Прости, Алиса

Слёзы сами начинали капать из глаз, когда пальцы дотрагивались до сердечка, вырезанного на коре дерева. Она обещала себе быть сильной. Но когда счастье от встречи с родителями отпустило и схлынуло, сердце схватила острая, бепощадная боль. "Я справлюсь, справлюсь" — шептала Алиса, но понимала, что не справляется. В любой момент её могли накрыть с головой воспоминания, отнимающие остатки кислорода. При взгляде на незажившие шрамы Алиса вновь мыслями возвращалась в тот день, когда впервые увидела Колю. Как он тогда потерял сознание и упал ей на плечо, заставляя девичьи щёки пылать как небо на закате. А когда девушка отправлялась спать, события прошлого затягивали её, словно омут. Она вспоминала, как Коля пытался её поцеловать. А она испугалась. Глупая. Сама ведь тогда прекрасно понимала каким-то шестым чувством, что не сможет без него. Прошедшая столько боёв с космическими пиратами, бесстрашная Алиса Селезнёва покраснела и улыбнулась, перевернувшись на другой бок. Она вглядывалась в темноту, прижимая ладони к горевшим щекам. Почему-то вспомнились губы Коли, мягкие и нежные. Девушка сжала в обьятиях подушку, шумно выдыхая и пытаясь успокоиться. Кира и Игорь прекрасно всё видели, но знали, что дочке нужно время, чтобы прийти в себя. Алиса тоже это понимала, но лучше не становилось. Она до дрожи боялась и в тоже время мучительно сильно желала провалиться в бездну сна. Потому что стоило девушке закрыть глаза, его образ вновь резал сознание, и незажившие раны на сердце напоминали о себе всё сильнее. Сны были настолько реалистичными, что пробуждение с каждым разом становилось всё невыносимее. Коля снился ей изо дня в день, не отпуская ни на секунду. А чаще всего — тот проклятый момент, когда Алисе оставалась секунда, чтобы посмотреть ему в глаза, прежде чем он снова вернулся в своё время. Вот она, наверное, сотый раз бежит Герасимову навстречу, сейчас успеет схватить его за руку и больше никогда не отпустит. Яркие вспышки слепят глаза, и Алиса просыпается. Сон. Снова сон. Она пыталась успокоить бешенное сердцебиение, разрывающее грудь и виски. Но всё же Алиса ни за что бы не променяла это разъедающую всё изнутри кислотой боль на бесконечную пустоту, которая накрывает после расставания. Она боялась этого больше всего, но чувствовала, что сердце не даст ей остыть. Девушка снова провалилась в сон. Усталость берёт своё, истощённый организм требует отдыха. Чернота, застилавшая глаза, сменяется яркой, реалистичной картинкой. 2124 год, в котором Земля — база пиратов. Пыльная, заброшенная квартира Коли. Он с ней, рядом. Алиса хочет посмотреть на Колю, дотронуться до кудряшек, заглянуть в глаза. Но вдруг что-то внутри неё переворачивается, подавляя собственную волю. Девушка успевает заметить Глота, но слишком поздно. Её пальцы уже сжимают шею Герасимова, давят сильнее. Его дыхание стало более прерывистым, он огромными глазами смотрит на Алису. — Сопротивляйся, пожалуйста! — шепчет она. Горячие слёзы сами капают на лицо Коли, оставляя на пыльных щеках дорожки. Алиса сама уже практически не дышит, пытаясь сопротивляться воле Глота. Но бесполезно. Ещё секунда и глаза Коли закрываются. Парень опускает руки, сердце перестаёт бешено колотиться. Затуманенными от слёз глазами Алиса замечает космион, который теперь во власти Глота. Она больше ему не нужна. Почувствав, что больше не подчинена чьей-то воле, девушка бросается к Герасимову. Заставляя его сердце снова забиться пока ещё не поздно, она пытается спасти и себя, не сойти с ума. Алиса наклоняется, чтобы сделать искусственное дыхание Коле, касается его ещё тёплых губ, машинально запускает руку в его кудряшки. И опять начинает всё снова. — Ты же обещал! — от слёз уже ничего не видно. Разряд тока, который должен был оживить Колю, прошёл сквозь него. Но ничего не произошло. Девушка сжала его руку в своих ладонях, он холодел с каждой секундой. Кажется, уже поздно. Урывками глотая воздух, Алиса проснулась. Тяжело дыша, она дотронулась пальцами до подушки, вымокшей от слёз. — Состояние, близкое к депрессии — констатировал Вертер. — Я знаю, — девушка легла на спину и шумно выдохнула. Она сильная. Она справиться. Он обещал. Обещал, что всё будет хорошо. Что он покажет ей Москву. Всё и есть хорошо. Коля убеждал себя в этом, но поверить не мог. Сколько раз он посреди ночи вскакивал с кровати, борясь с соблазном убежать в будущее от этой давящей тишины. Убежать к НЕЙ. Но реальность другая. Он дал Кире слово. "Прости, Алиса. Я тебя обманул. Не будет у нас свидания". Кто бы знал, чего ему стоили эти слова. Но он должен быть сильным. Безумно больно было смотреть на Алису, бегущую навстречу и стоять на месте. И он не удержался. Протянул руку, прежде чем оставить Селезнёву навсегда. Потом Коля часто возвращался к посаженному дереву, проводя рукой по стволу, делая себе ещё больней, утопая в наивной надежде, что спустя сто лет её тонкие пальцы коснуться этой же складочки коры. Надев наушники, он долго бродил по окраинам Москвы, понимая, что если бы не множество обстоятельств, они могли бы гулять здесь вместе. С головой окунаясь в музыку, оставшуюся его единственной отдушиной, Коля пытался хоть немного затушить пожар в сердце. Стеснение, сковывавшее его, давно отпустило. Теперь слова ложились на музыку сами собой, тесно переплетались и становились с ней единым целым. Только вот, какие бы мысли не приходили в голову Герасимову, все они сводились к одному — девочке с розовыми волосами. Возвращаясь домой, он врал всем подряд, хотя говорил Алисе, что никогда не обманывает. "Всё хорошо, я в норме," — говорил он маме, Фиме, Алтухиной, Вите, кому угодно. А по ночам Герасимова накрывали воспоминания. Он вспоминал её руки, тонкие и хрупкие, обнимавшие его за шею. Ладонь Коли непроизвольно тянулась к шраму над бровью, не дававшего забыть происходящее ни днём, ни ночью. И опять он врёт. Ноющая заноза в сердце гложила его не в пример больше воспоминаний при виде шрама. Коля вспоминал, как "хотел взять зарядку". Боялся испугать Алису. Как увидел её впервые, тогда он ещё не знал, что эта незнакомка будет значить для него больше всего остального в его жизни. Вспоминал, как она спасла его от пирата в том пыльном автобусе, как поцеловала его сама, как её тонкие пальцы трепали его кудряшки. Алиса... Её имя было невыносимо слышать и в тоже время оно становилось чем-то вроде молитвы для истосковавшегося сердца. Кажется, Коля был близок к тому моменту, когда будет готов умереть за то, чтобы секунду посмотреть ей в глаза. Но он долже бороться. Должен быть сильным, ведь она действительно ему дорога. Он обещал.