«Безумный 10А и наши любимые учителя»

— Черт, ты меня уже достал! — Альбедо, разгневанно смотря на закрытую прямо перед носом Дотторе дверь, с большой силой запихнул букет лилий в мусорное ведро, не желая принимать подарок от своего сталкера. — Уйди вон! — в длинной паузе послышался тяжёлый вздох, — Не хочу тебя больше видеть.. И на удивление изожника послышались отдаляющиеся шаги, во что, естественно, Альбедо сначала не поверил, пока не выглянул на свой страх и риск из кабинета, приоткрывая тихонько дверь. Правда ушел. — Странный какой..

***

— Знаешь, — навязчивую тишину, в которой лишь изредка слышатся только шаги двух девушек и нечастые крики в классах, разрывает Шеврез, — нам нужно поговорить. Лучше до конца этого урока. — она тут же схватила запястье Тиори, и они ускорили шаг, а без лишних слов дойдя к свободной лавочке и присели. — Да, я слушаю. Сначала Шеврез намотала на свой палец сиреневую прядку, тут же отпуская, как только они завязались туго, как-то неуверенно отводя взгляд, а потом и вовсе глядит волнующе в глаза напротив сидящей подруги. — Ты можешь после этого меня ненавидеть, но знай.. — Тиори своим видом показывала, что ждет продолжения её монолога: не сводящие свой взгляд карие глаза все время тепло смотрели на подругу, и прожигают тёплым дыханием чужие губы. Шеврез, боясь, что одноклассница отвернется от неё, оттолкнет, сильнее прижалась, но та видимо была совсем не против таких чересчур робких касаний, чужого горячего дыхания, её взгляда. — Я не просто испытываю к тебе дружеские чувства.. — виднеется непонимание в выражении лица Тиори, — Я люблю тебя не как подругу. На этом моменте можно было бы уже уходить. Но, как только Шеврез собиралась встать и уйти, её за руку схватила теплая ладонь подруги, обхватывая пальцами, и сиреневолосая садится обратно. — И я тебя. — другая ладонь прилипает к красной щеке Шеврез, а Тиори приближается, прикрывая глаза, чему и последовала её подруга, так же смыкая веки. Они расплываются в сладостном поцелуе, нежно касаясь друг друга пунцовыми губами.

***

В этот раз, как только прозвенел звонок на перемену, Альбедо решил вовсе не выходить из мастерской и ждать следующего урока, который должен быть скорее всего у.. 7 класса. Спустя некоторое время в дверь кто-то стучится, чему парень не придал значения, ведь он знал, что в абсолютной безопасности и никакие угрозы, вроде Дотторе, ему не грозят. — Кто там? — наконец-то он выдал. — Я это.. — Кто? — Барбара. Альбедо открывает дверь, вытаскивая ключи из замочной скважины. — Почему ты тут закрылся? — Барбара сначала с волнением и страхом смотрит, а потом вспоминает рассказ коллеги и Дотторе, которого лучше следует опасаться, от чего у неё от ужаса подкосились ноги и задолжали руки, — Боже мой! — Тихо.. — изожник, чувствуя, как капелька пота стекает по его лбу, дает учительнице музыки сухую салфетку, — Как он меня достал уже..

***

— Это правила, которые ты, Фурина, должна соблюдать и ни в коем случае не нарушать. — Невиллет строго отчитывает свою сестру прямо на глазах у Бай Чжу, который в свою очередь перевязывает девичью коленку белыми бинтами. — Все в порядке? — в мед кабинет распахнулась дверь, и вошла Навия. — Не говори, что кто-то ещё с тобой. — историк прикрыл глаза, а под ними виднеется едва заметные синяки из-за бессонных ночей. — Не буду же я наводить панику из-за одной болячки? — теперь в мед кабинет зашел, что было неожиданно, Чжун Ли, отчего Невиллет в лице поменялся, но убирать руку с глаз не стал, чтобы не показаться злым, невеждой и того хуже каким-то чересчур страшным, импульсивным в образе Ли просто из-за злого взгляда глаз и простой реакции на человека, которого недолюбливает. Ведь он всего лишь обычный учитель, а мистер Ли завуч, у которого, соответственно, преимуществ больше, чем у того самого Ризли, о котором Де-Фонтейн Невиллет вспомнил, когда на пороге показалась знакомая макушка. Вы все серьезно? — Добрый день. — в ответ все тоже пожелали доброго дня, и даже Невиллет, который скрыл своё недовольство перед завучем. — Я краем уха услышал, что кто-то из учеников Эи Райден поранил ногу и пришёл, чтобы узнать, в порядке ли все? — медик встал, нетерпеливо убирая медицинские средства в задвижной ящик в столе и уже смотрит на Чжун Ли. — Все в порядке, Сяньшен. — и чутка приподнял уголки своих губ, брови встали домиком, отчего на спокойном лице образовались еле виднеющиеся морщинки — Это простой ушиб. — Точно? — уже вмешался учитель физкультуры, — Вроде ушиб несерьезный. —Ризли, — в лиловых глаз Невиллета, словно наполненных слезами, виднеется страх, перемешанный с скрытым осуждением и непониманием, — помните, что за безопасность отвечаете Вы? — Логично. — что? Сейчас он смог выдавить только это из своего жалкого неугомонного языка? «Дерзость», как подумал историк, алея от ярости. — Как понимать это? Ризли. — в ту же секунду блондин сильнее нахмурил брови и свёл домиком, тогда и образовалась межбровная морщина, — Не пытайся уйти от вопроса. Ты совсем с ума сошел? Ученица не в состоянии брать на себя физическую нагрузку. Так что будь добр, пускай отсидится на лавочке и пойдет куда ей угодно. — Кхм, всем удачи, коллеги, — из медицинского кабинета вышел господин Чжун Ли, а следом за ним хвостом вылетела Навия, прикрывая дверь. Кажется Бай Чжу ушёл в совсем другую дверь, который ведёт в ещё одну комнатку, оставляя их на едине. А что Фурина? Она сидела, смотря на ссору её брата и его коллеги, а они так горячо ругаются из-за нее — Хорошо, хорошо! Только помолчи, а. Вскоре ушёл и Ризли. — Фурина, — не успев зациклить свой взгляд разных глаз на брате, она часто заморгала, чтобы привыкнуть снова к яркому свету, а он немного приобнял сестру за плечи, — сегодня уходишь домой.

***

— Коломбина, — Арлекино вышла из своей машины, параллельно разговаривая с коллегой по телефону, — ты понимаешь, что эта тема не для телефонной беседы. И нажимает на одну кнопку ключей от автомобиля, блокируя её. — Давай. — женщина обречено вздохнула и, когда собеседник бросил трубку, устало положила в карман брюк телефон, чувствуя себя почему-то хуже. Она с тоской оглядела своё отражение в стекле окна машины — Не можете меня уже в покое оставить. Везде достанут.

***

— Заскучал? — Чайлд, подкравшись сзади, обнял Чжун Ли, который уже в этот раз не повелся, просто притворяясь напуганным, — А я тут пришёл проведать тебя! Рыжеволосый парень лучезарно улыбается, а когда завуч недовольно оглядел его, Тарталья положил на чужое плечо свой подбородок, опуская уголки губ в загадочной ухмылке. — Чайлд, — в голосе господина Ли слышится строгость, — а если нас кто-то увидит? — Милый, — ответа долго ждать не пришлось, и сяньшен, как обращаются многие коллеги к Чжун Ли, услышал, кажется, первую попавшеюся мысль его супруга,что вылетела будто случайно — а вдруг все уже знают? — Какой бы правдой это не было, — мужчина прижался к коллеге, целуя его в лоб, — на нас может обрушиться большой скандал, гора осуждения. — И я все равно буду любить тебя, даже не смотря на косые взгляды, — Чайлд хитро оскаливается. — И я тебя.

***

— Кхм, — на стол полу боком к Томе неугомонно сел Аято, притягивая к себе его за галстук, — Аято? Какие-то проблемы? — Да, Тома, проблемы, — его лицо в отражении воды в стакане исказилось, когда стол чутка пошатнулся, — и нам нужно обязательно поговорить. — Так вот как.. Намекающий взгляд математика скользнул по черному лёгкому пиджаку трудовика, а Аято чуть изменил своё местоположение, но так же сидя на учительском столе, боком к коллеге, медленно закидывая ногу на ногу. — Желательно сейчас, пока мы наедине.

***

— Ты с ума сошёл? — в свой кабинет, так под номером 47, Невиллет затолкал Ризли, с некой злостью глядя на него, — Ты забыл, что работаешь с детьми? И что мы все отвечаем за безопасность? По историку было не видно, что он как-то волнуется за своих учеников, скорее за своего импульсивного коллегу больше, видимо, раз сейчас так заботливо уделяет ему время. Правда не так, как сам ожидал молодой учитель физкультуры. — Так, Невиллет, успокойся, — Ризли схватил двумя руками его, прижимая к стене с целью успокоения, чтобы не создать новой проблемы. Ризли не хочет ругаться с, пускай не близким, но товарищем, к которому к тому же неровно дышит и думает по сей день, вздыхая влюбленно, боясь, что кто-то заберет его «чудо». — Ты.. Как ты смеешь, Ризли, — пытаясь оттолкнуть парня, Невиллет, показывает свой медленно накатывающийся гнев сведенными сильнее домиком к переносице тонкие брови и поджатыми губами. — отпусти меня немедленно. Ризли решил немного поиграться, доказывая тот факт, что практически стоит наравне со своим коллегой и не будет поддерживать его, выполнять просьбу, даже не смотря на то, что историк старше, хоть и на лет так пять или больше. Для Ризли он кажется немного странными преподавателем, чересчур строгим, плаксивым, дипрессивными и все, что входит в этот список, серьёзным и зависимым от работы трудоголиком, и все это давало отличную возможность для проявления сочувствия в этот момент, в любой другой, но не таким образом. — А что будет, если я не отпущу? — в венам протекает в эту же секунду горячая кровь его, а сердце начало стучаться чаще, когда месье чуть покраснел от такого заявления младшего, — Хей, Невиллет. — ... — тонкие пальцы прикоснулись к щеке, поглаживая таинственного происхождения шрам. Во взгляде серо-голубых глаз виднеется непонимание, а плоть, чувствуя чужое прикосновение нежных пальчиков, кажется, багровеет. И Ризли окончательно сходит с ума, когда мужчина приближается к его лицу, проводя рукой дальше, подрагивая от колючей щетины. Ризли не мог поверить, что его засохших губ касаются чужие мягкие, розоватые губы, накрывая разум учителя сладостной волной ощущений, и разные смешанные мысли в одну кашу кружатся в его голове.

***

— Фурина, загляни в группу, — Люмин дотронулась до чужого плеча, замечая, как её одноклассница краем глаза увидела всю суматоху, что происходит в чате. Телефон подруги бибикает без остановок, то включается, то выключается и сообщения просто не кончаются, а наоборот, их становится больше с каждой секундой. — Эмм... Хорошо.

Чат «Калькулятор крутизны»

Лини: Ну что? Фремине: Звучит как ахуительная идея. Линетт: Вам что, приключений на задницу мало? Лини: Да. Фремине: Да. Розария: Сообщение удалено. Итер: Давай рил сбежим с физры Венти: Сювуххуэвбмбпю🥰🙂🙃б_(#ады? 'Пжух@₽₽##@цхвжпсж🏍🚒🇦🇴🇦🇱🇦🇮🇦🇮🇦🇽🏳‍🌈 Хейдзо: Последний эмодзи твоя сексуальная ориентация?😇 Чунь Юнь:... Шеврез: Не давайте Венти больше. Что происходит? Син Цю: Не давайте Венти больше:😛😒😤🤬🥱😵. Давайте Венти больше: 🥰😍😘😘😇😏😏😏🥵🥵 Ху Тао: Гробы по акции.. Венти: Грибы?🤤 Янь Фэй: Ты где, Тао? Ху Тао: В гробу. Выяснив, что тут читать больше нечего, девушка хотела уже выйти, но внезапно натыкается на очень интересное фото. Ей кажется, что под рёбрами сердце начало громко биться. Венти: *фото* Лини: Все, теперь точно домой. Син Цю: Новая идея для фанфика.. Шеврез: Бля.. Фурина поверить не могла, что на фото был её брат, целующийся с кем-то, кого было крайне тяжело рассмотреть на фото. Не желая больше читать ничего, девушка вышла из мессенджера, отключив телефон. По её щеке потекла горячая слеза. — Хей, Фур, все в порядке? — Люмин, — в последнюю секунду десятиклассница вытерла скатывающиеся следы грусти с подбородка, глядя на подругу из под челки — мне уже пора.. — Так, я с тобой. — для большей драматичности, Люмин встала в уверенную позу, выставив ноги шире плеч, а руки расположив по бокам, и это вызвало тихий смешок у беловолосой. — А если тебе двойку влепят? — Ради тебя я готова на все, даже сбежать с последнего урока.

Продолжение следует..