Louis Vuitton Kiss

***

От холодных слов

Только новые ожоги

      На третьем этаже, в самом маленьком кабинете громадного университета не горит ни одна лампочка. В огромном здании уже ни души, лишь пару уставших преподавателей, которые в самом медленном темпе собирают бумажки, стоящие их тяжёлых сумок. В данный момент от университета не исходит ни капли дружелюбия. Всего чего правда хочется, так это забиться в угол и зарыться лицом в колени, закрывая руками свою увесистую головушку.

Мне был нужен друг

А не колкие упрёки

Возвращаю всё

Из конца опять в начало

      В окнах шумно и темно: крупные быстрые капли растекаются по окнам и раскалываются об подоконники. Лишь яркими вспышками безумных молний наполнялись его слёзы. Слёзы, бриллиантами осыпающиеся в руки старшему.       Кабинет совершенно не подходил Субину по размерам, так думал Ёнджун. Субин был достоен большего, об этом тоже думал Ёнджун:

Лицезрею твою скорбь

Эту боль я понимаю

Я и сам покрыт ожогами

Остаюсь в сознании

Я тебя не знаю

Но налью за упокой

Когда измученное тело

Перестало рваться в бой

      - Я предлагаю тебе, поставить на кон всё, чтобы взять ещё больше. Я проведу тебя и буду рядом в этот самый момент. И буду рядом потом, когда ты будешь класть всё, что обрёл, к моим ногам.       Он гадал наперёд: он знал.       - Да... Давай. Давай сделаем это, - Субин не до конца осознаёт, на что именно он соглашается. Но он доверяет, остальное не требуется.       - Ты сделаешь это сам, малыш. Я лишь буду рядом, - Ёнджун берёт в руки его лицо, заставляя посмотреть в свои глаза.       Я лишь этого и желаю.

***

С каждым новым поцелуем понемногу очищаюсь

      - У меня прямо сейчас отвалятся ноги.       В прихожей горит совсем небольшой торшер. Они уставшие после этой долгой ночи за стойкой бара, за танцами, за прогулкой вдоль набережной, за пешим ходом домой (Ёнджун сказал, что такси в такое время испортит всю романтику).       Субин снимает с него чёрную кофту на молнии и думает лишь о том, какой же красивый подарок судьбы ему достался. Этот подарок снимает ботинки на высоком каблуке и пинает их далеко в сторону, поправляя мини юбку с множеством складок и длинными тонкими шнурками по бокам.       Субин не сможет противостоять ему и не он ведёт этой игрой. Он лишь согласился. А его ведёт только от одного взгляда на бестию, плавно лавирующую в глубину их квартиры.

Я кручусь - она скучает

Я грущу - она спасает

      Их волосы растрепаны и они вот-вот закроют глаза. Прохлада в теле, принесённая с улицы, приятно ощущается после жаркого неонового помещения. Здесь они могут вдохнуть ту новую жизнь, о которой мечтали и к которой шли вместе тернистым тяжёлым путём. Каждый день теперь, как выходной; каждый день, как праздник.       Однушка встречает их тёмной утренней тишиной, лишь стекло поблёскивает от луны и ярких огней города. Клубные жаркие города, где ночью бывает тихо очень редко. Может сейчас они не хотят слышать никого и погрузиться в свой собственный мир, а может это одна из тех редких ночей.       Весь мир ощущается эфемерным; будто этот момент только сейчас и больше таких никогда не будет, будто завтра они не проснутся вовсе, и всё просто исчезнет. Поэтому сейчас они забывают обо всём, наслаждаясь этим плодом странного спокойствия.       - Я сейчас просто упаду, - Ёнджун тяжело вздыхает и падает лишь на пуфик около своего туалетного столика. - Что с моим лицом, - он кривит смешную моську своему отражению и аккуратно укладывает на своё лицо пэды для снятия макияжа.       - Твоё лицо всегда красивое, а сегодня вечером ты просто…       Субин жмурится от резкого холода на своём лбу, не успевая договорить свою тираду восхищения, но хитрая кошка просто решила поделиться своими пэдами с ним.       - Ну спасибо, - с ноткой сарказма высказывается насчёт такой выходки Субин. Старший лишь смеётся и уворачивается от рук на своих рёбрах. Эти руки обвивают и прижимают Ёнджуна ближе. Они чувствуют, как вдыхают друг друга, пытаясь заполнить всё и забыться.       - Я без ума от тебя.       - А я спать хочу.       Субин лишь улыбается и ещё крепче обнимает, поглаживая позвонки родного тела и ощущая тёплые руки на своей груди.       - Я так точно усну, - ресницы трепещат, а конечности слабеют, но Ёнджун знает, что не упадёт, - Пойдём.       Он держит кисть Субина своей тёплой ладонью, пока ведёт их в ванную комнату. Изящный серебряный браслет и тонкие кольца на его руках создают приятный контраст между тёплым и холодным; Субин не замечает, как его раздевают.       - Ты первый, а то мне дольше.       А он и не против. Младший знает, что ему нечего стесняться перед этой бестией. Как и сама бестия, которая будет медленно раздеваться перед своим долгим приёмом душа. Они наслаждаются друг другом.       А Ёнджун любит наслаждаться ещё и их ванной комнатой, в которой столешница под раковину вся уставлена всеми возможными средствами гигиены. Там, с самого верхнего правого края, на зеркале приклеена бумажка с росыпью винных поцелуев.              Субин провожает его долгим взглядом с кровати, пока старший выходит из душа и снова проходит до туалетного столика, полотенцем массируя голову и промакивая влажные волосы.       Сигаретный дым развевается в приоткрытое окно.       Сейчас его Ёни выглядит одновременно домашним и таким привлекательным, утончённым. Фарфоровая кукла, которую Субин готов наряжать в самые лучшие наряды и покупать самые дорогие его хотелки.       - Зачем ты подкрашиваешь губы на ночь?       - Чтобы поцеловать тебя и тебе снились сладкие сны.

sweet dreams...

      - Ты и так сладкий.

together

      И Ёнджун поворачивает голову в его сторону, растягивая блестящие от блеска губы в ухмылке. Он знает. Он знает, что от его блеска ничего не останется уже через пару секунд. Он знает, что это просто перевод продукта в пустую. Но ему это нравится, и он знает, что и Субину это нравится тоже. Он нравится ему.       

Я ей нужен, как никто

      А младший не смеет оторвать глаз от него, ухмыляясь в ответ и делая очередную затяжку.       - Иди сюда уже.       Ёнджун, ставя блеск на туалетный столик и вставая со стула, медленно подходит к их огромной двуспальной кровати. Он отбирает тонкую сигарету из рук младшего, чтобы снова понять, что их вкусы всё же различны. И перекидывает одну ногу через торс Субина, устраиваясь поудобнее и выслушивая чужие мычания на этот счёт.       - Мои вайолет вкуснее, - Ёнджун вытягивает руку ближе к пепельнице, чтобы убрать так мешающую сейчас деталь. Но младший не даёт ему это сделать, нагло сцепляя еще держащие сигарету руки над головой и опускает их ближе к себе, чтобы сделать ещё одну затяжку. Прежде чем на его губах останется сладкий блеск и привкус винограда. Субин наблюдает за тем, как перед его носом Ёнджун яростно пытается выкрутить сигарету одними лишь пальцами. Во избежание очередной сцены для ревности, где губы его парня будут касаться сигарет, а не его блестящих пухлых, которые сейчас прикусываются зубами от такой старательности.       - Не вредничай, кот, - и Субину всё-таки удаётся сделать затяжку, выдыхая дым чуть в сторону. Ёнджун лишь жмурится и чувствует, что сигареты в его руках больше нет, как и желания сопротивляться тоже больше нет. Он сам сотрёт блеск со своих губ, оставит его везде: на лице и на прекрасном теле под ним, на одной из ямочек и под глазом, под мочкой уха и над ключицей, под бусиной соска и под самыми рёбрами. Пока Субин будет задыхаться, а его глаза будут поблёскивать, отражая Ёнджуна на дне зрачков.

Я вижу её, и я чувствую голод

      Старший хмыкает, потешаясь над его состоянием: - Потому что меньше курить надо, зая, вот и задыхаешься ты.       - Да-да, больше не буду тебя целовать и вдыхать твой запах, - Субин и правда задыхается.       - Ещё чего!       А потом Ёнджун окончательно сотрёт полупрозрачный дорогой блеск об губы напротив.       Их поцелуи невыносимы: тягучие, не дающие ни каплю кислорода. Они напрочь пропитаны смешанными между собой вкусами, ощущающиеся такими родными. При них лёгкие сжимаются настолько сильно, что оба чувствуют невероятное очищение: оба пробуют мир заново, только родившись, только появившись на свет. Задыхаются друг от друга, чтобы потом сделать первый свой вдох.       Вдох, через который снова почувствуется такой до жути любимый Субином дым его сигарет.       Губы его бестии блестят ещё больше и чуть подрагивают, а пигмент помады чуть разливается за их края. Его глаза прикрыты, умиротворённое лицо говорит всё за самого Ёнджуна; Субин, бережно прикасаясь кончиками пальцев его спины, подталкивает и вынуждает положить тяжёлую голову к себе на грудь и делает ещё одну затяжку:       - Sweet dreams, - дым выходит с шёпотом и, улетая из лёгких, въедается в мозг равномерно дышащего Ёнджуна.       - Together, darling, - выдыхает старший, чувствуя невесомые поглаживания на своих волосах.       Пепел классических чапманов сдувает прохладный ветерок, пока рядом лежит чуть приоткрытая фиолетовая пачка той же фирмы.

Она, взорвешь ты, расслабится в бёдрах

эй

Меня не смущает ее Louis