S.O.S.

— И как давно Сергей тут выкупил палату, он сам в ней лежал? Олега увезли, Игоря проводить до палаты пошла медсестра. — Два года назад, он наблюдался у психиатра. — О, даже так, уже прогресс, но что-то пока результат нулевой. И какой у него диагноз? — А вот это, Игорь, врачебная тайна, и узнать такое можно лишь по решению суда! — Милая улыбочка. — Я вообще говорю вам об этом лишь потому, что вы включены в круг доверенных лиц Разумовского. Таких, тех, кто может быть в его палате, получать от его имени помощь, трое. Вы, Олег Волков и Дмитрий Дубин. Вас и Дмитрия Сергей включил в список два месяца назад, изначально там были лишь он и Волков. — Весьма занятно. Но вы же понимаете, что это важный вопрос. Сегодня Волков ранил Чумного Доктора, и если в вашу клинику обратится человек с раной на груди крест на крест, прошу уведомить меня лично. — Гром хмурился. Бессмысленно. Всё. — Понимаю, и сообщила всё, что возможно. Да, больница уведомлена об этом. И кого подозреваете? — А это уже тайна следствия, доказательств нет, потому, пока ничего сказать не могу. Девушка кивнула. — Вот ваша палата, прошу! Кстати, если что — Разумовского вам никто никогда не сдаст. — И она ушла. — Догадался уже. — Буркнул Игорь. Мда, безнадёжная это тема. Разумовский и правда скорее посадит Грома. Сейчас Игорь переживал за Олега, даже как-то слишком, и это было странно для него. Волкова привезли ровно через три часа, рука забинтована, из неё торчали спицы, сам он был одурманенный после наркоза, его уложили на кровать, велели пока не вставать, не пить два часа. — О, Игорь! — Олег улыбнулся. — Ты чего тут? — Тебя жду. Переживал за тебя, дурной. — Гром, нормально всё, иди домой, устал ведь. — Волков здоровой рукой взъерошил волосы Игоря. — Мне обещали, что идеально всё будет. Выпишут через неделю, если без осложнений обойдётся. Через месяц спицы снимут, и буду разрабатывать руку. — Я побуду пока с тобой. В общем, если Разумовского нам не сдадут... Я не придумал, как дальше, с вертолётом нам не тягаться. — Ложись рядом, тут кровать двуспальная прям. — Олег подвинулся. — Да вот чёрт его знает, но он определённо понял, что я жив. Ждём реакции, может, навестит, я поговорю с ним тогда. — Сергей тут у психиатра наблюдается, и, как ни странно, буквально два месяца назад он дал доступ сюда мне и Дубину. Какую игру он ведёт, Олег? — Игорь улёгся рядом. — Да чёрт его знает... Типа — сам покалечу — сам вылечу? — Олег положил голову на плечо Грома. — Грёбаный садист. В общем, нужен хороший план, Олег. У нас нет доказательств, а стоит пойти на более решительные меры — сядем мы, а не он. — Угу... — Волков честно пытался вникать, бороться со сном, но после наркоза в голове звенело, и он просто вырубился, уснул, прижимаясь к Игорю. Игорь укрыл его одеялом. Вздохнул. Погладил по волосам. *** Такой весь идеальный, недосягаемый красавец, он всегда, почему-то, казался ей опасным. Вот и сейчас — лицо вроде спокойное, а глаза — что-то убийственное, вроде атомной бомбы. — Так, говорите, вам интересен мой благотворительный вечер? — Сергей улыбнулся. Юля кивнула, подняла взгляд на Разумовского. И вздрогнула. У него на белой рубашке расползалось кровавое пятно, на груди. — У вас кровь. Сергей закусил губу. Чёрт. Рана болела, и всё ещё кровила. На рубашке проступил чёткий крест. А вот это уже и правда было опасно. — Ты... Чумной Доктор! Сергей просто смотрел. Спокойно. Молча. Но чувствовал он себя всё хуже. Бледный какой. — Хэй, убийца, ты в порядке? — Усмехнулась Юля, понимая, как сильно нарывается. Тут, в этой башне, её не спасут. — Нет. — Сергей вздохнул. — Не в порядке... Олег Волков ведь правда жив? Сейчас Разумовский казался даже милым. Беспомощным. — Волков жив. Я на машине, куда тебя отвезти? "В психушку!" — Хотел ответить Сергей, но назвал адрес стационара. Гром выходил уже, с Волковым в обнимку они проспали всю ночь, а утром Олег всё-таки уговорил его ехать домой. И вдруг он нос к носу встретился с Юлей, которая буквально тащила Разумовского. — Ох, мать твою! — Выругался Гром. — Привет, Юль. Давай мне его сюда, зови врачей. — Привет! — Юля не знала, что именно сказать Игорю, чтоб Разумовский не свернул ей шею. — Э, не, не, не давай меня ему!.. — Запротестовал Разумовский, и вцепился в Юлю. — Сергей!.. — Зашипела та. — Больно, чёрт возьми!.. Гром, будь другом, сам позови кого-то. — Да, не убью я тебя, идиот! Хотя по шее дать охото. — Гром быстро позвал помощь, и, всё-таки, забрал Сергея, потому что девушке явно тяжело было его держать. Юля отошла в сторонку, но не ушла, наблюдала за этими двоими издалека. — Как Олег?.. — Сергей смутился. — Жив, но руку чуть не потерял. Что, волноваться вдруг начал? — Надо было брать его с собой, когда ко мне приходил. — Нахмурился Разумовский. — Он и был со мной. — Вздохнул Игорь. — Ты на него смотрел, как на пустое место. — Пытаешься мне сказать, что я более ненормальный, чем я думаю?.. — К сожалению, Серёж, я не вру. Я же пришел тогда, чтобы доказать, что Олег жив, пытался объяснить, что случилось. Олег мужик суровый, но очень заметно, как его это мучает. — Я поговорю с ним. Он... Когда он умер, умерли мои последние крупицы здравого рассудка. Слушай, Гром, а ты с Пчёлкиной встречаешься? — Сергей посмотрел задумчиво в сторону Юли, встретился с ней взглядом. — Нет, не встречаюсь. А что, понравилась? — Усмехнулся Гром. Юля и впрямь понравилась Сергею, и даже Птице. — Понравилась. Впрочем, психи нравятся мало кому, она меня опасается. Я купил Олегу нормальное жильё, не надо ему жить в той раздолбайке, что от приюта дали... — Сергей, идёмте с нами. — Привезли каталку, Сергея уложили. Последнее, что он крикнул: — Гром отстань от меня, дела закончу — сдамся сам! Дела? Гром задумчиво посмотрел Сергею в след. Интересно, что Разумовский подразумевает под словом "дела"? Убил ещё не всех, кого запланировал? Гром качнул головой, и направился обратно в больницу, где уже только что скрылась и Пчёлкина.