Камелия

***

— Сатору-у-у… Он вернулся со смены переоделся, сходил в душ и рухнул в объятия Сатору. Годжо радостно распахнул руки, заранее расположившись на диване, пока ждал возвращения Сугуру. Гето улёгся на альфу, притёрся в крепкую грудь и обнял в ответ, сжав футболку где-то на лопатках. Токсикоз закончился, но настал этап постоянной усталости. По словам Сёко, беременность проходит хорошо, но альфа всё равно пытался уговорить Сугуру уйти в декрет. Пока удалось договориться только сократить смены в половину. Сатору крепче обнял своего омегу, прижимая ближе, мягко поглаживая по волосам. — Всё хорошо? — М-м-м… — Понял. Альфа понял, что ему надо просто лежать, обнимать и продолжать поглаживать Сугуру по волосам, пока тот не встанет или не уснёт. Иногда он вставал минут через двадцать и шёл заниматься какими-то своими делами, либо оставался в объятьях беловолосого и включал сериал, который они смотрят последний месяц. Годжо, к своему стыду, особо не следил за сюжетом, так как в это время продолжал управлять делами компании. Иногда засыпал, прикрыв глаза, тихо сопел, уткнувшись носом в грудь. Иногда так крепко, что Годжо мог поднять его на руки и унести в спальню, где черноволосый проспит до утра, и встанет бодреньким вместе с Сатору где-нибудь в 6 утра. Но в этот раз Гето лишь полчаса посопел в свою личную подушку и проснулся, недовольно разлепив глаза. — Тору-у-у… — М? Что такое? Мог бы ещё поспать. — М-м-м, — он недовольно промычал, почесал нос о футболку Годжо и поднялся на локтях, над ним. Сатору сильнее вжался в подушки, брови брюнета сведены к переносице. — Сугу?.. — Тору, когда мы планируем начать делать ремонт? Нам нужно подготовить комнату для малыша. И, наверное, придётся переместить твою коллекцию вин в более закрытое место. Ещё недавно он останавливал Сатору от импульсивных покупок в детском магазине, а сейчас недовольно морщит носик. — Ты считаешь, что уже пора начать делать ремонт? — Угу. — Хорошо, — альфа очень старался не спровоцировать его ещё больше и успокоить омегу, поглаживая ладонью по пояснице. — Завтра я начну подготовку. Сообщу Идзити, и мы что-нибудь придумаем. Не волнуйся, ты же сам говоришь, что времени ещё предостаточно. Гето ещё несколько мгновений сверлил его взглядом, прежде чем отступить. Морщинки расслабились, а выражение лица снова стало спокойным и несколько сонным. — Ладно, но не затягивай. — Омега лёг сверху, сложив голову на груди. — Конечно. Его перепады настроения, пугали, как водородная бомба, готовая вот-вот взорваться, а Сатору всегда приходится филигранно искать верные проводки, за которые нужно потянуть, чтобы омега успокоился. Пару раз ему уже прилетело, исключительно по собственной неосторожности (нужно было резать синий, а не красный), так что повторения он точно не хотел бы. Но чуть-чуть не получил снова с удвоенной силой, когда вопрос с ремонтом был отложен на неделю. Со стороны Гето не изменилось ничего, альфа как будто забыл, что пообещал заняться этим. Но Сугуру вообще-то прекрасно помнит. — Ты обещал, что займёшься ремонтом неделю назад! — Гормоны в меняющемся, неспокойном организме, который вообще-то работает над созданием новой жизни, заводили его с пол-оборота. — И я занялся! — Альфа отступал, рефлекторно выставляя руки перед собой, пока омега наступал, вжимая его в столешницу барной стойки. Ай. — Что-то я не вижу изменений! — Я работаю, над этим! Честно, Сугуру, поверь я очень озабочен благоустройством нашего гнёздышка! — Сатору! — Яркие радужки зло полыхали пламенем гиены огненной. — Я, в отличие от тебя, не люблю сюрпризы! Объясняй. Упс. Годжо выбрал неправильный метод. Ошибка - и бомба взорвалась. — Извини-извини, конечно, дорогой. Понимаешь, я просто подумал, что эта «холостяцкая» квартира совсем не подходит для воспитания детей, и занялся ремонтом более подходящего жилища. — Что? — Тёмные полоски бровей, сведённые у переносицы, резко поднялись вверх, а омега весь потух от удивления. — Ещё недельку, и я покажу тебе наш новый дом с детской, просторными комнатами, красивыми пейзажами и без коллекции вин. Абсолютно безопасный для детей! — Оу, так ты… то есть мы переезжаем? — Примерно через неделю, ремонт ещё не окончен. — Сатору… Но почему ты не посоветовался со мной?! — Подул переменный ветер, и пламя снова вспыхнуло. — Но, Сугу! Я хотел сделать тебе сюрприз! — А Годжо недовольно скуксил мордочку. — Сатору Годжо!!! — С новой силой. Ай.

***

После родов Сугуру ещё несколько дней находился в больнице, больше из-за беспокойства Годжо о здоровье супруга, чем из-за состояния здоровья, ведь он чувствовал себя нормально. Впрочем, врачи тоже рекомендовали не перенапрягаться. Благо малышке уже было позволено оставаться рядом с ним почти всё время. Ребёнок и отец чувствовали себя прекрасно, поэтому уже вскоре смогли принимать гостей. Вестей о рождении ребёнка все ждали с волнением, но сразу после ещё несколько дней к Гето пускали только Сатору и то ненадолго, после тщательных процедур и под присмотром врачей. Первыми их навестили Цумики и Мегуми, сразу, как им были разрешены посещения. Сугуру качал на руках крохотный свёрток со спящим младенцем, ожидая своих подопечных. И ожидание это было тревожным. Он, кажется, только недавно познакомился с Цумики и Мегуми и ещё меньше, как стал их опекуном. Они не редко проводили время вместе, отмечали вместе праздники, дни рождения. Сугуру любил мирно болтать с Цумики за чашкой травяного чая в уютной атмосфере их квартиры и был счастлив, когда Мегуми обращался к нему за советами по уходу за овчарками или интересовался другими животными. Гето всегда с радостью шёл навстречу и старался сблизиться с ними, но чувствовал, что это будет не так просто. Пока их можно было назвать друзьями, но не более. Не просто было сблизиться с детьми, израненными жизнью в слишком раннем возрасте. Но чего Сугуру точно не хотел делать, так это оставлять их, бросать ситуацию на самотёк и не только потому, что Цумики и Мегуми дороги для Сатору. Но что ему делать сейчас? Сердце бьётся набатом, и Сугуру надеется, что это не разбудит Эридану раньше времени. Сугуру разглядывал спящее лицо малышки, с белыми ресничками, выделяющимися на фоне розовых щёк, и думал, стоит ли ему так же смотреть на них? Как теперь будут складываться их отношения? Сугуру беспокоился, что Цумики и Мегуми не смогут принять нового члена семьи или будут волноваться о том, что из-за ребёнка Гето, Годжо забудет о них. Но ведь это совершенно не так! Сугуру, неизвестно почему, но был совершенно уверен, что это никак не повлияет на отношения подростков с Сатору. Ведь Сатору, такой Сатору. Его любви, кажется, хватит на всех и ещё останется. Губы сжались в тонкую полоску, когда стрелки часов отсчитывали назначенный час. Мегуми стоял под дверью палаты и совершенно не мог собраться с мыслями. Вернее, мыслей было так много, что ни одну он не мог поймать и уложить в голове. Они гнездом змей вились внутри черепной коробки, отравляя радостное мгновение тревожностью. Не разберёшь, где чья голова и где конец. Сатору был для них с Цумики отцом. Он, конечно, взбалмошный придурок, за которым порой самим следовало приглядывать, но альфа уже много лет со всей ответственностью заботился о двух детях, брошенных в грязной малосемейке бесчувственной судьбой. Он подобрал их, сам будучи подростком, и спас от жизни в нищете, приложив немало усилий, чтобы вырастить и воспитать маленьких мальчика и девочку в здоровых людей, способных жить самостоятельно, заботиться о себе и быть счастливыми. Сатору Годжо — их отец, пусть не родной, пусть фамилии у них разные, пусть сам Мегуми редко его так называл, но беловолосый давно воспринимался им именно так. Но неожиданно, лишь год назад у них появился новый опекун. Сугуру Гето - хороший человек, который проявлял достаточно внимания и чувственности к ним, не выходя за рамки личных границ, поэтому, когда Гето спросил, не будут ли они против, если он тоже станет их опекуном, он не был. Мегуми не был против, но принять это пока было сложно. Ещё не так давно младший Фушигуро воспринимал Сугуру Гето исключительно как любовника отца, но не как нового члена семьи. Для этого требовалось время. А теперь ещё этот ребёнок… В голове поднималась новая волна паники. Теперь у Сатору есть родной ребёнок, собственный, от любимого человека. Мегуми и Цумики словно не вписываются в это уравнение счастливой среднестатистической семьи. — Мегуми! — От дальнейшей асфиксии от собственных мыслей его прервал знакомый голос. С дальнего конца коридора к нему быстро приближалась Цумики, держа в руках корзинку с какими-то гостинцами. — А, привет… — Что такое? Почему не заходишь? Ещё не пускают? — Девушка немного запыхалась от бега, но это не мешало ей засыпать брата вопросами. — Нет, в смысле, пускают. Просто хотел дождаться тебя. — Младший Фушигуро бросил взгляд на сестру и снова отвернулся к холодному материалу двери. Цумики тепло улыбнулась, глядя на младшего брата. Она всегда знала его лучше него самого. У отца научилась читать людей, как открытую книгу. — Не переживай раньше времени, — тёплая ладонь поднялась к волосам и потрепала чёрные колючки. — Давай для начала познакомимся с новым членом нашей семьи. Девушка нажимает на ручку двери и тут же заходит, находу приветствуя Гето. — Привет, Цумики, Мегуми! — Ах, боже мой! Цумики, хоть и была более теплой и открытой по сравнению с братом, всегда держала себя в руках, выстраивая вокруг нерушимые границы, глухие непроницаемые стены без колючек, обманчиво доброжелательные, на первый взгляд, которые пропускали лишь близких людей. Но сейчас даже она не могла сдержать слёз. Большие карие глаза девушки заблестели, когда увидели ребёнка на руках Гето. Мегуми прошёл в палату сразу за сестрой, но сейчас замер у кровати. Он в полном ступоре. И он собирался винить это крохотное существо на руках у Сугуру-сана? Малышка с белыми ресницами недовольно морщила носик, слыша сквозь сон чужие голоса. Кажется, Гето скоро снова заплачет, уже не в первый и не в последний раз. Сатору подарил ему так много, и в том числе возможность стать семьёй с Цумики и Мегуми, с этими двумя подростками, чьи глаза сейчас слезятся от счастья. — Мегуми, Цумики, вы теперь за старших! Надеюсь на Вашу помощь! Мегуми, вздрогнул, отмер и поднял глаза на Сугуру. Его опекун счастливо улыбался, смаргивая крохотные капли влаги. — Угу… — Вы все уже собрались! — Из-за двери неожиданно вышел Сатору. — Папа!.. — Вы что, все тут плачете? Ну что же вы, идите ко мне! — Годжо быстро подошёл к подросткам и крепко обнял обоих за плечи ближе прижимая к себе. — Цуми, Мегуми, у нас в семье пополнение! Счастливый тихий смех наполнял комнату в палате больницы, не разрушающий, а дополняющий мирную тишину. Малышка на руках, кажется, наконец-то почувствовала собравшуюся вокруг себя толпу и открыла глазки. — Эри, познакомься это твои старшие брат и сестра! Всё их волнения оказались совершенно бессмысленны. Они — одна семья. Странная, нестандартная, необычная, но самая счастливая.

***

Госпожа Тенген посетила Гето в больнице только спустя неделю. Благо она заранее предупредила их, но Сатору не смог присутствовать из-за работы и был вынужден оставить их на попечение Цумики. Старшая дочь о чем-то переговаривалась со своим опекуном, ворковала с малышкой, когда в палату зашла бывшая глава семьи Годжо. По началу взгляд её был суров и стал ещё более напряжённым, как только она заметила Цумики в палате. — Добрый день, Тенген-сама. — Здравствуйте. — Добрый, я хотела бы увидеть своего правнука. — Конечно, вы можете подойти, но — правнучку. Старушка подошла к койке, когда Цумики уступила ей место рядом, и Сугуру увидел, как широко раскрылись её глаза, когда она смогла разглядеть малышку в руках омеги. Кажется, он первый раз видит такое выражение лица у бывшей главы клана Годжо. Хуже было только когда на свадьбе Сатору достал семейную катану, чтобы порезать торт. Но она быстро вернула контроль над мимикой. Сухие пальцы залезли под пояс кимоно и достали маленькую фотокарточку. — Это для тебя… Сугуру был удивлён, принимая карточку из рук бывшей главы семьи. Это была старенькая фотография на который был изображён ребёнок. Его ребёнок. Нет, серьёзно. Он не мог поверить своим глазам, переводя взгляд с малышки в своих руках на фото и снова. Но на обороте стоит дата, 14 декабря 1989 года. — Это Сатору, спустя неделю после рождения… Ясно. Им нагло воспользовались, как копировальной машинкой. Девочка — копия отца. Но глазки у малышки не голубые, а ярко-карие, как у Сугуру. Женщина выдохнула и так мило, так тепло, так, как, наверное, улыбалась крохотному Сатору, также улыбнулась малышке, укутанной в белые пелёнки, что даже Гето и Цумики смутились, но вскоре тоже расслабились. — Смотри, Эри, тебя пришла навестить твоя прабабушка!

***

2024 год. Весна. Высокий мужчина в темно-сером пальто ниже колен и длинными волосами цвета тёмной беззвёздной ночи, мирно покоющимися на плечах, стоял в зале ожидания аэропорта напротив высоких панорамных окон. На руках он держал маленькую девочку 4-5-ти лет на вид. Девочка, с платиновыми волосами и глубокими карими глазами, заворожённо смотрела на приземляющиеся самолёты. Мужчина и девочка на его руках любовались закатным солнцем, которое жёлтыми, оранжевыми и красными лучами освещало множество самолётов за окнами аэропорта. Яркие лучи заливали золотом карие, так похожие друг на друга глаза. — Папа, папа! Смотри это наш самолёт! Девочка пальчиком указала на один из самолётов с пафосной надписью «IN HEAVEN AND ON EARTH» подъезжающий к трапу. — Мива, Сатору уже прибыл? — Самолёт господина только что приземлился, сейчас Годжо-сан проходит контроль. Девушка в костюме с голубыми волосами, собранными в высокий хвост стояла рядом с черноволосым мужчиной. В руках она держала небольшую мягкую игрушку в виде белого дракона. — Папа! — Девочка оглядывалась вокруг и вскоре счастливо заверещала, смотря куда-то за спину Сугуру и сильнее заёрзала, слезая с рук отца. Высокий мужчина с платиновыми белыми волосами и в чёрных очках, только что вышел из коридора пропускного пункта. Заметив девочку, он опустился на одно колено и широко расправил руки. — Моя звёздочка! Малышка немного неуклюже, но так быстро бежала в объятия мужчины. Годжо крепко обнял девочку и поднял вверх. — Папа-папа! Ты прилетел! Я скучала! — Ха-ха-ха, да, Эри, моя дорогая! Малышка крепко обнимала Сатору за шею, а тот мягко поглаживал её своей большой рукой. — Папа, а ты скучал? — Конечно! Я ужасно соскучился по моей звёздочке! И по папе Сугуру тоже! Пока дочь и отец обнимались, Гето подошёл к ним. Годжо правой рукой держал малышку, а левой обнял за плечи Сугуру и легко коснулся чужих губ. — Привет. — Я дома! Годжо взял Сугуру за руку, и втроём они пошли к выходу. За ними молча следовали голубоволосая девушка и худощавый мужчина в костюме. — Как всё прошло? — Если ты про совет директоров, то, как всегда, нудно и скучно. Если ты про концерт Юты и Рики, то просто прекрасно! Оказывается, Мегуми и Цумики тоже там были. — Что? Папа, ты виделся с сестрёнкой Цумики?! Нечестно!!! Я тоже хочу! — Дорогая, Цумики-тян обязательно заглянет к нам в скором времени. — Зато сестричка передала папе подарок специально для тебя! — Ва-а-а! Подарок для меня! Где-где? Девочка нетерпеливо прыгала на руках у беловолосого. Смех эхом разносился в вечерней тишине аэропорта. — Сатору… — Гето осторожно потянул за руку в чужой ладони, привлекая внимание своего супруга. — М? Что такое, дорогой? — М-м-м… как ты смотришь на то, если у нас появится ещё один ребёнок?.. — Сугуру, если ты подаришь мне ещё одного ребёнка, я стану в два раза счастливее, нет, в четверо! Конечно же, я — за! — Фух, слава богу… — Сугуру сказал это достаточно тихо, но Сатору всё равно услышал, ведь крепко держал его за руку, не отпуская. — Погоди, Сугуру, неужели?! — Угу… у нас получилось, Тору. — Сугуру! Великая Цукиёми, это просто невероятно! Это лучшая новость, иди ко мне! Годжо резко остановился и крепко прижал к себе омегу, зажимая в объятьях беловолосую девочку. — Ха-ха-ха, Сатору! — Не-е-ет! Папа, ты меня раздавишь! — Ты даже не представляешь, как я счастлив! Сугуру, ты самый лучший! Спасибо тебе! Очки съехали от крепких объятий и Гето увидел, как два голубых бриллианта блестят ещё сильнее, чем раньше. — Сатору, ты что, плачешь? — Омега несколько обеспокоено кладёт ладонь на щёку, хоть и видит, как губы на лице альфы упрямо тянутся в широкой улыбке. — От счастья, дорогой! Просто не могу поверить насколько ещё более счастливым я могу стать вместе с тобой! — Он укладывает бледную ладонь поверх Гето и трётся щекой, не зная, как ещё выразить все чувства, искрящиеся в нём разноцветными фейерверками. — Ох, Тору… это взаимно, дурак! — Ну блин! Поехали уже домой!!! Папа-а-а! — Эридана недовольно ёрзала в руках беловолосого, но не могла вырваться из объятий. — Ха-ха-ха, конечно, Эри, кажется, у нас появились дела! Сугу, а кто-то ещё уже узнает? — Только Сёко… — Э-э-э?! И почему она опять узнала раньше меня? Чертовка. — Не ругайся на Иэйри, она же наш врач, это её работа…

***