ange

Чонгук не сможет дать точный ответ на вопрос, спал он или нет. Сейчас, смотря на своё отражение в зеркале, он ужасается от своего вида. Под красными глазами — тёмные синяки, а губы всё ещё белые и искусаны до крови. Волосы грязные, а сама голова забита всеми ужасными мыслями, что только могли прийти. Альфа включает холодную воду в раковине и сначала смачивает ею руки, а затем умывает и лицо, чтобы просто пробудиться. За закрытой дверью слышны звуки, которые издаёт Намджун, что прилетел в ночь, и Ёнтан, который бегает по дому. Рядом стоит отпитый стакан воды и упаковка таблеток, которые Чонгук уже принял. Голова вновь болит. Но в этот раз всё гораздо труднее. Тело слишком слабое, мысли слишком тяжёлые, а головные боли делают только хуже. Недостаток сна отражается ещё и на лице, показывая всё то, что Чонгук чувствует внутри. Тяжело. Именно сейчас очень сильно тяжело, но Чонгук не придаёт этому всему значение, потому что ему не должно быть тяжело. Сейчас тяжело Тэхёну. Намджун говорил, он обещал, что сегодня с Тэхёном всё будет хорошо, но Чонгук всё равно переживает.  Не может не переживать. Его парень, его омега, его Тэхён сейчас страдает. Кто бы что ни говорил, что будет потом, Чонгук думает и переживает о том, что происходит сейчас. Он не видел Тэхёна почти трое суток, он не знает, как он там, он скучает.  Скучает, как никогда. Хочет увидеть, прикоснуться, обнять и прижать к себе, чтобы показать, что всё в порядке, что всё хорошо, что он рядом.  И только поэтому сейчас встал с кровати, на ватных ногах дошёл до ванной, чтобы привести себя в порядок и в скором времени поехать к нему, чтобы забрать. Скидывает с себя одежду, заходит в душ и включает горячую воду, чтобы помыть голову и пошоркать тело. Проворачивает смеситель в противоположную сторону и переключает горячую воду на холодную, чтобы сразу проснуться. Стоит несколько минут под холодной струей, затем выключает воду, покидая душевую кабину. Сушит волосы, чистит зубы и пытается замазать синяки под глазами. Обматывает бёдра полотенцем и выходит из ванной, направляясь в комнату. Всё вокруг плывёт, часть его покинуло тело и витает где-то в другом мире. Открывает шкаф, берет одежду и переодевается, утыкая свой взгляд на двери шкафа. Белая футболка найк и чёрная зипка быстро оделись на верхнюю часть тела, а чёрные спортивные штаны вместе с носками одевались с трудом. Чонгук смотрел в одну точку, медленно надевая оставшуюся одежду на себя, всё ещё плавая в своих мыслях и ни на что не обращая внимания, также не замечая и старшего брата, который зашёл к нему. — Чонгук? — Окликнул тот, но в ответ получил игнор. — Чонгук. Младший натянул на ногу последний носок и только потом повернулся в сторону брата, который смотрел на него переживающим взглядом.  — Что? — Без всякого интереса спросил Чонгук. Намджун сдвигается с места, подходя ближе к кровати, затем садится рядом с братом, замечая его нездоровый вид. — Чонгук, — говорит имя брата с тяжёлым выдохом. — Останься дома, ляг спать, ты же сам себе хуже делаешь.  Но Чонгук молчит. — Всё будет хорошо. Я тебе обещаю. — Намджун хочет услышать от брата хоть слово, но тот смотрит, не моргает, и будто совсем не слушает. — Чонгук, ляг спать, отдохни. — Повторяет. Намджун отворачивается, наклоняя свой взгляд на руки.  Старший альфа прекрасно понимает, что брату сейчас трудно, но он не может допустить того, чтобы тот тоже страдал. Не может смотреть на его тяжёлое состояние, на то, как он мучается от головных болей, и в принципе не может смотреть на то, как он мучается отчего-либо. — Как я могу, Намджун? — Слегка хрипловатым голосом начинает Чонгук. — Как я могу спать, когда ему плохо? Джун поджимает губы и смотрит на Чонгука, который отвернулся и взглядом уставился на свои холодные и потные ладони. — Ему сейчас плохо, ему больно, Джун, а я… — Слёзы. Опять. — А я ничего не могу сделать. Разве я достоин этого сна? Я уже не смогу уснуть или хоть как-то отдохнуть, зная, что ему плохо, что его нет рядом. — Замолкает и голову вверх поднимает, вдыхая воздух через нос, и выдыхая через рот. — Извини, Нам, но я не смогу. Я верю тебе, верю, что ты поможешь, но не могу. Не могу успокоиться и отдыхать, зная, что ему сейчас больно. Я люблю его, я чувствую его, как никто другой. Я не могу без него. Больше не могу. — Поворачивается и смотрит в глаза напротив. — Я больше не смогу без него.  Намджун раскрывает руки и Чонгук поддается в объятия старшего, вдыхая его запах. Брат поглаживает его по спине, затем аккуратно похлопывает, отстраняясь. — Всё будет хорошо, Чонгук. — Намджун кивает, слегка приподнимая уголки губ. — Сэдрик сейчас должен быть на работе, я сделаю всё так, чтобы ты через пару часов был рядом с Тэхеном. Обещаю. Всё будет хорошо. Чонгук верит. Всегда верил. Тэхён скоро будет рядом. Они снова будут вместе. Всё будет хорошо. — Джун, — зовёт, а голос слегка подрагивает. — М? — Мне нужно идти в университет, чтобы спросить про учёбу. Я там не был уже два дня, поэтому я возьму машину, чтобы быстрее вернуться? — Спрашивает, прикусывая нижнюю и сжимая края зипки. — Конечно, только будь осторожен и будь на связи, окей? — Нам кладёт руку на плечо, слегка сжимая и ожидая ответ. Чонгук смотрит и поджимает губы, кивая. — Окей. Всё будет хорошо.  Тэхён скоро будет в безопасности.  *** Асфальт за эти дни полностью высох, небо всё ещё хмурое, а холодный ветер обдувает лицо. Чонгук едет с открытым окном, внимательно следя за дорогой и постукивая пальцами по кожаному рулю.  За дорогой, знаками и светофорами следит внимательно, но всё равно слышит звуки клаксона сзади от возмущённых водителей, которые куда-то торопятся.  Чонгук, в отличие от них, никуда не торопится, голова забита лишь Тэхёном. Мысли лишь о нём, все переживания лишь о нём. Дорога занимает всего двадцать минут, но едет он будто все сорок.  Подъезжая ближе к университету, паркует машину на парковочных местах и ставит свой автомобиль на блокировку, прихватывая с собой рюкзак. Оглядывается по сторонам, затем смотрит на время в своём телефоне. 12:31. Через двадцать минут у его группы закончится третья пара, на которой он тоже должен присутствовать. Убирает телефон обратно в карман и идёт к университету, направляясь сразу к нужной аудитории, чтобы спросить у Субина про домашнее задание, и чтобы заодно не попасть на глаза декану. Идёт, ни на что не обращая внимания, и даже не оглядывается. Прижимается спиной к стене около дверей и смотрит прямо, останавливая свой взгляд на стене напротив. Двадцать минут будто по щелчку пальца. Чонгук не слышал звонок и даже внимания на выходящих студентов не обратил, пока на его плечо не положили руку.  Парень дёрнулся и поднял взгляд на альфу, которого и ждал. — Прогуливаешь? — Спрашивает Чхве, убирая свою руку с чужого плеча. — Просто не очень хорошо себя чувствую, поэтому и не хожу. — Не собирается идти вокруг да около, поэтому отстраняется от стены, поправляя лямки рюкзака. — Дашь домашку?  Субин усмехается, поправляя очки на переносице. — Ты же мог просто написать, зачем надобно было ехать сюда? — В полном недоумении спрашивает парень. Чонгук поджимает губы, оглядывая всё, что находится позади Чхве. Смотрит, засматривается и задумывается. Он ведь и вправду мог просто написать, но почему-то приехал сюда, чтобы спросить лично. — Пойдём в библиотеку?  Субин молча кивает, поднимая плечи, затем разворачивается, направляясь в сторону лестницы. Поглядывает через плечо назад, чтобы убедиться, что Чонгук идёт за ним, и замечает ещё вдобавок то, что тот и вправду имеет болезненный вид. Не зацикливаясь на этом, отворачивается и продолжает держать путь в библиотеку. За столом, который находится подальше от окна, Чонгук сидит и смотрит на экран макбука, печатая задания, которые ему диктует староста. Пытается сосредоточиться, но в очередной раз сбивается, и Чхве всё время зовёт его, чтобы он продолжил. Чонгук промаргивается, смотрит на то, что только что напечатал, и ничего не понимает. Не знает, что печатает, просто пишет под диктовку, нажимая на нужные ему символы. Останавливается, пропускает мимо ушей остальное и вновь опомняется, когда слышит своё имя из уст Субина. — Всё. — Субин закрывает чехол от своего планшета, но Чонгук до сих пор держит руки над клавиатурой. — Чонгук! Альфа вздрагивает от громкого звука и поворачивается лицом к лицу, кивая. — Что?  — Я всё продиктовал. Вот это всё, — водит пальцем около экрана, — нужно сдать к концу недели, понял?  Чон согласно кивнул, но так и ничего не разобрал, что только что написал, и о чём они говорили в принципе. Субин не стал задавать вопросы, просто развернулся, попрощался и покинул библиотеку, оставив Чонгука одного со своими мыслями. Альфа сидел на стуле, не шевелясь. Свет почти что не попадал, а настольная лампа не горела. Освещение давал только экран Макбука, на котором всё ещё был список заданий. До конца недели осталось совсем немного, даже можно сказать, что совсем ничего, а Чонгук до сих пор ничего не сделал. Ему нужно начертить чертёж, но лист ватмана до сих пор пустует и лежит свёрнутым около рабочего стола. Карандаши до сих пор не наточены и лежат в закрытой упаковке, потому что Чонгуку нет до всего этого никакого дела. Альфа ничего не может делать, когда голова забита Тэхёном. Чонгук не может заставить себя уснуть, начертить чертёж, печатать что-то, осознавая и вникая в каждое слово. Не может сосредоточиться над каким-то деянием, слушать то, что говорит ему Субин, окликаясь на имя с первого раза. В такой момент он чувствует себя беспомощным. Он не может ни с кем поговорить, поделившись с переживаниями, потому что его никто не поймёт. Никому не может сказать о своих мыслях, о том, что его так сильно терзает, поэтому и продолжает думать обо всём этом один, и держать всё в себе. Да, у него есть брат, но разве он поймёт?  Чтобы Чонгук не сделал, брат всегда будет на его стороне, порой делая это из принципа, а в ситуации с Тэхёном он ничем не сможет помочь. Джун не сможет поделиться своей точкой зрения, дав какой-либо совет, в котором Чонгук так нуждается.  Намджун его брат, он как его родитель. Чимин — друг, он омега, недавно они поссорились, и о них с Тэхёном он даже толком и не знает, а про Джусона даже говорить не стоит, потому что он ему больше никто. Он опять остался один. Живот резко начал болеть, и Чонгук слегка согнулся, прижимая руки к животу, морщась. Вчера вечером и сегодня утром ничего не ел, потому что желания нет, и ни один кусок в горло не лезет. Больно тянет, но потом отпускает, однако из-за сильного стресса тошнота поднимается к горлу.  Чонгук быстро встаёт и подносит ладонь к лицу, закрывая рот и начиная быстро дышать. Пытается прийти в себя, закрывает глаза и дышит через нос, выдыхая. Сердце быстро стучит, что прямо долбится об грудную клетку, желая выпрыгнуть наружу. Альфа пытается успокоиться, прийти в себя, но духота в помещении сильно мешает. Быстрыми движениями складывает всё обратно в рюкзак и закидывает его на спину, покидая библиотеку, бегом спускаясь вниз по лестнице.  Крепко держится за перила, быстро ступая по ступенькам, теряясь. В глазах всё плывёт, воздуха почти что не хватает, вокруг много студентов, но Чонгук продолжает бежать, спускаясь на первый этаж и чуть ли не падая. Оглядывается по сторонам, получая в ответ странные взгляды от всех, и разворачивается в совершенно другую сторону от входа, продолжая бежать. Бежит без оглядок, смотря лишь прямо. Ладонь до сих пор у рта держит, а второй касается ручки двери запасного выхода и выходит наружу, вдыхая воздух в лёгкие,  жадно глотая кислород.  Кладёт руки на колени и сгибается, пытаясь отдышаться. Воздух вновь попадает в лёгкие, и Чонгук, прикрыв глаза, успокаивается. Потирает глаза и, дыша через рот, ступает по каменным ступенькам вниз, присаживается у края и кладёт рюкзак рядом, закрывая лицо ладонями, которые слегка подрагивают. Ветер холодный приятно обдувает кожу, заставляя всем телом вздрогнуть, но становится хорошо. Чонгук продолжает дышать через рот, убирая ладони с лица. Тянется к рюкзаку и достаёт из небольшого кармана упаковку успокоительного, сразу запивая две таблетки водой и вновь падая лицом на свои ладони, утыкаясь в колени. Успокаивается, вдыхает холодный воздух, но стоит вновь подумать о Тэхене, как всё начинается по новой. Слёзы опять на глазах появляются, а руки начинают трястись. Чонгук отрывает их от лица и головой прижимается к перилам, ненадолго закрывая глаза и сжимая ладони вместе.   Всё, что ему нужно сделать — это успокоиться. Но даже это у него получается с трудом. Чонгук приоткрывает глаза, смотря вперёд, начиная наблюдать, и пытаясь отвлечь себя.  Совсем скоро голые деревья вновь начнут цвести, и всё вокруг будет в красивых лепестках сакуры. Влюблённые студенты снова будут гулять, держась за руку, на улице потеплеет, друзья и одноклассники будут ходить на прогулки, а маленькие дети хватать те самые лепесточки, сжимая их в своих небольших ручках. Мир снова расцветёт, играя разноцветными красками. Люди расцветут вместе с ним. Чонгук постепенно расслабляется, продолжая наблюдать за всем, представляя, что будет дальше. Глаза опухли, нос красный и постоянно шмыгает, а холодные руки всё ещё потряхивают. Альфа расслабляется, отключая свой мозг на некоторое время. Ни на что не отвлекается, пока не замечает, как рядом с ним кто-то присаживается. Глотая вязкую слюну, Чонгук немного поворачивает голову в бок, смотря на того, кто сел рядом.  Альфа, присевший рядом, держит между губ сигарету и подносит зажигалку к рту, зажигая её и закрывая другой ладонью сигарету, пряча ту от ветра, чтобы зажечь с первого раза. Зажигает и трясёт в руках зажигалку, убирая ту в карман синих широких джинс. Делает долгую затяжку и выдыхает горький дым, держа тлеющую сигарету между пальцев. — Чё по университету носимся и старших сбиваем? — Спрашивает обычным голосом Юнги, не обращая на парня никакого внимания. Чонгук моргает, смотря на старшекурсника, который в очередной раз делает затяжку. Задумывается и совсем не может вспомнить тот момент, чтобы врезался в кого-то, когда бежал к выходу.  Паника захватила его, он ничего не мог с собой поделать. Но больше его удивляет то, что Мин не летит на него из-за этого с кулаками, не пинает на этом холодном асфальте и не материт всеми матами на свете. Альфа просто сидит рядом, продолжая курить. — Прости, не заметил. — Всё, что отвечает Чонгук, отворачиваясь и кладя голову на свои колени, лишь бы не встречаться глазами с Юнги. Надеется, что старший уйдёт, но тот всё ещё сидит, делая очередную затяжку.  Юнги зажимает сигарету между зубов и оглядывает парня, который закрыл голову капюшоном. Вдыхает горький дым и забирает сигарету обратно, держа её пальцами и стряхивая пепел. — Не прощаю.  Чонгук поднимает голову, хмуря брови, и поворачивается к Юнги. Тот в очередной раз затягивается, делая быстрые три затяжки и тушит сигарету, откидывая ту в сторону. — Что такого случилось, что ты тут сидишь и ревёшь во все мочи? — Спрашивает Мин, руками держась за ступеньки сзади, слегка откидываясь спиной назад. — Тебе какое дело? — Огрызается, глядя на старшекурсника, который, прикрыв глаза, кусает щеку изнутри. — Если спрашиваю, значит есть дело. — Тут же отвечает. — Иди к чёрту, Мин. Тебя это ебать не должно.  Юнги продолжает расслабленно сидеть, но после очередного огрызания от Чонгука, распахивает веки, выгибая бровь. — Слышь, башка, я и отпинать могу за такие слова. Мне не в падлу. — Отвечает альфа, хрустя каждым пальцем и разминая шею.  Чонгуку кажется, что именно сейчас он бы и хотел, чтобы его отпинали до смерти, чтобы просто исчезнуть. — Слушай, ну какое тебе дело до моих проблем? Они только мои, и решать их, к сожалению, только мне. — Вздыхает, но спокойно отвечает, понимая, что старший вовсе не собирается сейчас ругаться, а уж тем более нападать с кулаками. — Сейчас пара последняя, а я на неё идти не хочу, а ты тут единственный, к сожалению. — На последних словах делает акцент, намекая на только что высказанное. Чон наблюдает теперь за Мином, прикусывает свою губу и смотрит на его руки и на то, как тот вновь достаёт сигарету, делая всё по той же схеме, закуривая. — Может проблемы поэтому и решаются только тобой, потому что о них никто не знает? — Затягивается, смотря в чёрные глаза напротив, в которых стоят слёзы. — А толку? Меня никто не поймёт. — Грустно хмыкает. Юнги вновь закусывает сигарету между зубов, поглядывая на младшего. Поднимает руку вверх, оттягивая рукав и смотрит на время на наручных часах, опуская рукав обратно. Последняя пара только началась. — Ты просто никому ничего не говорил. Откуда знаешь, может, и проблемы сразу уйдут, когда поговоришь. — Юнги поднимает плечи, получая в ответ смешок. — Думаешь, если расскажу о своих проблемах парню, который мне голову пробил, то станет легче?  — Ну, ты попробуй. — Хмыкает Мин, сразу морщась от воспоминаний неприятного момента. — С парнем связано?  Юнги просто предполагает, однако сразу попадает в цель. Чонгук бы не сказал, что проблемы возникли с парнем. Тэхён для него не просто парень, он для него намного больше. Он его жизнь. С каких пор он смог так привязаться к человеку? Чонгук в первый раз увидел Тэхёна полгода назад и уже тогда был готов пасть перед ним на колени, не смея устоять перед его красотой. Они встречаются больше месяца, но он не может назвать себя влюблённым парнем, потому что он уже давно не влюблён. С Тэхёном он не испытывает чувство влюблённости или симпатии. Рядом с ним он чувствует только свою любовь к нему, желание оберегать, заботиться и любить всю оставшуюся жизнь. Это уже точно не влюблённость. Младший альфа замолкает, продолжая глядеть в свою обувь, и Юнги сам понимает, что с вопросом попал прямо в цель, поэтому продолжает. — Поссорился с розовой мишурой?  Чонгук хмурится на сказанные слова. — Да не встречаемся мы с Чимином. Мы просто друзья. Откуда вообще такая инфа появилась? — Отрицает Чонгук, злясь. — И прекрати его так называть, у него имя вообще-то есть. — Боже. — Вздыхает Юнги, закрывая глаза. Молчание наступает между парнями, и никто заговорить первым не пытается. Юнги продолжает молча курить, а Чонгук смотреть на свои ноги, задумываясь и складывая свои холодные пальцы вместе. Сердце опять сжимается.  Только что он думал о том, что хочет с кем-то поговорить, выговориться, получить совет. Сама судьба даёт ему подарок в виде, хоть и не самого лучшего, но человека, который готов его выслушать, а он молчит. — Слышал что-нибудь про любовь с первого взгляда? — Тихо начинает Чонгук, не осмеливаясь поднимать взгляд на Юнги. Мин замирает на месте, закусывая тлеющую сигарету во рту, когда слышит голос Чонгука. Думал, что тот так и засядет, замерев как статуя. Хотел уйти, но вдруг услышал слова. Да и ещё такие слова, которые прекрасно понимает. Потому что да. Слышал.  — Я когда его в первый раз увидел, то тогда и влюбился. — Уголки губ немного поднимаются вверх от воспоминаний об их первой встречи. — Прямо с первой встречи, представляешь? Угораздило же…  Хочет снова вернуться в тот день, когда только увидел его, того, без кого уже жизнь не представляет. Хочет увидеть светлые кудри, нежные руки, которые что-то вяжут. Хочет увидеть прекрасное лицо, в которое влюбился сразу же. — Даже не знаю, как описать это чувство… — Смущённо улыбается, потому что никому об этом никогда не говорил. — Вот смотрю на него, а он, смотря на меня в ответ, уже чарует. Я хочу к нему прикасаться, даже не разговаривать, а просто касаться. Хочу, чтобы он просто был рядом. Когда он рядом мне уже так хорошо. Когда я знаю, что он существует в этом мире, находится где-то рядом, все это… Поднимает глаза вверх, потому что до ужаса скучает. Сейчас, в данный момент, ему нехорошо, хоть и знает, что Тэхен находится в нескольких километрах от него. Он хочет быть рядом с ним сейчас, хочет, чтобы с ним всё было хорошо.  — И знаешь, что самое первое я услышал от своего лучшего друга, который ещё и его братом родным является, когда он понял, что я испытываю к нему интерес? — Задаёт вопрос, поворачиваясь к лицу Юнги. — Что это неправильно. Что я не могу любить его. Что он сам неправильный. — Продолжает говорить с полной болью в глазах. — А мне было всё равно. Я полюбил. Всем сердцем. — Не верит, что говорит об этом кому-то. — Я влюбился в его улыбку, в его смех. Я в тайне начал встречаться с ним, и знаешь… это было самым моим лучшим решением, потому что теперь он для меня всё. Я уже не смогу жить без него, Юнги. Я не смогу… Юнги смотрит в глаза напротив, в которых находится одна боль. Альфа говорит слегка дрожащим голосом, но говорит только правду. Не врёт, и Юнги это знает, потому что до боли слышит знакомое. Видит в младшем себя, понимая, что будет дальше.  Для него это до ужаса знакомое чувство. — Все в моём окружении говорили, что это неправильно, что он не тот. Я не слушал. Мы стали прятаться. — Хотел спрятать, не вышло. — Но сколько бы мы не пытались прятаться, о нас всё равно узнали. — И вновь разбитость. — Мне не получилось спасти его, и теперь он лежит на кровати и мучается от сильной боли, плачет и страдает, а я только и слышу от всех вокруг, что он неправильный, недоразвитый, и недоделанный омега, который только и был рождён для секса. — Боль пропитана в голосе, а по щеке стекает слеза. — Он не может испытывать чувства? — Вспоминает сказанные в тот день слова, задавая вопросом. — Да я же сам слышал, как он говорит мне, что любит! Как он не может испытывать чувства? Как?… Чонгук отворачивается, и вновь пытается успокоиться. Юнги смотрит на него опустошённым взглядом и спрашивает: — И что ты делаешь?  Чонгук встаёт в ступор, не издавая ни звука. Смотрит прямо, затем, так и не услышав никакого звука за спиной, поднимает голову.  — Что? — Шмыгая носом, спрашивает. — Я спрашиваю, что ты делаешь сейчас? — Но Чонгук всё равно не понимает.  Младший надеялся, что Мин может быть даст ему какой-нибудь совет, послушав его, но альфа лишь продолжает спрашивать. Даже не спрашивать, а требовать ответить. — Юнги, я не понимаю, что ты хочешь от меня… — голос совсем другой. Чонгук заплаканный, у него всё внутри перевернуто. Даже высказав всё, ему не стало легче, он не получил то, что так хотел, о чём так желал.  Думал, что и вправду ему чем-то помогут. — Я просто тебя не понимаю. — Юнги откидывает сигарету, присаживаясь по удобней и начиная рассуждать, взаимодействуя своими руками и хмуря брови. — Ты говоришь, что любишь, что он сейчас страдает, а ты что делаешь?  Младший удивлённо смотрит, потом, смирившись, закрывает глаза,медленно водя головой в разные стороны. — Ты не знаешь, что происходит. Ты меня не поймешь. — Бесчувственно отвечает, потому что догадался, что говорить с этим человеком бесполезно. — Какая, нахуй, разница, что происходит?! — Юнги резко повышает голос, пугая младшего. — Ты говоришь, что любишь, что он страдает, а ты, я смотрю, нихуя не делаешь, а только плачешь о том, что вам запрещают встречаться из-за того, что он какой-то не такой!  Юнги встаёт с места, тыкая указательным пальцем на Чонгука и крича на него во всё горло, из-за чего младший поднимается, начиная кричать в ответ. — Ты ничего не знаешь! Человек никогда не поймет человека, если не был на его месте! — В ответ кричит Чонгук. — Не тебе судить и не тебе знать, что я не был на твоем месте! — Юнги поднимает взгляд на парня, который выше его почти на голову, но взгляд держит стойко, продолжая. — Когда человек любит, он никогда не сдаётся и ему плевать на мнение других!  — Почему ты кричишь на меня?! — Да потому что на тебя никто и никогда не кричал! Никто и никогда не объяснял тебе всё так, чтобы ты понял! А ты сидишь сейчас и сопли пускаешь, поступая как глупец! — Чонгук закрывает свой рот, становясь в один момент в два раза меньше Юнги. — Если ты говоришь, что любишь, а он сейчас страдает, то какого хера ты плачешь? Юнги останавливается, начиная дышать полной грудью, чтобы восстановить лёгкие, в которых не осталось воздуха. Наблюдает за младшим, смотрит, как тот садится обратно, закрывая голову руками, замолкая. Достаёт сигарету и вновь садится рядом, закуривая. Чонгук сжимает свою голову ладонями, понимая, что он и вправду идиот, который сейчас даже ничего не делает, а лишь ревёт, хоть и не имеет ни одного повода для этих слез. Юнги, хоть и криками, хоть с матами, но попытался достучаться до его пустой головы.  И даже сейчас старший продолжает сидеть рядом, чего-то ожидая. — Вот что ты дуешь из мухи слона? — Задаёт вопрос старший, и делает паузу, чтобы убедиться, что его слушают. — Зачем делать проблемы из того, из чего не стоит?  Чонгук поворачивается к Юнги всем корпусом, спиной облокачиваясь на перила и подгибая колени. — Не знаю. Я просто боюсь, что он и что я вместе сможем пострадать от этого. Вдруг, они говорят правду? Может нам и вправду не стоит быть вместе?… — Чонгук ничего не знает. — Думаешь, что тебя осудит весь мир? Что все восемь миллиардов скажут, что это всё неправильно? Что ты идиот? — Чонгук молчит. — Да всем плевать. Тебе в первую очередь должно быть плевать. Ты полюбил? Полюбил. И херле ты теперь сделаешь, когда полюбил? Ты нихуя не сделаешь, потому что у тебя нихуя и не получится. Чонгук внимательно слушает Юнги, и в каждом его слове слышит то, что тот говорит всё с чёткостью, передавая свою мысль, будто сам уже не впервые сталкивается с этой проблемой. Мин раздражается с того, что Чонгук снова молчит и смотрит на него своими огромными чёрными глазами, будто до него ничего не доходит, и что тот его не понимает. Раздражается, цыкает и убирает сигарету изо рта. — Ты его любишь? — Напрямую спрашивает. — Люблю. — Без каких-либо раздумий. — Он омега?  — Омега. — Тогда я вообще нихуя проблем не вижу. Ты его любишь, он омега, в чём он неправильный? — Серьёзно, Юнги ничего не понимает. — У него есть синдром аутизма. — С тяжестью признаёт то, во что и сам не верит. Уже видит, как Юнги меняется в лице, разворачивается, забирает свои слова обратно и уходит. Но Юнги наклоняется к ноге, задирает штанину, развязывает шнурки, снимает кроссовок, затем и носок, показывая свою голую ногу. — А у меня нет мизинца на правой ноге, и что?  Чонгук кидает взгляд на белую ногу, пальцами которой специально шевелит Юнги, и видит только четыре пальца. Мизинца нет. Поднимает взгляд на Мина и хочет расплакаться, потому что и вправду сейчас получил ту самую поддержку, которая была ему так нужна. Юнги на всех своих четырёх пальцах правой ноги объяснил, что всем в мире всё равно, кого ты там любишь. Да, возможно, кто-то его и осудит, но даже сейчас, не отрывая взгляд от старшего, Чонгук понимает, что перед ним уже есть один человек, которому абсолютно плевать на то, кого он любит. Юнги лишь объяснил то, что всем в этом мире не угодишь, что кто-то осудит, выскажет своё мнение, но тебя осуждать и менять твоё мнение, он не имеет никакого права.  Когда ты любишь, тебе должно быть плевать на всех, ты должен делать то, что и вправду считаешь нужным. Ты должен делать всё только для одного. Любить, оберегать только одного. Только одного, того, кого ты любишь. На остальных тебе должно быть плевать. Чонгук полюбил, и он вправду уже ничего с этим не сделает. Юнги помог ему как никто другой. Он его понял и объяснил. Решил проблему, которой в самом деле и не должно было быть. Но человека никогда не поймёт тот, кто никогда не был на его месте. — Хён, — зовёт Чонгук Юнги, из-за чего старший удивляется. Чонгук и сам не знает почему так его назвал, но захотел позвать старшего именно так, и тот сразу же обратил на него внимание. — А кого любишь ты?  Чонгук понимает, что у Юнги, возможно, тоже есть свои секреты, потому что он не знает, с кем встречается старший. Добровольно этим не интересовался, но так как Мин у них в университете довольно известная личность, то слухи о его отношениях явно должны гулять. Юнги вздыхает. Чонгук поделился с ним своим секретом, проблемами, он помог их решить. Будет неправильно, если он сейчас ему откажет в ответе на вопрос, хотя желания у него отказать ему нет.  Альфа не думает, что Чонгук после услышанного побежит по всему университету кричать об этом, поэтому признаётся. — Хосока. — Чонгук удивлённо вскидывает брови, но молчит. — Мы с ним уже в отношениях семь лет. Чонгук ещё больше удивляется, открывая свой рот. Слухи о том, что Юнги может находиться с Хосоком в отношениях, были. И Чонгук слышал эти слухи, но не обращал на это внимание, потому что в университете ходит очень много чего, и всему верить не стоит. Да и учитывая то, что они оба альфы, Чонгуку в это мало верилось, а слухи на деле оказались правдой. — Так долго?  Всё, что спрашивает Чонгук, и Юнги резко на него поворачивается, потому что не слышит вопросов на подобие: «С альфой? Двое альф?», не слышит никакого отвращения, а как будто бы даже какое-то восхищение в словах младшего. — Я думал, что когда люди находятся в отношениях столько лет, то они должны быть женаты, а о вас в университете никто не знает, ну, не считая тех, кто верит слухам. — Высказывает свои мысли Чонгук, потому что в его планах он планировал сделать Тэхёну предложение примерно через два года отношений. Юнги довольно хмыкает, затем вытягивает правую руку вперёд, показывая толстое серебряное кольцо на безымянном пальце, вызывая ещё больший восторг в глазах младшего. — Летом у нас свадьба. Приходи, когда будешь со своим пареньком. — Кивает Юнги. — Но если так и будешь сопли на ровном месте ронять и упустишь свою любовь, то даже шаг в мою сторону не делай. Шантажирует Юнги или манипулирует, но делает всё правильно.  Да Чонгуку всё равно, пустит ли его Юнги на свою свадьбу или пошлёт куда подальше, он сам хочет к Тэхёну. Он не хочет его терять и сделает всё возможное, лишь бы омега уже сегодня был рядом с ним.  Всё что угодно, лишь бы был рядом счастливым, здоровым и самым любимым. — Хён, если тебе плевать на всех вокруг, то почему о вас никто не знает? Ты же любишь.  Чонгук сформировал вопрос из всех слов, что ему сказал Юнги. Ему интересно, что скажет старший, ответив на это. Потому что если ответ не будет таким, каким он должен быть, то его слова — это просто пустота. — Потому что люблю. — Отвечает, также ни в чём не сомневаясь. — Поэтому никто и не знает. Мне всё равно, а Хо принимает всё близко к сердцу, боясь осуждения. В старшей школе было очень тяжело, я чуть не потерял его из-за ужасного общества. Я не могу допустить того, чтобы он страдал вновь, поэтому и скрываемся. — Отвечает Юнги. — Но некоторые, как тот же Вонхо, который подслушал наш разговор, узнав о нашей свадьбе, и тут же побежал пускать слухи, должны получать отдачу. Но вместо него в тот раз получил ты, и слухи всё равно расползлись. Чонгук слушает, начиная чувствовать вину за свой поступок. Он не знал, а если бы знал, то никогда не пошёл против.  Вонхо поступил мерзко, не подумав. Пустил слухи по всему университету, сделав неприятно парням, а Юнги ничего не оставалось кроме того, чтобы это как-то прекратить, ведь он не хочет расстраивать своего любимого человека.  Доказал, что любящий человек сделает всё ради своей любви. — Извини, что помешал. — Да это ты извини, что я тебе так втащил. Я же не думал, что у тебя скорлупа такая тонкая. — И стучит по своей голове. — У тебя, кстати, сейчас как? — Болит, но терпимо. — Улыбается и врёт уже как на автомате. Оба снова замолкают. Чонгук возвращает свой взгляд прямо, продолжая смотреть на деревья, а Юнги уже в очередной раз закуривает очередную сигарету. Молчат, и их молчание разделяет только ветер, который продолжает дуть, приятно обдувая лица. На данный момент прошло только половина пары, и Чонгук благодарен себе за то, что пошёл в университет и что встретил Юнги, который и вправду ему помог. За эти дни, что Чонгук не видел Тэхёна, и те дни, что он находился с Тэхёном рядом, он думал о многом. Все слова, которые ему говорили, заставляли сомневаться, но поддержка от брата и Сокджина, которые одобрили их отношения, ему немного помогали. Большую поддержку ему всё же давал Тэхён, с которым, находясь рядом, сердце уже понимало, что больше никто и не нужен. Но сегодня Юнги сразу всё сказал, пусть и накричал, обматерил, но сказал всё правильно. Достучался до него через его пробитую скорлупу и дал понять, что ему надо действовать, что не он должен захлёбываться в слезах, думая, что находится без какой-либо помощи.  Сейчас Чонгук должен делать всё ради Тэхёна, потому что любит. Любит больше всех на свете. Больше всех на земле. Больше всех в мире. Именно ради своей любви он и должен стараться. Только ради него он и должен переживать. Рядом с Чонгуком уже есть люди, которые всегда поддержат и не осудят. Ему нечего бояться. Ему помогут, его спасут, его поддержат. Именно из-за таких людей он сейчас сидит, не плача, потому что знает, что скоро всё будет хорошо.  Осталось потерпеть. Не только ему, но и Тэхену, которому сейчас больно. Осталось всего несколько часов, и Тэхён будет рядом. Чонгук приложит все усилия, сделает всё, что ему скажут, лишь бы с Тэхёном всё было хорошо. Он бы уже сорвался, забрал и спас, но брат сказал, что сделает всё сам, а ему нужно просто подождать. Чонгук дождется, и когда Тэхён будет рядом с ним, то больше никогда его не отпустит и всегда будет рядом с ним, чтобы он был в безопасности. Он теперь всегда будет рядом, чтобы Тэхён знал, что он его любит, что всегда спасет и поддержит.  Потому что любит.  Как никого другого любит. Тишину и молчание нарушает звонок телефона, который вибрирует в кармане Чонгука. Альфа спокойно дотягивается до кармана куртки и достаёт оттуда смартфон, отвечая на входящий звонок от Сокджина. — Да, Сокджин, что-то случилось? — Спрашивает взволнованно альфа, на голос которого поворачивается Юнги. — Чонгук… Чонгук… — Омега снова весь в слезах захлебывается. — Сэдрик здесь, он пьяный… — Задыхается в собственных слезах. — Намджун не отвечает на звонки, а я… — Пытается не кричать и не плакать, чтобы всё сказать. — Я в комнате у Тэхёна вместе с ним, я закрыл двери, пододвинув комод, но он скоро поднимется и выломает её, Чонгук…  Омега замолкает, и Чонгуку удаётся услышать и плачущий голос Тэхёна. — Сокджин! Я сейчас приеду, постарайтесь закрыть дверь и всегда будьте на связи, я скоро буду! — Чонгук подпрыгивает с места, хватая свой рюкзак, и отключается. Уже бежит, быстро спускаясь по лестнице, но его останавливает Юнги. — Чонгук, что случилось?! — Взволновано спрашивает Юнги, держа младшего за плечо. — Тэхён… Тэхён… Тэхён… — Быстро тараторит Чонгук, желая вырваться и побежать к машине. — Он в опасности! Я должен его спасти, Юнги! Отпусти меня! У меня здесь машина, отпусти! Чонгук вырывается и бежит к парковке, и Юнги следует за ним. — Я поеду с тобой! — Кричит Юнги, начиная бежать за младшим. Чонгуку всё равно, поедет ли с ним альфа, у него сердце вот-вот остановится. Тэхён в опасности, Намджун не отвечает на звонок, и вся надежда лишь на него.  Тэхён в опасности, у него нет времени лить слёзы, он должен спасти его, потому что только на него осталась надежда. Если не поможет он, то не поможет никто. А он ради Тэхёна готов на всё, даже если придётся пожертвовать собой. Ради него — на всё. *** Чонгук давит на газ, нарушая абсолютно все правила. Едет по той же дороге, но сокращает время до двадцати минут вместо обычного часа, за который добирался до Тэхёна, соблюдая все правила. Рядом сидит Юнги и с полностью сосредоточенным лицом смотрит прямо на дорогу, пока Чонгук одновременно пытается дозвониться до брата. Звонит уже девятый раз, но брат всё время в не зоне действия. Чонгук начинает переживать ещё сильнее, но Юнги не даёт ему спустить и слезинки, успокаивая и проговаривая, что всё будет хорошо. Чонгук верит ему и успокаивается. Верит человеку, который пробил ему голову и с которым он только сегодня нормально поговорил, получив поддержку.  Возможно, странно, но почему-то Чонгук думает, что это нормально. — Юнги, он не берет трубку! — Пытаясь быть максимально спокойным, оповещает старшего Чон. Юнги не паникует, в отличие от Чонгука, поэтому забирает у того из рук смартфон и заходит в контакты, смотря на последние звонки. Просит Чонгука, чтобы тот внимательно смотрел на дорогу, но тот всё равно поглядывает в сторону Мина, не понимая, что тот хочет сделать.  Они подъедут к дому Тэхёна через пять минут. Ещё совсем немного. — Что ты делаешь? — Спрашивает Чонгук, стараясь следить за дорогой. — С кем ты разговаривал, когда тебе позвонили и сказали, что с Тэхёном что-то случилось? — С Сокджином. Мин находит контакт и сразу набирает его, ожидая ответ. Чонгук весь на нервах, руками сжимает кожаный руль и вместе со старшим альфой вслушивается в долгие гудки, начиная переживать ещё сильнее. — Алло? — Отвечает незнакомый Юнги голос, на заднем плане которого слышны сильные удары по двери. — Ч-чонгук? — Сокджин, здравствуйте, это не Чонгук, а его друг Юнги. — Чонгук кусает губы, поглядывая на Юнги, который начинает разговаривать с Сокджином.  Он не обращает внимание на то, что Юнги назвал его другом, его больше волнует то, что ему ответили, а значит, что они ещё успевают. — Сокджин, вы меня слышите? — Повторяет Юнги, потому что кроме громких ударов об дверь больше ничего не слышит. — Да, да… — Сокджин, Чонгук сейчас сидит рядом со мной, но он за рулём, поэтому с вами буду говорить я. — Утверждает Юнги, смотря, как они уже заезжают в место, где находятся коттеджи и большие дома. — Сокджин, вы сейчас находитесь в комнате? — Да. — Тэхён рядом с вами?  — Д-да, м-мы сидим на кровати. — Также незамедлительно отвечает омега. — Сокджин, где сейчас находится отец Тэхёна и вызывали ли вы кого-то помимо Чонгука?  Спрашивает, ориентируясь на всю информацию, которую ему сказал Чонгук, пока они ехали. — Сэдрик б-бьётся об дверь, но мне к-кажется, что он её сейчас в-выломает… — Всхлипывает Сокджин, и на заднем плане отчетливо слышатся сильные удары. — Я н-никому не звонил кроме Намджуна и Чонгука. — Вам угрожает опасность? Сэдрик что-то говорит?  Юнги не спрашивает, а допрашивает, но делает это максимально аккуратно, чтобы старший омега не впал в ещё более сильную панику.  Чонгук сидит и слушает, уже почти подъезжая к дому, продолжает кусать губы до крови и вслушивается в каждый звук. — Я н-не ув-верен, что будет что-то со м-мной, но Тэхён… Машина резко останавливается, когда Чонгук слышит имя своего любимого, а затем и звук того, как что-то большое падает на пол и двери ударяются об стену. Отчетливо слышит крики Сокджина и голос Сэдрика, а затем и гудки, которые идут после. Чонгук замирает, останавливает машину и выбегает из неё, хватая с собой телефон и закрывая двери. Юнги выходит за ним следом, также начиная бежать вслед за альфой. Они бегут со всех своих сил, чтобы быстро добежать до дома, подбегают к воротам и, дергая за ручку дверей, понимают, что те закрыты.  — Давай подсажу! — Кричит Юнги, ставя руки и слегка присаживаясь. Чон быстро ступает на руки своим кедом и руками хватается за ворота, быстро перепрыгивая и открывая двери Мину изнутри. Бежит к дому, пробегая мимо машины и быстро открывает входные двери, забегая вместе с Юнги в дом. Внутри дома к ним подходит Сокджин, который плачет, закрывая рот ладонью, а сзади него стоит Джусон с окровавленным лицом, который после вчерашнего даже не смыл кровь. Стоит около лестнице, глядя на Чонгука хищным взглядом, улыбаясь в злой улыбке. — Чонгук, Чонгук! Он не впускает меня туда! Чонгук! — Тараторит Сокджин, подбегая к альфе. — Сэдрик пьян и он уже там и… Чонгук слышит крики и плач Тэхёна со второго этажа. Испуганно смотрит на Сокджина, который стоит прямо перед ним, а затем и на Джусона, который не пропускает никого наверх.  Не успевает сделать шаг, как сзади него выбегает Юнги, направляясь прямо к младшему альфе с окровавленным лицом. Подбегает к нему, и тот, не понимая, кто это, удивлённо распахивает глаза, получая сразу же в лицо кулаком.  Джин замирает, когда видит, как Джусон падает, закрывая и без того кровавый нос ладонью.  Чонгук бежит следом за Юнги, который уже поднимается выше по лестнице. Не успевает подойти, как Джусон снова встаёт, закрывая вход на лестницу собой. — Ну уж нет, Чонгук, тебе там явно делать нечего. Постой, послушай, как твой омежка кричит во весь голос, пока отец будет трахать его во все щели. Представь, сколько крови из него будет литься, как ему будет больно! — Говорит сквозь зубы, пытаясь ввести Чонгука в панику. И у него это получается. Альфа начинает бегать глазами, отрицательно мотая головой, но Джусон не затыкается. Продолжает кричать, смеясь. Его голос смешивается с криками Тэхёна, которые доводят до тряски, заставляя вновь задыхаться. — Чонгук! — кричит Юнги со второго этажа, пытаясь достучаться до альфы. — Чонгук, если ты сейчас же не поднимешься, всё так и будет! Успокойся, Чонгук! Здесь паника не нужна! Кричит во весь голос Юнги, и на него окликается Джусон, поворачивая голову и смотря на неизвестного ему человека. Поворачивается обратно и снова сталкивается с кулаком Чонгука, который ударяет его между глаз, заставляя снова упасть. Чонгук садится на младшего, набрасываясь на него с кулаками, чтобы тот наконец отключился. — Где, блять, были мои мозги, когда я начал с тобой общаться?! — кричит он прямо в лицо. — Какая же ты мразь! Готов ради денег даже на то, чтобы твой же отец изнасиловал твоего родного брата! Удар за ударом. — Чон! Чонгук продолжает бить, но, услышав крики сверху, останавливается. Встаёт с младшего, даже не глядя на то, как тот сплёвывает густую кровь, задыхаясь. — Чонгук, я дозвонился до Намджуна, он сказал, что они будут тут с минуты на минуту! — говорит Сокджин, но Чонгук его уже не слышит. Альфа поднимается по лестнице быстрым шагом, и крики становятся только громче. Слышен сильный плач, который сбивает его с пути. Поднимается и сталкивается с Юнги, который уже в который раз ударяет ногой по деревянной двери, чтобы та открылась. Подходит ближе к альфе и начинает бить с ним в один такт до того момента, пока дверь не слетает с петель. Двери отлетели в сторону, и Чонгук вместе с Юнги сразу же залетают в комнату, где до сих пор держится тёмный мрак, что с того самого дня и не изменился. На большой кровати лежит Тэхён, всё в той же одежде, а сверху над ним нависает Сэдрик, сжимая руки омеги над его головой со всей силы. Чонгук ужасается от того, когда видит, что штаны Тэхёна уже сняты, а его ягодицы закрывает лишь кофта, в то время как у Сэдрика уже расстёгнут ремень. Старший Ким поворачивается, обращает свое внимание на двух пришедших альф и усмехается, продолжая хлестать Тэхёна ладонью по ягодицам, оставляя на каждой половинке красные пятна. Смотрит большую часть на Чонгука и с каждым шлепком самодовольно улыбается. Тэхён лежит, придавленный всем телом к кровати, и кричит от боли, одновременно плача во всё горло, пуская водопад слёз на постель. Поворачивает голову в бок и сталкивается глазами с Чонгуком, лишь одним взглядом прося о помощи. Юнги реагирует первым. Мин бежит к кровати и скидывает с Тэхёна пьяного Сэдрика, кидая его на пол и садясь сверху, начиная бить кулаками по лицу. Бьёт старшего, не жалея силы, оставляя сильные удары на лице и на всём теле, но в один момент его руки перехватывают в свои, сжимая запястья и стягивая вниз. — Чонгук! — снова зовёт Мин застывшего альфу, падая спиной на пол и из-за сильного удара морщится. — Сейчас же уведи Тэхёна отсюда! — Ну, конечно, сукин ты сын, только попробуй! — кричит Сэдрик, давая кулаком по лицу Мина, разбивая губу. Чонгук подлетает к кровати, кидает взгляд на Юнги, который пытается вновь поменять их местами со старшим. Подходит к Тэхёну и смотрит на него глазами, полными слёз. Кладёт свою ладонь сверху, проводит по плечам, затем переворачивает его, поднимая на руки. Тэхён моментально обхватывает его шею руками, обнимая и утыкаясь лицом в шею, пытаясь спрятаться. Прижимается к Чонгуку настолько сильно, насколько только может. Ждал, терпел, только его и хотел увидеть спустя трое мучительных суток. Только рядом с ним и хотел находиться. Во всей комнате слышны звуки ударов и крики от обоих альф, которые не могут отлепиться друг от друга. Чонгук последний раз смотрит в сторону Юнги, затем выходит из комнаты, прижимая Тэхёна ближе к себе. — Тэ, я рядом. Юнги вновь седлает Сэдрика, продолжая бить того по лицу, как можно сильнее сжимая тело мужчины своими бёдрами. Держит одной рукой за шиворот, а второй продолжает бить кулаком, разбивая его лицо в кровь. — Старших бить нельзя, в курсе? — Через всю силу пьяным голосом пытается говорить Сэдрик, запрокидывая голову назад. — Да плевать. Такой мрази, как ты, в этом мире не должно существовать. — Юнги встаёт с места, ударяя в лицо последний раз.  Альфа без каких либо чувств жалости или сожалениям смотрит на мужчину с окровавленным лицом и, плюя на того, со всей силы бьёт ногой по ребрам.  Не останавливается. Снова пинает, чтобы тот эмбрионом сжимался от сильной боли, сплёвывая кровь. Садится на корточки и за волосы хватает, притягивая ближе к себе. — Это же надо было додуматься… — Не понимая, говорит Мин. — Изнасиловать своего же ребёнка… — Да ты бы и сам не удержался. — Улыбается окровавленными зубами, смеясь. — Этот омега только и был создан для секса. Он в этой жизни никто. Хотел продать его, но этот Чонгук испортил все планы. — Хмыкает, расплываясь в пьяной улыбки и сумасшедшим взглядом смотрит на Юнги. — Решил, что сам полакомлюсь сладостью. Больше мужчина ничего не говорит, вырубаясь от одного сильного удара головой об пол. Юнги поднимается на ноги и, только собираясь покинуть комнату, как ощущает вибрацию в своем кармане, сразу же доставая телефон.  На экране телефона высвечивается контакт «Любимый», и Юнги, сплёвывая в сторону лежащего мужчины, прокашливается и отвечает на звонок. — Да, любимый? — Юнги, ты где? — Слышно слегка обеспокоенный голос. — Тебя не было в университете, я пошёл домой, но тебя и здесь нет. — Дела были. — Ничего не говорит про то, что находится сейчас в другом конце города. — Заехать в магазин, купить что-то вкусное? — Если тебе не сложно… — Смущённым голосом отвечает Хосок, и Юнги снова понимает, что ни разу не ошибся в своем выборе. — Для тебя, солнце, хоть звезда с неба. Люблю. — Я тебя тоже. Хосок сначала молчит в трубку, затем отключается. Юнги убирает телефон обратно и, наклонив голову в бок, смотрит на лежащего альфу, слыша сзади себя звуки. Поворачивается и видит в дверях нескольких парней в форме, которые направляют на него автоматы, заставляя поднять руки вверх. Мин усмехается, но руки поднимает. — Что-то вы долго, ребят. Чонгук заходит в ванную комнату, закрывая двери изнутри. Держит Тэхёна на руках и идёт к ванной, наклоняется и включает тёплую воду. Сажает Тэхёна на деревянную полочку и падает перед ним на колени, кладя голову на бедра. Тэхён плачет, до сих пор сжимает ладони в кулачки, пытаясь успокоиться. Смотрит на Чонгука, который его за ноги обнимает, кладя голову на колени и целует, пытаясь сдерживать слезы в собственных глазах. Альфа прижимается как можно ближе и не отпускает. Целует каждый сантиметр кожи, не оставляя ни один промежуток пустым. — Я больше никогда не отпущу. — Молвит Чонгук, потому что больше никому не отдаст Тэхёна. Никогда и никому не отдаст и не оставит. — Прости меня за всё, прости… Громкие звуки слышны за дверью ванной, но Чонгук не обращает на них внимание, сосредотачиваясь лишь на Тэхёне. Продолжает сидеть в его ногах, продолжая целовать, обнимать и просить прощение. Слышит только его тихие всхлипы и то, как он вдыхает воздух в лёгкие. Поднимается с коленей и садится рядом, рукой притягивая к себе, чтобы Тэхён упал головой ему на плечо. Чувствует, как омега весь трясётся. Всё тело холодное и худое. Тэхён всё в той же одежде, что и была одета на нём три дня назад. Волосы сальные, лицо заплаканное, а щёки красные и полностью раздражены от соленых слез, что стекали без остановки. Чонгук целует его за ухом, лбом утыкаясь в висок, закрывая глаза. Вдыхает его запах и согревает своим телом, крепко обнимая. Без него он уже и вправду не видит жизни. Без него её и нет. Отстраняется от Тэхёна и смотрит прямо в глаза. Смотрит в свои самые любимые глаза, кладёт руку на щеку и слегка поглаживает, не отрывая взгляд от своего любимого лица. Стирает большим пальцем упавшую слезу и целует в лоб. Вода в ванной уже успела набраться, и Чонгук опускает руки вниз к кофте Тэхёна, хватая ту за края. Тэхён сначала замирает, переставая дышать, затем смотрит на Чонгука, который с полной болью в глазах смотрит на него, прося разрешения. Даже сейчас просит. Омега медленно поднимает руки вверх, позволяя снять с себя вещь, и Чонгук снова смотрит на его нагое тело. Откидывает кофту в сторону и смотрит на грудь, на которой по-прежнему целая куча бинтов. Придвигается ближе и тянется руками назад за спину, развязывая узлы бинтов сзади. Медленно развязывает бинт, откидывая его в сторону, потом смотрит на красные раны, которые покрылись корочкой из-за засохшей крови. Не спрашивает, больно ли, потому что знает, что да. Тянется ладонью, внимательно смотря, но Тэхён вздрагивает, и Чонгук снова поднимает на него взгляд. Омега снова запуганный, снова молчит. Чонгук тянется губами к его груди и целует в солнечное сплетение, сразу же отстраняясь. Помогает снять оставшуюся одежду и аккуратно поднимает на руки, помогая лечь в ванную. Слышит стук в двери, но молчит, не желая отвечать на какие-либо вопросы и куда-либо уходить. — Чонгук, выйди! — Но альфа не отвечает. Не выйдет. Никуда не пойдёт, ни с кем не будет сейчас разговаривать. Пусть хоть дом горит, пусть во всём мире наступает апокалипсис, но он больше не оставит Тэхёна здесь одного. Без Тэхёна он никуда не пойдёт, даже если за дверью слышен голос родного брата. Омега шипит, когда его опускают в слегка горячую воду, когда та обжигает раны. Удобно ложится и укладывает свою голову назад, закрывая глаза, которые за эти дни опухли от слёз. Чонгук снова садится на колени перед ним. Снимает с себя зипку и откидывает её в сторону, беря с полки шампунь и гель для душа. Набирает на свою ладонь небольшое количество воды и аккуратно мочит волосы Тэхёна, постепенно наливая шампунь. Делает всё аккуратно, чтобы пена не попала в глаза, и смотрит, не отрывая взгляд. Тэхён молчит и ничего не говорит. Пока омега лежит с закрытыми глазами, незаметно пуская слёзы, Чонгук выключает воду и закрывает пробку в ванной. В помещении наступает полная тишина, которую нарушают только звуки за дверью. Во всём доме куча людей. Наверняка сейчас приехали все люди Намджуна, которые заберут Сэдрика. Джун сейчас успокаивает Сокджина, одновременно давая указания своим людям, а Юнги стоит где-то рядом, говоря о том, что произошло. Весь дом перевёрнут вверх дном. И только они вдвоём в ванной комнате закрылись, не открывая никому двери, находясь рядом друг с другом. Чонгук сильно кусает свои губы, чтобы те не тряслись. Берёт мочалку, льёт на неё гель для душа и аккуратно поднимает одну руку Тэхёна, начиная водить ею плавными движениями. Шоркает всё тело, стараясь не навредить нежной коже, которая и без того пострадала от грубых рук, которые только посмели прикоснуться к его телу. Делает всё нежно, аккуратно, чтобы даже грамма боли не донести. С Тэхёном по-другому нельзя. Только с ним нужно быть аккуратным и нежным. Когда со всем заканчивает, то смывает густую пену водой из душа. Достаёт пробку, и вода мигом начинает спускаться по трубам, медленно опустошая ванну. Садится поудобнее и смотрит на Тэхёна, который до сих пор лежит с закрытыми глазами. Медленно тянется к его руке и достаёт её из воды, переплетая пальцы. Подносит к своим губам и, закрывая глаза, целует. Но Тэхён всё ещё не открывает глаз. — Тэ… — дрожащим голосом зовёт. — Котёнок… Но ни одного звука в ответ не слышит. Крепко держит за руку, мысленно молясь хоть на один звук, но ничего в ответ. Тэхён молчит. Даже сейчас ничего не помогает. Чонгук медленно отпускает руку, но Тэхён её сильнее сжимает, медленно открывая глаза. Омега смотрит прямо, но руку не хочет отпускать, держа крепко, не отпуская. Не хочет, чтобы Чонгук больше уходил. — Тэхён, я здесь, — шепчет, — я просто хочу взять полотенце. Омега не хочет отпускать. Смотрит на Чонгука, затем на руку, медленно разжимая пальцы, выпуская чужую руку из своей. Чонгук быстро хватает полотенце с горячих батарей и, разворачиваясь обратно, снова слышит стуки в дверь и голос брата, на который вновь не окликается, идя к Тэхёну. Достаёт омегу из ванной, укутывая в полотенце, и сажает на деревянную полочку, присаживаясь рядом, другим полотенцем суша мокрые волосы. Стуки по двери, голос брата — всё это не заканчивается. Намджун не отходит от дверей, потому что знает, что Чонгук его слышит. Продолжает звать его и стучать, ожидая ответ. Альфа достает аптечку и, смотря на Тэхёна, который кусает свои губы, продолжая пускать слёзы через раз, начинает обрабатывать раны. Омега шипит, но все же терпит боль, снова поднимая руки, чтобы обмотать вокруг бинт. Чонгук не обращает внимания на брата, как это делает Тэхён, который просто смотрит в дверь, которую будто скоро выбьют. Продолжает вытирать Тэхёна насухо, смотря вокруг, думая, что можно накинуть на омегу. Вокруг ничего. Чонгук не может оставить Тэхёна одного, чтобы сходить в его комнату и забрать вещи, поэтому отвечает брату тихим голосом. — Намджун? Джун, прислушиваясь к двери, наконец успокаивается, слыша голос брата. — Чонгук… — Позови Сокджина, пожалуйста.  — Он рядом, Чонгук. — Отвечает Намджун, но старшего омегу все равно не слышно. — Сокджин, — обращается к омеге, хоть и не видит его. — Принесите одежду Тэхёна, чтобы он переоделся. За дверью слышно копошение. — И соберите ему вещи в большую сумку. — Договаривает Чонгук. — Что? — Вместе спрашивают Сокджин и Намджун. — Чонгук, что ты творишь? — Спрашивает брат, стуча ладонью об дверь. — Сокджин, — игнорирует брата. — Соберите вещи Тэхёна в сумку.  — Чонгук, ты меня вообще слышишь? — Голос повышает, пытаясь достучаться до брата и держа Сокджина за руку, который уже собрался идти в комнату. — Я больше не оставлю Тэхёна здесь. — Продолжает сидеть рядом с Тэхёном, чувствуя, как тот сплетает пальцы с его, крепко держа за руку. — Чонгук, Сэдрика больше здесь нет, скоро пройдет суд, он больше сюда не вернется! — Начинает старший. — Тэхену ничего не угрожает, выходите из ванной! — Да мне плевать! — Кричит Чонгук в ответ, из-за чего Тэхён вздрагивает. — Я его здесь не оставлю, я заберу его к себе!  Больше Намджун ничего не говорит, потому что Сокджин его успокаивает, говоря, что соберет вещи. Старший лишь облокачивается спиной об дверь, закрывая глаза, и тяжело вздыхая. Чонгук не отпустит Тэхёна. Пусть делают всё что угодно, но больше он его не отпустит и не оставит в этом доме.  — Не веди себя как ребёнок. — Пытается спокойно говорить Нам, но Чонгук удивляется от этих слов, потому что Намджун не может говорить ему такое. — Сокджин его папа, он будет переживать за своего сына, как это делал до этого. Ты не можешь забрать его отсюда. — Джун пытается говорить спокойным голосом и Чонгук понимает, что в данный момент его брат беспокоится за Сокджина.  Ведь он бы никогда ему не сказал что-то подобное. — А что бы ты сделал, если бы на месте Тэхёна был Сокджин? — Спрашивает, глотая слёзы и ещё крепче сжимая ладонь Тэхёна. Намджун замолкает и долго молчит, ничего не говоря, прижимаясь спиной к деревянной двери.  Чонгук просто поверить не может в то, что ему говорит старший брат. Нет, он никогда бы не сказал ему подобные слова. Никогда. Целует Тэхёна в висок и ближе к себе притягивает, не отпуская ни на секунду.  Даже если сейчас придётся отказаться от всего ради Тэхёна, то он откажется. — Извини. — Снова слышно голос брата за дверью. — Не подумал, что только что сказал. Я бы на твоём месте сделал бы то же самое. И никак иначе бы не поступил. — Где Юнги? — Игнорирует извинения, вспоминая про человека, который спас не только Тэхёна, но и его. — Тот парень, который избил Сэдрика? — Чонгук молчит. — Его сейчас тоже заберут, чтобы он дал показания. — Отпусти его, он ничего не сделал. Пожалуйста. — Чонгук. — Пожалуйста, Намджун. Если бы не он, Тэхёна бы… И в мыслях не хочет представлять то, что бы произошло, если бы они не успели. Он бы точно не пережил. — Ладно, я что-нибудь придумаю. — Соглашается Намджун. — Чонгук, я собрал вещи. — Говорит подошедший Сокджин, ставя сумку около дверей. — Спасибо. — Благодарит альфа, снова целуя Тэхёна в висок. — Спасибо вам двоим, что поняли меня. Спасибо. Чонгук слышит, как старшие уходят от ванной, спускаясь вниз по лестнице. Шум в доме постепенно прекращается, и, снова проворачиваясь к лицу Тэхёна, поднимает свою руку и зарывается в светлые волосы омеги, поглаживая кожу головы.  Смотрит в глаза, в которые влюбился сразу же, и застывает на месте. Никогда их не разлюбит. Отстраняется от Тэхёна и встаёт с ванной, чтобы забрать вещи, но омега встаёт за ним следом. Поворачивается к нему лицом и уже спиной идёт ближе к двери, которую открывает, чтобы забрать вещи. Заносит сумку и вновь закрывает двери, подходя ближе к Тэхёну и сажая обратно. Встаёт на колени и помогает одеться. Надевает нижнее белье, тёплые серые штаны и носки с футболкой, смотря, что больше ничего тёплого нет. Смотрит на сумку, но та плотно закрыта, поэтому не открывает, ища свою зипку, которую откинул куда в сторону. Находит и тут же просит Тэхёна, чтобы тот засунул руки в рукава. Тэхён смотрит за Чонгуком, следит за каждым его движением и продолжает сидеть. Поднимает голову, чтобы тот застегнул замок, и снова взгляд вниз опускает, следя за Чонгуком, который снова кладёт голову ему на бедра, обнимая. — Я тебя люблю… Чонгук слышит совсем тихое шмыганье носа, которое издаёт Тэхён. Сидит и обнимает, не отпуская. Ждёт, когда всё вокруг стихнет, чтобы все из дома ушли, оставив их двоих.  Ждёт и дожидается. Поднимает взгляд на Тэхёна и поднимается сам. Протягивает руку, сплетается с пальцами омеги и идёт с ним к двери, открывая. В другую руку берёт сумку и выходит вместе с Тэхёном из ванной. Тэхён идёт рядом, крепко держась. Омега уставший, всё тело слабое, и Чонгук прекрасно может догадаться, что он ничего не ел и не выходил из комнаты, лежа на своей кровати и страдая от боли. Тэхён поворачивает голову и смотрит на свою комнату, двери которой не держатся на петлях, а валяются на полу. Смотрит на кровать, на которой его придавливали, и испуганно прижимается ближе к Чонгуку, уводя оттуда взгляд. Чонгук поворачивается в сторону комнаты, куда только что смотрел Тэхён, и на него самого, который к нему ещё ближе прижался, начиная трястись и снова плакать. Понимает, что никто из них не сможет больше в этом доме находиться, поэтому быстро вместе с ним спускается с лестницы. Вокруг всё разворочено. Альфа в последний раз вместе с Тэхёном смотрит на дом, затем идут в коридор. Чонгук помогает Тэхёну одеть кроссовки, затем они вместе покидают этот дом, идя к машине. Этот кошмар наконец закончился. Больше Тэхён не будет жить в страхе, и Чонгук сделает всё, чтобы он был счастлив. Ради него на всё пойдёт. Даже если придётся пожертвовать всем, что у него есть. *** Чонгук сидит за своим рабочим столом, делая чертеж, который нужно будет сдать завтра. На часах около девяти часов вечера, линейка и карандаш в его руках уже на протяжении четырех часов чертят чертеж с нуля. Сзади него на кровати лежит Тэхён. Омега уже четвёртый день живёт вместе с Чонгуком и уже больше недели ничего не говорит, продолжая молчать.  Чонгуку становится плохо от этого молчания и разбитости, которое так отображено на его любимом лице. От Тэхёна альфа никуда не уходил и квартиру не покидал, оставаясь всё время рядом. Ходит вместе с ним на кухню, просит, чтобы омега хоть немного поел. Ходит с ним в душ, никуда не уходя, спит с ним на одной постели, крепко держа в своих объятиях.  Делает всё, что хочет Тэхён, но так и не слышит его прекрасный голос, который всегда ласкает его слух. И даже сейчас никуда не уходит. Чертит чертеж на протяжении стольких часов и всё время смотрит в сторону омеги, который лежит на кровати, ничего не делая, лишь глядя в потолок.  Чонгук снова вздыхает и продолжает чертить. Он явно бы не успел его начертить за такой короткий срок, но если здание уже спроектировано и существует в жизни, то, возможно, к четырем часам утра он успеет. Ставит линейку под правильным углом, ведёт карандашом до самого конца и останавливается, через плечо глядя на омегу. Тэхён лежит на спине и смотрит в потолок. Не моргает и кажется, что не дышит. В дверь начинают стучать, и Чонгук резко поднимает на неё взгляд, так как не слышал, чтобы кто-то вошёл в дом. — Чонгук, — зовёт брат, приоткрывая двери. Старший открывает двери, заглядывая головой в комнату, выискивая взглядом брата, который стоит над своим столом, крепко припечатывая линейку к бумаге. Чонгук ему кивает, и тот открывает двери нараспашку, заходя в комнату. — Мы смогли. — Произносит радостную новость Намджун. — У нас получилось поднять срок до пожизненного. — Спасибо, Джун. — Искренне благодарит своего брата, и тот, кивая, покидает комнату, закрывая двери. Даже сейчас, когда Намджун сказал, что они смогли, что теперь все будет хорошо, Чонгук не слышит никакого звука сзади.  Тэхён продолжает молчать, ничего не изменилось. Чонгук разочарованно вздыхает и отодвигает стул назад, присаживаясь за него. Кладёт карандаш и линейку на стол, откидываясь на спинку стула и закрывая глаза. Неужели Тэхён так и будет молчать… Альфа напрягает слух, когда слышит какое-то шевеление сзади. Приоткрывает глаза и видит Тэхёна, который встал рядом с ним. На омегу взгляд не поднимает, и тот сам берёт его руку в свою, садясь на колени. Чонгук сразу садится прямо, кладя руку на талию, а вторую на колени, поглаживая, затем смотрит в лицо напротив. В глаза, в свои любимые глаза, на губы, которые слегка подрагивают, а потом слышит: — Не отпустишь? — Уже с мокрыми глазами говорит Тэхён, кусая нижнюю губу. Смотрит на Чонгука, ожидая ответ, и тот ближе к себе прижимает, обнимая и заставляя носом уткнуться в шею. — Я тебя люблю… Тэхён плачет, кулачками сжимая его футболку, и Чонгук голову вверх поднимает, чтобы самому не разреветься. — Никогда не отпущу. — Обещает, клянется, жизнь свою отдаст, но больше никогда не отпустит. — Я же люблю. Омега от этих слов начинает реветь ещё сильнее, но от шеи отодвигается, шмыгая носом. Смотрит на красные глаза напротив, с которых тоже текут слёзы, а Чонгук наконец улыбается. Наконец улыбается, смотря на Тэхёна, уголки губ которого тоже поднимаются вверх. Ладонью щеки касается и пальцами ниже ведёт, поглаживая. Держит за подборок и к себе притягивает, целуя. Искренне и со всеми чувствами и любовью целует. Наконец-то касается своих любимых губ, по которым так скучал, без которых жить не может. Отстраняется, оставляет краткий поцелуй на губах и лбом ко лбу прикасается, смотря в глаза и начиная шептать в губы. — Всё будет хорошо, Тэ. Мы теперь навсегда вместе. — Вместе? — Шепчет в ответ, также смотря в любимые черные глаза. — И никак иначе. И снова целует, заключая сделку на века. Они теперь навсегда вместе. Вместе, навсегда, только вдвоём, только с ним и только с тобой - и никак иначе.

И никак иначе.