"Чим-Чим" и красные труселя

*** — Кто бы мог подумать, что причиной свежих газетных статей станет резинка от трусов? — говорит Юнги и смеётся в кулак. — Надо что-то с этим делать, — отвечает Чонгук и злится. — Я обязательно придумаю, не переживай, — уверяет менеджер и продолжает смеяться. — Да прекрати уже! — срывается боксёр, — Ты даже представить себе не можешь как мне тяжело пришлось в очередной раз держать лицо и заканчивать бой без трусов, это стыдно! — Тебе 24, не маленький, переживёшь, будь профессионалом! Тем более там было много камер, может, так быстрее кто-то тебя заметит или даже заинтересуется как мужчиной, раз сам никого ещё не встретил, — подмигивает Юнги, указывая на пах Чонгука, снова разразившись смехом. — Меня это не волнует, только бокс, только хардкор! — цедит сквозь зубы парень, убирая прилипшую ко лбу прядь черных волос. — Говоришь, как дед, — отвечают ему. — Сам ты дед, уже 28, и до сих пор один, — возвращает упрек боксер. — Я занят твоей карьерой, мне можно, — фыркает менеджер. — Иди мыться — заканчивает он и снова смотрит в телефон. Вконец расстроившись, Чонгук замолкает и идёт в душ. Юнги продолжает листать новости на мобильном и через несколько минут натыкается на пост о каком-то супермодном дизайнере, который запатентовал «нервущуюся резинку». То, что надо, думает он и довольно откидывает голову на спинку дивана. Завтра парень найдет всю информацию об этом Ким Тэхене и решит проблему с дурацкими трусами раз и навсегда. Чонгук возвращается и кидает мокрое полотенце на стул. — Я так устал и хочу есть, — говорит он и плюхается в кресло рядом. — Ащщ, снова разбрасываешь вещи, а мне потом убирать! — бурчит себе под нос Юнги и поднимается с места. Развешивает полотенце на спинке стула и из вредности молчит о находке. — Поедим пельменей? — продолжает уже с довольной улыбкой. — Снова тех невкусных? — кривится боксёр. — Лучше пока мы не нашли, — разводит руками менеджер. Чонгук поднимается, натягивает толстовку, берёт свою спортивную сумку и идёт на выход. Следом за ним плетётся Юнги, попутно вызывая такси. Тёплая летняя ночь окутала шумный город. Лёгкий ветерок треплет волосы парней, пока они ждут машину. Чонгук задумчиво опёрся на фонарный столб и стал прокручивать в голове моменты прошедшего вечера. Они вспышками мелькали перед глазами: вот он с силой направляет удар к лицу противника, слышит знакомый звук, осознаёт, что лопается резинка боксёрских трусов, и они падают. Злость охватывает Чонгука, он пользуется замешательством соперника, переступает через трусы и бьёт. Нокаут. Зрители кричат: кто-то из-за очевидной победы Чонгука, кто-то из-за оголившегося паха. Он краснеет и прикрывает причинное место перчатками. Рефери пытается схватить руку боксёра, чтобы огласить его победу, но парень крепко её прижимает. Вокруг вспышки камер, которые слепят и дезориентируют. Чонгук приходит в себя и расслабляет руку, когда её уже настойчиво дёргают. Да, он не проиграл ни одного боя, но каждый раз его преследует проклятие «лопнувшей резинки». Юнги легко толкает Чонгука в плечо, когда подъезжает такси. Тот возвращается из своих мыслей, закидывает сумку в багажник и залезает на заднее сиденье. Всю дорогу они едут молча. У дома заскакивают в круглосуточную забегаловку, где берут пиво и пельмени. Поднимаются на третий этаж, заходят в квартиру и падают на диван в гостиной. Открывают по банке пива и делают первые глотки. — Как хорошо, что они хотя бы горячие, — говорит Чонгук, берёт палочки и подцепляет дышащий паром пельмень. — С пивом пойдёт, — утверждает Юнги, отправляя еду в рот. — А раньше они были вкуснее, — с грустью добавляет парень. — Многое изменилось, Чонгук, — отвечают ему с той же грустью. — Что изменилось, кроме того, что мы не едим пельмени, которые готовит моя мама, а покупаем их в забегаловке и пьем пиво? — спрашивает брюнет. — Мы выросли, Чонгук. Ты стал известным боксёром, а я твоим менеджером. Ничего не видим, кроме друг друга и ринга. Тебе нужен кто-то, чтобы был рядом, но не я. В конце концов, ты же не хочешь помереть в одиночестве? Можешь не отвечать, вопрос риторический, — уточняет Юнги, зачесывая назад блондинистые волосы. — В тебе говорит пиво, — смеётся Чонгук. — Во мне говорит разум, — указывая пальцем вверх, утверждает старший. — В тебе говорит дед, — заключает младший. — Нет, Чонгук, тебе определённо нужен кто-то рядом, а я пойду, устал. Увидимся завтра, пока! — говорит Юнги и уходит в соседнюю квартиру, забрав свою тарелку с пельменями и начатое пиво. Чонгук остаётся наедине со своими мыслями. Он никогда не задумывался над отношениями, всей его жизнью был бокс. Парень допивает пиво и отправляется спать. Вставать надо рано, ведь тренировки никто не отменял. Во сне он видит себя в красных атласных боксерских трусах, идущим по подиуму с каким-то красивым парнем в белом костюме, а сны имеют свойство сбываться.