De fide et veritate || Правда и вера

      Последний месяц осени на Сириусе. Скоро начнётся холодная зима, длинною в четыре месяца. Цены на продукты и одежду значительно подорожают на всех материках. На Седне сохраняется холодная, но влажная погода. Периодически идут дожди, знойный ветер дует с Гекты, отчего, собственно говоря, и прохладно. В квартире у семьи Рид сохраняется тепло. Правда, по ночам иногда прохладно, ввиду этого Лу приходится искать тёплые носки. Скрепя старыми выдвижными ящиками, она будит своего отца. Альфред, не заходя в комнату дочери, интересуется, всё ли у девочки нормально. После делает замечание, не строгим голосом, чтобы она старалась не шуметь, и перед сном выпивает стакан воды. При свете ночника Лу тоже старается уснуть, укутавшись в одеяло — теперь с шерстяными носками. За окном снова пошёл дождь. Он противно барабанит по подоконнику до самого утра.

***

      На вчерашнем занятии по истории мадам Фирс сделала «лирическое отступление», объявив о том, что учителя посовещались на педсовете и решили провести мероприятие для младших классов — пятых и шестых. Седьмым классам назначили подготовить небольшую постановку, основываясь на сюжете из популярной литературы, написанной писателями с Сириуса. Класс недоумевал, с какой постановкой можно было выступить. В итоге мадам Фирс предложила ребятам сыграть сцену из комедии «Легенда о щите и розе», написанную известной писательницей Эмилией Вейсс. Лу сразу же отказалась участвовать в этой затее: не хотелось заучивать текст ради ничего. А вот Ирма наоборот, с горящим воодушевлением в глазах засияла, словно звёздочка на ночном небосводе. Она тут же выпросила у классной руководительницы место на главную роль, обещала, что выучит каждое слово на зубок.       Согласно сюжету пьесы, главные герои Олив, дочь главы повстанцев, и Скотт, кронпринц выдуманного государства Иномар. Герои, чьи родители придерживаются противоположных взглядов в правлении сказочной страной, влюбляются друг в друга — простая девушка и эльф. После чего, как во всех сопливых историях, они женятся и заключают мир. Лу до сих пор не понимала смысл этой комедии. Там ничего смешного, вроде как, не было. Йонасу в принципе не нравилось читать художественную литературу, он отдавал предпочтение книгам про животных и строение человека. Услышав, что сестра собиралась участвовать в школьном мероприятии, он тут же предупредил её, что не будет помогать с заучиванием реплик. Бэр оставалось обратиться за помощью только к Лу. Та по доброте душевной согласилась помочь подруге, так как это лучше, чем самой участвовать в подобном.       Все выходные Ирма провела дома у Лу. Альфред безмерно радовался, что его дочь веселилась в компании подруги. Сам же решил, чтобы девочек не отвлекать посторонним шумом, взять дополнительные часы подработки до полудня, чтобы они спокойно готовились к постановке. Конечно, большую часть времени девчонки резвились, отвлекаясь на всякую ерунду. Разговаривали, попивая сок на полу в комнате Лу, лёжа на тёплом ковре, на котором была расстелена карта от настольной игры. После сидели перед телевизором, смотря передачи и мультфильмы, доедая остатки сырных крекеров, купленных на карманные деньги, которые выделили им родители на выходные. За два вечера Ирма успела выучить только пять листов, а это — всего лишь половина той сцены, которую она будет разыгрывать на сцене. Оставалась ещё ровно неделя, чтобы выучить весь текст.       В понедельник Лу отправилась на восемьдесят процентов подготовленной. Она не выполнила домашку только по естествознанию. Рассчитывала, что Бэр даст ей списать, ведь у него было время всё сделать, пока его сестра гостила у неё.       Рид встретила Йонаса в коридоре по пути в кабинет. Увидев подругу, поздоровался, не отвлекаясь от своего телефона.       — Хай.       — Ага, и тебе привет, — поправив лямку от рюкзака, сказала Лу. — Слушай, дай списать домашку по естествознанию. Я не успела ответить на вопросы, вчера заучивала даты по истории — самостоятельная же будет.       Друг остановился, развернувшись к ней. Телефон убрал из рук, положил его в карман брюк.       — С тебя тогда шоколадный батончик.       Рид недовольно шикнула, но согласилась на сделку. Ей нельзя было портить балл по этому предмету.       — Тогда завтра принесу.       — Договорились. — твёрдо сказал он, кивнув в сторону кабинета. Им нужно было для начала зайти внутрь, чтобы Йонас спокойно мог достать свою тетрадь.       Некоторые одноклассники уже расселись по своим местам, а другие ещё даже не добрались до кабинета. Йонас и Лу прошли к одной из парт на среднем ряду. Поставив рюкзак на стол, Бэр стал искать свою тетрадку. Когда нашёл, зачем-то заглянул внутрь, что-то быстро просмотрел. Подруга не подгоняла его.       — Только не списывай точь-в-точь! — протягивая тетрадь, предупредил Йонас.       На его громкий голос Лу никак не отреагировала — привыкла, в отличие от одноклассников, которые сейчас стояли у интерактивной доски и вырисовывали забавные рожицы около открытой вкладки с презентацией, подготовленной старой учительницей. Её сейчас не было в кабинете: на перемене она отсиживалась в учительской, в прочем как и остальные преподаватели, желающие отдохнуть от своих учеников.       Не в первый раз Рид брала в свои руки толстую тетрадь с плотной обложкой, на которой изображены экзотические рыбы, которые были занесены в Красную книгу. У Лу на тетради по естествознанию ничего не было изображено — сплошная заливка салатного цвета со стикером в виде зелёного листка.       — Ага, — отошла к своей парте, — постараюсь.       Она шустро потянула застёжку на рюкзаке, выложив из него на свою парту пенал и тетрадь. Мимолётно она взглянула на соседнее пустующее место, где теперь сидел Доган. Тот недавно попросил учительницу пересадить его к подруге, с которой он заранее согласовал рассадку. Достав ручку и карандаш, она направилась к выходу из класса. Бэр вдогонку крикнул, абсолютно наплевав на присутствующих в кабинете:       — Побыстрее только!       В ответ последовала тишина и звук захлопнутой двери. Йонас ругнулся.       Не всегда, но часто Лу списывала у Йонаса домашние задания по естествознанию: он был единственным отличником по этой дисциплине. Списывала Рид обычно на первом этаже школы, под лестницей, которая вела в зал физкультуры. Там были широкие окна с выступами, на которых можно было сидеть во время больших перемен. Там же мелькали её друзья, когда кто-то из них обедал в столовой. Ребята болтали, играли в онлайн-игры в кооперативе, как и все. Они были не одни; другие тоже сидели здесь, а кому не хватало места, усаживались прямо на полу подле стен. И вот сейчас она шла вдоль коридора, пропуская бегущую толпу в столовую или спортзал. Рид выдохнула, когда на место у окна оказалось пустым. Оглядев других учеников, что стояли у входа в столовку или расположились прямо на ступеньках, она прошла к подоконнику.       Несмотря на довольно большое количество школьников, они вели себя на удивление тихо. Лу ухмыльнулась, присев на выступ. Свой взгляд она обратила на задний двор школы. За окном было мирно и спокойно. Потихоньку исчезали следы глубокой осени, но от неё остался след в виде голых деревьев, дрожащих от холода, которые много лет назад высадили ровно по всему периметру учебной территории. Вообще, это огромное везение, что они прижились к почве Седны и не завяли после прошедших двадцати лет. Почва здесь паршивая. Но благо овощи росли, потому на них не было огромного спроса, как, например, на фрукты — яблоки, груши, сливы и многие другие. Когда-то давно Лу мечтала стать ботаником. Совсем маленькой девочка грезила о том, что когда-нибудь она высадит возле своего дома огромный сад, где бы потом выросли редкие растения и цветы, которые в основном росли на Салации или Церере. Но к сожалению это рвение угасло вследствие того, что она недостаточно пропитана любовью к этой науке. И всё же она продолжала изучать что-то новое, но как бы то ни было Альфред не мог обеспечить ей престижное обучение в хорошем университете. Он зарабатывал достаточно, но бóльшая часть расходов уходила на выплату кредитов. Потому девочка и не надеялась, что будет учиться в какой-нибудь элитной академии на Церере или Салации. Тем более по статусу ей было положено получать бесплатное обучение в любом колледже или специальном подразделении по подготовке, откуда в дальнейшем трудоустраивали на комбинаты и прочие промышленные заводы. А из низшего класса она никак не сможет выйти. Только если повезёт сдать какой-нибудь экзамен на высший балл, а потом выйти на соревнования для всяких вундеркиндов. Тряхнув головой, она открыла свою тетрадь.       Начав переписывать материал, Рид в мыслях обзывала Йонаса за то, что он не мог поразборчивее писать. Наверняка догадывался, что она попросит у него списать. Дети в коридорах стали суетиться: до конца перемены оставалось около пяти минут. Одно радовало — ответы на задания оказались короткими. От каждого задания по одной-две строчке. Сделав описку, Рид цокнула языком, но быстро зачеркнула неправильно написанную букву карандашом. Продолжив описывать разнообразия растений между Церерой и Салацией, она и не заметила, как кто-то приближался к ней.       Невысокая тень упала на раскрытые развороты тетрадей. Лу поморщилась и тут же повернула голову в сторону. Она сжала ручку в своих руках, когда перед ней стояли её одноклассники. Те, которые издевались над ней на протяжении трёх лет обучения в средней школе.       — Так-так-так, поглядите-ка, пацаны, кто тут у нас сидит. — от знакомого мальчишеского голоса тело девочки дёрнулось, а в руках стало покалывать. Глаза нервно забегали по синим клеткам на страницах.       Это был Клод со своей шайкой, которая бегала за ним везде. Куда бы они не вляпались, эти ребята всегда были верны ему. И всё только потому, что он был сынком директора одного из прибыльных заводов в Гарке. Из-за смежных предметов, Рид не видела его за все два урока, как и Тома с Ирмой.       Клод с сощуренными глазами и ехидной ухмылочкой рассматривал девчонку. Для него она нелепо выглядела, сидела здесь на подоконнике, словно попрошайка, собирающая милостыню. Свободно махнув рукой, посмотрел на своих ребят, он противно протянул слова своим ломающимся голоском: — Безмамная опять списывает. — ребята заржали за его спиной, что-то подсказывая ему. — Точно, времени нет делать уроки, ведь нужно шариться по помойкам в поисках еды!       Их заливистый смех привлёк внимание других учеников. Даже тех, кто сидел с наушниками. Во рту у Лу пересохло. Она хотела, правда хотела послать их куда подальше, но что-то вечно не получалось это сделать. Девочка старалась просто ответить на слова обидчика правдой, собственно говоря как и сейчас:       — Ты ведь знаешь, Клод, что это не так. Зачем ты брешешь?       Он стряхнул слезинку с уголка своих тёмных зелёных глаз. Специально для своего главаря ребята умолкли.       — Я брешу? Ты нормальная, Рид? Всем известно, что ты живёшь в доме, где все жильцы — работники комбината! Мне папа говорил, что там у вас водятся одни крысы, вот ты, видимо, с ними делишь свой ужин!       Новая волна смеха ударила по ушам.       — Окей, и что? Не ты, не твой папаша не были у нас в доме. Вы не видели, как живут другие. В конце концов, ты не был у меня дома и не можешь утверждать это.       — Рот закрой, безмамная! Хочешь сказать, что мой отец лжёт?       — Определённо, да.       Пребывая в растерянности, компания Клода презрительно молчала, а другие, непричастные к ним, завыли, словно стадо диких волков, признавая поражение хулигана в этом споре. Клод обернулся, злобно фыркнув, что слюна вылетела из его рта:       — Да пошли вы все! — показал средний палец. — И ты тоже!       Направил руку прямо в лицо Лу. У той уровень стресса перевалил на раздражение. Она не замешкалась и отпихнула его конечность от себя.       — Сам вали отсюда, идиот!       — Заткнись, безмамная тупица! Ведёшь себя как курица!       Из ниоткуда показалась Аннет, девчонка из параллели, с которой у Лу была смежной физкультура. Встав напротив Рид, она хихикнула за спиной Клода.       — Клод, она ещё бедная. Ходит в одном и том же уже который год.       По слухам утверждали, что Аннет была влюблена в хулигана из класса Лу. Как там говорили предки, каждой твари по паре?       — Серьёзно? — усмехнулся, облизав губы.       Уже от злости, накопившейся за все эти несколько минут, Лу стало трясти. Ни в коем случае ей нельзя было вестись на провокацию этих недоумков.       Лицо залилось красным оттенком.       — Ага, — Аннет чуть отошла от Клода, продолжив, — она же ходит с отцом в продуктовый магазин, которым владеет мой дядя. Я её не раз видела в старой одежде. Вы в курсе что она донашивает старые футболки и кофты Бэр?       Все засмеялись, приплетая и вес Ирмы, хотя подруга Рид всегда была худенькой и хрупкой.       Не выдержав, Рид подхватила тетради с подоконника. Она не побоялась и толкнула плечом Клода, поджав к груди тетради и канцелярию. Под его недовольный возглас она побежала в сторону лестниц, ведущих на этажи с классами. Вытирая слёзы, она осознала, что не успела дописать последнее, пятое задание. Ей нельзя было плакать перед обидчиками. В их глазах ей нужно выглядеть бесчувственной палкой с собранными волосами. Но Лу всегда больно от этих оскорблений. Больно от каждого слова, вылетающего из их поганых ртов. Она могла вытерпеть обзывательства, связанные с матерью, но не оскорбления в сторону Ирмы…       «Безмамная» приелось ещё со времён детского сада. С вопроса: «А почему тебя не забирает мама?»       Забежав в женский туалет на втором этаже, Лу закрылась в первой же кабинке. Опустив крышку унитаза, уселась на него и стала реветь. Сдерживаться было незачем. Боль вырывалась через горло. Сердце бешено колотилось в груди. Дыхание сбилось от бега. Было так больно. За себя. За подругу, которую просто ни с чего приплели. Лу же никогда не ввязывалась в конфликты. Почему нельзя было жить мирно? Если бы мама не бросила её с отцом, обзывали бы Рид до сих пор? На самом деле девочка относилась к этому с полным безразличием. Раньше она испытывала обиду. Теперь было просто всё равно. Прожила же она тринадцать лет вместе с отцом без неё? И проживёт ещё столько же.       Неожиданно послышались шаги. Шмыгнув носом, Лу затаила дыхание. Ноги поджала к себе, чтобы её не заметили. Вдруг это Аннет пришла посмеяться над ней. А она могла, судя потому, как она обсмеивала Рид в коридоре у столовой. В санузле раздался тоненький, но проворный голосок. Девочка, на чьих ногах красовались ярко-розовые кеды, прошла вдоль кабинок. Тень, принадлежавшая ей, упала прямо на щель между полом и концом двери, за которой находилась Рид. С той стороны она топнула пару раз, после со вздохом выразила своё мнение.       — Здорово они тебя перед всеми высмеяли, — заходила с места на место. Остановилась опять напротив кабинки Лу. — Я бы на твоём месте там разрыдалась. Честно говорю.       Вытерев слёзы рукавом от пиджака, она поправила брюки и встала с крышки унитаза. Поднимать она его не стала. Открыв дверь и развернувшись, она с красными щеками подняла взгляд с розовых кед на лицо маленькой девочки, точно пятиклассницы. Та не растерялась, подошла к семикласснице, глянула на неё и выдала:       — Я думала, что ты их не боишься, и тебе плевать на них. — покачала головой. — Похоже, я ошиблась.       — Я и не боюсь их. Мне обидно за подругу. Они просто так решили упомянуть её. — вздохнула. — Да и плачу я очень редко. Не выдержала. Если ты знаешь ту девчонку, ну, Аннет, в общем. — Лу дотронулась своей щеки. — Она впервые так отозвалась обо мне. Ладно Клод — я привыкла. А она просто хочет его внимания.       Лу не знала, почему решила выговориться именно этой незнакомой пятикласснице. Наверно, просто не хотела, чтобы друзья волновались в очередной раз из-за этого придурка. А Йонас мог не сдержаться… В прошлый раз учительница успела пресечь начало драки. В этот раз всё могло пойти иначе, раз они уже ввязали сестру Бэра.       Рид встала напротив умывальников. На втором этаже они были чище, чем на третьем или четвёртом этажах. Повернув вентиль с холодной водой, она умыла лицо. Пятиклассница встала за её спиной: она увидела её в отражении зеркала. Смышлёная такая, с большими глазами, пухлыми щеками. Одета по правилам, но на кармашках красовались значки с цветочками и фруктами.       — Да, знаю. — подтвердила. — Об этой шайке все пятые, шестые и седьмые классы трещат. Противный этот тип. Как его там. Клоп.       Лу не сдержала улыбки и из её груди вырвался по настоящему искренний смех. Она давно так не смеялась, взявшись за живот. Вот это да! Её насмешила какая-то пятиклассница!       — Крэп! Я сейчас в обморок упаду! КЛОП! — пятиклассница сама начала смеяться от громкого смеха Рид. — Ребята это обязаны услышать!       — Не, ну, а что? — оправдалась пятиклассница. — Он разве не Клоп?       Её сарказм свёл Рид наповал.       — Как тебя зовут? — поинтересовалась семиклассница.       — Я? — указала на себя девочка. — Меня Тина. А ты Лу — верно?       — Да, я — Лу. — кивнула Рид, развернувшись к ней. — Будем знакомы, Тина? — протянула руку свою.       Та скривилась, ведь она была мокрой.       — Да, только… — достала бумажное полотенце и протянула его Лу. — вот, вытри.       Улыбнувшись и вытерев руки, Лу выкинула смятый клочок бумаги в урну.       Когда прозвенел звонок, девочки покинули женский туалет. Договорившись встретиться около ворот школы, они отправились в противоположные стороны на третьем этаже. С растрёпанными волосами и всё ещё влажным лицом Лу вбежала в кабинет, незаметно положив на угол тетрадь Йонаса. Друг, нахмурив брови, глянул вслед Рид, но ничего не мог спросить из-за начавшегося урока. Конечно, по окончании естествознания он сразу же подошёл к ней, чтобы разузнать: всё ли хорошо? Она не рассказала ни про Клода, ни про Аннет, ни про Тину. Недоверчиво Бэр покосился, но не стал донимать её.       На удивление учебный день завершился быстро. На истории Клод даже не смотрел в сторону Рид. Оно и к лучшему. Распрощавшись с друзьями, Лу скорее побежала на первый этаж к раздевалкам. Переоделась мгновенно. Через окно она увидела силуэт Тины, стоящей у границы территории школы. Выйдя на улицу, Лу подбежала к ней, извинилась. Тина попросила не извиняться по пустякам.       Пока девочки отдалялись от учебного заведения, по ходу разговора выяснилось, что Тина жила в соседнем доме, поэтому она часто видела Рид и её отца. Младшая удивилась, что Лу не запомнила её за столько лет, проживая по соседству.       На улице заметно холодало. Темнело раньше. Лу завернулась в шарф, который ей подарила мать Йонаса и Ирмы на прошлое Рождество. Он был мягким, персикового цвета. На его конце красовался вязаный белый зайчик с чёрными глазками и розовым носиком. Шапка была простая, чёрного цвета, совсем не сочетавшаяся с шарфом и зелёной курткой. А вот Тина наоборот. Шла в фиолетовой куртке и с фиолетовыми пушистыми наушниками. Они подходили по цвету к её розовыми кедам. Удивительно, что ей не было холодно.       — Тебе нужно перестать оправдываться перед Клодом и просто слать его нахер. — проговорила девочка, пнув камень.       — Я и не оправдываюсь. Просто говорю всё, как есть. — выдохнула Лу, посмотрев по сторонам.       Ни одной машины на проезжей части. Они перешли на противоположную сторону. Зажглись фонарные столбы — теперь не так страшно было идти домой.       — Лу, я всё видела. Ты буквально объясняешься перед ним! Пускай думает что хочет, а ты не давай себя обзывать «безмамной» и прочими дурными вещами.       Тина надула щёки, выражая своё недовольство.       — Я сама была в похожей ситуации. — продолжила она. — Но как только стала давать отпор и слать всех — от меня отстали! Вот и ты в следующий раз скажи Клоду, что он вонючий клоп. — семиклассница снова прыснула со смеху. Она обещала Тине, что не даст себя больше в обиду.       Распрощавшись на перекрёстке, девочки отправились по своим домам. Во дворе дети бегали у площадки, их родители наблюдали за ними, сидя на скамейках. Лу поздоровалась с соседями и вошла в подъезд многоэтажки.       Открыв входную дверь, Лу встретила пугающая темнота, а не отец. Включив свет в прихожей, она оставила рюкзак у входа, верхнюю одежду аккуратно повесила на крючок. Помыв руки, девочка стала разогревать себе на ужин еду самостоятельно. На кухонной столешнице Рид нашла записку от родителя, в которой он написал:       «Лучик, сегодня вернусь очень поздно — ложись спать пораньше. Люблю, твой папа».       Съев остатки макарон с сыром, Рид занялась выполнением домашних заданий в своей комнате под музыку с ноутбука, чтобы не было так страшно.