Падшая дева

Глава девятнадцатая: Надежда девы

Замок Вечной ночи, Страна Тьмы

Салем была недовольна. Это было самое близкое, к чему она подошла за десятилетия. А затем в одной ошибочной битве ее слуги лишились любого полученного преимущества и любого прогресса в получении двух реликвий. Конечно, она попробует еще раз. Время было на ее стороне. Но оно также сказывалось на ней, столетие за столетием. С каждым годом ее охватывало все большее отчаяние. У нее все еще был шанс, здесь и сейчас, сказала она себе. Бикон все еще лежал в руинах, и должно было пройти еще некоторое время, прежде чем дорогой Озма перевоплотится. Но теперь у нее была значительная нехватка персонала. У нее, разумеется, все еще были Уоттс и Хейзел, но этого было бы недостаточно. Ей нужен был новый талант. В частности, ей нужен был новый кандидат в Девы, тот, кто мог бы обладать способностями и предоставить Салем доступ к реликвиям. Синдер… какая потеря. Она пощадила Хейзела, какой бы злой она ни была. Он потерпел неудачу, это правда, но он не был слаб, о чем свидетельствует тот факт, что он все еще стоял на ногах и вернулся, чтобы отчитаться перед ней. Этот червяк Лайонхарт - совсем другое дело: она убила бы его, если бы могла, но ее последняя попытка была прервана. Ее также подмывало уничтожить племя Бранвен в наказание за двурушничество Рейвен. Хотя, согласно отчетам Хейзела, похоже, что Рейвен тоже потерпела неудачу, если только она не вернулась к работе со своим братом. Возможно, это могло подождать, пока ресурсы так ограничены. Сначала она планировала перейти на Вакуо, уже подготовилась, но ей снова не хватало агентов. Из двух, которые у нее были, один лучше всего подходил для работы в Атласе. Тем не менее, Хейзел сообщил, что Реликвию Знания увозят в этом направлении. Предположительно, Уоттс мог бы создать там некоторые возможности, шанс заполучить реликвию до того, как она окажется вне досягаемости. Она все еще могла сформировать армию, способную свергнуть королевство. Точно так же она могла просмотреть отчеты Синдер, посмотреть, есть ли еще кто-нибудь, у кого, по-видимому, есть потенциал. Она встала со своего трона во главе стола и подошла к окну, из которого открывался вид на почерневшие озера Гримм. Было много причин неудачи ее слуг, но отчет Хейзел выявил один критический фактор. Возможно, Синдер была неспособна распознать угрозу. Вся жизнь Синдер была движима жестокостью: она была воспитана в ней, сформирована ею и в конечном итоге решила наслаждаться ею. Возможно, она никогда не была в состоянии по-настоящему оценить подвиги, на которые могут толкнуть кого-то любовь и потеря. Не так, как могла бы сама Салем. Если бы только она могла завербовать девушку сама, но сейчас это кажется маловероятным, по крайней мере, на данный момент. На краткий миг она почувствовала вспышку какой-то другой эмоции, прежде чем она была подавлена, погребена под веками боли, ярости, и желанием положить всему этому конец.

-000-

Аргус

Они избегали толпы на станции, стремясь избежать вопросов о том, что другие пассажиры уже называли "чудом шторма". Команда RWBY и остальные разделились, чтобы найти другое жилье, но Пирра отвела Рена и Нору в место, которое она слишком хорошо знала. Она замешкалась у двери. Какую реакцию она получит? Когда она ушла, она была прославленной чемпионкой Мистраля, девушкой с незапятнанной репутацией, той, кто оправдала и превзошла все ожидания. Но теперь? Ее репутация значила для нее меньше, чем ее неспособность оправдать собственные ожидания, но она все еще боялась, что это станет еще одним клином, который отделит ее от окружающих. От тех, кто должен быть ей ближе всего. — Ты в порядке, Пирра? — Тихо спросила Нора. — Да, я просто не уверена, какой прием мы получим. — Пирра перевела дыхание и постучала в дверь. Они подождали несколько мгновений, прежде чем по ту сторону двери послышался шум. Они услышали, как щелкнул замок, а затем дверь распахнулась, показав зрелую женщину с рыжими волосами до плеч и знакомыми зелеными глазами в незнакомых очках. Она секунду вглядывалась в них, прежде чем ее глаза расширились, когда она посмотрела сквозь малейшую маскировку, которую носила Пирра. — Пирра...? — переспросила женщина, как будто едва могла поверить своим глазам. — Привет, мама, — ответила Пирра. — Пирра! — воскликнула женщина, прежде чем броситься вперед и заключить Пирру в объятия. — Моя дорогая девочка! Я так волновалась за тебя! Пирра замерла, немного застигнутая врасплох, прежде чем медленно обнять ее в ответ. — О, моя девочка, я так рада, так рада!—ее мать шептала, обнимая ее. —Ты не была уверен, да? — Сказала Нора с усмешкой. Мать Пирры повернулась, чтобы посмотреть на Рена и Нору. Медленно отпустив Пирру, но продолжая держать ее за руку, она улыбнулась им. —Должно быть, так, давайте посмотрим… Ли Рен и Нора Валькирия? Пирра так много рассказывала мне о вас! Ухмылка Норы стала шире, а на губах Рена заиграла улыбка. —Я тоже рад познакомиться с вами, мисс Никос, — сказал он. — Пожалуйста, зовите меня Фетидой, — сказала она, прежде чем немного озадаченно огляделась. — Но где же руководитель вашей команды, Жон, не так ли? Мальчик, которого ты л... — Она оборвала себя, увидев, как вытянулись лица Рена и Норы, и обезумевшее выражение, промелькнувшее на лице Пирры. — О... о, моя дорогая девочка. — Она снова еще крепче обняла Пирру. — Вам лучше зайти внутрь.

-000-

Они сели в гостиной, пока Фетида раскладывала закуски. Комната была скромной, хотя стены и поверхности были увешаны трофеями и сертификатами, выигранными ее дочерью. Пирра была бы смущена, если бы ее мысли не были заняты другими вещами. — Вам понадобится место для ночлега? — Спросила Фетида, усаживаясь в кресло. — Понадобится, — кивнула Пирра. — Вы трое можете оставаться здесь столько, сколько захотите, — сказала Фетида. — Вы надолго? — спросила она с намеком на надежду. — Только на некоторое время, — ответила Пирра. — Тогда нам нужно двигаться дальше. Мы оказались вовлечены во что-то большое, что-то связанное с падением Бикона. — Я слышала, что виновных остановили в Хейвене? — Некоторые, но не все. И это, вероятно, удержит меня в стороне на некоторое время. Фетида нахмурилась. — Я знала, что ты ненадолго уедешь учиться в Бикон. Но там, по крайней мере, я могла надеяться, что о тебе позаботятся. Это звучит более опасно. И у тебя даже не было второго года обучения. — Это то, что мы должны сделать. Фетида вздохнула, но легкая улыбка скользнула по ее лицу.—Часть меня была бы намного счастливее, если бы ты предпочел остаться на соревновательной трассе, но это никогда не был ты. Ты всегда считала себя ответственной охотницей. Это то, кем ты всегда хотела быть. Она посмотрела вниз на свои руки, прежде чем снова поднять взгляд. — Когда ты пропала, я опасалась худшего. Из других королевств приходило так мало новостей. Я не знала, где ты и что с тобой случилось. А потом пришли новости от Мистраля, и сначала они говорили о тебе такие ужасные вещи. — Я знаю, — ответила Пирра. — Некоторые из них правдивы. — Нет, — настаивала ее мать. — Я отказываюсь в это верить. Ты хороший человек. Ты всегда была хорошей. Возможно, тебе приходилось совершать ужасные вещи, но это не делает тебя ужасным созданием. — Мама, прекрати! — Пирра запротестовала. — Я не идеальна! Фетида сначала молча посмотрела на нее, прежде чем ответить. — Ты думала, что должна быть такой? Моя дорогая, никто из нас не идеален. Прости, если я когда-либо заставляла тебя чувствовать себя так. Просто ты всегда будешь идеальной для меня. Я всегда гордилась тобой. — Даже сейчас? — Особенно сейчас, — сказала Фетида. — Я не знаю всего, через что вы трое прошли. Но я могу собрать достаточно. Достаточно, чтобы знать, что ты столкнулась с очень сложными обстоятельствами и с очень опасными людьми. И хотя я горжусь твоими достижениями на протяжении многих лет, я еще больше горжусь твоим выбором. Мысль о том, что... — она сделала паузу, сморгнув слезы. — Мысль о том, что я не смогу рассказать тебе об этом, ужаснула меня. — Мне жаль, — ответила Пирра. — Я знаю, каково это. — И меня огорчает, что ты это знаешь. — Фетида сделала паузу, прежде чем заговорить снова. — Если ты не возражаешь, я спрошу, что с ним случилось? Пирра отвела взгляд. — Он погиб при падении Бикона, — ответила Нора. — Мне жаль, — сказала Фетида.—Это, должно быть, тяжело. Я полагаю, у охотника у него не было выбора. — Выбор есть всегда!—Сказала Пирра. —В конце концов, он не просто погиб как охотник, он погиб, защищая меня. И я не уверена, что я чувствую по этому поводу! Она сделала паузу, чтобы вытереть слезу со своего глаза. Фетида придвинулась ближе на своем сиденье, протягивая ей салфетку. Пирра взяла ее с кивком. — Я не просила его об этом. Я никогда не чувствовала, что моя жизнь стоит такой цены. И если бы я была достаточно сильной, достаточно хорошей, когда это имело значение ... — Она сделала паузу, подыскивая слова, чтобы сказать.—Я отомстила за смерть Жона тому, кто в этом виноват. И теперь я понимаю, что мне предстоит сделать гораздо больше, что я и только я могу сделать. И все же иногда кажется, что Синдер все же каким-то образом победила. Что когда дело доходит до Жона, последнее слово остается за ней. В конце концов, что бы я ни делал, его все равно нет. — Он не ушел, — сказала Фетида. — Ты хочешь сказать, что он в наших воспоминаниях? — Спросила Пирра. — Я не уверена, что нахожу в этом какое-то утешение, не так, как я когда-то думала. Я уже с трудом вспоминаю некоторые вещи. Воспоминания — всего лишь бледное отражение, такое же хрупкое, как и мы. Воспоминания так же смертны, как и человек. — Пирра, я не знаю, — ответила Фетида. — Это то, что я чувствую сердцем. Я не знаю, как и каким образом, но те, кого мы любим, не потеряны для нас. Они все еще с нами. И я надеюсь, что вы скоро почувствуете это утешение. Пирра почувствовала, как чья-то рука сжала ее руку, и, оглянувшись, увидела, что Нора смотрит с беспокойством, в глазах у нее тоже были слезы. Она почувствовала руку Рена на своем плече, а затем Фетида сама потянулась к ней, сжав ее свободную руку своей. — Тем временем, — сказала ее мать, — пожалуйста, помни, что с тобой сейчас есть те, кто тоже любит тебя. Которые ценят тебя. — Она сделала паузу и сжала руку Пирры. — Даже если некоторые из нас не всегда говорили это так часто, как следовало.

-000-

Жилье в Аргусе

Они провели некоторое время с матерью Пирры, прежде чем получили сообщение от Руби, сообщавшее им, где остальные нашли жилье. Оставив свои вещи у ее матери, все трое направились к остальным. Они нашли их в маленькой, но чистой квартире, хотя для семи человек места было мало. — Кажется, здесь немного многолюдно, — заметила Нора, когда они вошли. — Мы справляемся, мисс Валькери, — ответил Озпин, усаживаясь в одно из кресел в гостиной. Остальные разместились на разных сиденьях, в то время как реликвия стояла на столе посередине. Из-за нехватки места Пирре, Рену и Норе пришлось разместиться там, где они могли, на подлокотниках кресел или — как в случае с Пиррой — просто стоять. — Это показалось мне лучшей ставкой, чем пытаться втиснуть всех в дом Никос, — добавил Кроу. — И мы действительно не хотели, чтобы Лайонхарт общался с кем-либо из мирных жителей. Пирра не могла не согласиться. Она вряд ли хотела, чтобы этот червяк был где-то рядом с ее матерью. — Где он? — спросила она, оглядываясь в поисках бывшего директора. — Или Блейк, если уж на то пошло. — Мисс Белладонна присматривает за Лайонхартом для нас,—сказал Озпин. —Я не хочу, чтобы он был посвящен в наши дискуссии, и — пока он не собирается баллотироваться — я бы предпочел, чтобы за ним присматривали. — И что теперь? — спросила Руби, когда маленькие настенные часы начали отсчитывать время. — Теперь, — начал Озпин, — мы обсуждаем следующий этап нашего путешествия. У нас есть несколько возможностей попасть в Атлас. Мисс Шни предлагает такую возможность, как и Леонардо: командир базы вполне может сотрудничать, если мы заставим его сказать, что он хочет посовещаться с генералом Айронвудом. Есть также несколько обратных каналов, которые мы с Джеймсом установили. Если понадобится, я смогу передать сообщение непосредственно ему. — Подожди! — Перебила Янг. — Нам нужно обсудить кое-что еще. — Она указала на реликвию. — Почему ты не сказал нам, что эта штука привлекла Гримм? Что случилось с "больше никакой лжи и полуправды"? — Я вам не лгал, — настаивал Озпин. — Ну, вы, конечно, не сказали нам всей правды, — заметил Вайсс. — И я хочу знать, почему ты до сих пор не рассказываешь нам всего! — потребовала Янг. Озпин вздохнул. — Это правда, что Гримм привлекают реликвии, — начал он. —Это слабо, но достаточно реально. Но я просто не хотел усиливать беспокойство или негативные эмоции. Не разглашать это казалось более безопасным вариантом. — Твое суждение о том, что безопаснее, сомнительно, — сердито посмотрела на него Пирра. — Мы были ответственны за охрану реликвии: нам нужно было знать, какие опасности она несет, не только для нас, но и для всех в том поезде. Не сказав нам, они подверглись риску. Все как раньше. — Послушайте, я понимаю, почему мы, возможно, не хотели рассказывать всем о ситуации с Лайонхартом, — сказала Янг. — Но это другое. Мы выбрали свою сторону. И люди могли погибнуть. Кто-то действительно умер. Ты должен был предупредить нас! Ты можешь доверять нам! — Ты действительно думаешь, что Лео был первым?! — Озпин закричал, вскакивая со своего места и натыкаясь на стол. — Что он не сказал мне точно тех же слов? Сбитая резким движением реликвия упала со стола на пол. Пирра наклонилась и подняла ее, не сводя глаз с Озпина. — Итак, ты хочешь нашего доверия, но не оказываешь его? Ты думаешь о нас всех как о потенциальных Лайонхартах? — она усмехнулась. — Это не то, что я хотел предложить, — сказал Озпин. — Но вы должны понимать, что у меня есть опыт в этих вопросах. Леонардо был другим человеком, пока Салем не добралась до него. Я не говорю, что у меня есть основания думать, что вы предадите меня. Но есть причины для того, что я делаю, для тех вещей, которые я храню в безопасности... — он замолчал, взглянув на реликвию в руках Пирры, прежде чем остановиться как вкопанный. — Мисс Никос, пожалуйста, отдайте реликвию, — коротко попросил он. —Почему?—Спросила Пирра, прищурив глаза. — Потому что это мое бремя, которое я должен нести, — ответил он, в его тоне сквозило напряжение. — Это мощная вещь, и ее нужно беречь. Руби наклонила голову. — Но... ты сказал, что сейчас это ничего не может сделать, верно? — Да, так какая разница, у кого он в руках? — спросила Нора. — Мне нужно, чтобы ты выслушал меня, — сказал Озпин, стиснув зубы и протягивая руку, прежде чем внезапно остановился, заметно напрягая мышцы. — Оз? — обеспокоенно спросил Кроу. — Поторопись! Он... пытается остановить тебя! — Вместо этого сказал Оскар. — Он боится, что… ты узнаешь, что он скрывает! — Он упал обратно на стул, явно сопротивляясь. — Ее зовут Джинн. Произнеси ее имя, чтобы призвать ее. Пирра посмотрела на реликвию в своей руке и снова на мальчика, борющегося за контроль над собственным телом. — Джинн, — позвала она. Тиканье часов прекратилось; все внешние звуки стихли. Пирра почувствовала, как реликвия дернулась у нее в руках и отпустила, и наблюдала, как она взмыла в воздух. От него повалил синий дым, быстро окутав его, а затем из дыма появилась гигантская женская фигура с голубыми волосами и кожей, украшенная золотыми украшениями, бижутерией и цепочками, воплощенный в жизнь образ статуи в большом зале Хейвена. Она потянулась и зевнула, словно пробуждаясь от глубокого сна. — Замечательно, — сказала она, в то время как остальные смотрели в шоке. — Какие знания вы ищете? — Знание? — Спросила Пирра, все еще удивленная. — Да, знание. Я Джинн, существо, созданное Богом Света, чтобы помогать человечеству в стремлении к знаниям. Как таковой, я была удостоен способности отвечать на три вопроса каждое столетие. И вам повезло, поскольку я все еще в состоянии ответить... — Хватит! — Крикнул Озпин, восстанавливая контроль над телом Оскара. — ... два вопроса в эту эпоху, — продолжила Джинн. — Еще одна ложь! — Пирра прошипела, свирепо глядя на Озпина. — Еще раз привет, старина, — усмехнулась Джинн, глядя на Озпина. — Мисс Никос… Пирра, пожалуйста... не надо! — Умолял Озпин. Пирра повернулась к Джинну с решимостью во взгляде. Джинн посмотрела на нее с любопытством. — Что Озпин скрывает от нас? — спросила она. — Нет! — закричал Озпин, бросаясь вперед мимо стола. Но прежде чем он смог добраться до нее, мир растворился.

-000-

Пирра открыла глаза и обнаружила, что находится в пустом пространстве, без каких-либо видимых знаков или границ. — Нора? Рен? — она позвала. — Руби? Она не услышала ответа, но перед ее глазами возник пейзаж, и она оказалась рядом с тропинкой, которая вела к замку вдалеке. Ей показалось, что она слышит жужжание. — Давным-давно здесь стояла одинокая башня, — сказала Джинн, ее голос эхом отдавался из ниоткуда. Пирра огляделась, но не увидела никаких признаков волшебной женщины. Когда она повернулась, пейзаж внезапно изменился, и она оказалась в комнате. Она увидела молодую, красивую блондинку, сидящую перед зеркалом. Пирра подошла к ней. Она протянула руку, но та прошла сквозь нее. Голос Джинна продолжал. — И в той башне содержалась одинокая девушка по имени Салем. Это был их враг? Бессмертная королева Гримм? В облаке синего дыма сцена снова изменилась, и Пирра увидела, что Салем теперь смотрит из своего окна, скрестив руки на груди. — Запертая своим жестоким отцом, Салем желала только одного: свободы. Пирра смотрела, как Джинн продолжает рассказывать, понимая, что она видит древнюю историю, миф, сюжет сказок, воплощенный в жизнь. Все это время "Девушка в башне" была о враге всего живого? Пирра наблюдала, как история, которую она читала в детстве, разыгрывалась перед ней. Она видела, что, несмотря на то, что Салем жила во времена королей и героев и даже широко распространенной магии, она оставалась запертой в своей башне. Различные воины пытались освободить ее, хотя редко из каких-либо чистых побуждений, но каждый пал по очереди. Пока герой – Озма, судя по рассказу этого видения, - движимый только чистым сердцем и желанием поступать правильно, не пришел освободить ее. И он это сделал, пробившись через башню, а затем бок о бок, используя свою магию, они сбежали из ее заточения. Она часто думала об этой истории с детства. По мере того, как росла ее слава, она представляла себя девушкой, пойманной в ловушку пьедесталом, а не башней. А затем в Биконе она начала представлять другого героем, способным преодолеть такие барьеры. Жон никогда не знал, как много он для нее сделал. И у нее никогда не будет шанса сказать ему. Она наблюдала, как сюжет подходит к концу. Как и предполагал романтик в ней, девушка и герой оказались связаны друг с другом. Они полюбили друг друга. Она могла на мгновение забыть, что речь идет об их предполагаемом враге, и наслаждаться концовкой истории, как, по ее мнению, и должно было быть, когда они жили долго и счастливо. За исключением того, что они этого не сделали. То, что было дальше, не было сказкой. Герой Озма пал духом из-за болезни, и там, где ни один смертный враг не мог победить его, болезнь сделала свое дело. Пирра наблюдала, как Салем скорбит у постели своего героя. Когда женщина всхлипывала, Пирра почувствовала непреодолимое родство с ней. Здесь тоже была та, кого спасли из места ее заключения, кто нашел любовь, а затем у кого ее отняли, поскольку она оборвалась слишком рано. — Как Боги могли допустить, чтобы это произошло? — она услышала, как спросила Салем, эхо вопроса, который Пирра безуспешно задавала судьбе. Но Салем жила в эпоху, когда по миру ходили боги, когда люди могли добраться до Братьев света и тьмы, созидания и разрушения. Ей не нужно было довольствоваться одной просьбой. Итак, Пирра наблюдала, как Салем искала их, приближаясь сначала к священной земле царства света. Поднявшись на гору и преклонив колени перед источником жизни, она умоляла сохранить жизнь Озме. Но Бог Света отклонил ее просьбу, сказав ей, что жизнь и смерть являются частью хрупкого равновесия. Когда она разозлилась, он изгнал ее, сказав, чтобы она оставила Озму в покое. И все же Салем не свернула со своего пути. Вместо этого она отправилась к другому брату, к которому никто не осмеливался приблизиться. Она пробралась в страну тьмы, к заводям Гримм самого Бога Тьмы. Она обманула его, обратившись с мольбой, но опустив все упоминания о своей просьбе к его старшему брату. Довольный тем, что кто-то подошел к нему первым, Бог Тьмы исполнил ее желание, и появилась Озма, возвращенная к жизни. Салем бросилась к нему, обнимая его. И именно в этот момент появился Бог Света, разгневанный этим нарушением. Со вспышкой его силы тело Озмы распалось на руках Салем. Бог Тьмы был разгневан и снова воскресил Озму. Он обвинил своего брата в стремлении контролировать его, в том, что он вмешался в тот момент, когда смертный решил приблизиться к нему. Но Бог Света раскрыл обман Салем, что она первая обратилась к нему, а он отказал ей, чтобы сохранить созданное ими равновесие. И вот, признав свою ошибку, Бог Тьмы сам сразил Озму еще раз, к ужасу Салем. Она была в ярости, и, несмотря на ее двуличие, Пирра могла понять. В конце концов, что бы она почувствовала, если бы Жона вернули и снова убили у нее на глазах, если бы за его жизнь боролись таким образом? Салем пыталась использовать свою магию, но это было бесполезно. Вместо этого она была погружена в фонтан жизни, и когда она вынырнула на поверхность, Боги заговорили с ней. За ее деяния они сделали ее бессмертной. Пока мир вращается, она будет ходить по его лику. Ей нужно было узнать о важности жизни и смерти, и только тогда она найдет покой. До тех пор она не могла умереть. Она не могла быть со своим возлюбленным. Пирра с грустью смотрела на происходящее, но потом задумалась. Боги прокляли Салем бессмертием, чтобы помешать ей воссоединиться со своей любовью, пока она не усвоит урок. Но что это значило? Если смерть Салем помешала им быть вместе, то означало ли это ...? Погруженная в свои размышления, она не заметила, что сцена снова изменилась, но то, что она увидела, быстро привлекло ее внимание. По мере того, как Джинн рассказывал, Салем снова видела себя пленницей. Она пыталась сбежать, пытаясь покончить с собой, чтобы воссоединиться с Озмой. Пирра была в ужасе от этого зрелища, и ее сердце потянулось к этой женщине. Но Пирра также увидела, что по мере того, как усилия Салем превращались в акты злобы и неповиновения богам, сами ее усилия отдаляли ее от него. Разве Салем не могла сбежать, узнав о важности жизни и смерти? И все же, чем больше она поддавалась своему гневу и отчаянию, тем дальше это уводило ее от того, что она потеряла. Именно то, чего она хотела, именно то, что она могла иметь. И Пирра задумалась. Что могло быть у нее? И все же Салем выбрала свой путь. Осознав благодаря своему успеху в обмане, что братья-боги подвержены ошибкам, она попыталась настроить человечество против них. Стремясь избавиться от их проклятия или, по крайней мере, заставить богов страдать, она продемонстрировала свое бессмертие при королевских дворах. Она солгала, утверждая, что украла такую силу у богов, и такими средствами убедила королей и королев людей, что, сражаясь против Братьев, они смогут завладеть властью над жизнью и смертью для себя. Вместо того, чтобы усвоить урок, который, как надеялись боги, она усвоила, что сердца мужчин легко покоряются. И все же человечество не смогло противостоять самим богам. Обнаружив, что Салем повел против них королевства людей и попытался использовать против них свой собственный дар – магию, Бог Тьмы уничтожил армию перед собой. Пока Салем продолжала сопротивляться, объявив, что уедет за границу и соберет новые армии, Бог Тьмы объявил, что никого не осталось: что он уничтожил все человечество. Бог Света выразил сожаление по поводу того, что мир теперь стал всего лишь остатком того, чем он был. Он объявил, что они извлекут уроки из своей неудачи, и выразил надежду, что она извлечет уроки из своей, прежде чем покинуть мир. Салем потребовала, чтобы они не уходили. Однако Бог Тьмы отверг ее слова, оставив в луче света, который разбил луну при ее прохождении, обрушив ее осколки на Ремнант. Пирра была поражена увиденным. Все человечество было уничтожено, мир брошен на произвол судьбы. Это объясняло появление Луны, но давало ли это человечеству второй шанс на нынешнюю жизнь? — И снова Салем осталась одна... — Джинн продолжала рассказывать, привлекая внимание Пирры к происходящей перед ней сцене. Она увидела Салем, идущую по пустынному миру, наполненному лишь несколькими животными и вездесущими Гримм. Она видела, как та проклинает богов, вселенную, всех, кроме себя, пока Салем бродит по лицу мира, ожидая конца, который не наступит. Наконец, Салем отправилась в страну тьмы, к черным прудам братьев Гримм. Рассудив, что, если фонтан жизни может даровать бессмертие, эти пруды могут положить этому конец, она бросилась в воду. И все же разрушительная сила в бассейне не смогла преодолеть бесконечную жизнь внутри нее. Вместо этого это изменило ее, так что, когда она выбралась из бассейна со смертельно белой кожей и горящими красными глазами, ее бессмертие осталось нетронутым, но теперь оно сочеталось с желанием чистого разрушения. Теперь она стала бессмертной королевой созданий Гримм, фигурой, которую Пирра представила, когда впервые рассказала о ней. — И со временем она найдет своего противника... — Объявил Джинн, когда сцена снова сменилась. Пирра наблюдала, как Озма пробуждается в белом пространстве. Бог Света заговорил с ним, назвав его по имени, и сказал ему, что они находятся между мирами. Он рассказал Озме о трагедии, постигшей мир от рук его брата, и о решении богов покинуть его. Однако, сказал он мертвому герою, мир остался, и со временем человечество снова будет ходить по его лицу. Однако без присутствия богов человечество уменьшилось бы. Таким образом, Бог Света оставил после себя четыре реликвии – творения и разрушения, знания и выбора – в надежде, что второе пришествие человечества улучшит их самих. Если собрать вместе, четыре реликвии призовут богов. Если бы человечество научилось жить в гармонии друг с другом, то они снова стали бы единым целым и боги обитали бы среди них. Но если человечество продолжит требовать их благословения, сражаясь между собой, тогда они будут осуждены, а мир уничтожен. И вот Бог Света попросил героя вернуться в мир, чтобы объединить человечество, сказав ему, что пока его задача не выполнена, он будет перевоплощаться, но таким образом, чтобы гарантировать, что он никогда не будет одинок. И все же Озма возражал. Он не хотел возвращаться в мир без своей любви. Он предпочел бы вернуться в загробную жизнь, чтобы увидеть Салем. Пирра пошатнулась. Существовала загробная жизнь? Та, в которой люди могли встречаться? Ей было ясно, что Озма мало что помнит из этого, поскольку Бог Света объяснил, что он не найдет ее там. Однако из слов Бога Света также было ясно, что это действительно существовало. Именно поэтому Салем пришлось проклясть бессмертием, чтобы предотвратить воссоединение. Потому что иначе они были бы счастливы. В загробной жизни. Бог Света сказал Озме, что Салем жива, но предостерег его от поисков ее, сказав ему, что женщина, которую он помнил, ушла, и что там, где Озма ищет утешения, он найдет только боль. И все же Озма, не колеблясь, приняла на себя ответственность Бога Света. Итак, Озма переродился в незнакомом теле. Сначала он боролся как за то, чтобы разделить с кем-то жизнь, так и за этот новый, незнакомый мир, наполненный странными новыми вещами, но лишенный магии. И все же он слышал рассказы о ведьме, колдунье, которая обладала странными способностями. Убежденный, что это Салем, он разыскал ее. И Пирра обнаружила, что не может винить его. В конце концов, не так ли? У него не было возможности узнать, что она сделала. Воссоединение, несомненно, было бы счастливым, если бы Салем не была поглощена своими темными импульсами и в конечном итоге не стала кем-то иным, кроме человека. Появилась новая сцена в маленьком коттедже, где жила "ведьма". Эти двое встретились, оба в незнакомых обличьях, и все же они мгновенно узнали друг друга. Они воссоединились, и все же, рассказывая друг другу о том, что с ними стало, каждый из них хранил часть в секрете. Салем скрыла свою роль в конце света, обвинив во всем богов, опасаясь, что Озма отвергнет ее. Озма, не уверенный в правде, также скрыл свою задачу и сохранил реликвии в секрете. Какое-то время они были счастливы. Но обвинение, которое ему предъявили, тяготило Озму. Человечество казалось более разделенным, чем когда-либо. Однако Салем убедила его, что это потому, что мир безбожен, что человечество осталось без руководства и нуждается в ком-то, кто дал бы ему его. Что они могли бы восполнить этот пробел силой, бессмертием и магией, которыми владели только они. Озма сопротивлялся, но в конце концов его убедили. — Сердца людей легко покорить, — как рассказывала Джинн. Итак, Пирра наблюдала, как Джинн продолжала рассказывать и показывать историю. Они использовали свои силы, защищая человечество от братьев Гримм демонстрацией силы. Они построили королевство, в котором все относились к ним с почтением, и во главе этого королевства стояла семья: Салем, Озма и их четыре дочери. Это не могло продолжаться долго. Пирра знала это, иначе как вообще могло произойти настоящее. Но признаки были ясно видны в самой истории. Хотя и Озма, и Салем находили радость в своих дочерях, подобные бытовые сцены сочетались с растущим беспокойством Озмы по поводу мер, которые они принимали, чтобы заставить людей подчиняться, поскольку Салем стремилась уничтожить любого, кто им отказывал. Пирра увидела, как он заглянул в окно и был ошеломлен, когда его отражение спросило, что они делают, когда он ненадолго появился в своем прежнем обличье. И переломный момент, когда их дочери также продемонстрировали способность творить магию. Озма признался во всем. Он рассказал Салем все: почему Бог Света отправил его обратно, о четырех реликвиях, которые были разбросаны по всему миру, и о судном дне, к которому ему было велено подготовить человечество. Салем отвергла обвинения Озмы, предложив новый план: зачем вообще пытаться искупить человечество? Разве они не могли просто заменить их своими собственными детьми, теми, кто обладал силой, которой у других людей никогда бы не было? Она протянула руку, но Озма не смог ее принять, потрясенный тем, что она предложила. Сцена снова изменилась, показав их замок поздней ночью. Было видно, как Озма торопит своих четырех дочерей по затемненным коридорам. Одна из них крикнула, обращаясь к своей маме, и Озма, обернувшись, увидела Салем в конце зала. Не прошло и секунды, как он встал перед своими детьми, и она призвала магию в свои руки. Не говоря ни слова, они ринулись в бой, бросая друг в друга свою магию. Они сражались по всему замку, из комнаты в комнату, превращая каждую в руины. В конце рухнул замок. В конце Озма лежал упавший, слабо отползая. В конце Салем лежала мертвой. И в конце у них больше не было дочерей. Салем восстановилась из собственных останков, проклятие богов все еще на месте. Она подкралась к Озме и с воплем опрокинула его на спину. — Наконец-то у нас была свобода... — выдохнула она. — Я... — выдохнул он. А потом она оборвала его жизнь взрывом пламени. И, увидев это, Пирра заплакала. Она оплакивала дочерей, Озму, даже частично Салем. Джинн продолжила рассказывать историю. — Так начался долгий и болезненный цикл смертей и возрождений для Озмы. Пирра увидела, как перед ней разыгрывается монтаж жизни Озмы: хрупкий старик, идущий мимо множества надгробий, затем подавленный мужчина, утопающий в своем напитке. Озма, Озпин, это одна и та же душа, поняла она. Это его жизни. — Некоторые жизни прошли в трауре, многие были потрачены на попытки забыть все это. Но, несмотря ни на что, его разум в конечном итоге возвращался к задаче, которой он был обременен. Пирра видела, как разыгрывались другие жизни, в том числе один старый отшельник, потерявшая всякую надежду, пока она не возродилась благодаря добрым поступкам четырех юных дев, которым он даровал часть своей силы. Первые девы. — И по прошествии веков Озма начал понимать, как важно жить с душами, с которыми он был в паре, — продолжил Джинн. — Но где бы и как бы он ни жил, ее присутствие ощущалось всегда. Она видела его в другой жизни, выглядывающим из своего дома, когда Гримм напали на его деревню. Он оглянулся на семью хозяина, увидел, что его жена понимающе кивнула, и вышел на битву. — Если бы у человечества когда-нибудь был шанс объединиться, было бы ясно одно, — сказала Джинн, пока монтаж продолжался. — Зная, что он никогда не сможет избавить мир от нее никакими смертными средствами, Озма искал силу реликвий. Воплощения снова сменились, на этот раз мужчиной в красивой одежде. — Вооруженный моими знаниями, он верил, что сможет выполнить свое обещание Богу Света. Пирра наблюдала, как появился мужчина в красивой одежде с лампой и вызвал Джинна. — Где остальные реликвии? — спросил он. — Он задавал мне свои вопросы, — сказала Джинн Пирре. —Какими силами они обладают? — спросил мужчина. — И хотя я дала ему свои ответы, не все они пришлись ему по вкусу. — Как мне уничтожить Салем? — Спросил Озма. Образ Джинна ответил ему. —Ты не можешь. И Озма в отчаянии упал на колени.

-000-

Видение исчезло: вновь возник вид маленькой гостиной квартиры. Вместо стоящего на коленях Озмы, в теле Оскара стоял на коленях Озпин. Мысли Пирры закружились, когда она попыталась переварить все, что узнала. Она посмотрела на остальных. Видели ли они то, что видела она? — Салем нельзя убить… вы все ее тоже слышали, верно? — спросила Янг, невольно отвечая на вопрос Пирры. Все посмотрели на Озпина, распростертого на полу. — Ты так многого нам не рассказал! Как ты мог подумать, что это нормально ?! — требовательно спросила Янг. — Профессор... — Начала Руби. — Каков ваш план победы над Салем? — У меня… У меня его нет, — ответил он. Пирра могла бы увидеть потрясение в глазах остальных. Если бы только она была так же удивлена. Возможно, именно это позволило ей увидеть, как Кроу бросился вперед. Она тоже двинулась, быстро заблокировав его рукой. — Подожди! — настаивала она. — С дороги, Никос! — прорычал он. — Нет, — сказала она, глаза на мгновение вспыхнули силой. Он сердито посмотрел на нее, но больше ничего не предпринял. Она повернулась, чтобы посмотреть вниз на Озпина. — Это правда? — нейтрально спросила она. — Да, мисс Никос, — слабо ответил Озпин. — Это все правда. Она обдумывала историю, которую они видели, едва слыша реакцию других, пока они спорили. Салем, их злейший враг, была женой Озпина. Она думала о первом уничтожении человечества. Она размышляла о падении Салем во тьму, о трагической битве, которая привела к их расставанию, и о долгой борьбе и страданиях Озмы с тех пор. Она не была готова отмахнуться от всех его неудач: она так много доверяла им, а они скрывали гораздо больше, включая тот факт, что у них даже не было плана борьбы со своим врагом. Он не смог защитить тех, кого должен был. И все же она тоже. И когда она смотрела вниз на сморщенного волшебника, стоящего на коленях на полу, ей было жаль его. Пойманный в ловушку бесконечной борьбы, сражающийся против женщины, которую он когда-то любил. Враг, которого, по его мнению, он не может победить. И она даже сочувствовала Салем, каким бы монстром та ни стала. Она чувствовала странное родство с ней, родство потери. И все же она почувствовала новую решимость: она никогда не станет ею. Салем в конечном итоге потеряла все, несмотря на свой выбор. Потеряла себя, потеряла своих детей, потеряла Озму, то самое, за что боролась. Потому что она могла снова заполучить его. Если бы она избежала проклятия или усвоила свой урок, она воссоединилась бы с ним в загробной жизни. Один существовал. Все, что показал Джинн, зависело от этого факта. Что означало, что он не ушел. Это означало, что никто не ушел. Потому что был… — Загробная жизнь... — она громко выдохнула. — Это та часть, на которой ты сосредоточена? — спросила Янг, поворачиваясь к ней с красными глазами. — Я должна с чего-то начать, — ответила Пирра. — Как насчет того, чтобы разобраться с проблемой, что мы не можем убить Салем? — Сказала Янг. — Или что у нас даже нет плана! — добавил Кроу. Он посмотрел на Озпина. — Я отдал свою жизнь тебе... Пирра прервала его, увидев, как напряглись его мышцы, и положила на него руку. — Я сказала, отойди! — Как ты можешь мириться с этим, Пирра? — спросила Вайсс. — Я не такая, — сказала она. — Но, во-первых, Оскар тоже там, помнишь? — Она посмотрела на остальных, увидела, что по крайней мере Руби и Нора согласились с ней в этом пункте. — Но, во-вторых,… во-вторых, потому что мне действительно жаль его, — сказала она, глядя сверху вниз на Озпина. — Жалость?! — усмехнулась Янг. — Да, жаль, — сказала она. — Он должен был сказать нам, что у него не было плана, — сказала Руби более мягко. — Да, он должен был, хотя я не могу сказать, что я полностью удивлена после падения Бикона. И это горькая пилюля — узнать, что Салем нельзя убить. У профессора Озпина есть привычка хранить секреты, которые могут убить нас, просить доверия, но не давать его. Я не удивлена, узнав больше. Я чувствую себя в некоторой степени оправданной, когда начинаю действовать самостоятельно. Я думаю, что если бы я этого не сделала, Синдер все еще была бы свободна убивать других. — И все же мне жаль его. Он так много потерял, так долго сражался в битве, в которую, как он верит, он не сможет победить. Потому что это было правильно. И я должна уважать это, даже если бы не хотела. Потому что Жон сделал то же самое. Он знал, что не сможет победить Синдер, но все равно сражался, выигрывая время, чтобы спасти мне жизнь. И я не буду, я не могу опозорить его память. — И о вещах, которые мы только что узнали... что ж, возможно, для тебя это мало что значит, но для меня это значит все: смерть - это не конец. Синдер не победила: смерть не имеет последнего слова. Это значит, что, хотя мне все еще больно и я все еще скучаю по нему, я снова увижу Жона. Что мы все снова увидим друг друга и всех, кого мы потеряли. — Она оглядела остальных. — Она увидела, как глаза Рена смягчились, а взгляд Руби стал пристальным. Даже Кроу, казалось, отвлекся, внезапно отведя взгляд в сторону. — Салем нельзя убить... это еще один неприятный секрет. Возможно, есть какой-то другой способ победить ее. Возможно, нет, и все, что мы можем сделать, это продолжать выигрывать время, год за годом, столетие за столетием. Но я продолжу бороться с ней, потому что это правильный поступок . — И что теперь? — спросила Нора гораздо тише, чем обычно. — Нам нужно время, чтобы переварить то, что мы узнали, — ответила Пирра. — И ссоры между собой не помогут. Но я знаю, что собираюсь делать. Она протянула Озпину руку. Он неуверенно поднял глаза, прежде чем медленно взять ее за руку. Она помогла ему подняться на ноги. — Я далеко не довольна всем, что ты сделал, — сказала она. — Я не доверяю твоему суждению и не могу следовать за тобой без вопросов. И все же, хотя я не буду работать на тебя, я готова работать с тобой. Потому что, даже если победа кажется невозможной, за жизнь и добро стоит бороться. Каждый час, который мы покупаем, — это еще один час, в течение которого они могут выжить. И я могу утешаться тем, что, что бы ни случилось, зло не может одержать окончательную победу. Это то, на что я могу надеяться. Это судьба, которую я готова выбрать.

-000-

Резиденция Котта-Арк

Им потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя после полученных откровений. Большинство отступило, обдумывая правду, которую они узнали. Когда Пирра вернулась в дом своей матери, даже Нора была почти безмолвна. Было о чем подумать. Однако на следующий день Озпин обратился к Пирре. Он не мог вспомнить всех подробностей, но вспомнил, что у некоего студента был указан контакт для экстренной связи с Аргусом. Проверка каталога Свитков позволила им сузить круг поисков, и после звонка Пирра, Рен и Нора оказались возле кирпичного дома с террасой. Пирра была в ужасе. Как она могла смотреть в глаза этой семье? Но это должно было быть сделано. Ей это было нужно, она хотела, и им это тоже было нужно. Взглянув на Нору, которая слегка улыбнулась ей, она постучала в дверь. Светловолосая голубоглазая женщина со знакомыми чертами лица открыла дверь с ребенком с каштановыми волосами на руках. — Сафрон Котта-Арк? — Спросила Пирра. — Это я, — сказала она. — Это вы звонили? Команда Жона? — Это мы, — сказал Рен, видя, что двое других потеряли дар речи. — Пожалуйста, входите, — сказала Сафрон со слабой улыбкой, пропуская их внутрь. Они быстро оказались в просторной гостиной. Ребенка посадили на пол и он играл со своими игрушками, пока Сафрон разговаривал с ними. — Вы должны нас извинить. Терра занята на своей работе в ретрансляционной вышке МКП. В данный момент она работает круглосуточно. Но я Сафрон, а это Адриан, наш сын. Она улыбнулась своему малышу. Нора посмотрела на ребенка широко раскрытыми от изумления глазами. — Это значит? Улыбка Сафрон стала немного более натянутой. — Да, это племянник Жона. — Извините, если мы вторгаемся, — сказала Пирра, отрывая взгляд от маленького ребенка. — Нет, все в порядке, — сказал Сафрон. — Когда ты позвонил, я понял, что должен встретиться с тобой. Я никогда не думал, что команда моего брата окажется здесь или будет искать меня. — Когда мы узнали, что семья Жона жила здесь, мы поняли, что должны прийти, — сказал Рен. — Чтобы засвидетельствовать наше почтение. До сих пор у нас не было возможности. — Ну, боюсь, остальные члены семьи живут в Вейле, — сказала она. — Я единственная, кто ушла из дома. Ну, и Жон, я полагаю, тоже. — Она посмотрела вниз. — За все время наших игр, за все время нашего взросления я никогда не думала, что он может уйти. — Мне жаль, — сказала Пирра. Она тоже опустила глаза, не зная, что сказать. Она нашла утешение в откровениях, которые они получили, но вряд ли могла поделиться ими. — Мы тоже его любили. Как семья, если ты не считаешь это самонадеянным. — Я не знаю, — Сафрон улыбнулась чуть ярче. — Приятно знать, что рядом с ним были люди, которые заботились о нем. — Мы… мы принесли это, — сказала Пирра, доставая Кроцеа Морс из сумки. Клинок был на своем месте, хотя щит не был полностью сложен из-за деформации по краю. Она передала его Сафрон, которая нежно держала его, пока она рассматривала. — Это было оружие нашего прапрадеда, — сказала она. Она перевернула его, рассматривая края. — Оно повреждено, — заметила она. — Да, его повредила та женщина, которая... — У Пирры перехватило горло, она не могла сказать это сестре Жона. — Когда она убила его? — Спросила Сафрон со слезами на глазах. — Нет, — сказала Пирра с внезапным жаром. Она потянулась и сжала руку Сафрон. — Когда я отомстила за него. Сафрон оглянулась на нее с недоуменным выражением на лице. Выражение прояснилось, когда она посмотрела в глаза Пирры. — Ты любила его, не так ли? Не только как товарища по команде. Не только как семью. Пирра кивнула. — Да, — призналась она. — Он знал? — В конце концов, он это узнал. Сафрон тихо хихикнула сквозь слезы. — Жон всегда был немного туповатым. — По правде говоря, я не совсем транслировала это, — сказала Пирра. — Он тоже любил тебя? — Сафрон спросила более серьезно. — Он любил, — сказала Пирра, снова слегка подавленная внезапной вспышкой грусти. —Я узнала незадолго до того, как... незадолго до того, как... Слезы текли по щекам Сафрон. — О, Жон, — сказала она. Пирра сжала ее руку. Нора взяла ее за другую. — Мы все скучаем по нему, — сказала Нора. — Для нас с Реном он был как брат, которого у нас никогда не было. — Я все еще не могу поверить, что его больше нет, — проронила Сафрон. — Он не ушел, — сказала Пирра, повторяя предыдущие слова своей матери. Сафрон взглянул на нее. — Ты действительно в это веришь, не так ли? — Я не могу сказать тебе как, — сказала Пирра, осознавая двойной смысл в своих словах. — Но я знаю. — Спасибо, — тихо сказала Сафрон. Она снова посмотрела на Кроцеа Морс. — Часть меня хотела бы, чтобы он послушал наших родителей. Они никогда не верили, что он станет охотником, думали, что в конце концов он вернется домой. Но он хотел быть героем. — Он был героем! — Воскликнула Пирра с неожиданной силой. — Он отдал свою жизнь, спасая мою. Если бы не он, я была бы мертва. Глаза Сафрон вспыхнули. Она снова расплакалась, прежде чем взять себя в руки. — Ты понимаешь, что это значит, не так ли? — спросила она. — Это значит, что ты — его наследие. Ты — то, что он оставил миру. Ее взгляд метнулся обратно к Кроцеа Морс, и она протянула руки, предлагая его обратно. — Нет, — сказала она. — Нет? — Спросила Пирра, сбитая с толку. — Это не мое, чтобы забирать. Это принадлежит моей семье. Это нужно отнести обратно в Вейл, чтобы отдать моим родителям. И ты та, кто должна это им передать. — Я еще не знаю, когда мы вернемся в Вейл. — Это не имеет значения. Потрать столько времени, сколько нужно. Но если кто-то и заслужил право передать им этот меч, так это ты. И им нужно услышать от тех, кто любил их сына, моего брата. — Она посмотрела на каждого из команды по очереди, на Рена и Нору, а затем снова на Пирру. — И они заслуживают знать, что его жертва имела смысл. Я думаю, они хотели бы познакомиться с наследием, которое он оставил после себя. Нравится тебе это или нет, но теперь ты часть семьи. Пирра кивнула, на ее губах появилась легкая улыбка. — Мы сделаем это. — Хорошо, — сказала Сафрон. — А пока вы можете остаться на ужин. Я уверена, что Терра тоже хотела бы с вами познакомиться. Я думаю, что у меня есть несколько историй, которые покажутся вам интересными, и... и я хотела бы узнать больше о моем брате, о той части его жизни, о которой я не знала. Пирра взглянула на Нору и увидела, что она энергично кивает. Она посмотрела на Рена и увидела, что он улыбается. — Мы можем это сделать, — сказала она.

-000-

Мечта

Пирре и раньше снился Жон, но это всегда было ужасно. Часто это принимало форму кошмара. В другое время сон сам по себе был замечательным, но любое тепло было бы смыто холодным светом дня. Эти сны ранят глубже всего, настолько, что иногда казалось, что кошмары были лучшими ночами. Это было по-другому. И каким-то образом она понимала, что это сон. Они были на крыше общежития в Биконе, где тренировались каждую ночь. Но сейчас они не тренировались. Она сидела в его объятиях, и они смотрели на кампус. — Зачем мы здесь? — в конце концов спросила она. — У нас это так и не получилось. — Ну, это же твой сон, — усмехнулся Жон. — Жаль, что мы не могли сделать это тогда... когда ты все еще был со мной, — сказала она. Он погладил ее по волосам. — Мне тоже. Жаль, что я не видел. — Жаль, что я не сказала. — Но мы можем сделать это сейчас, — сказал он. — На данный момент. Некоторое время они сидели в тишине, наслаждаясь обществом друг друга. Она нарушила молчание. —Я рада, что увижу тебя снова. —Я тоже. Я думал, то, что ты сказала, было просто метафорой. — Что я сказала?— Спросила Пирра, сбитая с толку. — Помнишь, когда ты открыла мою ауру? — ответил он. Затем другим тоном он продекламировал ее заклинание: — Ибо именно мимоходом мы достигаем бессмертия, благодаря этому мы становимся образцом добродетели и славы, возвышаясь над всеми. Бесконечный на расстоянии и не связанный смертью, я освобождаю твою душу и своим плечом защищаю тебя. Пирре стало интересно. Было ли это там с самого начала? Она задумалась над словами, посмотрев на них новыми глазами. — Я тоже так думала, — призналась она. — Я рада, что это не так. — Не так рад, как я! — Жон! — воскликнула она, игриво пихнув его локтем. Они снова сидели молча. Он поцеловал ее в макушку. — Знаешь, тебе не обязательно быть одной, — сказал он. — Ты молода и... — Жон, я не одна, — вмешалась она. — У меня есть наши друзья, наша семья. Что бы ни случилось, это мой выбор. Пока достаточно знать, что я увижу тебя снова. Что я могу получить то, что хочу. — Не торопись. — Я не буду, — заверила она его. Еще одна пауза. — Я люблю тебя. — Я тоже тебя люблю. Помни, ты верила в меня. И я верю в тебя. Я всегда буду с тобой. Пирру поразили его слова. — Жон, — спросила она, — это был ты в поезде? Это... это реально? — Она повернула голову, чтобы посмотреть на него. Он оглянулся со странно застенчивым выражением лица. — Помнишь, — сказал он, — "бесконечное расстояние и несвязанный смертью". И она проснулась, улыбаясь.

-000-

Доки Аргуса

Несколько дней спустя Пирра стояла в доках, наблюдая за отъездом своей матери. На данный момент они попрощались. Они провели немного времени в Аргусе, но пора было отправляться в путь. Она была нужна. Она сняла цепочку с шеи и достала маленький медальон, украшенный двумя полумесяцами. Она ненадолго открыла его, посмотрев на фотографию, которую поместила внутрь. Она все еще скучала по нему. Но теперь это было легче переносить. Теперь она знала, что даже смерть не разлучит их души. А пока у нее была жизнь, которой нужно было жить, и работа, которую нужно было делать. — Подарок? — От Сафрон, — кивнула она, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Озпина. Она увидела остальных, собравшихся вместе с Реном и Норой. — Мы всегда могли бы использовать тебя в Атласе, — сказал он. — Я уверена, что команда RWBY справится с задачей, — сказала она. — И именно тебе нужно поговорить с генералом Айронвудом. Но кто-то должен координировать действия с мисс Гудвич, а у нас есть незаконченное дело в Вейле. — Ее пальцы коснулись рукояти Кроцеа Морс, теперь отремонтированной. — Оттуда мы можем отправиться в Вакуо, чтобы защитить тамошнее хранилище. — У меня все еще нет плана, — признался он. — Тем более нужно это сделать, — сказала она. — Мы можем поработать над планом. — Ты собираешься сказать ей...? — спросил он. — Да, — ответила она. — Ей нужно знать. Как и генералу Айронвуду. Доверие — это улица с двусторонним движением. И его нужно заслужить. Он кивнул. — Ты совершенно права, — признал он. — После такого большого опыта можно подумать, что мне мало чему нужно учиться. Но всегда есть чему поучиться, и часто многому приходится учиться заново. — Он сделал паузу и посмотрел ей в глаза. — И снова на долю Девы выпадает попытаться возродить надежду старика. — Остальные тоже, вот увидишь, — сказала она. — Несмотря на то, что они чувствуют, команда RWBY решила продолжать борьбу. Не все мы Лайонхарт. — Нет, и разговор с ним... — Озпин покачал головой. — Боюсь, я вызвал то, чего хотел избежать. Он уже знал, что ее нельзя убить. — Она сказала ему. — Совершенно верно, мисс Никос. И, позволив ей сказать правду, я позволил ей использовать ее. Еще один урок, который нужно усвоить. — Он посмотрел на остальных. — Я рад видеть, что ты берешь с собой мисс Валькери и мистера Рена. Оставить Эмбер без сопровождения было, ну, еще одной ошибкой. — Мы их создаем. Фокус в том, чтобы их не повторять, — ответила она. Она на мгновение задумалась. — Профессор Озпин, могу я на минутку поговорить с Оскаром? — Конечно, — сказал он, на мгновение закрыв глаза. Когда они снова открылись, Оскар выглянул наружу. — Как ты себя чувствуешь? — она спросила его. — Не очень, — сказал он. — Каждый раз, когда я думаю, что справляюсь с чем-то, выходит что-то новое. Я волнуюсь.… Я волнуюсь, что я просто стану еще одним в его жизни. Но я собираюсь попытаться творить добро, пока еще могу. — Оскар, благодаря тебе я получила отличный подарок, — сказала она. — Я хочу попросить тебя еще кое о чем". — Что это? — Не теряй надежды. Я знаю, трудно видеть, когда у тебя ее нет, но, как ты только что сказал, никогда не знаешь, когда все снова изменится. Теперь у меня появилась некоторая надежда, отчасти благодаря тебе. Я не хочу думать, что ты ничего не оставил для себя. — Спасибо, — сказал он. — Я постараюсь. — Давайте присоединимся к остальным, хорошо? — Сказала Пирра, направляясь к остальной группе. Когда они приблизились, оттуда вылетело красно-черное пятно, ударившее Пирру и обнявшее ее. — Береги себя, Пирра, — сказала Руби, крепко обнимая. Пирра ответила на объятие. — Ты тоже, Руби. И спасибо тебе. — За что? — Спросила Руби, глядя на нее своими серебристыми глазами. Пирра усмехнулась. — За многое. За то, что пришла за мной. За то, что заботилась о моих друзьях, когда меня там не было. За то, что спасла меня. За то, что ты есть. Спасибо тебе. Руби сжала еще раз, затем отпустила. Пирра повернулась к остальным в кругу, прощаясь с Вайсс, Янг и Блейк. Когда они уходили, она повернулась к Кроу, который был занят разговором с Реном и Норой. Его дыхание и налитые кровью глаза показывали, что он не очень хорошо воспринял откровения. Он разделил так много жизненных трагедий в надежде, что, выполняя указания Озпина, он поступает хорошо, что он может доверять Озпину в том, что он направит его правильно. Теперь это доверие было сильно подорвано. Но он, по крайней мере, собрался с духом, чтобы попрощаться. Он пожал руку Рену, а Нора обняла его. — Берегите себя, дети, — сказал он. Нора посмотрела на него решительным взглядом. — Береги себя, — сказала она. — Помни, не заставляй своих друзей оплакивать тебя. Кроу кивнул и повернулся к Пирре. — Тебе придется передать Гудвич мои наилучшие пожелания. Не доставляй ей столько хлопот, сколько мне. Пирра рассмеялась. — Я уверена, мы сможем избежать этого. — И позаботься об этих двоих. Убереги их от неприятностей. Пожалуйста. Пирра взглянула на Рена и Нору. — Мы позаботимся друг о друге. — Полагаю, этого хватит, — сказал он, протягивая руку. Она крепко пожала ее. — Так и будет, — сказала она. — Надеюсь, мы скоро вас всех увидим. — Она указала на Рена и Нору. — Нам пора идти. Коротко попрощавшись, они оставили своих друзей и направились вдоль доков, готовясь к следующему этапу своего путешествия. — Подожди! — Спросила Нора, внезапно нахмурившись. — Как будет называться наша команда? Рен выглядел растерянным, но Пирра повернулась и ответила без колебаний. — Джунипер. Мы всегда будем командой JNPR. — Она положила руку каждому из них на плечо. — Может, Жона сейчас здесь и нет, но он всегда будет с нами. Нора улыбнулась, в ее глазах стояли слезы. — Мы тоже с тобой, Пирра. Рен кивнул, в свою очередь сжимая ее плечо. — До конца, — добавил он. Пирра улыбнулась, благодарная за своих друзей. Она надеялась, что и дальше.

– ФИНАЛ –

Примечание автора: И это подводит Падшую деву к окончательному завершению. Спасибо всем, кто прочитал это произведение, и особенно тем, кто оставил отзывы и комментарии и отправил сообщения. Хотя какое-то странное побуждение - то, что я называю музой, - побудило меня спланировать и написать это, отзывы и поддержка, которые я получил, помогли мне проявить настойчивость и закончить это. Итак, спасибо вам всем. Я надеюсь, вам понравилось путешествие, особенно эта последняя глава. Изначально последней сцены с Салем не должно было быть (в конце концов, она пока не была персонажем POV), но беседа с Accipiter Ater (автором "Темная Пирра", AU, где Пирра - единственная, кто проникает в Бикон, зацените это) заставила меня поверить, что последнюю сцену с ней стоит включить. Что касается матери Пирры, я, очевидно, предполагаю, что скромно обозначенная "Рыжеволосая женщина" из V6E9 - это ее исчезновение в стиле бэтмена (хотя подозрительно приуроченный к моменту красный осенний лист придает сцене сверхъестественный оттенок, несмотря ни на что). Я выбрал Фетиду в качестве ее имени, поскольку это было имя матери Ахиллеса, так что оно показалось подходящим. На самом деле большая часть этой главы была написана довольно рано: Сюжет Пирры (каламбур неуместен) казался высеченным в камне в тот момент, когда я планировал выйти за рамки пролога – действительно, большие куски этой истории, казалось, написались сами собой в восхитительной манере. Однако есть некоторые элементы истории, которые развивались по мере написания, особенно когда дело касалось некоторых других персонажей. Кроу был одним из них, так как мне нравилось писать его отрывки, и некоторые элементы (его воспоминания и чувство утраты за свою команду), казалось, соответствовали тематике истории. Рейвен была еще одной, поскольку я осознал, насколько важную роль она сыграла в пятой части шоу. Если кто-то хочет угадать, я с нетерпением жду предположений относительно остальных. Есть некоторые персонажи, которых я на самом деле стал ценить больше просто из опыта их написания. Название рассказа, конечно же, является обыгрыванием как названия "Падшая дева", так и того, как сама Пирра борется с горем и жаждой мести. Однако, как могут заметить некоторые читатели, она не оказывается единственной "Падшей девой" в этой истории (и действительно, она не "падшая" к концу; ее возвращение к благодати и разрешение ее горя всегда были частью истории). Синдер, очевидно, тоже по-своему падшая Дева, поскольку она стремится использовать такую силу в своих целях и впала в садизм и жестокость. И Рейвен – хотя во многих отношениях самый сильный персонаж, которого мы видим кроме Салем, – также страдает от собственных моральных и психологических недостатков. Синдер практически на каждом шагу предпочитает отдаляться от искупления и в конце концов встречает свой конец. Для Рэйвен история еще не закончена, но ей предстоит пройти долгий путь, если она решит измениться. И есть несколько других персонажей, которых можно рассматривать в этих терминах (и как только муза сунула мне в руки схему названия глав, я получил массу удовольствия, выбирая названия глав, отражающие их обстоятельства). Некоторые люди спрашивали о продолжении, но я не ожидаю его появления. Хотя многие события в нем, очевидно, имеют более широкие последствия для мира Ремнанта, по своей сути это личная история. Я рассказал историю, которую, как мне казалось, я должен был написать, и она подошла к своему завершению. Для тех, кто интересуется тем, что будет дальше, можно с уверенностью сказать, что канон был совершенно сбит с толку. Как я вижу, помимо выживания самой Пирры, сила Осенней Девы теперь на стороне героев, и команда JNPR будет выполнять свои собственные миссии в борьбе против Салем с Девой и опытным бойцом во главе. Они не попадут в Атлас, хотя вряд ли это повредит, поскольку JNR на самом деле не повлиял на канон V7, и события, вероятно, в любом случае будут разворачиваться совсем по-другому, а катаклизм V8 потенциально предотвращен. Озпин все еще рядом, чтобы поговорить с Айронвудом, и Салем не знает, что Озпин уже вернулся (поскольку Хейзел тоже так и не узнал), что в первую очередь подтолкнуло ее сменить свою следующую цель с Вакуо на Атлас. Более того, академия Хейвен все еще действует (даже если, вероятно, пока в сокращенном виде), а Сиенна Хан все еще жива и ведет чистку (и переговоры) Белого Клыка. Это, вероятно, приведет к довольно беспорядочной и сложной динамике с Мистралем, Менаджери и, в конечном счете, Атласом. Но в то же время этот БК может быть более полезен в бою, чем "новый" Белый Клык из сериала, имеющий реальный боевой опыт, а не являющийся организацией по защите гражданских прав. Вероятно, будет и ряд других сопутствующих событий. Салем, конечно, будет продолжать пытаться осуществить свой план, и здесь нет однозначного ответа на то, как в конечном итоге разыграется этот конфликт. Конечно, в шоу это тоже неясно, поскольку она остается бессмертной, проклятие, которое будет снято только после того, как она "поймет важность жизни и смерти". Узнает ли она об этом в конце концов, или существует какой-то другой способ победить ее навсегда, еще предстоит выяснить. Но здесь она, безусловно, потерпела серьезную неудачу. Хотя я чувствовал большой энтузиазм при написании этой истории, во многих отношениях это был эксперимент. До середины прошлого года я никогда не планировал писать фанфики и никогда не заканчивал успешно длинное художественное произведение. В целом, я доволен результатами и чувствую, что многому научился. Большая часть моих писательских усилий, вероятно, теперь будет направлена на мою собственную оригинальную работу, но я не обязательно закончу с фанфиками по RWBY. Я обсуждал идею для дополнения версии 7 (и, в конечном итоге, версии 8), с некоторыми начальными отличиями от конца версии 3, в которой создается одна из самых разбитых команд, которые только можно себе представить. Это не будет продолжением Падшей Девы и, вероятно, будет немного более беззаботным (по крайней мере, поначалу) и, возможно, скоро увидит свет в качестве побочного проекта. А пока спасибо, надеюсь, вам понравилось.