Нарцисс

Утро середины следующей недели было безвозвратно омрачено. "Убийства в Абердиншире! Нападавшим удалось скрыться!" — горел заголовок газеты в руках Скорпиуса. Все последние дни он занимал себя мыслями о субботней вечеринке, о Розе (этим фантазиям он отдавался полностью и не жалея себя), которая стала всё чаще появляться рядом, будто не хотела чтобы его внимание перешло к Френ, и собственно дополнительными занятиями с той же Френ, что вызывало бурную реакцию у её рыжей подруги. Это всё казалось таким важным, таким значимым, но вот его филин принес эту газету и отцовское письмо, и он почувствовал себя мухой, на которую надвигался тяжелый башмак. Пятый курс начался с таких неожиданных сюрпризов, что он похоже совсем потерялся, совершенно забыл и про летнее нападение, и про обыски, и про допросы — это всё утомляло, безусловно, но у него волосы дыбом стали от мысли, что за ними похоже рано или поздно придут с другой стороны. Это была не новая идея, но раньше она казалась нереальной фантазией, порождением его тревожного ума. Сейчас эта перспектива ясно замаячила на горизонте. Откуда-то сбоку донесся взрыв хохота. Студенты с опаской стали оглядываться на шумную компанию, которая со своей веселостью никоем образом не вписывалась в сегодняшнее утро. Большой Зал погрузился в пронизывающее, болезненное состояние. Даже случайному человеку внезапно оказавшемуся здесь в эту минуту, захотелось бы сжаться и замолчать, но только не тем, кому это всё казалось веселым. Беддок продолжал что-то громко обсуждать, видимо наслаждаясь производимым эффектом. Он оглядывался по сторонам, впитывая ужас царивший в зале и в какой-то момент его взгляд пересёкся со обеспокоенными глазами Скорпиуса. Гретхем ухмыльнулся ему и на его лице сверкнуло обещание. Скорпиус смотрел на него из-под лба, стараясь выглядеть уверенно и холодно, но что-то ему подсказывало, что получилось не очень убедительно. Отложив газету, он поспешно открыл письмо. Отец писал о новых проверках, но уверял, что им нечего опасаться и просил быть осторожным. Скорпиус фыркнул, сжигая исписанный лист невербальным заклинанием. Беддок снова рассмеялся, в этот раз его поддержала Элоиза. Студенты бросали на них раздражённые взгляды, но их это только подстегивало. Она жалась к его широкой груди, игриво поправляя галстук. Её старший брат — Корвус Лестрейндж — лучший ученик их факультета и вдобавок староста — недовольно зыркнул на них, но сразу вернулся к толстому фолианту перед собой. Скорпиус часто недоумевал, почему их предварителен стал Беддок — туповатый громила, а не он. Почему умные люди вообще позволяют задвинуть себя на второй план? Нет, не то чтобы он как-то болел за них, просто… это было интересно чисто с научной точки зрения. Он еще раз осмотрел зал. Несколько раз возвращался к Розе, лицо которой было бледнее пергамента. Джеймс и его сестра первокурсница Лили были не лучше. Последняя отвлекала себя тем, что что-то объясняла Алисе, тыча пером в заголовок. Френ и Астрид выглядели скорее озадаченными. Альбус медленно жевал хлопья с таким выражением будто его сейчас стошнит. А Герда, которая сидела практически перед ними выглядела совершенно спокойно. Ей не хватало такта (или ума) хотя бы сделать вид, что она переживает или сочувствует. Она водила пальцем по своему смартфону, пила кофе и на лице у неё написано, что это всё её вообще «не ебёт». Он почувствовал привычную волну ярости по отношению к ней и за всем этим совершенно не заметил, что Катрисса Бёрк (чья мать совершенно точно ненавидела грязнокровок) не выглядела восторженно или счастливо, в отличии от своей верной подруги Донателлы.       *** — Еще раз, — резко потребовал Скорпиус, когда визитка какого-то маггловского салона красоты в очередной раз только задымила с одного уголка. Френ устало застонала откидываясь на спинку стула. — Может возьмем что-нибудь потоньше? Пергамент, например. — Пергамент у тебя уже загорается, — рявкнул он, садясь прямо напротив неё. Они занимались в заброшенном классе в одной из отдаленных башен. — Нужно что-то сложнее. Её лицо капризно скривилось. Она запустила руки в свои густые кудрявые волосы, убирая их со лба. Скорпиус нетерпеливо застучал пальцами по резному дубовому столу. — Я устала! Мы занимаемся уже третий час. — У нас на сегодня еще Обезоруживающие чары. Она со звонким хлопком опустила руки на столешницу и встала. — Не слишком сложно для меня? Ты требуешь наверстать за месяц то, что вы проходили четыре года! Это жестоко. Скорпиус надменно выгнул бровь. — Слышала, что случилось в Абердиншире? Это не так далеко от Хогвартса. Беддок и компания еще ближе. Ты должна суметь защитить себя, — он судорожно выдохнул, пытаясь скрыть всё то напряжение, которое носил с собой с того самого утра. — Мне не нравится всё, что происходит, — сокрушенно признался он, — это похоже на то, как всё начиналось тогда и… еще раньше. Я как никто об этом знаю, — Скорпиус невесело хмыкнул, вспоминая долгие рассказы деда о Темном Лорде. — И я просто хочу, чтобы ты смогла хоть что-то, если понадобится... сама понимаешь. Он потер переносицу, наблюдая за тем как Френ начала наворачивать круги по кабинету. Так они молчали несколько минут, пока она бродила по пыльному классу. — Я понимаю твоё беспокойство, — наконец сказал она, остановившись за его спиной. Она оперлась сложенными руками о спинку его стула и теперь их головы были на одном уровне. Скорпиус устало прижался к её виску. — Когда нас отправляли сюда, я не подозревала о таком веселье, знаешь, — она обхватила его плечи правой рукой и подалась к нему. — Мне тоже страшно. Скорпиус фыркнул, со скепсисом поднимая бровь. Френ это почувствовала. — Расскажи, что конкретно тебя беспокоит, — мягко попросила она, отстраняясь так, чтобы видеть его лицо. — Не думаю, что это тебя касается, — так же мягко ответил он. — Касается, — с нажимом возразила она, ловя его подбородок. — И не отворачивайся от меня! — Тебе нужно это лишнее… грузиво? Как-то так у вас говорят, да? Я что-то такое слышал… — он пытался найти лазейку с помощью которой мог бы безопасно перейти на другую тему. Но Френ это не обходило: — Да. Мы же, типа, друзья, мне интересно, что с тобой происходит. — Но Альбус тебя так сильно не занимает, — возразил Скорпиус с легкой полуулыбкой. — Да, потому что ты мой фаворит. Только ему об этом не говори, — она хитро прищурилась и рывком оторвалась от него, забрав своё тепло. Он постарался скрыть своё разочарование. — Ну, так что, мистер Малфой? — Ты убиваешь меня, — протянул он, вытягивая ноги под столом. — Хорошо, что ты хочешь знать? — Всё, — она обернулась у окна. — Всё? Это слишком много, дорогая, - сладко пропел он. — Дорогая? — лукаво протянула девушка, возвращаясь на своё место за столом. — У тебя не получится сбить меня с толку, дорогой. По затылку Скорпиуса пробежали мурашки, но он предпочел не обращать на это внимание. — Ну, так? — она наклонила голову вбок и её кудряшки задорно подпрыгнули. Он глубоко вдохнул, думая с чего бы начать. С семьи, которая поддерживала Волан-де-Морта? С того факта, что его дед и отец были Пожирателями Смерти, цель которых была уничтожение таких как Френ? С того, что их семья была мастерами переобувания? С того, что остались те, кто поддерживает идеи Темного Лорда и сейчас, и они были бы только рады предъявить им за предательство? Или с того, что большинство считает его и его семью радикальными пуристами, которые замешаны в новых нападениях, и только ждут момента, чтобы напасть? Что конкретно из этого ей интересно? — Я… переживаю, что, — неуверенно начал он, — за нами придут. Тебе известно, что моя семья поддерживала Волан-де-Морта с самого начала. Мой отец отрекся от этого, но есть люди которые этого нам не простили, — Скорпиус отвел глаза. — Это если кратко. — Хм, — Френ нахмурилась и закусила большой палец — это был бесконтрольный порыв — она имела поганую привычку обкусывать кожу вокруг ногтей, когда волновалась. — Я об этом не подумала. Это имеет смысл. Скорпиус внезапно рассмеялся. — А, что ты думала меня беспокоит? — поинтересовался он, по доброму глядя на неё. Она еще больше насупилась, реагируя на его вспышку. — То, что к тебе очень враждебно настроены. Гриффиндор уж точно, — Френ убрала руку от лица, она пыталась говорить ровно, но нотки обиды таки проскользнули. — Я думала, что тебя беспокоит… травля, например? Я не знала о другой стороне вопроса. Мне казалось, что все кто должен был быть наказан — наказаны. — Ни мой дед, ни отец не были наказаны. Только финансовые взыскания, — он пожал плечами. — Но они раскаялись! — горячо возразила Френ. — Нет, — холодно признался он. — Правда в том, что нет. Отец, конечно, стал более лояльным, но он никогда не раскаивался. Френ опустила глаза и всё-таки вгрызлась в указательный палец. Выражение у неё было озадаченным. «Гриффиндорцы, — подумал Скорпиус. — Ей даже сложно поверить в концепцию несправедливости». — И таким образом откупилось большинство. Это неприятная правда. Она уперлась глазами в потолок, вид у неё был такой, будто прямо сейчас внутри неё разгорался спор. Несколько раз она переводила свои золотые глаза на него и кажется, была готова что-то спросить, но затем снова погружалась в свои мысли. — И как тогда ты таким, — наконец спросила она, смерив его всего взглядом, — получился? Это странно. Он задумался. В первую очередь над тем, что же ей не хватило смелости озвучить. — Дело больше в маме. Она была не из самой уважаемой чистокровной семьи, собственно их брак с отцом стал возможен только… из-за упадка нашего фамильного статуса? — он фыркнул, смеясь над такой формулировкой. — Гринграссы были не богаты и в узких кругах известны своими взаимодействиями с магглами. — Чем они занимались? — Были колдомедиками. Изначально не самое почитаемое занятие в нашем мире, — протянул он, — считаються кем-то вроде обслуживающего персонала. Лечат от всякой мерзкой хвори, копаются в телах… — Боги, какие вы цацы, — присвистнула Френ и что-то неуловимое проскользнуло на её кругленьком личике. Скорпиус предположил, что это было осуждение. Он вопросительно дернул бровями, Френ в ответ сурово скривила губы и сложила руки на груди, словно он сейчас задел лично её. Он продолжил с мыслью о том, что более подходящего момента для прощупывания почвы не будет, и закинул удочку. — Была еще тетя Кэт, — как бы задумчиво продолжил он, — она была со мной после... мамы. Я прожил с ней в их фамильном особняке тогда всё лето. Но тетя Кэтлин всегда была очень экстравагантной, - её считали слишком легкомысленной дурочкой, - для чистокровного общества. — Экстравагантной? — Да, — Скорпиус усмехнулся, — если бы он не была замужем за Герцогом Розье, то её бы давно выпнули их нашего многоуважаемого бомонда, — он со смехом и удовлетворением смотрел как вытянулось лицо его подруги в узнавании. Он вскинул бровь, спрашивая: — Знаешь таких? Если Герда в жизни не выдала бы больше подробностей, чем он знал сейчас, то Френ вполне могла пролить немного света на эти тайны. — Тетя Кэт? — она недоверчиво глянула на него, он кивнул побуждая продолжить размышления. — Из Франции? — Скорпиус кивнул. — Замужем за Армандом Розье? — вопросительно пискнула она. — Да-а, — довольно протянул он. — Какие занятные совпадения… — «Более чем, дорогая». — Но тётя Кэт никогда не была экстравагантной. — Знаешь, я связан с Розье через мать своей бабушки. И я знаю, что Герду в Хогвартс привез Розье, которого она назвала своим дядей. Если вы с ними в таком близком родстве, то значит и я твой дальний родственник. Френ стушевалась. В её глазах мелькнула нерешительность, будто она думала над тем раскрывать ему что-то или нет. Он затаил дыхание в ожидании откровения. — Нет, — все же сказала она. — Они родственники Герды. Просто, — она слишком живо усмехнулась и качнула головой, — забавный факт обо мне — я приемный ребенок. Хотя, думаю это очевидно, — она с натянутой улыбкой указала на своё лицо. — Так, что нет, это родственники Герды. Скорпиус пару раз моргнул, пытаясь подобрать корректные слова. Не то чтобы он не подозревал этого конечно, но он бы соврал если бы сказал, что мысли о конкретно её кровном родстве хоть сколь-нибудь занимали его. Объектом его интереса в этой плоскости была только Герда, потому что уж больно ему хотелось найти по-больше мест, куда можно было её уколоть. — Тогда, это большая удача, что ты тоже оказалась волшебницей, — «На самом деле очень большая удача. Какая была вероятность того, что приёмный ребенок внезапно тоже окажеться волшебником?», — мелькнуло в его голове. — Настоящее благословение. — Да, точно. Но очевидно, мне этого благословения не хватило и поэтому я никак не могу сжечь эту визитку, — она ткнула палочкой кусок картона, торопливо переводя тему, чувствуя неловкость от этой беседы. — Мне кажется, ты прав, нужно попробовать еще.       *** — Что он вынюхивает? — спросила Герда, отрываясь от подсчета галлеонов. Был вечер пятницы и её руки наконец добрались до кассы. Воскресенье после вечеринки было полностью посвящено уборке, отправке техники и решениям вопросов с домовиками, так что никому из них не хотелось заниматься еще и бухгалтерией. Дальше была учебная неделя и снова все были слишком заняты постижением азов магии, и черная коробочка оставалась не раскрытой вплоть до пятничного вечера. — Черт! Сбилась… Смешав всё в одну кучу, она снова принялась пересчитывать монеты. — У его семьи дурная репутация, — осторожно начала Роза, которая последнее время старалась быть поближе к кузине, когда рядом ошивался Малфой. — Уверена, что можешь ему доверять? — Но у них достаточно близкие отношения с Розье, — возразила Френ. — Тётя не стала бы забирать кого попало к себе «на пожить». Я права, Герд? Герда чертыхнулась. Черкнув на бумажке цифру «107», она вскинула голову. — А может быть им было что-то от них нужно? — Тогда этим бы занимался дядя. — Возможно, — она сжала губы. Это была правда: тётя Кэт всегда была крайне избирательна в своей всепоглощающей доброте и просто так ни с кем не возилась. — Он просто мне не нравится. Но ты можешь с ним общаться, я не против. Роза была менее оптимистична. — А я против. Кто даст гарантии, что он не поддерживает Беддока? У его семьи это в крови. Он может сейчас втираться в доверие, а потом будет использовать это… для поднятия своего статуса, например! Это было бы в их стиле. Френ закатила глаза. — Он не выглядит как злодей, — возразила Роксана, записывая «231» в графу — «Алкоголь». — Не накручивай, Роза. Роза нахмурилась и упала на диванные подушки. Её раздражало, что её драгоценные кузины не хотели принимать во внимание её опыт. Это она училась со Скорпиусом Малфоем четыре года, чёрт возьми! Очевидно, что она понимала немного больше, чем они. — И если бы он поддерживал Беддока, мы бы об этом знали, — заторможенно добавила Герда, досчитывая приличную горку золотых галлеонов. — Этот идиот выложил все как на духу и Скорпиус Малфой не фигурировал… сто сорок шесть, семь… нигде.. Никто о нем не упоминал. Ты берешь половину, Рокси? — спросила она, отгребая на другую сторону стола пригоршню монет. — Да. — Пересчитывай, — и она подвинула себе другую горку и снова принялась за подсчеты. — Я должна вам по сто галленов? Френ и Астрид, к которым был обращен вопрос, махнули рукой мол «оставь это». — Тогда это будет на новогоднюю вечеринку, — она с довольным видом вернула монеты в черную коробочку и с нажимом обратилась к кузине: — Так что, бросай это, Роза.       *** Дни протекали медленно и безрадостно. Ей казалось, что с каждым новым днем проведенным в этой школе, что-то в ней умирало. — Идешь на завтрак? — спросила Катрисса у двери. Она была уже полностью собрана и готова к новому дню. Герда, сидевшая возле туалетного столика, повернула голову к ней, растирая консилер под глазами. — Да, позже. Иди без меня. Катрисса кивнула и закрыла дверь, оставляя девушку на едине с собой и тревожными мыслями. Герда вздохнула и накапала на лицо больше увлажняющей сыворотки. Ей повезло, что замазывать приходилось только темные круги под глазами. Новые люди вокруг раздражали и пугали, но она отчаянно делала вид, что всё отлично. Она высыпала из пузырька пару таблеток и закинула их в рот. Сохранять здравый рассудок ей помогали препараты. Герда, по натуре своей жестокая и от того очевидно не слишком эмпатичная, училась быть располагающей копируя некоторые приёмы у своих сестер. Когда она ходила в школу в Америке она не пользовалась какой-либо популярностью, книги казались ей лучшей, понятной компанией. Но пубертат не заставил себя долго ждать и в какой-то момент она почувствовала нужду влиться в общество. По правде говоря, причина была в том, что она банально влюбилась в одноклассника. История не закончилась ничем хорошим и она решила переехать в Англию к своей тёте. Андромеда Тонкс не была ей кровной родственницей, но какое это имело значение? Герда часто проводила у неё летние каникулы и вообще тётя всегда относилась к ней очень тепло. И так удачно совпало, что в тот год Тед (внук тёти) ушел в армию и переезд Герды казалось позволил ей не впасть в одиночество. Тётя Присцилла — та самая родственница которую они делили с Розой Уизли, — настояла на её поступлении в Итон (двери которого только-только были открыты для девочек), ибо уж очень ей хотелось чтобы обе её племянницы были поближе к высшему свету Англии. Поступить оказалось меньшей проблемой, гораздо сложнее было освоится с дружелюбием. Была бы она красива, было бы проще, но вот её лицо… Она давно смирилась со своей неказистостью, но нужно было что-то делать с ним. — Улыбнись более непринуждённо, вот так, видишь? — Астрид указала на свои уголки губ. — Напряги щеки. Только верхнюю часть, но не сильно, чтобы кожа возле глаз не собиралась. Герда опустила зеркало. — Но это же добавляет улыбке искренности, — она указала на учебник, который был открыт на нужной главе. — И морщин. — О, Боги… Ладно, давай еще раз, — Герда растянула губы так, чтобы показались белые ухоженные зубы, а скулы напряглись так как надо. — Так? — Да, намного лучше! Запомни это состояние, а теперь подними подбородок… да, вот так. Так черты лица будут милее. И поменьше светскости… да, вот так чудно! Она тогда пошла еще на курсы актерского мастерства и даже что-то читала о коммуникации. Астрид, которая была признанной красоткой умеющей себя подать, ей сильно помогла освоиться. Герда не могла стать красивее, но могла научиться быть милой. Конечно, когда она поступила ничто не пошло так как нужно. Она облажалась по-по-л-но-й и стыд за эти неловкие ситуации будет преследовать её до конца жизни, но использование старых знакомств ей помогли нащупать почву. Сын Герцога Кембриджского был знаком ей еще с давних благотворительных пикников во Франции, где их представили друг другу его отец и её дядя Арманд. Используя эту маленькую зацепку, она смогла опробовать некоторые свои наработки и получить первые успехи. А всего-то нужно дать почувствовать человеку его особенность. «Ничего больше не привязывает нас, чем восхищение нами», — было написано в какой-то безусловно умной книге и эта цитата быстро стала её любимой. Она поступила в Итон в десять и к шестнадцати уже успела освоится, у неё появились друзья, правильный акцент, уже были планы на дальнейшую жизнь, когда ей внезапно сказали, что она волшебница и теперь должна была учиться в какой-то странной школе со средневековым душком. Случись это в одиннадцать лет — она была бы в восторге, но сейчас это показалось чем-то неуместным. Что-то её беспокоило, что-то тревожило и это давало свою нагрузку и так на шаткую нервную систему. Хотя семья считала, что у неё все хорошо — что ж, похоже, она действительно преуспела в своём актерстве. Но когда она впервые оказалась в Косом Переулке, то подумала, что возможно, это шанс добиться чего-то самостоятельно. Конечно, после того как уняла истерику впервые зайдя в Дырявый котел: у местных людей было какое-то странное неприятие санитарных норм. Дело было вот чем: за её обучение в Итоне платили, с важными людьми её знакомили, её жизнь в Америке так же соответствовала образу богатенького Риччи. Но здесь, она могла построить всё самостоятельно — насколько это было возможно с её родней, которая была всюду. Но пока она не носила фамилию Розье, перед ней был вызов! «Да, конечно, Катрисса помогла вначале, — подумала она, зачесывая волосы наверх, — но это не было так значительно». Это была ложь, но ведь не было ничего криминального в том, чтобы иногда пользоваться возможностями семьи? Эти мысли Герда быстренько задвинула подальше, предпочитая смотреть на ситуацию с другого ракурса. У Герды была очень большая семья. Все чем-то занимались, так что у неё всегда была возможность понаблюдать за работой в разных сферах. И так случилось, что её любимым объектом изучения были клубы дяди Майлза. Этим летом, до того как её скосила Драконья оспа, она даже упросила его назначить её «принеси-подай» или помощницей администратора — работа как раз для её возраста. И кроме помощи в организации тусовок (навыки, которые ей так скоро пригодились), она увидела как серьёзные с виду люди решают вопросы самых разных уровней. Под крепкий алкоголь, наркотики и с раздетыми девушками там заключали совершенно разные соглашения и добывали компромат. Конечно, её не пускали в эти закрытые вип-кабинки, но у неё были уши и глаза, и она видела больше, чем дядя того хотел. И раз они попали в этот мир в момент, когда глобальное зло начало снова возрождаться, похоже пришло время испробовать некоторые методы. Вечеринка прошла успешно не только с точки зрения заработка социальных очков (в будущем возможно и финансовых), но и добытой информации. Отложив щетку, она включила айпад, нетерпеливо стуча стилусом по колену. В подземельях было зябко и Герда поплотнее закуталась в толстый халат. Её передернуло от отвращения к этому месту. Открыв записник, она ввела пароль. И хотя она была уверена, что мало кто здесь додумается как вообще открыть эту штуку (преимущество «маггловских штук»), но нельзя было недооценивать врагов. Её план выглядел как типичная схема в детективных сериалах. Среди кучи разветвлений было выделено несколько групп, некоторые из которых были: «Вечеринки», «Беддок», которая была соединена с колонкой «Пожиратели Смерти», еще была «Семья», «Союзники», «Враги» и «Серая зона». Она достала свой ежедневник и вписала под «Вечеринки» ведомости, которые они подсчитали и бюджет для следующего раза. Далее пробежалась глазами по «Союзникам» и вписала туда Оливера Стоуна — капитана квиддичной команды Гриффиндора. Задержавшись на группе «Беддок» она развернула её, в выпавшем поле были записи и прикрепленные аудио файлы. Она любовно смотрела на это, наслаждаясь мгновением спокойствия и контроля. Они использовали Веселящее зелье еще и потому, что оно вместе с алкоголем очень хорошо подправляет память. Вытащить Беддока на вечеринку оказалось легко (ему было интересно оценить, что же такого сделала эта непонятная девица), напоить еще легче. Под конец они еще добавили в его виски Веритасерум и вытянули из него информацию про то, что «скоро планируется веселье в Абердиншире, какое-то мелкое село» и «где-то через месяц в Йоркшире в маггловском… э., торговом центре» и «в конце семестра в Хогсмиде». Его задача была докладывать обстановку в школе, наблюдать за студентами, вербовать и определять самых не лояльных. И возможно позже он будет задействован в какой-то «хогвартской миссии». Печальная новость была в том, что он крайне смутно представлял себе, кто его курирует. Герда была уверена, что он связан с людьми ответственными за последние нападения — что подтвердилось, — но Беддок общался только с одним мутным типом, который и передавал ему указания. Она не совсем понимала, как можно было доверять кому-то кого не знаешь и идти на такой риск, но… это же был Гретхем Беддок. Из плюсов — он проиграл крупную сумму в карты и тем самым оплатил им напитки для зимней вечеринки. Закрыв его досье, она остановилась на имени снизу — Корвус Лестрейндж. Рядом было помечено, что в субботу его не было. Она постучала по его строке в раздумьях. Слишком скрытный этот парень, он мало говорил, Беддока никогда словесно не поддерживал, хотя все знали, что он в его банде — это было странно. Возможно, она себе надумывала и он был просто кротким книжным червем, но что-то в этой личности её интриговало. А вот его сестра Элоиза её вообще не интересовала. «Скучная идиотка», — вот было её мнение. Внимание её вновь сместилось и теперь она глядела на имя в группе «Серая зона» — Скорпиус Малфой. Герда недовольно цокнула, её раздражал сам его образ. Что-то в её голове неприятно жужжало, стоило ей сосредоточится на нем. Это было похоже на ощущения вертящегося на языке слова, которое никак не вспомнишь — её передергивало от этого. Она пока не решила какая от него будет польза, но последнее время думала о перемещении его в колонку «Враги». Он недвусмысленно оказывал её сестре внимание, но при этом все в школе знали (кроме Френ, естественно — она не хотела этого замечать), что он был влюблен в Розу. Она позволяла им общаться, потому что в перспективе он показался ей важным активом, плюс были в этой белобрысой голове соображения, которые были ей совершенно не на руку (спасибо дяде Арманду — он так хотел, чтобы она побыстрее стала его наследницей, что не брезговал даже «случайным раскрытием» — собственно поэтому он и взялся её сопровождать в Хогвартс), в её интересах было контролировать его через Френ, но он не увлекался её сестрой. Хотя, была от него польза — она узнала много интересного про темные артефакты. Немного поразмыслив, она оставила его в «Серой зоне». Если он сменит сторону, то лучше пусть будет поближе к ней. Дальше она сделала пометку возле Картиссы Бёрк — «Купить подарок. День рождения 23.11», выключила планшет и отправила его в сумку. Вдоволь порадовав своё его, она была готова смирится с началом нового учебного дня. Переодеваясь, Герда думала о планах на следующий «сезон», тем более, что к рождественским праздникам планировался Святочный бал — о чем ей любезно рассказала Роза. Она почти свела расходы с доходами. Конечно, помогло то, что девочки отказались от своих долей, но она доложила всего пятьдесят с небольшим гелеонов со своего кармана. «В следующий раз нужно будет закупится алкоголем в наших магазинах, здесь такие цены, что можно с ума сойти», — решила она. О том как это провернуть, она решила подумать ближе к зиме. Раз им удалось это, получиться и во второй. Она хотела французское шампанское, она получила — удовольствие было не из дешевых, но ей необходимо было именно оно (потому что первое впечатление терять никак нельзя), хотя даже так получилось дешевле, чем покупать его в том же Косом Переулке. То самое шампанское из провинции Шампань в волшебном мире вышло бы как минимум в несколько раз дороже. Эта разница не могла не радовать. Она улыбнулась своему бледному отражению. Веселящее и Антипохмельное зелья вышли достаточно дешево, спасибо Роксане. Колонки и остальное оборудование она одолжила у кузины Дианы, дочери дяди Аполлона, так что это вышло совершенно бесплатно. Доставить и отправить обратно помогла одна домовая. Она же сделала для них закуски — это тоже вышло вполне бюджетно. Герда довольно кивнула себе, отвлекаясь от подводки губ. Конечно, Роксана забрала треть дохода вырученного во время покерных партий, остальная часть пошла бы на покрытие затрат, на которые она брала в долг. Но так как девочки отказались от возращения денег, у неё остались живые деньги на руках. Это было приятным бонусом. В следующий раз у них будет казино и больше азартных игр на желания или еще что-то в этом роде, чтобы это не выглядело как откровенная выкачка денег. Она прищурилась, придирчиво оглядывая себя с ног до головы. «Неплохо», — подумала она одновременно и об образе, и о своих делах. Это тянуло на что-то. Она схватила сумку и наконец-то вышла из спальни навстречу своей социальной тревожности.