Use my heart, live into my head, anything, but please dont leave me

Джисон всегда был для семьи забавным малым со своими странностями, вся семья его любила и оберегала. Мальчик смышленый и острый на язык, невероятно мил и трудолюбив. Вот, в общем-то, и всё, что узнал Чан вместе с тем, что Хан приедет к нему на несколько месяцев. Точнее, не только к нему, а к семье Бан, своим тёте и дяде. Лето — чудесная пора и госпожа Бан пригласила своего племянника, желая вызволить из большого города и общества семьи. Отшутилась чем-то вроде «всем нужно друг от друга отдохнуть». Хан Джисон на деле не тот божий одуванчик, каким его представили, однако это было всё же не далько от правды. Парню шестнадцать лет, у него синие волосы и несколько проколов на лице, он действительно язвителен, но одновременно с тем бывает и мил. С Чаном они сошлись сразу, стоило старшему упомянуть, что у него есть гитара и мощный компьютер. Да и разница в пять лет почти не ощущалась, стоило парням найти точки соприкосновения. Когда родители наконец уехали и оставили сына на растерзание семье Бан, Чан смог вытащить Джисона в город. Пусть и по сравнению с Сеулом их город всё равно, что деревня, здесь было, что посетить. Точнее, речь шла о заброшенной стройке у леса, где любили собираться подростки и река чуть дальше в лесу, имевшая, почему-то, популярность выше, чем побережье. Ну, или дело в том, что городок не курортный и пляж тут так себе. — Ну, давайте знакомиться, — Чан хлопнул в ладоши. — Это Джисон, он мой кузен. Он у нас из Сеула, а ещё успел присвоить себе мою гитару. Но ему стоило бы помыть рот с мылом. Презентация нового человека в компании от Чана вызвала волну смешков и возмущенный скулеж от самого Хана. — Приятно познакомиться, я Хан Джисон, — он поднял руку, другой прикрывая порозовевшие щеки. — Приятно, я Со Чанбин, — коренастый парень, скорее всего, ровесник Бана, широко улыбнулся. всё ещё посмеиваясь, и протянул руку для рукопожатия, на которое Хан с радостью ответил. — Я Ли Феликс! — Подскочил светловолосый парень помоложе. Он излучал свет, будто второе солнце, улыбался ярко и только его присутствие согревало, подобно костру. — А вон там Ким Сынмин. — Чан указал на ещё одного парня, что с телефоном у уха пинал камни чуть поодаль. — А это?.. — Тихо пробормотал Хан, смотря на хмурого парня за Чанбином и Феликсом, но его не услышали и все тут же переключились на что-то другое. Пустые разговоры, в которые джисон даже не пытался вникать, ведь панни говорили о чём-то своём, «локальном» так сказать. Глаза его были прикованы к неназванному парню, что держался чуть поодаль и молчал, лишь тихо посмеиваясь. Воспользовавшись увлеченностью остальных парней, Хан подобрался ближе к незнакомцу и ту же поёжился от неожиданного холода. Да такого, будто вдруг ступил в морозилку. — Бр-р-р, — вздрогнул он, но не отошёл. — Прости, ты не представился… Парень замел и посмотрел на младшего огромными от искреннего удивления глазами. — я Ли Минхо. — Голос звучал как будто не здесь, будто изо рта парня не исходило ни звука, а разговаривал он лишь в разуме Хана. — П…приятно познакомиться. — говорил он, не скрывая своего шока. Хан сконфуженно улыбнулся ему и поспешил к Чану, который его окликнул. — Пойдем на речку? — На речку? Разве вы не живете буквально у моря… — Джисон чесал затылок, непонимающе смотря на старшего. — Да, но ты не понимаешь. — Чан махнул рукой, его перебил поравнявшийся с ними Чанбин: — Пляж никто не убирает, так куча мусора и осколков — и это только на берегу. Так что идти туда — себе дороже. А река вот чистая, холодная — для лета самое то. — В целом, в воду-то заходить тебя никто не заставляет, просто с нами пойдешь,. заодно за вещами приглядишь. — Закончил Бан, приобняв брата за плечи. — Ну, в целом… Звучит не так плохо. Минхо, всё ещё державший расстояние, фыркнул и закатил глаза, от чего сам Хан разочарованно выдохнул. Речка и правда была всего в паре минут от заброшенного дома, где до этого парни и встретились. Намученные жарой, парни бросились в воду: Чан с Феликсом устроили соревнование по задерживанию дыхания, скрывшись под водой, а Сынмин безрезультатно пытался утопить Чанбина. Минхо, как и Джисон, остался на берегу и сидел под деревом, согнув одну ногу в колене и вы тянув другую. Хан сидел рядом, поджал колени к груди и обнял их руками. Рядом с Ли всё ещё чувствовался этот мороз, но он был блаженным спасением от жары, что Джисон просто расслаблено выдохнул. — Ты брат Феликса? — Вдруг спросил он. Минхо вопросительно выгнул бровь, не оторвавшись от наблюдения за друзьями в воде. — Ну, вы… Похожи. И ты шёл только рядом с ним, и смотрел так внимательно… И я это, ну… чувствую, короче. — Неловко бормотал Хан, спряв лицо в коленях. — Так же, как чувствуешь меня? — тихо спросил Минхо. — А? — Джисон глупо хлопал глазами, глядя на идеальный профиль старшего. Не верилось даже, что он разговаривает да и просто находится рядом с кем-то таким красивым. — Ну… вроде того. Просто, Ликс, он… он него прям исходит свет и его тепло едва ли не осязаемо, а ты… — младший затупил, потеряв дар речи, когда Ли обернулся к нему. — Ты… От тебя прямо веет холодом, будто из морозилки и ты весь такой хмурый ходишь… Прости. я несу бред, ха-ха… — Нет, всё очень точно, — кивнул Минхо, — просто обычно тепло Феликса чувствуют интуитивно и к нему тянутся, а ты его… Видишь? — Хан заторможенно кивнул. — Это поразительно. Как и то, что мы вообще говорим. — Что? — Нет, ничего. Не бери в голову. — Минхо поднялся на ноги и потянулся. — Пока. Может, ещё встретимся. — Пока… — Хан слабо помахал рукой, смотря, как Ли скрылся в лесу. Вечер. На заброшенной стройке, где друзья Чана любили встречаться, было чудесно видно закат. Джисон устроился на бетонных блоках поудобнее и уложил руки на гитару. На коленке светился экран телефона с аккордами и текстом. Хан сделал глубокий вдох. Выдох — полилась звенящая мелодия и тихое мычание парня. Рука придавила струны — мгновение тишины — и разлились новые аккорды, украшая мелодию тихого голоса. По течению песню голос становится увереннее, гитара звенела громче. В припеве парень брал высокие ноты, тяжело дышал на проигрыше перед вторым куплетом. Перезвон последних аккордов утих и утопшая в сумерках окраина молчаливо восторгалась талантливым юношей. Но кто-то ещё не был молчалив. Джисон вздрогнул от хлопков ладоней где-о позади себя и зашипел, когда от его движения телефон упал на бетон. — Минхо! — Воскликнул он, отложив гитару и подняв телефон. — Зачем ж так пугать! — Прости, я как раз подходил, когда услышал, как ты начал играть. Ты очень красиво поешь. И играешь тоже. — Ли улыбнулся, видя, как смущается младший. За несколько недель Джисон привык к этому странному ощущению, когда Минхо говорит — голос звучит будто внутри головы. — С-спасибо. — Можешь ли ты спеть для меня ещё? Твой голос бесподобен. — А ты льстец! — Джисон нервно хихикнул, резко зачесывая волосы. Он сделал глубокий вдох и дрожащими руками снова взял гитару. — Что ты хочешь услышать? — Всё, что ты мне позволишь. Хан почувствовал, как жжет уши. Боже, ну какой же кошмар! — Всё, что позволю… — Он экстренно листал заметки. — Ой, вот эта! Я ее вроде как ещё не закончил, но, я думаю, но очень хороша. Минхо присел на бетонный блок напротив и замер в ожидании. В сумерках зазвучала чарующая мелодия голоса парня, подобного сирене, и перезвон струн, сочетание столь опасное, что легко подчинит самых опасных демонов воле певца. И Ли был подчинен. Хан этого ещё не знал, но глаза Минхо показывали всё так ярко, что никаких слов не было бы достаточно. — Ты великолепен. — Прошептал Минхо, всё ещё сидя неподвижно, глазами впитывая весь образ парня напротив, что сжался ни то от холода, ни то от смущения. — Уже поздно. — Вдруг переключился Ли, — тебе надо бы поторопиться домой. Почему ты здесь один? — Чани-хён помогал отцу на работе, а я без него как-то… И не знал, что делать. Дописал песню, я очень долго страдал с ней. Но дома было как-то… Стеснялся я короче, поэтому пришел сюда. — А тут я. — Усмехнулся Ли. — А тут ты. — Неловко усмехнулся Джисон. — И… спасибо. — Он опустил голову и закусил губу. — Времени уже много. Пошли домой. — Минхо поднялся и, не дожидаясь младшего, побрел к дороге. Шли они в полной тишине и — как уже привычно с Минхо — сохраняя дистанцию. Ли, похоже, совсем не тактильный — Хан ни разу не видел, чтоб он касался кого-либо. Они уже подходили к улице, на которой находится дом семьи Бан, когда Джисона окликнули: — Хани! — Парни обернулись. Чан, видимо, отправившийся на поиски младшего, тот час подлетел к ним. Джисон едва уловив тихо «Пока» и, когда обернулся, был уже один. — Боже, ты где был? И почему не отвечал мне? Хан открыл телефон. И правда — там было несколько пропущенных от Бана. Но, похоже, Джисон был так увлечен Минхо, что не заметил этого. — Я репетировать ходил на заброшку. И меня похвалили, — Он смущенно улыбнулся, потерев ладонью нос. — Он такой льстец… — Он? — Бан нахмурил брови. — Ну, Минхо, — Хан обернулся туда, куда, по его предположению, ушел Минхо. Джисону стало неуютно под сконфуженным взглядом старшего, так что он тут же перевел тему, вспомнив те песни, которые он и пел Минхо. Разумеется, этот факт он предусмотрительно опустил. Ночи в середине июля — самое приятная часть в этом месяце. Джисон стоял на балконе, нависнув на его перила и скучающе смотрел на верхушки деревьев вдалеке. — Чего не спишь? — Ночную тишину разрезал тихий, но до болящих от улыбки щек знакомый голос. — Минхо! — Радостно воскликнул, но тут же зажал себе рот рукой, когда Минхо шикнул на него, приложив палец к губам. — Прости, вырвалось. — Внутри всё трепетало от легкой улыбки на лице старшего. — Раз уж не спишь. то может погуляем? — Глаза блестели от света фонаря ак ярко,. что видно было даже Хану со второго этажа. Парень энергично кивнул, опасно свиснув с перил, — Накинь тогда что-нибудь на себя, хорошо? Жду тут. — Джисон почти залетел обратно в комнату. Хана делил комнату с Чаном по его собственной инициативе — в первый же день они перенесли диван в комнату и Бан даже освободил часть своего шкафа под вещи младщего — благо тех было не много — и даже позволял таскать свои. — Хани? — Чан кое-как проморгался, смотря на почти светящегося Джисона, натягивающего на себя штаны вместо пижамных шорт. — Ты куда? — Не спится. Прогуляться хочу. — Один? — Бан недоверчиво сощурил глаза. — Да нет же! Всё, я пошёл! — Джисон отмахнулся и быстро удалился из комнаты. — Ты разбудил Чани-хёна? — С ходу спросил Минхо, как только Хан закрыл за собой дверь. — Ага… У вас что-то произошло? Почему он так недоволен, когда я иду с тобой куда-то? Минхо повёл плечом и ничего не сказал. Он развернулся и пошел к углу улицы, не дожидаясь Джисона, который поспешил за старшим. — Куда пойдем? — Прогулки с Ли стали уже чем-то естественным, но почему-то наедине. В компании Минхо ведет себя тише воды, хотя он достаточно громкий, когда они вдвоем. Так что Хан пришел к выводу, что он тоже интроверт и он лучше чувствует себя наедине с человеком. — Не знаю, пойдем просто по окраине. — И снова просто повел плечом. Будто это его вечная цель — скрасить скуку Джисона и не важно, что они будут делать, куда пойдут и о чем будут говорить. Они могут и не говорить вовсе. С Ли приятно даже просто молчать. В тишине шагать вдоль дороги или в лесу, молча сидеть у речки, слушая журчание воды и наблюдая за ее течением. И они никогда не касались друг друга. Пусть Хану и очень хочется — он не сделает этого, пока не получит зеленый свет от Минхо. А тому, видимо, пока и так нормально, так что он не торопится. Но постепенно поторопиться хочется самому Джисону — лето, как-никак, близится к своему концу и ему не хотелось бы получить зеленый свет в последний совместный миг. Или, может, симпатия Хана односторонняя? Они ведь даже контактами не обменялись и Минхо никогда не показывал Джисону что-то близкое ему самому, лишь впитывая всё, что Хан даёт. О семье, о себе, о мечтах и о песнях. И никогда о чувствах, хотя, Джисон уверен, Минхо прекрасно всё знает и насчёт этого тоже. Ли всегда всё знает. Они гуляли в тишине уже около часа, когда Минхо решил сменить маршрут и повел его к морю. — О? — Джисон оглядывался по сторонам — эта дорога была ему незнакома, ведь к морю они до сих пор так и не ходили. — Мы идем к морю? — Не совсем. — Выйдя с узкой улочки, Ли свернул в сторону от указателя «Пляж» и пошел к беседкам рядом. — Вообще, эти беседки вроде как принадлежат отелю, но он пустует, поэтому они стали общественными. Деревянные с чуть облезшей белой краской беседки были жутко скрипучими, но под ногами Минхо не издавали ни звука. Джисон бы обратил на это внимание, если бы не ступил на доски сразу за старшим. — И… — Хан неловко мялся на месте, осматривая окрестности. На море штиль, легкий ветер доносил соленый воздух и ерошил волосы. Джисон приложил руку к груди, где теплело от того, что Минхо сказал ему взять что-то потеплее, явно сразу планировав привести его сюда. — Зачем мы здесь? — Здесь красиво, — легко ответил тот, вдыхая полной грудью. Ли посмотрел на Хана через плечо. Его волосы совсем не шевелились от ветра, — разве нет? — Да, — согласился он и кивнул, — но это же не всё? — с надеждой спросил он. — Ты прав. — Улыбнулся Минхо, разворачиваясь к парня полностью. — Я… — он смущенно поджал губы. Хан удивленно вскинул брови, потому что видеть чужое смущение было ново для него. — Хотел кое-что сказать. — И сердце замерло. От нахлынувшего волнения уже давно сперло дыхание. — Не тяни пожалуйста, ты меня так до инфаркта доведешь. — нервно усмехнулся Джисон. — Ну… Знаешь, мы гуляем с тобой почти каждый день и… — Старший неловко мялся и, пусть Джисон точно понимал, что тот пытается донести, сердце сходило с ума от волнения, а голова гудела и в глаза всё будто по кругу пошло. — Наверное, я начал чувствовать с того момента, как ты со мной заговорил, я… — он нервно сглотнул, — не уверен точно, когда это началось. но ты мне. — он снова задержал дыхание, будто не в симпатии признается, а все страшные тайны мира разом выкладывает, — ты мне нравишься. Финиш. По внутренним ощущениям, сердце Джисона остановилось, мозг лишился кислорода, а следом откажут ноги и он упадет. — Ты мне тоже. Ты странный и молчаливый, не тактильный и, наверное, не компанейский, но ты мне нравишься. Нет, ты мне именно со всем этим и нравишься. — Легкие дали сбой и как дышать приходится напоминать себе самостоятельно, на ногах оставаясь из последних сил. Боже, да что за черт! — Я не!.. — Минхо хотел было возмутиться, но тут же умолк, понимая, что крыть ему нечем, и тихо рассмеялся. — Я так люблю тебя, Джисони. — Он закрыл лицо рукой и покачал головой, не переставая улыбаться. — Чани-хён точно будет не в восторге. — Это точно. — И они засмеялись в унисон. Минхо всё же проводил Джисона к воде и они гуляли до самого рассвета, Ли отвел парня домой, но они всё ещё не касались друг друга. — Доброй ночи, — мягко прошептал где-то в голове Джисона Минхо, слабо маша рукой, пока Хан не скрылся за входной дверью. Когда парень зашел в комнату Бана на кровати не было, так что он облегченно выдохнул и рухнул прямо так, в одежде, спать. Хан, как обычно, устроился на блоках у заброшенного здания. — Хани, — Позвал Минхо. Джисон поднял голову и увидел, как тот выходит из-за того же угла, что и в первый раз, — ты опять с гитарой. — Ага. Я написал песню, — даже не предлагая послушать, ведь знает, что не откажут, Джисон открывает текст на телефоне и устаивается поудобнее, ставя пальцы на первый аккорд. Ладонь легла на струны, заставляя их перезвон умолкнуть, когда песня подошла к концу. Ли напротив сидел с гримасой любви и боли, его глаза блестели в свете закатного солнца. — Хани, это- — Вау, Джисон, это было очень красиво. Он вздрогнул от иного голоса где-то из-за спины. Хан резко обернулся и обмер. Чуть поодаль стоял Чан. С читаемым восхищением на лице он глядел на перепуганного Джисона. — Чани-хён, а ты что… тут… — Хан потерялся и у него аж задрожал голос. — Я наверное пойду… — Прошептал Минхо. — Нет, постой! — Джисон вскочил обернувшись к парню. Ли замер и сжал губы в тонкую линию. — Хани, с кем ты разговариваешь? — тихо спросил Чан. — В смысле, блять, с кем? — Вспыхнул Джисон, — Я не знаю, что у вас произошло, но я хочу проводить с Минхо время и он мне блять нравится, так что просто отъебись, пожалуйста! — Хани… — жалобно шептал Ли, моля младшего остановиться. — Минхо? — опешил Бан, округленными от шока глазами смотря на синеволосого. — Почему ты, блять, ведешь себя так, будто его здесь нет?! — Хан перешел на крик, крепко сжимая в одной руке телефон, а в другой гитару. — Минхо? Ли Минхо? — потерянно переспросил Чан. — А ты видишь тут кого-то ещё? — не успокаивался Джисон. — Хани, я… Боже, я не знаю, что… Я… Слушай, Джисон, пожалуйста, ты можешь пройти со мной? Джисон оставил гитару так, где до этого сидел и нехотя поплёлся за старшим (после одобрительного кивка притихшего Минхо). Они шли в полной тишине и Хан иногда поглядывал на помрачневшего Минхо, борясь с желанием взять его за руку. Тот шел чуть дальше. чем они ходили обычно и без уже полюбившегося холода было чрез чур жарко, хотелось нырнуть в ледяную прорубь. После нескольких минут пути вдоль леса они свернули на протоптанную тропу. Джисон видел, что сюда часто ходили, но так и не узнал что там. После ещё пары минут пути по тропе среди деревьев, парни вышли… На кладбище. — Это какая-то шутка блять? — Зашипел Джисон. — Хани, подожди ещё чуть-чуть, — мягко прошептал Минхо совсем рядом. Бан же ничего не сказал, повел дальше, по тропинкам меж могил к одной маленькой, не убранной, будто никому не нужной. Чан молча кивнул на нее, отойдя в сторону на пару шагов. И Джисону понадобилось пару секунд, чтобы прочитать, и ещё несколько десятков, чтобы разум воспринял то, что он прочитал. Ли Минхо 25.10.07.06.1998.2015 Что? — Что? — севшим голосом шепчет он. Чан поджимает губы, жмурясь от боли. — Он не умел плавать… — А те уёбки были старше и сильнее. Знал бы ты, как я проклинал их первые месяца три. Был бы жив, точно сорвал бы голос. — Монотонно говорил Минхо. Голос, звучащий прямо внутри головы, не давал услышать Чана. — Он был моим лучшим другом… — В конце прошептал Бан. — Так что, Джисон, я… — Тебя нет. — На грани слышимости прошептал Хан. — Не знаю. Моя могила прямо здесь. Но и люблю я тебя по-настоящему. — Тебя нет, как ты можешь… Как я могу… Как… — Глаза застилала пелена слез, горечь жгла горло, не давая вдохнуть. — Хани… Голос совсем рядом, но всё ещё не звучащий по-настоящему. Теперь всё обретало смысл. И этот ужасный холод рядом с ним. И голос, звучащий изнутри. И прогулки наедине. И отсутствие каких-либо касаний. И странные взгляды Чана. — Я сошел с ума… — горько шепчет Джисон. опускаясь на колени и хватаясь за голову. — Нет, любовь моя, не говори так, пожалуйста. — Глаза призрака блестели так, будто он мог бы расплакаться, но он никогда не сможет. — Я блять два месяца общался с тем, кого нет. Я влюбился, блять, в призрака. Ты думаешь, я в порядке? — Джисон уже не знал, с кем из парней он общается. Обращается ли он вообще к кому-то, кроме себя. — Скажи Чану, что мне жаль, что я пошёл туда тогда. Он обещал научить меня играть на гитаре тем же вечером. Я очень ждал, вообще-то. — Минхо опустился напротив Хана и всё ещё не касался. — Смотри на меня. — Чани-хён, — голос дрожал и в глазах плыло, — он просит прощения. что пошёл туда. И он очень хотел научиться играть на гитаре. Ли улыбнулся совсем болезненно и наклонился чуть вперед, обжигая морозом горячие губы младшего. Хан дернул руку вперед, пытаясь коснуться любимого мороза, но он тот час исчез. И Джисон завопил. Вкладывая в крик все силы и всю боль. Всю любовь и всю горечь. Не оставляя внутри ничего. И солнце село.