Что ты такое?

Артур был очень расстроен. Полет на Лотал не принес никаких новых сведений. Местные жители рассказали ему, что слышали о поселениях, но не знали, кто там жил. Они только сообщили, что полгода назад эти поселения были полностью разрушены. И якобы никто не уцелел, остались одни обгоревшие руины. «Адские Когти», одна из террористических организаций Лотала, провели масштабную атаку в этой области. Возможно, это было ответом на поражение сил сепаратистов или просто проявлением жестокости, но факт остаётся фактом: этих поселений больше нет. — Ситх возьми! Так близко быть к разгадке и в то же время так далеко! — в сердцах воскликнул Артур, ударив по столу. Он уже не знал, где ему добыть нужные сведения, придется вновь обратиться к архивам, чтобы хоть понимать как обращаться с расой пубы. В тот день, когда Эзра нашел диск и Асока решилась посмотреть, что на нем было многое изменил в мыслях тогруты. Она отпустила сына обратно к себе и оставшись одна, вставила диск в приемник и уставилась в экран. Сначала по нему лишь бежали серые вертикальные линии помех, но постепенно они соединились в изображение. Какой-то просторный и ярко освещенный холл, в котором Асока вскоре узнала главный вестибюль здания сената, каким тот выглядел около десяти лет назад. С тех пор его не раз перекрашивали, меняли мебель и декор, но общий вид всегда был один. Посреди него стояла группа людей, их тогрута тоже легко узнала, несколько сенаторов от разных планет. Вот канцлер Органа, моложе, чем сейчас, в волосах еще нет седины. Вокруг стоят незнакомые Асоке молодые парни в черных форменных костюмах с белой надписью: «Сьемка», настраивающие камеры, чтобы записывать сюжет. Еще немного и женщина поняла, что именно смотрит, ровно в секунду, когда в середине стоявших в середине сенаторов увидела Энакина. Своего тогда еще на мужа, но уже любимого человека, любовь к которому пронесла через всю жизнь с младшего возраста. С неожиданной для себя жадностью Асока начала всматриваться в любимый образ. Скайуокер почти не изменился с тех лет, годы его не брали и сейчас, в свои тридцать восемь, он выглядел так же, как десять лет назад. Высокий рост, стройная статная фигура, военная выправка и идеальная осанка. Волосы так же красиво лежат вокруг головы и лица, отливая золотым на свету, все такие же мягкие и приятные наощупь. На лице тоже почти не появилось морщин, лишь в последнее время часто появлялись скорбные складки в углах губ и возле глаз. Все так же светящихся энергией, только теперь вспыхивающей все реже. Асока почувствовала как на глаза навернулись слезы, ведь это она была виновата в таких переменах в облике мужа и отца своих детей. Острое желание сейчас же позвонить ему и попросить прийти овладело ею. Но взяв себя в руки, Асока продолжила смотреть. Она уже догадывалась, что сейчас увидит, но все равно не могла оторвать взгляд. Так и вышло. Вот Энакин стоял один с кругу из сенаторов, свет софитов направлен лишь на него. И тут от общего круга отделилась высокая и симпатичная блондинка в деловом светлом костюме. Энакин сделал шаг ей навстречу и вот уже оба стоят посреди круга, залитые искусственным светом прожекторов. Такие красивые, молодые, счастливо улыбавшиеся друг другу. Вот они протягивают руки и пожимают их. Камера взяла этот момент крупным планом и две руки, тонкая, изящная, белая, с недавно сделанным бежевым маникюром, с обручальным кольцом на безымянном пальце и более крепкая, мужская, почти не отличимая от настоящей, воссозданная с точностью и натурализмом, такая же чувствительная, соединились на миг, крепко сжимаясь одна в другой. Потом камера вновь показала главных героев в полный рост, они уже разжали пожатие и теперь обнялись, тепло и по-родственному и на несколько секунд замерли вот так. Видео было без звука, но Асока все равно отчетливо слышала, как в этот момент четкий голос канцлера произнес: — Орден и сенат - друзья навек! Она много раз потом видела этот ролик по головизору, на сьемке которого невольно присутствовала лично. Тогда проводились какие-то избирательные компании и его крутили довольно часто. Но если на экране массового зрителя в этот момент все завершалось и после финальных аккордов гимна Республики, сопровождавшего сцену единения двух ее главных структур начинались другие ролики, то в данном видео, которое смотрела сейчас тогрута, все зашло значительно дальше. Вот блондинка оторвалась от Энакина с видимым облегчением и упала уже в другие объятия, на этот раз желанные и настоящие - своего молодого мужа. За то на ее месте возле Скайуокера тут же появились еще двое - Оби-Ван, тоже не особо изменившийся с тех пор и она, Асока. Женщина смотрела на себя по ту сторону экрана. Совсем юная, влюбленная и радостная тем, что видит любимого. Тогда они с Энакином тоже поссорились и оба думали, что это навсегда. Но в тот момент как раз Асока лично убедилась, что Скайуокер чист перед нет и не изменял, как она думала. И вот, счастливая этим открытием, тогрута летит к нему, словно на крыльях. Тано отлично помнила события того далекого дня, как если бы они случились буквально вчера. Вот она уже больше двух недель в ссоре с любимым. Обиделась на него за неосторожные слова о бывшей своей жене, что говорили о том, что он по ней скучает и хотел бы вернуть Падме. Тогда Асока еще не знала истории их расставания и поэтому верила, что Энакин может так считать. Она разозлилась на него и невольно напомнила ему о том, что было. Он тоже обиделся и влюбленные надолго перестали общаться. А потом еще неизвестный доброжелатель прислал Тано фотографию, на которой Энакин обнимает ту блондинку-сенатора. Это стало последней каплей и Асока решила начать жить без него, хотя и узнала недавно о своей беременности. Но в то роковое утро получила странное сообщение от Скайуокера, в котором он просил о срочной встрече. И она отправилась туда, открыла шел сигнал. Из здания сената, где и шла съемка агитационного ролика. Асока встала в стороне, скрывшись до времени за спинами операторов. И лишь когда закончили снимать, решилась подойти к Энакину. Вот этот момент сейчас и транслировался. И тогрута видела сейчас себя, такую же высокую и стройную как была сейчас, ведь живот был еще не виден, только лекку с тех пор отросли чуть ниже середины спины и монтраллы стали чуть выше. В сером обтягивающем платье и легких сапогах. Вот подбежала к Энакину, порывисто обняла его и не внимая с его плеча своей руки, начала что-то горячо высказывать, судя по частому шевелению своих губ. В ответ тот сперва отвечал ровно и спокойно, потом его брови недоуменно взлетели. Тут он обернулся в сторону и что-то крикнул. Его тогда окликнул Кеноби и подозвал к себе. Потом Скайуокер опять повернулся к Тано и быстро ей что-то сказал, просил подождать. После, поцеловав ее руку на своей плече, поспешно отправился к Оби-Вану. В этом месте Асока замерла и внутренне сжавшись впилась взглядов в экран, почти переставая моргать от волнения. Наступал момент-икс, полностью решивший судьбу их отношений. Вот Асока стоит ровно секунду, глядя в след Энакину. И тут она вздрогнула всем телом, ощутив пронзившее ее и вопившее изнутри сиреной чувство опасности. Не над ней, а над любимым, что было еще страшнее. Взгляд метнулся туда, куда он ушел и на стене мелькнула тень, похожая на руку с зажатым в ней бластером или другим стрелковым оружием. Еще миг и вспугнутой птицей Асока метнулась наперерез этой тени, что уже вскинула оружие. Но не сделав и трех шагов, тогрута вздрагивает от сильного удара и, как подкошенная, падает на пол, сраженная выстрелом, что невольно приняла на себя, прикрыв от него Скайуокера. И смотрела сейчас как медленно падает на экране, опускаясь назад, а на сером платье ее, в области левого плеча, спускаясь на грудь, расплывалось яркое пятно свежей крови. Асока прекрасно помнит, что чувствовала тогда, это ужасное ощущение стремительно наплывающей на сознание темноты, тяжелой и душной. Она стремительно закрывала зрение, отключала слух и осязание. Пока не оставит после себя холодную тьму. И долго еще не могла избавиться от этого воспоминания, воскрешая его в памяти при каждом похожем случае. Да еще на плече у нее остался отвратительный шрам. Но он со временем стал светлее и у перестал так ярко выделяться на коже. За то темнота, как выяснилось, никуда не исчезла. И еще страх. Не за себя, а за то, смогла ли она спасти Энакина. Вдруг преступник опять выстрелит и на этот раз она уже не сможет его прикрыть. Но обошлось и Асока видела как он подлетел к ней стремглав, склоняясь и пытаясь помочь. А с ним и остальные, каждый пытался проявить посильное участие. Канцлер прикладывал к ране салфетку, блондинка, которую звали Ребекка, пыталась привести Асоку в чувства своим антисептиком, Оби-Ван вызывал медбригаду. На Энакина было смотреть больнее всего, бледный, как и Асока, с совершенно потерянным взглядом, он сидел возле нее и губы его шевелились, то взывая неясно к кому, то прося Асоку не оставлять ее. Он держал руку возлюбленной и подносил то и дело к губам, словно в попытке вдохнуть в нее утекавшую жизнь. На этом запись оборвалась и по экрану вновь понеслись помехи, а вскоре он погас совсем. Но Асока все продолжала сидеть без движения, глядя на него. Она вспоминала то время и сама не заметила как по щекам вовсю текли слезы. Как сильно хотелось ей все вернуть. Позвонить Энакину и позвать. И он придет, она это точно знала. Обнимет ее, поцелует и все опять станет как тогда. В этот момент в дверь вошел Эзра и увидев Асоку в слезах, бросился к ней и ласково обнял. — Мамочка, что с тобой? Почему ты плачешь? — спросил он участливо, вытирая ей слезы своим платком. — Это я папу вспомнила, когда он не был еще вот таким, — сказала она откровенно, решив, что Эзра достаточно взрослый, чтобы понять такие вещи — Я скучаю по нему, мне плохо без него, но я боюсь, что он снова, опять начнет рисковать и кто-то из нас из-за этого погибнет, нет, я не выдержу это снова. — Мама, я знаю, папа все понял, — сказал ей уверенно Эзра — Я с ним виделся сегодня утром, в парке, случайно, с ним был новый ученик, такой милый, знаешь, пушистый ушастик с голубым мехом. Они так классно общались. И папа…он спрашивал о тебе, хочет видеть всех нас. Он скучает тоже, я видел. Может и ты придешь со мной в другой раз, папа сказал когда снова там будет. — Хорошо, сынок, я пойду, — сама не зная почему ответила Асока и вдруг побледнев, упала на руки старшего сына.