Ангел с чёрными крыльями

— На часах десять утра, и сегодня пятница. Что тебе нужно от меня? — спрашивает Вероника сонным голосом, закрывая снова глаза. — Ты же там занималась танцами и поставила многие номера на выпускной, — говорит Лена, и по голосу слышно, что она уже давно не спит. — Я тебе ещё раз напомню, десять утра и пятница. — Знаю, что сегодня пятница и знаю, сколько времени, — говорит девушка, и звук на фоне очень напоминает школу. — Короче, нынешние одиннадцатиклассники хотят, чтобы ты посмотрела их номера и, возможно, что-то исправила там. — И ради этого ты звонишь мне в десять утра? Когда у меня есть одна из немногих возможностей выспаться, — говорит Голубева, открывая глаза и понимая, что уснуть ей уже не удастся. — Я могла бы дать им твой номер, и тогда они бы тебе ещё раньше позвонили. — Ты в школе что ли? Я по звукам не могу понять, где ты. — Ну да. Так что сможешь приехать? — Смогу, только часа через два. Сейчас мне нужно в себя прийти. — Хорошо, я даже такси вызову. После этих слов девушка кладет трубку и откладывает телефон рядом с подушкой. Лучи проникают сквозь занавески, заставляя глаза щуриться от света. Лениво поднимаясь с кровати, Вероника открывает шторы и сразу закрывает глаза. Солнце хоть и не светит ярко, но все же девушка ещё не до конца отошла от сна. Ноги ещё ватные, а голова не болит. Демоны тоже уже стали с ней общаться. Ведь после того разговора с Артёмом будто силы прибавились. Да, и внутри все стало как-то легче, чем было после испытания. Медленными шагами Голубева доходит до ванны, где она начинает свои утренние процедуры. Умывает лицо прохладной водой для пробуждения, затем чистка зубов. После этого девушка переходит к утреннему уходу за кожей. Всё было сделано, и Вероника медленно отправляется на кухню, где ставит греться чайник. Есть ей не хочется, так что Голубева даже холодильник не открывает; она лишь быстро делает себе кофе и уходит обратно в комнату. Краситься она не стала; она просто не видела в этом смысла. Всё равно ничего важного там не было. Так что одежда была свободной. Обычные серые спортивные штаны и футболка черного цвета. Волосы же Вероника аккуратно убирает повязкой, которая подходит под тон одежды. И вот, кофе допит, и быстро помыв чашку, Голубева пишет Лене, чтобы та вызвала ей такси.

***

Внутри были странные ощущения. Больше года она не была в стенах школы, ибо почти сразу после получения аттестата девушка не заходила и даже мимо не проходила мимо этого здания. И хоть в этой школе у неё были отличные отношения с одноклассниками, Вероника все равно не хотела появляться там. Внутри же ничего не поменялось, все осталось так же, как и после выпуска. Та же краска на стенах, те же учителя. Все было хорошо знакомым для неё, но таким одновременно чужим. После восьми лет обучения в первой школе, девушка возненавидела это место. Там не было никого рядом. Ни брата, ни Лены, а когда же удалась возможность перейти в новую школу, где были рядом эти люди, то девушка почти сразу на это согласилась. И уже тут, она смогла найти себе место в классе. Все одноклассники уважали друг другу, никто никого не гнобил. Все было прекрасно, пока на пути не встретился Никита, который был старше её на год и тогда снова все пошло по одному месту. Только уже в этом случае её трогали не одноклассники, а бывший, который не знал никаких границ. Медленно дойдя до актового зала, Вероника сняла с себя пальто и заходя туда, она уже видит этих одиннадцатиклассников, а рядом с ними и Лену, у которой в руках были какие-то бумажки. — Всем доброго утра, — говорит Голубева, подходя ближе к подруге и после обнимая её. — Что вы от меня хотите? — Просто посмотри их номера и скажи, что там нужно исправить, — говорит Лена, внимательно читая текст на бумаге. — А тебя чем заняли? — Сценарием, попросили исправить ошибки и текст, — девушка дочитывает последние строки, а после отдает это какому-то парню. — Но, я как вижу, у вас здесь все прекрасно. Исправлять ничего не надо. — Надеюсь мне также повезёт, — говорит Вероника, усаживаясь на стул, который стоял рядом с подругой. — Сколько у вас всего танцев? Сколько танцуют девочки? Сколько мальчики? Есть ли совместное что-то? И ещё имена свои скажите, чтобы я могла к вам хоть как-то обращаться. Все сразу представились, а Голубева быстро записала все их имена к себе в заметки. Знала она, что сразу их не запомнит, а предчувствие же говорило, что здесь она не на один день, а на все три недели, до двадцать пятого мая. — Ну в общей сумме у нас девять танцев. У каждого по три. — Ну у вас чуть-чуть поменьше, чем было у нас. — Чуть-чуть? У нас было пятнадцать танцев, которые мы начали готовить с самого начала года и не дай Бог, чтобы мы забыли одно движение, мы потом заново начинали все учить, — говорит Лена, смотря на Веронику, а в глазах читалось много негодований. — Зато мы так уроки легально прогуливали, — Голубева тихо смеётся, а после вновь переключает внимание на одиннадцатиклассников. — Кто у вас классный руководитель? Пойду отпрошу вас с уроков. — Марья Ивановна. — Это... Учитель математики, которую мы на выпускном нахер послали, — говорит девушка, медленно вспоминая события прошлого года. — Ну, не нахер, а нахуй. Так да, это математичка. — Как думаешь, если мы к ней придём, она нас сожрёт или нет? — Ну, во-первых, не нас, а тебя, потому что я к ней не пойду. Я её не только нахуй послала, но и обматерила, — говорит Лена, смотря то на подругу, то на школьников. — Вы уж нас простите за такое, но она из нас все соки выпивала. — Да, всё нормально. — Ну, ладно, пойду попробую, а вы пока повторите и вспомните, что вы танцуете, — говорит Вероника, медленно поднимаясь со стула и оставляя на его спинке своё пальто. Голубева помнила расписание и знала, что сейчас перемена, так что учителя она не должна была оторвать от занятий. Хотя идти не хотелось, но девушка понимала, что если не отпросить их, то потом не только они получат за это, но и она, и Лена. И даже уже не учась в школе, все равно внутри был некий страх услышать, как тебя отчитывают учителя. Медленно подходя к кабинету математики, Вероника поднимает руку, дабы постучать, но ладонь замирает в воздухе. Всё же после того, что она вытворила на выпускном, ей было даже внутри стыдно за это. Но постояв так несколько секунд, Голубева все же стучится в дверь, а потом открывает её. — Здравствуйте, Марья Ивановна, — говорит девушка, натягивая на лицо приятную улыбку. В классе тоже ничего не изменилось. Всё было так же, как год назад. Те же картины известных математиков, та же доска, парты, стулья, краска. Ничего не изменилось. Внутри сразу приходили воспоминания о подготовке к ОГЭ и ЕГЭ. Всё было таким знакомым. Даже учительница не изменилась. Она была в тех же очках, в тех же формах и с тем же пучком на голове. Было даже ощущение, что она снова ученица этой школы. — Какие люди пришли, — говорит учительница, поправляя очки. — С каким вопросом ко мне пришла? — Ну, я хотела бы извиниться за тот случай на выпускном и... — Про ваш выпуск я давно уже забыла. Сама была такой же. А с чем ещё ты пришла ко мне? — спрашивает Марья Ивановна, перебивая Голубеву. — Ваши ученики попросили меня помочь им с танцами. И я хотела бы их отпросить с уроков. Конечно, они будут ходить на математику и русский, а также на те предметы, которые сдают. — Я их отпрошу, но у меня к тебе одна просьба, — говорит женщина, снимая очки с переносицы. — У меня дочка любит смотреть экстрасенсов и является твоей фанаткой. Оставь для неё автограф, и я тебе всё прощу и отпущу своих. — Хорошо, давайте бумажку, сейчас все сделаю. После таких слов была некая радость. Было даже неожиданно услышать такое от учительницы, которую год назад послала в далёкое и эротическое. Вероника быстро расписывает на листке бумаги и благодарит Марью Ивановну, перед тем как уйти обратно в актовый зал. — Ты живая? Я уж думала, она тебя там убьёт, — говорит Лена, видя подругу. — Сама удивлена этому, — Вероника тихо смеется, но потом вновь переключается на школьников. — Смотрите, на русский и математику вы все обязательно ходите, а также посещаете те предметы, которые будете сдавать. — Хорошо, — почти все хором говорят одиннадцатиклассники. — А теперь включайте музыку под которую танцуют мальчики, потом девочки и последними будут совместные. Усаживаясь на стул, девушка готовит свой телефон, где уже были включены заметки. Ей нужно было записать все, что считала она нужным исправить или может даже что-то добавить. Музыка начинает медленно играть, парни показывают свои номера. В заметках появляется запись; девушка даже не смотрела на клавиатуру — она писала все по интуиции, пока сама была погружена в движения всех парней. Нужна была чёткость и более резкие движения. Другого добавлять не нужно было; все остальное было идеально. Парни пошли без строгих замечаний. Но вот девушки получили более жесткую критику. Не было той же чёткости и резкости, но это было только половиной проблемы. Два номера не подходили под музыку, и сама мелодия, как отмечала Лена, не соответствовала их сценарию. Вероника отметила себе, что нужно полностью изменить танец и музыку. Возможно, это окажется самым сложным. Уже больше года Голубева не практиковала свои умения в этой сфере, все мысли и силы были заняты битвой экстрасенсов, на другое у неё просто не хватало времени. Ведь после сдачи экзаменов и получения аттестата, девушка стала готовиться к этому. Она планировала пойти, даже несмотря на все отказы сестры. Для неё это было важным, поэтому она усердно тренировала свои силы. Следующими были совместные номера. И там почти все было идеально. Были чёткие движения, резкость, но один танец не соответствовал ни музыке, ни сценарию. И его тоже придётся полностью изменить. — По поводу новых номеров буду думать. До следующей пятницы постараюсь их подготовить, — говорит Вероника, выключая телефон и поднимаясь со стула. — Какой у вас сейчас урок? — Физика. — Кто её сдаёт? Руки поднимите. Оказалось, что этот предмет сдавали все парни. Это удивило девушку, ведь из её класса физику сдавали всего пять человек. Хотя это был предмет их бывшего классного руководителя, всё равно было мало желающих, а тут сразу все.

***

Они закончили все дела к семи вечера, а Вероника приехала домой только в одиннадцать. Девушка успела заехать домой и увидеться с семьей. Конечно, родственники не были в восторге, узнав, что Голубева помимо битвы будет ещё помогать кому-то с постановкой танцев, но никто не высказал прямого противодействия. Савелий поддержал сестру в этом решении, хотя намекал на то, что ей будет сложно совмещать битву и это занятие, но Вероника отмахивалась, утверждая, что все будет нормально. Придя домой, Вероника повесила пальто в коридоре и оставила обувь там же. На ноги она быстро надела тапочки. Медленно направляясь к ванной, Голубева сняла повязку для волос и начала массировать кожу головы. Затем она быстро разделась и встала под горячий душ. Капли воды успокоили её кожу и мышцы. Тело слегка болело, и были понятные причины. Не заниматься танцами больше года, чтобы потом начать все заново, только в большой нагрузке. Конечно, Вероника знала, что её тело будет болеть на следующее утро, и двигать конечностями будет не легко, но эта боль будет приятной. Таким образом, она сможет хоть как-то на время освободиться от битвы и думать не только о ней, но и о других вещах. Нежные струи воды сняли всё напряжение и боль. Тело стало легче, а в голове появились ясные мысли. Медленно проходясь мочалкой по телу, она полностью сняла все напряжение. Смывая пену с тела, Вероника медленно помыла волосы и нанесла кондиционер. Теперь тело было более расслабленным, и ощущения после душа были другими. Выключив воду, Голубева взяла полотенце с раковины и аккуратно вытерла свое тело и волосы. Выходя из душевой кабинки, она быстро одела нижнее белье и шелковый халат до середины бедер черного цвета. В руках уже были средства для ночного ухода за лицом, но стук в дверь прервал её. — "Кого принесло сюда в полночь?", — подумала Вероника, завязывая пояс халата посильнее. Подходя к двери, она почти сразу её открыла, даже не заглянув в глазок. Ведь думала и ожидала там увидеть Лену. Однако она почувствовала другую энергетику и увидела неожиданного гостя. На пороге стоял Артём, который едва держался на ногах, а по запаху можно было понять, что он пил. — Ты что тут забыл? — спрашивает девушка, поправляя мокрые волосы. — Я... — Так ладно, не говори ничего, потом все объяснишь, — она почти сразу его перебивает, ведь уже по голосу слышит, что тот в хлам пьяный. — Впустишь? — Ну, проходи, не оставлю же я тебя в подъезде. Вероника пропускает Краснова к себе в квартиру, а затем закрывает дверь. В её голове было куча вопросов, которые остаются без ответа. Ведь Голубева прекрасно понимает, что он уже не в состоянии составлять нормальные предложения. Девушка помогает парню снять его пальто, а с обувью он справляется сам. Провожает его в зал, где оставляет на диване, сама идёт на кухню, наливает ему стакан воды и достаёт таблетки от головной боли из аптечки. Проходя обратно в зал, Вероника отдаёт это всё Артёму и лишь молча ждёт, когда он всё это выпьет, чтобы отнести обратно на кухню. — Сколько ты выпил? — спрашивает Голубева, забирая пустой стакан. — Не помню. Девушка тяжело вздыхает и идёт в комнату, достаёт из шкафа подушку и какое-то покрывало. Возвращаясь обратно в зал, отдаёт это всё Краснову. Однако парень не даёт уйти девушке, которая собиралась заканчивать свои процедуры. Его рука нежно обхватывает её запястье, он быстро поднимается с дивана и почти вплотную приближается к ней. Вторая его свободная рука ложится на её талию, а ладонь, что держала запястье, медленно поднимается к щеке. Вероника стоит в полном оцепенении. Внутри бурлят куча эмоций, и в голове даже мыслей не было о том, что нужно ей сейчас делать. — Что ты творишь? — тихо спрашивает Голубева, но её вопрос остаётся без ответа. Девушка пришлось приподнять голову, чтобы смотреть прямо в глаза Артему, где читалась некая нежность. От этого по телу пробежала легкая дрожь. Их губы соприкоснулись. Сначала девушка пыталась сопротивляться этому, понимая, что Краснов пьян и это, возможно, не лучшая идея. Но через несколько секунд ее мозг словно отключился, и Вероника откликнулась на это. По ее телу пробежала более сильная дрожь, и медленное осознание всей ситуации дошло до нее. А парень просто наслаждался ее мягкими, как сахарная вата, губами. Голубева положила руки на его плечи, сжимая их, и прижимаясь ближе к Артему. Но воздух не бесконечен, и им пришлось оторваться друг от друга. Дыхание было сбито, а рука опустилась ниже и остановилась на талии. Его ладони нежно сжимали этот участок кожи, а его горячее дыхание касалось ее шеи, отчего тело покрылось мурашками. Его губы нежно касались ее кожи, а затем последовал легкий укус, от которого у девушки вырвался тихий, но легкий стон. — "Так нельзя, он в хлам. Не нужны тебе связи на чью-то пьяную голову," — пронеслось быстро в мыслях у Вероники, и она слегка отодвинулась от Артема, который лишь с неким непониманием посмотрел на нее. — Ты пьян, так что лучше ничего не делай. Не факт, что утром вообще что-то вспомнишь. Ложись спать. Голубева аккуратно высвободилась из рук Краснова и ушла в ванную, захлопнув за собой дверь. Где-то внутри демоны шептали, что ей не стоило уходить, но здравый смысл оказался сильнее. Девушка всегда старалась избегать пьяных компаний и связей на пьяную голову. Если что-то делать, то только на трезвую голову. Через пятнадцать минут Вероника закончила все процедуры и тихо открыла дверь ванной, выключив свет. Проходя мимо зала, она заметила, что Артем уже спал, и на ее губах появилась тихая усмешка. После этого она зашла в свою комнату и тоже закрыла дверь на замок. Быстро переодевшись из халата в домашнюю футболку и свободные шорты, в которых обычно спала, Вероника открыла окно и достала из сумки, лежавшей на столе, пачку сигарет и зажигалку. Ночь обещала быть спокойной, но что-то внутри подсказывало, что это не так.

***

Свет восходящего солнца едва проникал сквозь затянутые шторы, окутывая комнату темной пеленой. Лица девушки не было видно, скрытого в глубине кромешной тьмы, но слезы, падающие непрерывными потоками, говорили о другом. Вновь снился очередной кошмар, связанный с родителями, отчего и шли слезы. Вся авария была видна в мельчайших подробностях, отчего во сне становилось не по себе. И все обрывается в тот момент, когда уже мертвые тела родителей забирает скорая. Резко вскочив с кровати, из глаз все больше начинают литься слезы, а тело все трясется. Тяжело даже нормально соображать, перед глазами до сих пор стоит эта картина. Вероника прижимает к себе ноги и кладет голову на колени. Слезы текут непрерывным потоком, а тело все больше трясется с каждой секундой. Попытавшись успокоиться, Голубева начинает искать в тумбочке успокоительное, которые должны ей помочь. Найдя их, девушка сразу глотает более пяти штук, а затем откидывает голову на подушку. Родители ей снились редко, но если такое происходило, то потом она не могла это забыть. Тяжело делать что-либо, а ей еще сегодня нужно появиться в школе и помогать отрабатывать номера. Таблетки помогают уже через сорок минут, и тогда Вероника берет в руки телефон и проверяет время. На часах было около семи утра, а в школе нужно быть в двенадцать. Медленно поднимаясь с кровати, Голубева сначала расчесывает свои волосы, затем открывает дверь и тихо закрывает её. Быстро дойдя до ванны, девушка замечает на своей шее вчерашний укус Артема, отчего она сразу начинает искать в косметичке плотный тональный крем, который обычно перекрывал все. Найдя его, она быстро замазывает засос, нанося несколько слоев, пока покраснение не перестает быть видимым. Когда это случилось, девушка более спокойно проводит ряд утренних процедур и отправляется на кухню. Проходя мимо зала, она краем глаза замечает Артема, который еще спал. На лице на несколько секунд появляется слабая улыбка, которую почти сразу пропадает. Находясь на кухне, Вероника достает из холодильника минеральную воду, а из аптечки блистер обезболивающих таблеток. Возвращаясь обратно, она ставит все это на кофейный столик рядом с диваном и уходит обратно на кухню, где тихо прикрывает дверь и ставит чайник для кофе. Когда вода была готова, девушка быстро делает себе напиток. Сейчас ей нужно было прийти в себя и отогнать все мысли от сна. В руках оказался телефон, и Вероника быстро открывает онлайн-книгу, чтобы начать читать. Через два часа книга была дочитана, а в зале были слышны признаки жизни. Ставя кружку в раковину, Голубева выходит из кухни и идёт в комнату, где уже видит Артема, который с полным наслаждением пил минеральную воду. Опираясь о косяк двери, девушка смотрит на Краснова не сводя взгляда. — Что я делаю у тебя дома? — спрашивает парень, закрывая бутылку воды и ставя её обратно на стол. — И тебе доброе утро. Знаешь у меня такой же к тебе вопрос, только чуть-чуть в другой форме. Что тебя привело ко мне в полдвенадцатого ночи? И причём пришёл ты бухой в хлам? — Я вообще не помню вчерашний вечер. — Хорошо, у тебя есть два часа. — На что? — с полным непониманием спрашивает парень. — Чтобы съебаться из моей квартиры, так как я через два часа уезжаю по делам.