ты бы хоть что-то смог предпринять, чтобы не дать случиться чему-то неправильному! Когда истинный альфа ощущает течку своего омеги, у него крышу сносит так, что порой он вообще не понимает, что делает, превращаясь в животное! Неужели ты не заметил, что Паку тоже было сложно держать себя в руках? Бэк нахмурился, снова вспоминая тот день: если сравнить состояние омеги с состоянием альфы, то точно можно было сказать, что второй контролировал себя куда лучше. Хотя измученный, но в то же время пожирающий взгляд Чанёля на себе он запомнил хорошо. – У Чанёля была эрекция, – смущённо произнёс Бэк, скрещивая пальцы рук, – но единственное, что он делал – это помог мне принять ванну. Он нигде меня не трогал там... Только поцеловал в лоб. – Тогда могу сказать одно: Пак Чанёль заслуживает войти в книгу рекордов Гиннесса за своё невероятное самообладание и контроль животных инстинктов. И единственный, кто не позволил совершиться вашему слиянию, так это Пак. Я даже зауважал его. Бён опустил плечи и сгорбился. Тяжко выдохнув, он попросил у Чондэ сигарету. Закурив прямо на кухне, омега задумался о том, что ему сказал его друг. Неужели Пак настолько переживает и заботиться о Бэкхёне, что держал тогда себя в руках и старался не подавать виду, что ему тоже было сложно контролировать себя? Если бы не Чондэ, то омега так и оставался бы в неведении. А теперь, зная об этом, истинный альфа Бэкхёна вновь предстал перед ним с новой, неизведанной до этого стороны. – Скажи, – вновь нарушил тишину Ким, выдыхая табачный дым, – а Чанёль не говорил, как ты пахнешь? – Нет... – непонимающе нахмурился Бён. – А почему ты спрашиваешь? – Интересно было бы узнать твой природный запах. – улыбнулся альфа, после чего решил поменять тему. – Слушай, раз я сегодня пришёл к тебе, может, поведаешь мне о своём прошлом? Ты обещал, что расскажешь, как ты жил до поступления в университет. – Ох, а обязательно сейчас? – жалобно посмотрел омега на Чондэ. – А когда мы в следующий раз сможем спокойно посидеть вдвоём и поболтать? – Ладно... – сдался Бэк, после чего на пару секунд замолчал и шумно выдохнул. – Как я говорил в прошлый раз, в тринадцать лет, после осознания случившегося, я собрал некоторые вещи и сбежал из дома. Бежал я, куда глаза глядели, главное для меня было – оказаться как можно дальше от всего этого кошмара. Несколько суток я провёл на улице, благо, тогда было тепло... – Бэкхён поднял взгляд в потолок, вспоминая то время во всех красках. – И однажды, когда я сидел в одном из переулков города, защищая куском грязного картона голову от беспощадного солнца, меня заметила девушка. Она предложила мне свою помощь. Как оказалось, она работала в детском доме, куда меня и привела. Я соврал, что мои родители умерли, а своё имя я забыл. Омега до сих пор не знал, как он мог так соврать. Однако, и выбора у него особо не было. Иначе его родителей тут же бы начали искать. А, когда Бён бы вновь их увидел, то почувствовал бы ужас и безумный стыд. То, что произошло... Бэкхён не был ни в чём виноват, однако другие посчитали бы также? А если бы его возненавидели? – По итогу, она и дала мне имя, которое ты знаешь. – нахмурившись от собственных мыслей, продолжил омега. – Позже я взял фамилию этой девушки – Бён. Она сама жила в этом месте, и работала там за кров и еду. Вообще, как я понял, она должна была получать зарплату, но отдавала её всё равно учреждению. Она же обучала меня основным школьным предметам. Я очень сильно хотел отблагодарить девушку, что спасла меня, и сделать ей какой-нибудь хороший подарок, а потому пошёл на свою первую работу. Бэкхён давно уже не вспоминал всю свою жизнь. Некоторые моменты – да, но и то чаще воспоминания были счастливыми, из периода обучения в университете. Всё, что было до него, было пропитано мраком, недоверием и непониманием. Бён действительно не понимал сначала, как ему жить дальше. Что с ним будет? Сумеет ли он перерасти ту боль, что поселилась в нём? – Это она помогла мне стать таким, какой я есть, заменила мне родителей. Мисс Бён стала для меня тем, на кого я равнялся: была добросердечной, старалась помочь другим, а ещё была до безумия сильной морально. – брюнет на секунду замолк, сильно прикусывая губу. – В самом детском доме не то, что бы были дети плохие или другие взрослые люди: само пребывание в этом месте не давало наслаждаться жизнью в полной мере. Мы были много чего лишены в своём детстве. Но в итоге, достигнув семнадцати лет, я ушёл оттуда. На заработанные деньги, снял комнату в общежитии. Было трудно, иногда не хватало на еду, но, в целом, могло быть ещё хуже. – брюнет выдохнул, после чего еле заметно улыбнулся. – А после поступления в университет, ты уже знаешь: я не мог хорошо учиться и при этом зарабатывать на пропитание, поэтому искал того, кто согласиться меня приютить, при этом получая в качестве арендной платы – рабочую силу. Чондэ прекрасно помнил день знакомства с Бэкхёном, будто он произошёл только вчера: альфа вдруг заметил на информационном стенде в университете наклеенный яркий стикер с написанным от руки текстом. Заинтересованно прочитав, Ким усмехнулся: некто по имени Бэкхён, первокурсник, ищет того, кто может предоставить ему крышу над головой. И в ответ он обещал взять на себя ответственность в уборке, готовке, стирке и во всём, что может ещё понадобиться. Альфе стало интересно взглянуть на парнишку, что написал подобное, и который надеялся, что кто-то откликнется на его желание. Впрочем, такой человек всё-таки нашёлся – сам Ким Чондэ. – А что стало с мисс Бён? – после недолгого молчания спросил Ким. – В шестнадцать лет я узнал, что у неё рак. – поджал губы Бэк. – Через год она умерла, я присутствовал на её похоронах. И после этого, меня больше ничто не держало в детском доме. – Мне жаль... – прикрыв глаза рукой, выдохнул альфа. – Ты бы хотел навестить её могилу? – Было бы здорово. – грустно улыбнулся Бён. – Мы можем вместе съездить, – накрыв своей рукой чужую, Ким тепло посмотрел на омегу, – моральная поддержка ведь не помешает тебе, да? – Спасибо тебе. – тихо пробормотал Бэкхён, с благодарностью обнимая своего друга.