Потерянная: путешествие по забытому миру

      Воздух предательски позволил её телу рухнуть вниз, и городской закатный пейзаж в тот самый момент перестал ей казаться прекрасным.              Ветер громко свистел в ушах. Люмин готовилась разорваться в крике, но не получалось даже вздохнуть. Она могла лишь мечтать о том, чтобы вновь почувствовать под своими ногами твёрдую поверхность. И земля неслась ей навстречу с пугающей и головокружительной скоростью.              Ветер резал миллионами маленьких холодных лезвий её кожу снизу-вверх, толкал в спину, шепча о неминуемой гибели. И Люмин неосознанно начала вспоминать свою жизнь. Зажмурив с силой глаза, чтобы не смотреть больше вниз, кадрами киноплёнки начала видеть проносящиеся мимо моменты.              Тёмное море. Зелёные горы. Её мирная жизнь на цветочной поляне.              Белая, режущая глаза, вспышка.              Всепоглощающий, жаркий огонь. Вспышка. Кот в тени огромного дерева. Вспышка. Громкий ливень за приоткрытым окном и пар из маленькой кружки. И вспышка. Чей-то добрый, дружелюбный хлопок по плечу и озорная улыбка на юном лице незнакомого парня с каштановыми волосами, завязанными в неаккуратный пучок.              И тогда что-то вдруг больно и с силой толкнуло её вбок в метре от земли. Кто-то крепко обхватил её безвольное тело в плотное кольцо своих сильных рук, и именно поэтому последующую серию скользящих ударов, острой вибрацией отдающихся в россыпь ран на ногах и руках, она почувствовала не так болезненно, как могла бы. Они быстро перекатывались по твёрдой земле, раз за разом больно ударяясь о неё. Сердце бешено колотилось, вот-вот готовясь выпрыгнуть из грудной клетки.              А после Люмин вновь почувствовала силу ветра, но то была не её воля. Резкий воздушный порыв смягчил торможение и успел остановить их в опасной близости от неминуемой встречи со стеной здания, в которую они вот-вот бы врезались. Страх смерти и не думал покидать затуманенный разум, и Люмин, лёжа на боку и жадно вдыхая поднявшийся пыльный дым, не собиралась открывать глаза. Её трясло от ужаса. Голова кружилась, больно пульсировало в висках. Ещё немного, и её точно стошнит.               Мысли расплывались, а время замедлилось. Но наставшая тишина и вернувшаяся возможность жадно дышать помогали ей пережить волны потрясений и жгучего страха неизвестности смерти. Даже в книгах, что она читала, много о ней не писали.              — Ты сумасшедшая! — шипя, выкрикнул кто-то взволнованно, а затылок обдало рваным горячим дыханием. И тогда мысли Люмин переключились, перестав игнорировать ощущения от чьего-то присутствия.              Человек. Кто-то спас её, кто-то с ней говорил! Сердце вновь шумно застучало в районе горла, и от самой макушки, где она чувствовала чьё-то рваное дыхание, дрожь по телу пронеслась до кончиков холодных пальцев. Чьи-то крепкие объятия и тёплые руки, всё ещё сковывающие её, защищая, резко контрастировали с ноющей болью в местах, которыми она билась о каменную поверхность земли, и страхом перед первым встреченным в своей жизни человеком.              Не дождавшись от неё ответа, он убрал свои руки, а ей тут же стало холодно без них, и это заставило её раскрыть глаза. Она сразу обратила взгляд кверху: красная полоса кометы всё ещё виднелась в небе. И тогда она снова услышала его голос позади себя.              — Сможешь встать? — взволнованный тон человека, показалось, стал мягче. И тогда Люмин неуверенно развернулась на спину, собираясь взглянуть на его обладателя.              Её встретили красные, как след кометы в небе, глаза.              И в этот момент её привычный мир был бесповоротно разрушен чьим-то пристальным взором.              Это было похоже на страх – он заставлял её смотреть только в рубиновые глаза парня в красно-чёрном одеянии, что сидел рядом и беспокойно наклонялся над ней.              Оно так похоже на тёплую воду тихого озера, в которую хотелось окунуться с головой и не слышать ничего, кроме чьего-то голоса, забывая о том, что весь остальной мир продолжает существовать.              Люмин забыла все слова, что могла бы сказать. Не замечала саднящей боли по всему телу и жутком голоде, что её терзал. А его выразительные глаза с интересом и взволнованно осматривали неизвестную ему девушку. Немного погодя, его брови вдруг сдвинулись, и юноша нахмурился, а она в ответ вздрогнула и съёжилась, снова зажмуривая глаза и отворачивая голову, щекой чувствуя холодную, спасительную землю.              — Ты точно не в порядке, — с ноткой тревоги выдохнул он. Люмин скрючилась на земле, внутри неё вновь всё заколотилось.              — Нет, здесь нам оставаться нельзя, — твёрдо произнёс он, и обессиленное тело вновь почувствовало близость его рук, от чего в удивлении Люмин распахнула глаза, не успев как-то иначе среагировать. Парень с маленьким светлым хвостом сбоку, в котором затесалась красная прядь, решительно подхватил её на руки.              И с силой и разворота оттолкнулся от земли. Мир вокруг закружился, ветер развивал светлые волосы и приятно окутывал её слабое тело. В мгновенье они оказались на крыше, и Люмин вновь увидела вдалеке красную полосу от кометы.              А после неизвестный парень развернулся и побежал в противоположную сторону.              — Стой… — Её голос хрипло звучал от кома, застрявшего в горле. Парень на секунду, казалось, замедлил свой стремительный бег, но всё же продолжил гнаться то по черепице крыш, то по каменным узким дорожкам, уверенными прыжками преодолевая расстояния между ними. И сил сопротивляться ему и его крепкой хватке не было вовсе.              — Проклятье! — она услышала его тревожный возглас, уносимый очередным порывом воздуха. Скорость ветра всё нарастала, и тогда она сжалась в его руках и взялась за края его одежды, боясь снова упасть куда-то в пропасть. Снова ощутила тогда, как бессильна сейчас, а каждый вздох обжигал горло и давался с великим трудом.              Через пару минут бега и череды прыжков, он с согнутыми коленями, опираясь на одно, приземлился на землю перед входом в какое-то маленькое ветхое здание, что в одиночестве стояло на возвышающемся холме на краю города. Парень поставил Люмин на землю, но всё ещё придерживал её так, чтобы она могла твёрдо стоять на ногах. Они неспешно прошли в дом, и он закрыл дверь изнутри. В скромной маленькой комнате оказалось пусто и мрачно. Здесь у единственного окна стояли потрёпанный, обшарпанный диван блёклого серого цвета и самодельный столик из досок старых деревьев, а небольшой приоткрытый шкаф расположился у прохода во второе помещение.              — Переждём здесь и просто будем надеяться на лучшее, — в его спокойном голосе чувствовалась усталость. Он заботливо усадил её на диван, потом снял с пояса что-то длинное и тонкое, обрамлённое в чёрный чехол, оставляя это на столике.              А после он рухнул рядом и достал небольшую ёмкость из сумки, прикреплённой у него сбоку к широким чёрным штанам. И Люмин вновь ощутила, что она сейчас либо окажется без сознания, либо сразу умрёт от жажды.              — Пить, — выдавила она, жадно смотря на воду, что увидела в его бутылке.              — Конечно, — взглянул он на неё и слегка улыбнулся, протягивая ей фляжку. Он с любопытством наблюдал за тем, как жадно и залпом она поглощает воду, пробегаясь по ней заинтересованным взглядом. — Выглядишь... помято. Что с тобой случилось?              Люмин чуть не подавилась. В книгах человек при первой встрече с другим выражался вовсе не так… Удивлённо похлопав глазами, она обратила внимание, что и сам он выглядит не так уж ухоженно. Люмин состроила возмущённое лицо, неприкрыто и беспардонно оценивая его хмурым взглядом. Светлые волосы запутаны и растрёпаны ветром, одежда тоже испачкана в земле, а под красными глазами залегли тёмные синяки. Но всё же бледное лицо этого парня казалось ей приятным. Его правая рука была забинтована до локтя вместе с кистью, а кожа на другой казалась сухой и потёртой. В полутьме комнаты его образ казался даже немного пугающим. И он, конечно же, это заметил.              — Понимаю, я не лучше. Уж извини, нёсся к тебе на всех парах, чтобы ты не разбилась в лепёшку, — невесело усмехнулся он, окинув её добродушно-скептическим взглядом и рвано смахнув с влажного лба волосы, чем задержал её взгляд. А после вдруг резко переменился в лице, закусил губу и грузно уставился на неё, устало опершись локтём о спинку дивана и подперев незабинтованной ладонью щеку. И на выдохе причитающе произнёс: — Скажи. Ты и правда хотела жить дальше, словно овощ?              Злость отхлынула. Её тут же обеспокоил его сменившийся тон. Немного испугавшись этой странной перемены, Люмин притихла и растерянно опустила глаза. От былого негодования не осталось и следа. Только неприкрытая тревога. Всё ещё дрожащими руками держа пустую бутылку, судорожно вздохнула, вспоминая, как чуть не погибла.              — Я думаю… — медленно произносила она каждое слово, чувствуя себя под прицелом его прищурившихся глаз. — Я бы умерла.              — И ты захотела это проверить, как все те безумцы? — недобро хмыкнул он и вскинул одну бровь наверх. — Напомню, что их попытки оказались неудачными. Или ты газет не читаешь?              — Я не хотела… и я читаю книги, — недоумевающе ответила Люмин, убирая фляжку на столик рядом и неловко подняв на него взгляд. Она почувствовала неуверенность в том, что говорит. И о чём он вообще? По крайней мере, с каждым произнесённым словом следующее она говорила всё лучше.              Под его пристальным, изучающим взглядом ей делалось неуютно. Ему не хватает только увесистой лупы. Поджав губы, Люмин нервно отвернула голову к окну и вновь увидела след красной кометы. Вот только теперь их было несколько.       — Откуда это? Это же кометы? — позабыв о странной тревоге перед ним, с надеждой спросила Люмин, не отводя восхищённый взгляд с неба. Россыпь красного дыма заполнила воздух над городом.       — Это не кометы. Это сигналы о том, что приближается эрозия. — Он мимолётно взглянул в окно, а после снова внимательно посмотрел на Люмин и, выпрямившись и сложив руки перед собой, требовательно и с некой опаской спросил: — Кто ты? Зачем прыгала с крыши? И почему ты в Ли Юэ? Город же эвакуировали. Тут опасно, тебе нельзя быть здесь. Мне тоже, конечно, но во мне почти не осталось магии. Очевидно, у тебя тоже.       — Подожди… — Он сказал слишком много непонятных вещей, и от этого с новой силой закружилась голова. Это она собиралась стать той, кто задаёт здесь вопросы. Но всё происходит совсем иначе. Это сдавливало всё изнутри. Сморщившись и приставив ладонь к холодному лбу, она решила, что обязательно задаст ему все накопившиеся вопросы по порядку. Но мысли никак не хотели раскладываться по полочкам. И Люмин не была уверена, что вообще способна на это.              — И нас, наверное, заметили, — занервничал парень, спиной облокачиваясь на спинку дивана и закрывая глаза забинтованным предплечьем. Его голос дрогнул от волнения. — Ещё и Томо куда-то подевался. Проклятье, я надеюсь, они отобьют город.       Мысли путались всё сильнее и становились болезненнее. Хотелось закричать, чтобы он замолчал, и она сдавила уши со всей силы, что у неё ещё осталась.       — Ты чего? Голова болит? — спросил вдруг обеспокоенно парень, когда заметил, как она себя ведёт.       — Я не понимаю, что ты говоришь. — Люмин зажмурила глаза и сдавленно простонала. — Моя голова сейчас взорвётся. И мне страшно, что я ничего не понимаю. — Неприятно и незнакомо защипало в глазах от первых в жизни слёз. — Я просто хотела узнать, откуда взялась эта красная комета. Я оказалась тут и поняла, что в мире есть люди. Но здесь никого не оказалось, — рвано и быстро говорила она, всё больше проваливаясь в пучину отчаяния. В ушах больно гудело от усталости. От всего. — А теперь появился ты и сказал об опасности. Я опять могу умереть. Я погибну. Но я не хочу умирать, я хочу понять! Что это за мир? Где я оказалась? От чего я умру?       — Так… — Он изумлённо смотрел на неё, всё больше округляя красные глаза. Судорожно осознавая то, в чём она только что призналась ему. Он неспешно присел ближе, подобрав под себя ноги, и аккуратно взял её за запястья, медленно убирая её ладони от ушей. Его голос приобрёл невероятную мягкость. — Всё немного не так. Посмотри на меня. — Люмин неспешно проморгалась от слёз, послушно и старательно сфокусировала на нем побитый взгляд. Тепло его рук немного отрезвило. — Ты не умрёшь, — вдруг слабо улыбнулся он, как-то странно, будто виновато отведя взгляд.              — Почему? — Но её уставшему, колотящемуся сердцу не суждено было успокоить свой ритм.       Он вернул свой серьёзный тон, сосредоточенно глядя ей прямо в глаза. И огласил, словно приговор:              — Потому что люди бессмертны. И я, и ты тоже.              Холодная дрожь прошлась по всему телу, и теперь казалось, что только его руки и удерживали Люмин в сознании. Это было необходимо ей сейчас также, как воздух, который жадно вдыхала. В ответ он только крепче сжал её похолодевшие ладони в своих руках, делясь с ней своим спасительным теплом.              — Как? — поражённо спросила Люмин, в ужасе выпучив глаза. Ощущение, словно её с ног до головы облили ледяным кипятком. Несколько раз подряд.       — Сложно объяснить это пока что, — суетливо добавил он, выдыхая в сторону. — Но я могу сказать о другом. Например, о том, что с тобой произошло. — Он сделал небольшую паузу, смягчившись. На его юном лице отразилась тень успокаивающей полуулыбки. — Ты так многого не знаешь, потому что ты потеряла память. Это произошло с тобой, потому что тебя коснулась эрозия. Сейчас расскажу. — Он сдвинул взгляд и велел: — Посмотри в окно.       Люмин машинально повиновалась. На улице стремительно темнело, красный дым рассеивался на фоне тёмного неба.       — Город эвакуировали как раз потому, что она приближается. Эрозия похожа на волны океана, но абсолютно чёрные. Они разрушают нас и наш мир.       Леденящий страх снова готов был завладеть её мыслями. Всё, что он говорил, казалось ей бредом из сказок. Но проблема этой догадки заключалась в том, что она противоречила другой: спасший её от падения парень не казался ей сумасшедшим.       — Что теперь будет? — со страхом в голосе спросила она.       — Прости, не будем думать о худшем… — Он немного помотал головой, прикрыв глаза. Будто говорил это не ей. А уговаривал самого себя. Возвращая к ней более уверенный взгляд, спешно объяснил: — Есть люди, которые смогут защитить город и всех нас. Но всё же горожан решили увести в более безопасные места. Таких крупных волн пока ещё не было.       — Я ничего не вижу... — Снова посмотрела Люмин вдаль и сощурилась, силясь заметить то, о чём он говорит, и с ужасом надеясь, что всё же этого не увидит. За окном всё так же стоял тихий вечерний город и красные полосы над ним, заходящие в вечерние облака.       — Я тоже, и это хорошо. Значит, пока им удаётся сдерживать волны дальше за городом. Проклятье… — тревога в его голосе вновь начала нарастать. Он отпустил её правую руку, чтобы своей нервно - наверное, по привычке, - провести пальцами по голове, зарываясь в свои спутанные светло-русые волосы. — Где же Томо…       — Кто это? — тоже взволнованно спросила она, замечая перемену в его голосе. Почему-то захотелось сделать также, как он. И она смахнула длинную чёлку, спадающую ей на глаза.       — Мой кот. А, точно… — немного виновато взглянул он на Люмин, улыбнувшись краешком рта. Она заметила странные смешинки в его глазах. — Коты – это такие животные с милыми ушами и длинными хвостами. Очень наглые, но при этом умные звери.       — Как ты? — заинтересовалась Люмин, потерев глаза предплечьем, думая, что ей показалось.       — Ты что! Нет, совсем нет, — стеснённо хохотнул он, от чего его тонкие губы на миг расплылись в улыбке. От этого на её душе стало чуточку спокойнее. Теплее. — Ты потом увидишь его и всё поймешь. Кстати, меня зовут Кадзуха.       — Я Люмин, — чётко сказала она. Говорить ей нравилось всё больше. Собственный голос оказался на удивление мелодичным и приятным. Почти как у него.       — Ты помнишь своё имя? — Лицо Кадзухи вытянулось в удивлении.       — Да… Что такое? — в непонимании спросила Люмин, склонив голову чуть в бок.       — Потерянные не помнят ничего из жизни до прикосновения с эрозией. Точнее, иногда что-то помнят, но всё-таки это большая редкость. Тебе повезло, что ты помнишь своё имя.       — Потерянные?       — Да, — кивнул Кадзуха, поджав пересохшие губы. — Так мы называем людей, кому не повезло столкнуться с эрозией. Даже если коснуться её только кончиком пальца, жизнь человека обречена. Он не помнит даже своих самых родных и близких людей, а в его крови не остаётся ни капли магии.       — Это значит, у тебя есть магия? — Любопытство заиграло в ней с новой силой, разговор с ним отвлекал её от бури тревожных мыслей, а его тёплая рука всё ещё грела её тонкую кожу.       — Верно, я владею анемо, это воздушная магия. Так я тебя и поймал. Мне пришлось использовать почти всё, чтобы успеть словить тебя. Если бы я не смог, ты бы выжила, но… — Он отвернул взгляд ненадолго и судорожно сглотнул. — Поверь мне, лучше смерть, чем то, какой была бы твоя жизнь тогда дальше. И тогда никакое исцеление бы не помогло. Есть вещи гораздо хуже и страшнее смерти.       — Спасибо… — Её снова прошиб холодный пот, и она всей душой ощутила, как благодарна ему. Представила, что могло бы ждать её, если бы упала тогда. И от этого ужаса её глаза вновь готовы были наполниться слезами. Но он спас её. И потому Люмин даже смогла слабо улыбнуться ему. Кадзуха ответил ей тем же и мимолётно взглянул вниз, и будто только что понял, что всё это время держал её за руку.       — Да пустяки… — чуть прочистил он горло и снова посмотрел в окно. — А кого и правда стоит отблагодарить, так это Томо. Он разбудил меня и настойчиво звал на улицу. Когда я вышел, Томо побежал в твою сторону. Так я и заметил, как ты прыгнула с крыши. Коты очень умные животные.       — Это как? У него тоже есть магия? — поразилась она, неосознанно чуть наклонившись к нему. Всё, что он говорил, вызывало в ней безостановочный интерес.              — Возможно, — лениво усмехнулся Кадзуха. — Я бы спросил у него, но коты не умеют разговаривать.              А после они услышали громкий шум, похожий на раскаты грома, и их взгляды мгновенно приковались к окну. Кадзуха привстал коленями на диване и развернулся, опирая ладони на подоконник.       Чёрными лавинами, с западной стороны, с гор спускались тёмные волны, ломая деревья и поглощая землю на своём пути, а свет закатных лучей растворялся в их кромешной тьме. Они оставляли после себя лишь тёмную пустоту.       — Как же так, — тихо задрожал её голос. Приставив ладони ко рту, она застыла в немом крике с широко раскрытыми глазами. Ведь именно с той стороны она спустилась сегодня к городу.       А после воздух прорезали разноцветные «кометы». Но они не летели в небо: откуда-то сбоку они стремились прямо к огромным чёрным волнам, несущимся в город. Рискуя оказаться в темноте волн эрозии, разноцветные полосы стремительно приближались к цели, оставляя позади себя тонкие следы.       И тогда множество вспышек прокатилось по чёрной эрозии. Свет комет испепелял их, разрывая на куски. Но волны поглощали в свою тьму часть красочных взрывов. И тогда в ответ их настигла вторая очередь разноцветных вспышек.       — Это лучники, — почти шёпотом сказал Кадзуха, неотрывно глядя на разворачивающуюся перед ними пугающую, живую картину.       Люмин вопросительно сщурилась, непонимающе взглянула на него, но её вновь отвлекло что-то пугающее снаружи. На горе появились новые вспышки, эхом наполняя поднявшийся в Ли Юэ ветер. Эти пылали бирюзовыми оттенками, разящими искрами раз за разом разрывая чёрные волны. Словно копья, они пронзали эрозию: чернота будто боялась бирюзовых смертоносных касаний. А после копья вдруг покрылись красным, пламенем обдавая поверхность чёрных волн.       Жёлтый лес воспылал вокруг, когда половина горной эрозии была разбита. Но несколько волн оказалось куда стремительнее и крупнее, из-за чего они уже почти достигли подножия.       Резко весь пожар вдруг устремился на них. Вдалеке это яростное буйство красок с вечной темнотой завораживало взгляд. Люмин ощущала одновременно и жгучий страх, пульсирующий в теле, и нарастающее воодушевление, когда видела очередную разбитую волну, чьи чёрные всплески испарялись в воздухе. Холодный ветер угрожающе бил по стеклу небольшого окна, от чего она невольно вздрагивала каждый раз. И тогда Кадзуха снова надёжно взял её руку в свою. В тот момент дрожь по телу Люмин перестала быть такой леденящей.       Потому что его тёплая шершавая ладонь помогала ей справиться с собственными волнами страха.       Таким же притягательным зрелищем была и битва, что шла немного дальше от горы: черная широкая волна быстро приближалась к городу со стороны моря, оставляя на нём длинную чёрную полосу, куда стала стекать морская вода. Тогда в небе раздался гром, и сверкающая молния яростно ударила набирающую высоту эрозию, вот-вот собираясь захлестнуть в свою темноту золотой берег. От удара молнии эрозия рассеялась, снова притворяясь штилем, а второй удар поднял наэлектризованные морские синие волны, что с двух сторон хлынули на тёмную сущность. Казалось, само море стало живым: оно яростно боролось за свою жизнь.       А жёлтый лес на горе жертвовал собой, сгорая в яростном огне, чтобы спасти город. Чтобы люди вернулись сюда и продолжили жить свою вечную жизнь.       И Кадзуха мог лишь горько наблюдать за тем, как прямо в это мгновение решалась судьба Ли Юэ. Потому что даже он не знал, чем всё кончится.       Двое молчали и продолжали наблюдать из окна, взявшись за руки. Полёт волшебных полос окрасил темнеющее в ночи небо разноцветными неоновыми нитями. Россыпь стрел с магией на их наконечниках снова и снова поражала волны, окружавшие город с юга. Магия витала вокруг, тут и там разгорались новые взрывы. Это было страшно, но Люмин не могла оторвать свой взгляд от борьбы. А смотреть на горящий лес на горе, с которой только утром спускалась к городу, стало до физической боли невыносимо. Воздух дрожал от грома и взрывов, леденящий душу пейзаж оказался самой настоящей войной за бессмертие.       Но вскоре, ближе к ночи, звуки битвы утихли, а в воздухе раздался выстрел, зелёный цвет стремительно нёсся лентой прямо вверх на фоне горящего леса, а после зелёная вспышка разорвалась высоко в небе, множеством бледно-зелёных искорок освещая пришедшую во свои владения ночь.       — Это сигнал победы, — выдохнул Кадзуха и потёр глаза, зарываясь в волосы обеими руками и устало рухнув обратно, облокачиваясь на спинку жёсткого дивана и закинув голову назад.              Со стороны моря пронеслась к небу следующая вспышка. И после зелёный дым стеной поднялся вдоль всей юго-западной стороны Ли Юэ.              — Я так рад, что они успели до полной темноты, — облегчённо добавил он. Но Кадзуха всё ещё выглядел напряжённым, нахмуренным, и Люмин не понимала, почему.              — Люди же победили, да? Значит, больше не нужно бояться? — спросила она, напротив, расслабляясь.              — Да, на данный момент, — ответил Кадзуха без тени улыбки, закрывая глаза и шумно выдыхая.              — Будут ещё? Давай уйдём. Мне страшно. — Люмин откровенно испугалась. Боялась снова оказаться прикованной к виду бушующих чёрных волн, которые в миг могли настигнуть её. Она отвернулась и вжалась спиной в диван, поджала под себя колени и уткнулась в них, вновь дрожа от холода. К ней снова подкрадывалось безнадёжное отчаяние.              — Нет... не думаю, что скоро снова появятся волны. Я чувствую, что магия возвращается ко мне всё быстрее. А это хороший знак, — он выпрямился и сжал ладонь с бинтами в кулак, отчего-то напряжённо смотря на него. Так, будто спрятал в своём кулаке что-то ценное.              А после вдруг кто-то громко мяукнул. Люмин удивлённо обернулась на того, кто сидел на подоконнике. Его белый хвост медленно вилял по сторонам, а в круглых тёмно-синих глазах отражалась ночь. Глаза кота смотрели прямо на Люмин, не отрывая изучающего взгляда. Они завораживали, а чёрные зрачки становились всё шире, будто в них бушевали те самые волны эрозии.              — Томо… — Кадзуха быстро захватил кота на руки, садя себе на колени и гладя его. Люмин неприкрыто и заинтересованно наблюдала за этой (милой?) сценой. — Дружище, где же ты пропадал?              Но кота, казалось, чувства друга совершенно не волновали. Он снова вернул сосредоточенный взгляд на Люмин, и быстро спрыгнул с колен Кадзухи прямо к ней. Кот мягкими передними лапами упёрся в её колени, требовательно смотря в её золотистые удивлённые глаза. Будто он что-то хотел от неё.              — А… Спасибо, что тоже спас меня... — Хоть она и не понимала, стоит ли отвечать коту, но Люмин нашла слова, что захотелось сказать. Кадзуха ведь говорил с ним, а значит, это нормально. После она смущённо отвела взгляд от пронзительных глаз, замечая, как на них двоих поглядывает искренне улыбающийся Кадзуха. Вдруг кошачьи лапы надавили на её колени с большей силой, и она послушно опустила их. И тогда Томо под их слегка удивлённые взгляды и терпеливое молчание залез на неё и калачиком устроился спать.              — Иногда мне кажется, что я понимаю его больше всех в этом мире. А порой не понимаю вовсе, — коротко хохотнул Кадзуха в приподнятом настроении, придвигаясь к Люмин поближе, чтобы погладить его по короткой белой шёрстке. — И всё же нам нельзя здесь оставаться. Думаю, я уже смогу понести тебя.              — Нет, не нужно, — с довольной улыбкой ответила Люмин.              Потому что она тоже это почувствовала. Ощутила, как магия снова наполняет волшебством кровь. Воздух снова придал ей сил. Люмин могла взлететь – она чувствовала это всем своим нутром. И ветер, пробивающийся сквозь щели в окне, приглашающе зазывал её в свои дружелюбные объятия.              — Не нужно, говоришь? — деловито поинтересовался Кадзуха, посерьёзнев. — Я настаиваю. Пешком до лагеря потерянных идти будет слишком долго. Нам нужно как можно скорее уйти из Ли Юэ, пока нас не обнаружили. А по воздуху гораздо быстрее.              — Я понимаю… — Люмин выставила перед собой расцарапанные ладони, чувствуя струящуюся лёгкую магию в них и с интересом глядя на подушечки пальцев: они слегка покалывали. — Просто я тоже могу взлететь, как ты. Кажется, что магия вернулась и ко мне.              — Что? — изумлённо спросил Кадзуха, даже не пытаясь подделать свою озадаченность. Но он быстро взял себя в руки, отрицательно покачав головой. — Это невозможно. Потерянные теряют и магию. Ты прыгнула тогда, думая, что взлетишь. Счастье, что я оказался рядом, потому что, Люмин... магии в тебе нет.              — Но она есть, я знаю, что я могу, — почти отчаянно уговаривала она его. А после встала с дивана, откладывая недовольного кота с ног. — Давай я покажу.              — Даже не думай, — Кадзуха быстро охватил её запястье, подрываясь на ноги и настойчиво придвигая её ближе к себе. — Я, конечно, поймаю тебя снова, когда придётся, но давай не будем тратить силы понапрасну, — пытался сгладить он углы, видимо, посчитав, что повел себя с ней несколько резко. И примирительно отпустил её руку, спокойно выдыхая. — Конечно, удивительно, что ты помнишь о том, как владела анемо. Но пойми: это чуть не сыграло с тобой одну очень и очень злую шутку.              И разум предательски засомневался в этот момент. В тот раз тело коварно обмануло её, и она чуть не превратила свою жизнь в ад, падая с ошеломляющей высоты. Люмин ничего не знает об этом мире, а Кадзуха стал её проводником и спасителем. И она решила тогда, что доверится ему. Он не может быть не прав. Но всё же…       — Получается… — нахмурилась она, поднеся кулачок к подбородку. — Эрозия, которая забрала мою память, была в городе тогда?              — Нет… защитники бы тогда подняли тревогу.              — Я сегодня пришла в Ли Юэ и ещё могла взлетать. Потом я уснула где-то, а меня разбудил тот красный сигнал. Мне кажется… — она с надеждой посмотрела в его загадочные глаза. Он тоже умеет управлять воздухом. Он просто должен её понять! — Я просто чувствую, что могу. Ветер будто общается со мной.              Кадзуха в удивлении слушал, как она говорит об этом, и не мог не согласиться с ней. Ведь он уже давно на «ты» с ветром. Он чувствует каждое его прикосновение и слышит далёкие звуки, доносимые им. И прямо сейчас он почувствовал, будто бы присмотрелся. Что воздух вокруг Люмин обвивается тонкими лазурными нитями магии.              — Это… аномально, — шокировано произнёс он, запнувшись. — Ты потерянная, но ты точно можешь использовать анемо. Не могу поверить, и не смогу, пока не увижу всё своими глазами.              Её глаза радостно заискрились, тело вновь предвкушало свободный полёт.              — Но в этот раз позволь мне снова нести тебя. Ты истощена, возможно даже ранена, а это плохо. Но я обещаю, что тебя подлатают в лагере, — дружелюбно объяснил ей Кадзуха и в поддержке опустил руку ей на плечо.              — Ну… — неуверенно протянула она, честно задумавшись. Живот неприятно прилипал ко спине, а кости торчали так, будто грозились выйти наружу. Ноги всё ещё болели от долгого подъёма в гору, царапины по всему телу саднили. Платье порвано сразу в нескольких местах, на нём остались грязные пятна самых разных цветов.       Она с удивлением обнаружила, что не понимает, откуда в её теле вообще есть силы. Так что всё, что она могла, это понадеяться на его необходимую помощь. Поэтому Люмин уверенно ответила ему, легонько кивнув:       — Хорошо.              — Вот и отлично, — облегчённо улыбнулся Кадзуха, подойдя к ней ещё чуть ближе, чтобы вновь подхватить её на свои сильные руки.              — А Томо?              — Догонит, он быстрый, — чуть посмеялся Кадзуха, когда услышал кошачье шипение рядом.              Вот только враждебное шипение повторилось, и в этот раз оно стало куда более гневным. Кадзуха резко повернулся в сторону окна, куда и смотрел кот, вставая на дыбы.              Ночная темнота сгущалась. Но на её фоне можно было разглядеть чей-то силуэт. Кто-то стоял за окном. Кадзуха заметил тень, а после она мгновенно исчезла. Он мгновенно повернулся, пряча Люмин за своей спиной, а через пару секунд деревянная дверь в дом резко распахнулась.              — Кадзуха… — Это было не похоже на человеческий голос. Скорее, это был рык злого зверя, собиравшегося напасть на врага. В комнату нарочито медленно вошёл человек с копьём в руке. Из его раны на плече сочилась кровь, а жёлтые глаза испепеляюще смотрели на Кадзуху, который уже стоял с катаной наготове. — Что ты тут забыл, проклятый предатель?