
Пэйринг и персонажи
Описание
Холодная ночь в России. Какие тайны она может открыть и скрыть? И останется ли это всё здесь?
Посвящение
Всем страждущим по деду 🤭
Часть 1. Наблюдение.
03 мая 2024, 03:36
Холодная российская ночь пробралась до самых костей. Единственным желанием ведающей было поскорее согреться. Сколько неожиданной боли ей предстоит еще пережить?
Вернувшись из театра во временное пристанище, которое им с Вороном любезно предоставил Белогор, Эстер медленным шагом поплелась в свои покои. Мысли вихрем закружились в ее и так забитой горем голове.
Надя… Как же ее жизнь оказалась коротка…
Ворон проводил ведьму до дома, а сам сославшись на срочное дело, которое нужно решить в ближайший час, покинул Эстер у порога. Раз уж она осталась одна в этом огромном поместье, нужно воспользоваться одиночеством максимально.
Набрав ванну и попросив фамильяра оставить на некоторое время ее мысли, она скинула со своего хрупкого промерзшего тела платье принцессы, как сказал верховный ведьмак. Распустила волосы цвета горького шоколада и залезла в воду, от температуры которой начали потеть зеркала.
Из-за объятия горячих мелких волн, созданных Эстер при принятии удобного положения, ее мышцы начали расслабляться, а мозг наоборот начал думать. Лучше бы он этого не делал вовсе, хоть иногда…
А что, если и ее жизнь оборвется резко? А вдруг она так и не познает взаимной любви?
Как бы ей хотелось, чтобы сейчас она оказалась в мягких и обволакивающих объятиях. Прижалась бы к рвано вздымающейся груди, гладя крепкую шею, а ее уха касался сбитый ритм сердца.
В таких мечтах она провела добрые полчаса. Напоследок она решила нырнуть в воду с головой в надежде, что эти думы исчезнут.
Выйдя из ванной комнаты она поняла как там было душно. Но прохлада комнаты не охладила ее пыла. Надумала она достаточно. И теперь жар шел не от воды, а от нее самой.
Когда она увидела свое обнаженное тело в зеркале, что стояло напротив кровати, ее щеки заалели. В тусклом интимном освещении подчеркивались лучшие черты. Мокрые темные волосы обрамляли ожог на ее плече, раскинувшись как ветви осеннего кустарника, потерявшего листву. Капли стекали на грудь, задерживаясь на сосках, а после падая на пол разбивались. Ее воображение нарисовало сзади нее Ворона. И теперь все касания и движения на ее теле воспринимались так, будто это сам ведающий терзает ее кожу в сладких муках.
Пробежала еще одна капелька, оставляя за собой влажную дорожку на ее тонкой шее. Ее подсознание нарисовало картину того, что это были тонкие пальцы Ворона. Затем ведьма схватила себя за сосок и прикусила губу. Другую руку она поднесла ко рту и засунула пару пальцев внутрь, чтобы смочить. Опустила их к месту, где скопилось больше всего нервных окончаний.
— Ах! — стон сорвался с ее губ.
Кроу медленно попятилась к кровати. Присев и оперевшись на одну руку, она вновь пробежалась второй по своей аккуратной груди, немного помяв каждую. О, Геката, какая же она сейчас красивая! Нежная…
…
Входная массивная дверь открылась беззвучно. Ворон в черных одеждах, словно тень, бесшумно ступая по лестнице, отправился на второй этаж. Везде царил мрак и тишина. Если бы его и хотели заметить, с первой попытки не вышло бы.
Уже заворачивая в свое крыло на этаже, он заметил тонкую полоску тусклого света. Интерес победил в его внутренней борьбе: уйти или остаться. Верховный ведьмак такой же мягкой поступью пошел в сторону той «стрелки», указывающей путь.
Аккуратно заглянув в небольшую щель, он обнаружил Эстер Кроу, которая сидела напротив зеркала и ласкала свою грудь. О какой это был вид! Он мог наблюдать ее со всех сторон: спереди через напольное зеркало и сзади без вспомогательных приборов. Ее изящная спина и точеная талия были прикрыты мокрыми темными волосами, от которых намокала простынь.
Но вот она разводит ноги и касается места, которое он не должен был видеть. И вообще он не должен был видеть всего этого!
«Что я здесь делаю? Это не для чужих глаз.»
Вдруг он слышит следующее:
— Ах, верховный ведьмак, что вы делаете с моими чувствами и телом? — произнесла Эстер, когда посмотрела на руку, меж пальцев которой блестела тонкая нить смазки.
Тут же его дыхание сперло. В прорезях маски для глаз заиграли блики и появилась страсть. Он тихо вздохнул.
— Ммм, Corvo, как бы я хотела чтобы это были не мои пальцы… — пробормотала ведьма, лаская свой клитор.
Она чуть отодвинулась от края, легла и продолжила трогать чувствительную точку. Закрыла глаза и с улыбкой погрузила два пальца внутрь.
— Мммхаа… ах! — сладкие стоны начали заполнять комнату, просачиваясь в коридор через тонкую щель.
Она думала о том несдержанном поцелуе через ледяную маску, и представляла, какими мягкими и горячими могли быть его губы. И что он мог ими сделать… и не только ими, у него есть еще и язык.
Действия, что происходили в отражении зеркала, заставили пульс ведьмака участиться. Он тоже представил, что если бы не было маски, какие непристойности он мог вытворить с этой девушкой. Как собрал бы все капли с ее кожи языком, прошелся им по ожогу. Нежно укусил шею и впился в ее мягкие губы. И руки бы его не были без дела: они бы аккуратно мяли грудь, играли с сосками, затем одна рука еле касаясь ее живота опустились к другим губам. Большой палец бы остался на клиторе, а средний и безымянный были внутри. Он бы дотронулся до той области, которая пошлет приятный импульс по всему телу. Он бы зацеловал ее всю. Каждый участок ее тела. Чтобы она просила не останавливаться и хотела большего.
«Ох, Эстер, я бы хотел. Но… не могу.» — с грустью признал свою неспособность доставить удовольствие Ворон.
«Со мной ты точно не получишь чего хочешь. В этом нет твоей вины. Если бы я знал способ, то обязательно решил эту проблему.»
Тем временем Кроу уже поймала то самое состояние. Пару завершающих движений внутрь-наружу и вот ее колени прижимаются друг к другу, а пальцы ног хватают край простыни. И она кричит:
— Ааах! Ингвар!
В момент на лице Ворона треснула маска. И она услышала этот звук…