Догонялки

— Стоять, падла! — Ичиго уже напрочь потерял терпение, зато его Пустой громко ржал металлическим захлебывающимся смехом, что только сильнее раззадоривало и так взбесившегося синигами.       Светлый край дурацкого плаща мелькнул за углом очередного лежащего на боку небоскреба. И почему у Ичиго такой ебнутый внутренний мир? Впрочем, размышлять об этом было некогда, надо было ловить собственный, менос знает какой по счёту, занпакто. — Мурамаса!       Пустой гаденько подвякнул, запуская цепочку гулкого эхо. Старик Зангецу покачал головой со своего флагштока и больше никак не проявил участия в творящемся безобразии. — А ну лови… коллегу! — Ичиго, как бы не ярился, а материться на старика не рисковал.       Пустой взорвался новым приступом смеха. — А меня попросить не хочешь, король?       Ичиго прикусил язык, сворачивая на полной скорости — в банкае, на минуточку, — за улепётывающим Мурамасой. Куда там! Когтистая сволочь петляла между небоскрёбами, как пьяный заяц. Да как он вообще это делает! Внутренний мир Ичиго, хоть и повернутый (на девяносто градусов, ага), но так-то верх и низ у него были, пусть и альтернативные. Мурамаса же скакал по стеклянным стенам так, словно у каждой из них была своя гравитация… — Стоять! — а вот это уже себе.       Ичиго останавливается. Как он забыл об иллюзиях! — Му-ра-ма-са! — Реяцу уплотняется вокруг, загорается белым пламенем над плечами и головой. — А ну быстро сюда! И иллюзии свои засунь... — Кхм… — Флагшток старика оказывается неожиданно близко — Засунь! — заканчивает Ичиго. — О! — срежещет Пустой, — неужели дошло? — Заткнись ты, конь! — Да я-то могу, — хмыкает тот, пожимая плечами. — Мне не жалко. А с новеньким-то как поступишь, король? — Раз он сам решил стать моим занпакто, то пусть и ведет себя, как занпакто, а не… — Ичиго косится на Зангецу. — Король, ты дебил, — нежно воркует Пустой. — Занпакто ещё и принять надо.       Ичиго глупо хлопает ресницами. Он же уже… или нет?..