Уход за больным

Джон любил зиму. Любил то, как снег, подобный хлопьями, падал медленно и нежно на землю. Любил то, как приятный морозный ветер дул в лицо. Любил то, что можно было сидеть на крыльце, держа в руках горячее кофе и смотреть на медленно падающий снег. Джон любил зиму и никогда не скрывал этого. Ему было все равно на мороз, на метель. Он вел себя как маленький ребенок, прыгая под падающим снегом, делая снежного ангела или играя в снежки. Но дети хотя бы тепло одевались, в отличие от Харриса. Его белый костюм был тонкий. Подходил он скорее для весенней, летней или осенней поры, но никак не для зимней. Сколько бы Лололошка не говорил ему надеть шубу и шапку, Дейв игнорировал его слова, желая быстрее очутиться на улице. Сейчас середина января, чудесное утро. Снег вновь идет за окном, медленно опускаясь на и так покрытую землю. Но что-то было не так. Что же? А ответ прост. Для полноценной картины не хватает Джона, который бы стоял на улице, смотря на небо и пытаясь языком словить снежинку. — А я тебе говорил, что такое твое отношение к своему здоровью приведет к болезни, — отчитывал Лололошка, смотря на лежащего в постели Дейва, который кашлял и шмыгал носом. — Я не болен, — отнекивался Джон, когда чихнул. — Ага, но температура 38,4 и твой насморк с кашлем и чиханием в придачу это так, просто побочные эффекты чего-то, — ответил Ло, закатив глаза. — Если бы ты слушал меня и одевал хотя бы свитер с шапкой, то не лежал бы сейчас больным. В ответ Джон лишь сильнее закашлял хриплым кашлем. Говорить было трудно, из-за больного горла и кашля, который так и вырывался наружу. — Сейчас приду, — вздохнул Ло и вышел с комнаты, тем временем как Джон сильнее окутался в теплое одеяло. Спустя двадцать минут Лололошка вернулся обратно в комнату, держа в руках тарелку с куриным бульоном. Он сел на кровать около больного и взял ложку, направляя ее ко рту Джона. — Открой рот, — тихо произнес Лололошка. Джон послушно выполнил поручение и открыл свой рот, позволяя горячей жидкости оказаться в его полости рта, а после чего отправиться в желудок. Горячий бульон был вкусным и приятно грел грудную клетку. — Молодец, — улыбнулся Лололошка, когда Джон съел последнюю ложку бульона. Ло поставил тарелку на тумбочку, что стояла у кровати, и наклонился к лицу Харриса. Парень же подумал, что тот хочет его поцеловать, потому прикрыл глаза, но поцелуй оказался в лоб, а не в губы, из-за чего Джон недовольно скривил губы, вызывая смешок у своей противоположности. — Я не собираюсь целовать тебя, пока ты болеешь, — сказал Лололошка, взяв в руки таблетку и протягивая ее Джону. — У тебя лоб горячий. Проглоти таблетку и попробуй заснуть, а когда проснешься, то мы вновь измерим температуру. — Хорошо, но если ты ляжешь рядом, — ответил JDH. — Хорошо, — вздохнул Ло. Джон довольно улыбнулся и взял таблетку, быстро проглатывая ее. Он поднял половину одеяла, позволяя Лололошка лечь рядом, после чего накрыл обоих. Руки Ло-шки были прохладные, но Джон не жаловался, а наоборот. Ему нравился эта маленькая частичка холода. — Если я заболею, то это будет твоя вина, — пробубнил Ло, утыкаясь в шею двойника. — Не волнуйся, красотка, я позабочусь о тебе, — усмехнулся Джон, крепче обнимая свою противоположность. Да, Джон любил зиму. Но больше всего он любил болеть, зная, что его любимый человек будет рядом и будет заботиться о больном.