Сцены

– Сладость, я дома! Порче заходит в прихожую и не слышит совершенно никаких звуков в доме. Словно квартира пуста. Даже успевает на секунду испугаться, подумать, что Ким ушел куда-то один. Проходит дальше в кондо, проверяет пустующую кухню, нетронутую с самого утра гостиную и медленно, боясь увидеть худшее, открывает дверь в спальню. Кима нет. Ни в спальне, ни в прилегающей ванной или гардеробной. Мужчина словно не вернулся домой после встречи с менеджером. И это никогда не значило ничего хорошего. Порче тяжело вздыхает, пытаясь справиться с волнением и уходит в душ. Вернувшийся Ким будет ужасно голоден. И, скорее всего, в ленты пьян. Он не ошибается. Сначала Порче слышит тонкий писк открытого замка, а после шумный грохот падающей сумки и осыпавшейся с тонкого плеча металлической ручки этой самой сумки. Ким сдавленно матерится себе под нос, усаживаясь на пол в попытках стянуть с ног коричневые челси. – Помочь? Порче опирается плечом о косяк, наблюдая за любимым, больше похожим на мокрого детеныша совы с тончащими во все стороны волосами и огромными глазами, ярко выделяющимися на лице. Ким поднимает расфокусированый взгляд и пьяно улыбается, услышав его голос. – Порче. Парень кивает, подходя ближе к мужчине, и помогает разобраться с обувью. Тянет на себя за талию, возвращая Кима в около-вертикальное положение и заводит в гостиную, усаживая на диван. Музыкант откидывает голову на спинку дивана и улыбается потолку. – Порче. Ким вытягивает руку, чтобы поймать его за ладонь и смотрит пьяно и абсолютно счастливо. Порче улыбается в ответ, садясь рядом, и целует костяшки любимых рук. – Что, сладость? – Меня позвали на Мэт. А еще на Кэпитал. Представляешь? – Ким поднимает голову со спинки, чтобы посмотреть на него и немного двигается, поворачиваясь к Че корпусом, – в Лондон, на Уембли. Eighty thousand people, give or take a hundred. Ким утыкается носом в его плечо и смеется. Порче прижимает мужчину к себе и улыбается. Музыкант говорил о Мэт Гала и своем желании там побывать с тех самых пор, как кэмп стал заглавной темой мероприятия в девятнадцатом. Билеты стоили, как частный самолет, а попасть туда было едва ли возможно. Порче уже хотел попросить Кхуна замолвить за них словечко. Но не пришлось. Его талантливый и до ревностного зубного скрежета красивый мужчина получил свое приглашение и так. Кэпитал летний или зимний, тоже всегда был особым мероприятием в жизни любого артиста. Особенно азиатского. Их не сильно воспринимала мировая культура из-за языка и поведения. Кимхан был другим. И потому Порче не сомневался, что его бы рано или поздно позвали. – Вы отмечали твой триумф? – Ким согласно мычит в его плечо. – Порш делал коктейли, – Ким отодвигается, чтобы заглянуть ему в глаза, – даже Кинн был рад. Представляешь? – Конечно, – Порче слегка смеется, целуя вихрастую макушку, – он тобой гордится. Мы все тобой гордимся, сладость. – М-гм. Музыкант обнимает его крепче и уже через десять секунд спит без задних ног, неудобно согнувшись на диване. Порче качает головой и поднимает мужчину на руки, унося в спальню, чтобы потом убрать на кухне и присоединиться к сонному коту в их кровати. Утром Ким узнает радостную новость заново Порче выползает из постели, чтобы застать любимого прыгающим по их кондо, прикуривая тонкие сигареты и открывая газировку. На столе уже какие-то макеты костюмов, больше похожих на средневековые платья, в динамиках Arctic Monkeys. Ким очень вкусно двигается под 505. Порче прерывает его обсуждение, обнимая со спину и целуя выступающий позвонок. Шепчет на ухо: – Так можно я тебя поздравлю? Ким поворачивает голову, позволяя слизать химическую сладость вишни со своих губ. Порче стягивает черный пушистый кардиган – свой же подарок – с тонкого округлого плеча, прикладываясь к мягкой коже губами. – Можно. Порче разворачивает мужчину к себе лицом. – Ким, я очень рад за тебя. Уверен, ты будешь сиять ярче всех, сладость. Ким ухмыляется, вытягивая из стопки бумаг очередной набросок и затягивается, выдыхая в воздух плотный клуб дыма. В динамиках звучит Where you belong, пока Порче вылизывает тонкую сладкую шею. Через три месяца Порче улыбается вспышкам камер, поправляя подол пиджака и прижимая Кима за талию на синей ковровой дорожке бала, ради которого пережил миллион примерок и часы обсуждений. Ким прекрасен в Диор. И если Порче нужно всего лишь дать парочке модных домов пинки, чтобы они разглядели алмаз в песке, или взломать чей-нибудь компьютер, чтобы убедить в таланте Кима – он это сделает. Если музыкант хочет выступать перед восьмьюдесятью тысячами человек в жаркое британское лето, то значит он будет. Мечты его мужчины должны исполняться.