Segno di morso

Как ни странно, всё прошло просто замечательно, а главное, быстро, без лишних проволочек. Дело удалось урегулировать за несколько дней. Был подписан двухсторонний договор, который вкратце можно было охарактеризовать так: не лезть друг к другу. Волшебники больше не будут пытаться заполучить силу вампиров и использовать её в своих целях, вампиры же (по крайней мере, в Британии) обязуются не пить кровь волшебников и не охотиться близко к их территориям. Министр магии давал небольшой банкет в обстановке строжайшей секретности. Аро смысла в этом не видел: есть-пить он всё равно там не будет, да и общаться с опостылевшими людишками желания нет. Хорошо, что перед визитом хорошенько поохотился, да и свиту попросил об этом же. Пожилые полные чиновники гастрономического восторга не вызывали, но всё же постоянное нахождение рядом с ними и у самого терпеливого вампира могло отбить чувство хорошего вкуса. Всё же пришлось показаться на этом сборище (Марк от увеселительных мероприятий отказался наотрез). Несмотря на то, что Аро давно потерял счёт не только годам, но и десятилетиям, эти два часа, которые из вежливости провёл в уютном зальчике, показались ему сотней вечностей. Кое-как вырвавшись из объятий подвыпившего замрука мракоборцев (совсем страх потеряли, глупые создания), он, наконец, оказался на улице. Отправил Джейн восвояси, заверив её, что просто немного прогуляется. Сумерки уже сменились плотной чернотой ночи. Аро с наслаждением вдохнул воздух, который был не таким родным и манящим, как в Италии, но всё же более чистым, чем в прокуренном банкетном зале. И кто сказал этим важным пожилым мужчинам, что трубка в руках сделает их более солидными? Над весом лучше бы поработали, а то у многих роскошные мантии трещали по швам. Он медленно добрёл до ближайшей лавочки и присел, глядя в темноту. Хорошая всё-таки погода в Британии: серо, дождливо, промозгло. Можно не прятаться и спокойно ходить по улицам днём. В этом плане солнечная Пиза, конечно, проигрывает. Вампир вздохнул. Пожалуй, можно ещё денёк побродить по Лондону, поохотиться на молодых симпатичных девушек (именно так), а затем всё, нужно безотлагательно возвращаться. И мальчишку он больше никогда не увидит. Домой, не мешкая, домой. Паренёк в последнее время стал более замкнутым. Не то чтобы раньше был душой компании, а тут вообще замолчал. И смотрит, как же он смотрит. В его юной голове явно что-то зреет. Зарождаются некие выводы по поводу странного электричества, возникшего между ними. Надо быстрее уезжать, пока это не вырвалось наружу. К сожалению, в понятии истинности неразделённой любви не место. Тех отрывочных знаний, что Аро почерпнул из древних сказок, а после встречи с зелёными глазами точно воспроизвёл в памяти, хватило, чтобы понять ситуацию в общих чертах. Двое влюбляются безоговорочно и взаимно – это раз. Влечение не преодолеть – это два. После соединения (духовного или физического) никогда не расстанутся – это три. В их же случае судьба подобна яду: разъедает и разрушает уже устоявшиеся и такие разные жизни. Точнее, одну жизнь и одно бессмертное существование. Мальчик ещё молод, полон энергии. Наверняка очень популярен. Утопит себя в работе, возможно, в беспорядочных связях. Но выкарабкается и сохранит себя. Аро же отравлен окончательно и исцелению не подлежит. И всё, что остаётся – это коротать бесконечно долгую жизнь, раз за разом вспоминая миндалевидные глаза, в которых вечно прячется усмешка, чёрные взлохмаченные волосы и хрипловатый голос. Только-только начал погружаться в мрачные мысли, но тут же усмехнулся: Фортуна – великая шутница. Уже уловил знакомый запах и тяжёлое дыхание: его судьба спешит к нему, стоит лишь начать с ней прощаться. – Аро, вот вы где! – Гарри уже издалека начал энергично махать ему рукой. – Я вас на банкете искал… – Мне там скучно, малыш. – Произнёс мужчина, повысив голос: всё-таки парень ещё далековато от него, может не услышать. Чёрт, зачем ты пришёл. А так хотелось уйти по-английски. Ирония фразеологизма вызвала сухой смешок. Ну что ж… Человечек, наконец, преодолел разделявшее их расстояние и плюхнулся рядом, ничуть не тревожась, что находится довольно близко к самому опасному хищнику на земле. Так же, как и всегда. – Только не говорите, что вы уезжаете сегодня. – Парень наклонился к нему, пытаясь заглянуть в глаза. Его парадная мантия тёмно-изумрудного цвета небрежно переброшена через руку, воротничок белой рубашки накрахмален так, что стоит. Лаковые чёрные туфли сверкают даже в неярком свете фонарей, часть из которых попросту не работает. Сегодня он просто великолепен. Жаль, что именно этот раз – последний. – Хорошо, не скажу. – Спокойно ответил Аро. Моргнул и тут же почувствовал, как растворились линзы. Чёрт, ну и ладно. Темно, наверное, и не заметит никто. В ответ – тягостное молчание. Вампир почти физически ощущал, как отчаянно крутятся шестерёнки в чужой голове, рождая какую-то мысль. Пожалуйста, только ничего не говори. Разозлись и уйди. Я уеду, и больше мы не увидимся. В замок тебя больше никогда не впустят – я позабочусь об этом. Вежливо откажут и проводят к выходу из города. Из страны. Уходи, надеясь, что я пойду следом. Только сделай это, иначе и я уже не смогу сдерживаться. – Аро. – Имя было произнесено той особой интонацией, с которой Поттер всегда обращался к нему наедине. Мужчина вопросительно поднял бровь. Равнодушную маску стало всё сложнее удерживать. По спине побежал холодок, никакого отношения к погоде не имевший. – Я бы хотел, чтобы вы отложили отъезд, если можно. Хочу с вами кое-что обсудить. – Нам нечего обсуждать, Гарри Поттер, – сухо произнёс вампир. – От лица Вольтури приношу тебе извинения за случившееся. Завтра я улетаю и очень прошу тебя забыть об этом инциденте. Напоминаю, что людям в Вольтерре не рады. Волшебникам в том числе. Уходи, пожалуйста. Ты же видишь, какой я? Пустой и бесчувственный. Уходи и забудь всё. Тишина на этот раз длилась ещё дольше и стала будто бы плотнее, осязаемее. Вампир ощущал, как кровь несётся по чужим венам с невероятной скоростью, сердце заходится в бешеном ритме. Почувствовал лёгкую дрожь в руках человека, сидящего рядом, и понял: это не страх, это не волнение. Это гнев, слишком долго сдерживаемый. – Какого чёрта?! – Прокричал Гарри, вскакивая. Послышался шорох. Откуда-то из-за кустов вылетела испуганная малиновка. – Откуда ты, нахрен, взялся, сволочь такая? Как же я ненавижу тебя и твой потухший полудохлый взгляд! Аро не удостоил этот маленький спектакль своим вниманием. Просто продолжал глядеть в ночь. Вот и всё, рвануло. Смолчать или добавить ещё что-нибудь? Или просто уйти? Лучше уйти, парень догнать его не сумеет. А затем самолёт поднимется в небо, и всё будет кончено. Но вдруг послышался звук рассекаемого воздуха, и мужчина ощутил лёгкое прикосновение к щеке, словно по ней провели лёгким пёрышком. Горло обожгло резкой болью, как ножом полоснули. Наконец, поднял взгляд на мальчишку. Тот стоял перед ним, тяжело дыша, прижимая к груди разбитую руку. Зелёные глаза горели яростью. – Неужели тебе настолько всё равно? Ты же понял, мать твою! Чёртов замороженный кусок мяса! – Гарри… – тихо произнёс Аро. – Поверь, тебе это не нужно. И мне. Inutile. – Грудь будто железными цепями стянуло. По всему телу отдавалась боль в чужой руке. Какой же глупец… – Не смей за меня решать! – В голосе прорезался металл, чего мужчина раньше в нём не замечал. – Как же я устал быть вежливым и тактичным! Какого чёрта Малфой подкинул мне эту идею? Можно было и без вампиров обойтись! Жил бы себе спокойно, так нет, угораздило поймать на свою задницу истинного, который древнее, чем сам Слизерин, и которому нахрен ничего в этой жизни не нужно! Мерлин, как же я устал! Слова были произнесены. В прохладной тишине ночного парка они прозвучали неожиданно тяжело, как приговор. Значит, он тоже понял. В последнее время не было предлога брать его за руку, поэтому мужчина об этом не знал. Думал, что мальчик расценит это как простое влечение к привлекательной оболочке. Люди не умеют находить нужного партнёра, склонны разбрасываться любовью. Сходятся, расстаются, изменяют. Но Гарри Поттер, похоже, искал того, с кем «навсегда» будет не просто словом. Поэтому и понял. Или же просто почувствовал. Голова Аро лихорадочно заработала, сотни мыслей обгоняли друг друга: ему надо в больницу, что теперь делать, я не хочу уезжать, он не сможет жить в моём мире, это невозможно, это какое-то проклятье… А в человеческом мире прошла ровно одна секунда. И непроницаемое лицо вампира не дрогнуло. В какой-то момент он решил, что надо хотя бы позаботиться о мальчишке, и встал: – Пойдём, нужно что-то сделать с твоей рукой… – У меня дома «Костерост» есть. – Сквозь зубы процедил парень, стараясь не смотреть в его сторону. – Название говорит само за себя, – грустно хмыкнул Аро, делая шаг навстречу. – Давай я тебя отнесу. – Какого… что… да не трогай меня! Я трансгрессировать могу! – Отпрянул Гарри. Наткнулся на лавку, но на ногах устоял. Зубы дребезжат от холода, рука заметно опухла. – Пожалуйста, позволь мне помочь, – произнёс Аро так тихо, что даже не был уверен, услышал ли его мальчишка. – Дай убедиться, что с тобой всё будет в порядке. Потом я сразу уйду. Тот затих и, к счастью, коротко кивнул.

***

В доме по адресу площадь Гриммо, двенадцать было необычайно тихо, даже часы не тикали. Вдоль лестницы, ведущей наверх – целая выставка из голов причудливых существ (эльфы-домовики, догадался вампир). С носа одного из них свисал паук на серебряной ниточке. Тяжёлые гобелены, тёмные роскошные шторы, потемневшие от времени портреты. Множество почерневших дверных ручек и светильников в виде змей. Как-то не вязалось это жильё с утончённым красивым юношей, который, шёпотом чертыхаясь, шёл впереди, баюкая раненую руку. Полнейшая безвкусица. Поттер провёл Аро на маленькую пыльную кухню на цокольном этаже (хотя бы здесь не было атрибутов пугающей роскоши) и сразу достал из нижнего ящика причудливую бутылку в виде человеческого скелета. Налил себе полстакана и залпом выпил. Его тут же всего передёрнуло. Плюхнулся на стул и расстегнул две верхних пуговицы на рубашке. – Гадкая штука, – пояснил он гостю. И куда делась вся его агрессия и злость? – Зато за ночь всё срастётся, если сломано. А пока надо перевязать… к сожалению, я в целебных заклинаниях не силён… боюсь, хуже сделаю. – А перевязочные материалы сможешь наколдовать? – Спросил Аро. Хоть что-то нужно сделать, не праздно же разглядывать чужое жилище. Жаль, нет предлога остаться здесь чуть подольше. Несмотря на жуткое убранство, этот дом был насквозь пропитан запахом, его запахом. И хотя от этого горло методично истязала ржавая пила, хотелось сохранить в себе эти воспоминания. Парень кивнул и взмахнул палочкой. Тут же на столе появились бинты, эластичные повязки и много всего того, что мужчина давно уже не видел. Слишком уж по-человечески. Процедура заняла ровно две секунды. А ведь Аро старался растянуть этот момент… – Ого, – парень с интересом посмотрел на аккуратную повязку. – Выглядит профессионально. – У меня друг когда-то медицину изучал, – устало пояснил вампир. Какая-то светская беседа получается, что не может не раздражать, как и абсурдность ситуации в целом. – Мне это неинтересно, но иногда перелистывал его конспекты. Со скуки, правда. – М-м-м, – невинно протянул Гарри, разглядывая руку. – А давно это было? – Да не очень. Веков пять назад, – машинально ответил Аро и осёкся. Стоило только расслабиться, как сразу же попался. – Значит, у вас идеальная память. – Спокойно констатировал парень. – А меня ты тоже будешь помнить всегда? – Не знаю, – не вполне честно ответил мужчина. – Вы все для нас одинаковые. – Да хватит уже быть таким говнюком! – Поттер в гневе отшвырнул стакан, который разбился о стену на кучу осколков. Быстро шагнул к стулу, на котором сидел Аро, и опустился перед ним на корточки. Обхватил за шею, по человеческим меркам довольно сильно, но мужчина давления не почувствовал, хоть и непроизвольно подался вперёд. Гарри со всей дури впечатался лбом в каменный лоб Аро. Было больно: поморщился. Но всё равно закрыл глаза и глубоко втянул в себя воздух, словно наркоман, оставленный наедине с дозой, которую ему трогать запрещено. Его тело пронзила лёгкая дрожь (возбуждение, отметил про себя вампир). Находясь практически в трансе, парень прерывисто прошептал: – Пожалуйста, дотронься. Как угодно. Хочешь – укуси. Только не будь таким отстранённым придурком. Просто я совсем-совсем не могу сдерживаться. Не могу притворяться, что ты мне не нужен. Прикосновение такое простое, но всё же очень интимное. Из-за способностей мужчины ощущение чужих рук уже не казалось для него чем-то чувственным, но вот близость лица, жар, которым оно полыхает, прерывистое дыхание… и слова, господи, слова. В этот момент Аро ощутил то забытое, что, казалось, уже не вернуть – своё сердце. Нет, оно не забилось, сказке тут не место. Но мужчина почувствовал, как этот холодный и много веков как бесполезный орган отзывается на мольбу этого мальчишки. Отзывается, потому что очень-очень этого хочет. Выстроенная за последние две недели стена отчуждённости начала разрушаться. Аро практически слышал треск крошащихся кирпичей. За ней скрывалось что-то абсолютно новое и непознанное. Он будто излечился от алекситимии и заново взглянул на этот мир. Появились краски, зажёгся свет. Самым важным в это мгновение казались ярко-зелёные глаза, которые светились болью и отчаянием. Я больше не могу тебя отталкивать. All`inferno! Приняв решение, мужчина не мешкал. Взять парня в охапку, взлететь по лестнице туда, где им пахнет сильнее всего, опуститься на кровать. Усадить мальчишку на колени и жадно покрыть поцелуями каждый уголок не скрытой одеждой кожи, утопая всё глубже, наслаждаясь теплом и мягкостью. Пожар в горле грозил вспыхнуть с новой силой, но сейчас это совершенно не заботило Аро. Мальчишка задыхался, рычал и царапал ногтями каменную ледяную кожу. Быстро потянулся к губам Аро и жадно в них впился. Вампир впервые осознал, что значит выражение «потемнело в глазах». Да, парень явно жизнью не дорожит. Настолько, что упрямо толкается языком в сомкнутые губы. А за ними – острые как бритва ядовитые зубы. Что ж… Мужчина смирился с судьбой и открыл рот. Чужой горячий язык сразу же ворвался внутрь. Аро, не нуждаясь в кислороде, начал задыхаться: кружили голову доселе неизвестные ощущения, горло сдавливала раскалённая проволока, приходилось постоянно сглатывать ядовитую слюну, которая исправно поступала в ротовую полость. Но, несмотря на все неудобства, это был самый прекрасный поцелуй в его бессмертной жизни. И самый странный. Пульс мальчишки зашкаливал, Аро даже заволновался: тахикардия ему ни к чему, не хотелось бы, чтобы всё закончилось именно так… Самое время себя спросить: а как всё должно закончиться? Что дальше? Вампир уже очень давно не испытывал чувственного интереса и не совсем понимал, как ему быть. Нет, механика процесса ясна и понятна, но между мужчинами… Гарри же этот вопрос нисколько не смущал: издав низкий, гортанный стон, он принялся раздевать Аро, трясущимися пальцами аккуратно расстёгивать каждую пуговицу. Запонки дёрнул чуть сильнее, чем было нужно, и те, сбряцав, отлетели куда-то в темноту. Аро мог раздеться сам за долю секунды, но ему нужно было это время на обдумывание ситуации. И почему-то было приятно, что его раздевает кто-то другой. – Аро…– прошептал мальчишка с лёгкой хрипотцой. – Я очень тебя хочу. Но ты должен мне кое-что сказать. – Что именно, дорогой? – Грустно улыбнулся вампир. Грустно, потому что каждую секунду приходится сдерживать в себе зверя, чтобы не накинуться на это прекрасное тело, которое намного, намного слабее. – Прежде, чем я… прежде, чем мы… я помню, что вы все в прошлом были людьми. Но я должен знать, если у вас что-то… м-м-м… отличается. – Помимо некоторых изменений в кровеносной системе, мы биологически идентичны, - на автомате выдал Аро и тут же издал сухой смешок. Так вот, что парня интересует. Интересно, в его кругах ходят хоть какие-то слухи об этой части жизни бессмертных? – Не бойся, там, куда ты тянешься, такой же орган, как и у тебя. – Я не боюсь, – мальчишка снова гордо вскинул подбородок. И сколько в нём скрыто всего, чего Аро ещё не успел разглядеть? – Просто думал, не возникнут ли… проблемы. Вампир ничего не ответил, да и слова уже были не нужны: Поттер подбирался к ширинке. Справившись со всеми застёжками, освободил уже давно напряжённый член и замер, внимательно глядя на него. Изучая. Пауза становилась слишком длинной. Аро привык не считать такие короткие временные промежутки, и всё же эти несколько секунд показались очень тяжёлыми. Может быть, он передумал? Или всё же строение тел людей и вампиров отличаются? Он ни в одной книге не видел такой информации. Нужно было подготовиться, но кто же знал, что всё кончится именно так… может быть, предложить мальчику не спешить? Или быстро одеться, пока не стало ещё более неловко? Или… Поток беспорядочных мыслей прервался тем, что Гарри смело насадился ртом на его член. До упора. Аро беззвучно задохнулся, чувствуя, как все мышцы внизу напрягаются. Руки сами потянулись к его голове и сразу же запутались в смоляных волосах. Парень начал неторопливо, но глубоко, постепенно наращивая темп. В этот момент вампиру даже не требовалось сдерживать жажду, хотя горло горело огнём уже пару часов: сосредоточие всех мыслей и чувств находилось сейчас у мальчишки во рту. Пока Аро изнемогал от удовольствия и издавал тихие стоны, Гарри, продолжая орудовать языком и губами, окончательно стянул с мужчины брюки, оставив их висеть где-то в районе лодыжек. Боксеры строгого чёрного цвета тоже снял и оставил болтаться там же. Поёрзал, устраивая чужие ноги на своих плечах. И, не прерывая минет, аккуратно нащупал пальцем плотное колечко мышц между ягодиц. Вампир замер. Понятно, к чему всё идёт. В человеческой массовой культуре проскальзывала мысль, что такая роль для многих мужчин считается унизительной. Что ж, до предрассудков людишек ему дела не было, но всё же… может быть, нужно взять ситуацию в свои руки? Или же… «Чёртов замороженный кусок мяса!» Да гори оно всё огнём, Господи. Огнём, в котором он сам полыхает. Пожаром, в котором сейчас находится его собственный член. Пускай мальчик сделает это, как хочет. Аро будет рад принять всё, что тот сможет ему предложить. В это время Гарри на секунду прервался, чтобы тщательно облизать палец. Затем вновь насадился на член. Видимо, излишне резко: Аро даже охнул от неожиданности. И, наконец, начал потихоньку проникать пальцем в него, исследуя гладкие прохладные стенки. В какой-то момент он нащупал небольшой бугорок и начал легонько поглаживать его подушечкой пальца. – Dio! Одновременно с этим спина вампира выгнулась дугой, с губ сорвался уже совсем другой стон. Аро представить не мог, что способен испытывать подобные ощущения. Вспышка наслаждения была столь яркой, что игнорировать было просто невозможно. Насколько же эти ощущения отличались от привычного удовольствия. Гарри на секунду приоткрыл глаза и хитро прищурился, глядя на мужчину. После чего снова их закрыл и максимально сосредоточился на процессе. Вампир же диву давался, какие уникальные ощущения может дарить простата. Голосовые связки он, разумеется, сорвать не мог, хотя кто его знает? Нет ни одного свидетельства того, как вампир пробовал бы кричать как можно дольше – зачем вообще заниматься такой ерундой. Похоже, Аро как раз будет тем, кто это проверит: стоны стали всё громче и вырывались без перерывов. Дыхание-то не нужно переводить. Вторая рука мальчишки поползла наверх и легонько потянула за сосок. Вампира как током дёрнуло. Внезапно всё его тело стало таким чувствительным. Инстинкты кричали, что это опасно, что так открываться представителю враждебного вида – глупо, но тело плавилось от удовольствия. Казалось, этот горячий рот и тёплые пальцы даже немного повысили его температуру, согрели. Разница в ощущениях перестала быть такой чёткой. В этот момент Аро ощутил саднящую тугость в сфинктере – Гарри добавил второй палец. Это было уже немного некомфортно, хотелось достать, извлечь нечто инородное из своего тела, но он терпел. Тем более, пальцы немедленно зашевелились внутри, делая удовольствие более острым. Кстати, что там с его дыханием? Каким-то заполошным стало. Наверняка устал. Вампир мягко, чтобы не причинить боли, но непреклонно отстранил голову мальчишки от члена. Тот немедленно начал кашлять, в уголке рта заблестела тонкая ниточка слюны. – Ну зачем же так себя заставлять? – Мягко улыбнулся Аро и тут же дёрнулся: пальцы-то никуда не делись. – Я не заставляю. Я так хочу. Пускай это даже неудобно. – Упрямо сверкнул глазами Поттер. Он встал, потянулся, Аро услышал, как хрустнули суставы. После этого быстро разделся – он-то всё время был почти полностью одетым, оказывается. Стянул остатки одежды с мужчины и лёг рядом. Тут же впился поцелуем в шею, рука накрыла чужой член. Дыхание горячее, прерывистое. Возбуждение усилило и так непередаваемый запах парня, буквально каждая пора на его теле источала яркий, только его аромат. Рот вампира вновь наполнился ядовитой слюной. В голове крепко засела отвратительная мысль: что всё-таки слаще – его кровь или наслаждение от занятия любовью с ним? – Я хочу тебя. – Еле слышно прошептал Гарри. – Так возьми. – Невозмутимо ответил Аро. – Это будет не очень приятно для тебя. Тем более, впервые. Впервые же? Господи, оказывается, за все эти сотни лет было что-то, чего ты не пробовал. – В голосе прозвучала… гордость? Мальчишка, что, застрял в старых добрых временах, когда целомудрие ценилось? – Я вампир, если ты ещё об этом помнишь. И гораздо крепче, чем кажусь. Ничего со мной не будет. – Проговорил мужчина, поглаживая руку парня. Поттер прерывисто вздохнул и придвинулся ближе, приближаясь к губам. Правой рукой, судя по звуку, искал что-то в тумбочке. Наконец, их губы соединились. Если Аро думал, что познал все грани наслаждения от этих губ, то он ошибался. Поцелуй был долгим и тягучим, он заманивал и обольщал. Вампир почувствовал узел внизу живота – возбуждения достигло своего пика, тело требовало разрядки. Тут послышался пластиковый щелчок. Аро открыл глаза. – Смазка, – торопливо пояснил парень в самые губы. – Да, ты сильный, но против физики не выстоишь. Нам нужно снизить сопротивление. Вампир усмехнулся сквозь поцелуй. В который раз за вечер пришла мысль, что рядом с ним всё слишком уж по-человечески. Ну что ж, смазка так смазка. Внутрь него уже проник чужой палец, размазывая по стенкам густую скользкую субстанцию. Палец не забывал время от времени проходиться по простате, поэтому данный процесс превратился для Аро в сплошное удовольствие. Действительно, с этой штукой скольжение происходит проще и быстрее. – Гарри, – тихо позвал вампир. – Не хочу лишать тебя удовольствия от процесса, но, кажется… – Терпеть уже не можешь? – Лукаво улыбнулся парень. Если бы Аро мог, то немедленно бы покраснел. – Я понял. Без лишних слов Гарри лёг на него, ойкнул от боли, покосился на перевязанную кисть. Затем сменил положение, одной рукой отвёл чужую ногу в сторону, второй – направил свой член. Да! Наконец, Аро почувствовал, как Поттер проникает в него. Это было ни на что не похоже. Это было слишком туго, слишком горячо. Это был экстаз. Это было ярко, непередаваемо. И до невозможности правильно, как будто так и должно быть. Вампир вдруг почувствовал, что хочет всю свою бессмертную жизнь вот так находиться в его объятиях. До скончания веков. До конца света, если он вообще наступит. И ничто уже не важно. Клан, все связи как будто стали незначительными в это пронзительное мгновение. Только он и его тепло. Дыхание парня прекратилось на добрых несколько секунд – казалось, он тоже изучает эти неповторимые ощущения. Пульс зашкаливал, по коже поползли мурашки. Да, первое соитие истинных – вещь особенная. Затем, наконец, начал двигаться. Вампир обнял Гарри за спину, стараясь делать это максимально мягко, желая вложить всю свою радость и нежность от этого момента, но мальчик всё равно охнул. Что ж, лучшая тактика в этой ситуации – поменьше его касаться, в возбуждённом состоянии сложнее контролировать силу. Очень жаль, ведь в такой момент через прикосновения можно передать гораздо больше. Поттер резко ускорился, движения стали какими-то рваными. Тяжело дышит, но при этом всё равно входит под нужным углом, чтобы делить удовольствие на двоих. Щёки залил лихорадочный румянец, губы стали невероятно яркими – парень их покусывал. Чёрт, нет! Аро уже видит микротрещинки, может ведь пойти кровь! Мальчишка что, совсем спятил? Забыл, с кем занимается любовью? – Гарри, пожалуйста, не кусай губы, – сквозь стоны попросил Аро. – Я… И тут юноша ускорил свои движения в несколько раз, чуть ли не на пределе человеческих возможностей. Вампир бессильно откинул голову и застонал громче. Стоны начали перерастать в какой-то нечеловеческий рык, глаза закатились. Потерялась привычная острота зрения и слуха, организм был сосредоточен на нарастающей волне внизу живота. В этот момент Гарри особенно сильно толкнулся в него и наклонился, соединив их губы, его рука опустилась на член Аро и начала совершать такие же рваные фрикции. Аро затрясло, как в припадке. Произошёл, наконец, взрыв. Член толчками выплёскивал сперму. То же самое происходило внутри него. Он издал крик прямо в чужие губы, громкий и протяжный. И в этот момент почувствовал вкус крови. … если прямо сейчас слегка вытянуть шею и приложиться к месту, где так отчаянно бьётся пульс, удовольствие, испытываемое в эту секунду, увеличится в стократном размере. Горло, казалось, раскалилось добела, все мышцы напряглись. Сладко. Очень сладко. Аро никогда не ощущал такого тонкого многогранного вкуса. Остальные людишки, которых он успел попробовать за свои сотни лет, ничего не стоили по сравнению с этими нотами, с этим ароматом. Хотелось выкачать из него всю кровь, законсервировать её и выпивать по бокалу на самые важные праздники, чтобы растянуть на годы… … мёртвое тело на полу тёмной спальни, шея изогнута под неестественным углом, бледные руки раскинуты, стеклянные глаза широко распахнуты, в них уже не горит зелёное пламя. Больше не будет его. NO! Борьба произошла за долю секунды. С губ сорвалось тихое шипение, и в следующее мгновение Аро уже был у противоположной стены. Приложился слишком сильно: услышал звук осыпающейся штукатурки, но это всё было ерундой. Главное, что человек остался жив. Мужчина перестал дышать в тот момент, когда принял решение. Старался отогнать мысли о вкусе, который только что был на его языке. Гарри остался на кровати, тяжело дыша, не понимая, что произошло. – Кровь! – Прошипел вампир. – Я же говорил: не кусай губы! Чего ты добиваешься, смерти своей хочешь? Dio, ты сошёл с ума! Поттер выглядел безмятежным и счастливым, на распухшей губе – ранка, на чёрных ресницах – мельчайшие капли. Казалось, его нисколько не волновала опасность, которой он подвергся: – Я просто хотел тебя целовать. – Но не кровавыми же губами! Ты не представляешь, как мне сейчас тяжело сдержаться, чтобы тебя не убить. Dannato ragazzo… – Вот это да. Ты и впрямь способен проявлять эмоции. – Будто бы только эта новость занимала парня в данный момент. Гарри встал и медленно подошёл к вампиру. – Можешь укусить, если хочешь. Я раньше тебе об этом говорил. – Ты не понимаешь, что это значит. – Аро тяжело вздохнул и потёр переносицу. – Нам мало одного укуса, кровь лишает нас рассудка. Я просто-напросто тебя обескровлю. И пожалуйста, не подходи ко мне так близко! Это не самый лучший момент. Интересно, что же он знает о бессмертных? Знает ли о том, что если кровопийца ограничится одним или несколькими укусами, то жертва будет обращена? Вроде бы он изучал вампиров в школе… Мысли потихоньку уходили в другое русло, что не могло не радовать. Опасность никуда не ушла, Аро по-прежнему желал его крови, но вроде бы пока удавалось держать ситуацию под контролем. – Даже так? – Изогнул бровь парень. Удивительным умиротворением дышало его лицо, несмотря на часто вздымающуюся грудь и капельки пота на лбу. – И за столько веков ты не научился себя сдерживать? Я знаю парочку вампиров, которые спокойно живут в нашем обществе… – Сдерживаться я умею, но только в случае самой крайней необходимости. И не тогда, когда мне фактически вливают кровь. Как ты понимаешь, мой клан не из тех, кто трепетно оберегает человеческую жизнь. – Так мне уйти? – В голосе Гарри слышалась улыбка. Удивительный. Сумасшедший. И очень привлекательный в неярком звёздном свете, проникающем сквозь окно. Бледная, почти как у вампиров, кожа, узкая талия. И очень яркие глаза. Есть люди, которых клан Вольтури никогда не рассматривал как потенциальных жертв – слишком большой вклад привносили в науку или культуру. Среди этих счастливчиков был и Микеланджело: Аро так понравились его работы, что он строго-настрого запретил своим людям приближаться к его жилищу. Жаль, что тот был всего лишь человеком и скончался уже давно. Иначе его «Давид» выглядел бы совершенно по-другому. Ответ был очевиден: – Нет. Однозначно нет. – Хорошо, – Поттер подошёл ближе, взял мужчину за руку. Тот дёрнулся, опасаясь худшего. – А то я уже начал переживать, что ты решишь ограничиться одной ночью, как заправский ловелас. «Я тебя люблю. Господи, я так сильно тебя люблю». И – внутренним взором – лицо вампира сейчас, испуганное, и сразу же – несколько минут назад, в постели, наполненное страстью. Мысли были окрашены такой глубокой нежностью, что даже неловко было их считывать – слишком личное. – Я пока не знаю, что с этим делать. – После непродолжительной паузы честно ответил Аро, переплетая чужие пальцы со своими. Это простое прикосновение не усугубило ситуацию, как раз наоборот. Стало легче и спокойнее. Будто закрепилась едва возникшая странная связь между ними. – Нужно придумать какой-то выход. А пока что я остаюсь на несколько дней. Можешь показать мне город за это время. Но никаких больше открытых ран, царапин, и вообще я не желаю даже видеть твою кровь, ты понял? – А вампирам своим ты что скажешь? – С любопытством спросил Гарри. – Если они человеческую жизнь не ценят, значит, и отношения такие не одобрят. – Его мысли тут же переключились на мини-экранизацию в духе «Ромео и Джульетты»: добыча и охотник, смертный и бессмертный, молодой парень и мужчина, которому сотни лет… Слишком уж проницателен. Какими же сообразительными могут быть людишки. Всё-таки бессмертные их недооценивают… немного. Взять, к примеру, Штрассмана и Мейтнер. Может быть, тогда и скрываться бы не приходилось… Впрочем, об этом можно подумать и позже. А сейчас: – Что-нибудь скажу. Всё-таки я лидер клана, их дело – подчиняться. Сосредоточься на более приятных мыслях. Ты можешь узнать меня получше за эти дни. В этот момент глаза Гарри радостно засияли. – И, пожалуйста, перестань думать обо мне в таком ключе! Я уже сыт по горло твоей романтической фигнёй. Уши Поттера слегка порозовели, он отпустил чужую руку, но при этом хмыкнул: – А может, ты не такой уж и старый? Вон какие слова знаешь. – Я, безусловно, очень старый, - картинно вздохнул Аро. Как же легко с ним говорить, даже о таких пустяках. Рядом с ним вообще ничего не имеет значения. Кроме важной чепухи, которую они обсуждают прямо сейчас. – Но это не помешало мне влюбиться в такого дерзкого юнца.