сладость с горьким послевкусием

Когда Тихиро в первый день возится с Шаль, он чувствует нечто странно знакомое. Сначала он воспринимает это за раздражение, но потом понимает, что не оно, хоть поначалу и думает, что Шаль просто тратит их с Сибой время на какую-то глупость. Нечто похожее было с отцом, когда тот переключался на свой глупый режим и начинал мешаться. Тихиро всегда вздыхал, закатывал глаза, отчитывал его строго, но все равно улыбался. Сложно не любить такое отношение. Отец был для него всем на свете, солнцем и центром всего мира, теплом и главным голосом в жизни. Потому без него Тихиро словно потерял частичку самого себя. А потом на пути повстречалась Шаль. Такая же шумная, немного дурашливая. Она много болтает попусту, у нее глупое (детское) чувство юмора. И она тоже не знает, что такое личные границы. В первый день их знакомства Тихиро не знает, что о ней думать, но потом, подобно грому среди ясного неба, появляется Содзе, и он делает для себя неутешительный вывод — ему нужно спасти Шаль чего бы это не стоило. Он не жалеет себя, доводит тело до предела, но добивается своего. Злодей повержен, а принцесса спасена. Что-то в этом духе. После этого Шаль не отходит от него ни на шаг, благодарная за спасение, и даже Сиба ехидничает: — Ну все, теперь не отвяжешься. Словно кошку приручил. Шаль и правда напоминает котенка. Она еще маленькая, немного наивная, но в ней исчезает тот естественный для детей страх перед чем-то страшным. Даже самые пугающие кошмары Шаль переносит молча, просто приходит ночью под бок, и Тихиро часто ее обнимает и гладит по голове. Он и сам не спит из-за них. Но она ни единой слезинки не роняет, ничего. У нее ведь тоже все забрали: тихую мирную жизнь с любимым родителем. Тихиро видит в Шаль себя, и потому ему проще всего ее понять… (может, он боится, что в какой-то момент она уйдет, и больше не будет рядом человека, который разделит страшное горе) (потому что…) (… Шаль так сильно напоминает кое-кого) Тяжело быть искренним с Сибой. Они уже давно друг друга знают, и Сиба много ему помогал, но Тихиро больше не ребенок — теперь они больше партнеры, чем «друг отца» и «потерянный мальчик», хотя он знает, что в случае чего Сиба всегда выслушает и поможет. Но с Шаль гораздо проще. С ней не нужно даже ничего произносить. Они могут просто смотреть телевизор вместе, а когда там покажут счастливую семью, то нужно лишь сжать ее ладошку крепче, а Шаль сожмет его пальцы — и так они скажут друг другу все, что требуется. Без единого слова. Она так сильно напоминает отца… Некоторыми повадками, привычками. Точно так же бросает посуду на столе, а потом смеется, если ее в этом упрекнуть, но не отойдет на шаг, если начать убираться. Тоже любит поступать импульсивно. И совершенно не смыслит в математике. Только это Тихиро приходил к отцу ночью, когда снились кошмары; а теперь к нему приходит Шаль. Как он наблюдает за ней, так и она — за ним. Это заметно. Шаль гнетет то, что Тихиро лишается руки по ее — так ей думается — вине, хотя Тихиро наоборот помнит лишь то, что она лечит ему левую руку как раз вовремя, что и обеспечивает ему победу. Потому она постоянно вызывается принести ему что-нибудь с кухни, вроде кружек, всегда садится с правой стороны и так и жмется к боку. Словно пытаясь восполнить утраченное. Глупо, конечно. Но не прогонять же ее. Потому, когда Шаль забирается на диван с ногами рядом, а потом обнимает его за шею, Тихиро прижимает ее к себе и всего на секундочку воображает, что сейчас он вновь в прошлом, а рядом стоит отец. Хорошо иногда воображать несбыточное; думается ему, Шаль тянется к нему ровно по этой же причине, делая вид, что рядом ее мама. Потому что они похожи, и потому что потеряли нечто драгоценное и невосполнимое. Хорошо, что теперь они есть друг у друга. Тихиро треплет Шаль по волосам, а потом едва слышно шепчет ей на ухо: — Пойдем, я сварю тебе какао. Шаль тут же заливается смехом и спрыгивает вниз, и на кухню они идут вместе. Шаль — с левой стороны, осторожно держа его за пальцы.