Вселенная Stray Kids.

Хёнджин пристально наблюдал за АйЕном, который стоял недалеко, спиной к нему, о чём-то горячо разговаривая с Чанбином. Их голоса смешивались с окружающим шумом, создавая странную мелодию нервного ожидания. Феликс, как всегда сосредоточенный и аккуратный, поправлял что-то в отражении фургона. В эти мгновения из здания вышли Бан Чан и Сынмин. Их лица были сосредоточены и серьёзны. Все, замерев, смотрели на Сынмина, который медленно поднял глаза и коротко, но уверенно, произнёс: — Я выиграл. Эти слова, словно гром среди ясного неба, разорвали напряжение на части. Общее облегчение и радость разлились по лицам присутствующих. Насмешливое напряжение мгновенно сменилось бурным всплеском эмоций. Все бросились к Сынмину, обнимали его, поздравляя и выражая свою радость. Уджин, с другой стороны, молча направлялся к своему фургону. Замечая это, Чанбин захотел пойти к нему: - Сейчас, я его... — Не надо, — сказал Чан тихо, но твёрдо. Чанбин остановился, взглянув на Чана. Все с шумом и смехом уселись в фургон. Внутри сразу воцарилась атмосфера радости и облегчения после напряжённого дня. Бан Чан, глядя на всех, предложил: — Давайте, выпьем за это? — его голос отразил радость и уверенность победы. — Да! — почти хором воскликнули все, за исключением АйЕна, который задумчиво посмотрел в окно, уносясь мыслями куда-то вдаль. Сынмин, замечая, что не хватает кого-то из группы, огляделся и спросил: — А где Минсоны? Чанбин, который до этого весело болтал с Чаном, обернулся и спокойно ответил: — В больнице. Феликс, услышав это, нахмурил брови и, изумившись, спросил: — Что опять случилось? Чанбин хитро улыбнулся, готовый поделиться событиями, про которые знал. Лино кипел от желания отомстить Хану за ту последнюю шутку. Он продумал до мелочей план возмездия, решив использовать водяной шарик. Он аккуратно прикрепил его над дверью выхода, надеясь, что когда Хан откроет дверь, шарик упадет на него, облив водой с головы до ног. Притаившись за уголком, Лино держал в руках игрушечный автомат с насмешливым выражением на лице. Момент приближался, и напряжение нарастало с каждой секундой. Когда Хан подошёл к двери и начал её открывать, Лино активировал механизм, дёрнув за курок игрушечного автомата. Целый момент замедлился, и он с замиранием сердца наблюдал за траекторией полёта водяного шарика. Но к его ужасу, что-то пошло не так: шарик не полетел в нужное место, а попал его прямо в глаз. — Ааааааа! — завопил Хан, внезапно почувствовав острую боль. Он схватился за глаз, отступая назад и издавая крики боли. Лино моментально осознал свою ошибку. Игрушечный автомат полетел к его ногам, а он сам побежал к нему, полный вины и страха за содеянное. — Чёрт, дорогой! Прости, я не хотел! — в панике кричал Лино, пытаясь приблизиться к Хану. — Что за чёрт!? — стонал Хан. Фургон неспешно подъехал к развлекательному центру, где их ожидал вечер караоке. Парк у центра был украшен яркими огнями, создавая праздничную атмосферу. Ребята, выйдя из фургона, ощутили прилив энергии и рвения к отдыху. Внутри караоке-бара царила приятная, немного приглушенная атмосфера. Повсюду слышались смех, радостные голоса и музыка. Комната, которую они забронировали, была оборудована мягкими диванами, яркими лампами и, конечно же, караоке-машиной с огромным ассортиментом песен. Ребята сразу заняли места, рассевшись по удобным диванам. Бан Чан включил первую песню, и веселое пение захлестнуло комнату. Кто-то уже начал разбавлять вечерние веселые напевы заказанными напитками. АйЕн, сидя немного в стороне, взял свой напиток и стал внимательно его изучать. Он тщательно понюхал его, пытаясь понять, что за аромат у этого загадочного напитка. Запах был непривычным, слегка терпким, и АйЕн с опаской сделал первый глоток. Его лицо мгновенно изменилось выражением удивления и, по мере поступления вкусов от глотка, обострённой гримасы. Явно, напиток был гораздо более горьким, чем он ожидал. Когда Лино подъехал к зданию, где находился развлекательный центр караоке. Он понимал, что нужно исправить свою ошибку и наконец-то помириться с Ханом, который теперь сидел рядом с ним с повязкой на глазу, скрывающей последствия их неудачной шутки. Выключив двигатель фургона, Лино глубоко вздохнул и повернулся к Хану. Тот сидел, глядя в окно, избегая встречаться с ним взглядом. — Прости, — произнес Лино, попытался коснуться руки Хана, но тот отдёрнул её, не желая прощать так быстро. — Ну, прости! — продолжал Лино, его голос дрожал от волнения и искреннего сожаления. Очевидно, что ему не хватало слов, чтобы выразить всю глубину его раскаяния. Хан продолжал смотреть в другую сторону, словно стены и уличные фонари за окном были гораздо интереснее, чем Лино с его извинениями. На мгновение повисла напряженная тишина, которую нарушали только мимолётные звуки с улицы. — Я всё сделаю, что пожелаешь! — отчаянно добавил Лино, почти умоляя, его голос звучал отчаянно и взволнованно. На эти слова Хан никак не отреагировал, продолжая молчать. Лино почувствовал, что все его попытки добиться прощения оказались напрасными, что ничего не сможет изменить. Впереди замаячила последняя надежда. Лино сделал глубокий вдох и произнес с дрожью в голосе, но совершенно искренне: — Хани! Прости, я люблю тебя. Эти слова неожиданно изменили выражение лица Хана. Сначала его губы дернули в легкой, едва заметной улыбке, затем он медленно повернулся к Лино, его взгляд был мягче, хотя всё ещё немного недовольный. — Можешь повторить? — спросил Хан, и в его голосе наконец прозвучали нотки примирения и теплоты. Лино почувствовал, как его сердце замерло на мгновение, а затем вновь забилось, но теперь уже от радости. — Я люблю тебя, Хани. Прости меня за всё, — повторил Лино, вложив в слова весь свой душевный порыв. — И я люблю тебя, — ответил Хан, улыбаясь, его глаза наполнились теплом и искренностью. И медленно подались друг к другу, оба чувствуя сильное желание закрепить своё примирение нежным поцелуем. Их лица приблизились, глаза закрылись, и мир словно остановился на мгновение. Но внезапно, в самый неожиданный момент, что-то отвлекло их внимание. Лино открыл глаза и увидел перед собой нелепую картину: АйЕн, стоящий снаружи, прижал своё лицо к стеклу двери, создавая смешное выражение, напоминавшее свинью. Его нос был сплюснут о стекло, глаза расплющены, а рот был искривлен в комично растянутую гримасу. — Бу! — громко и неожиданно крикнул АйЕн, его голос приглушённый стеклом, но всё равно достаточно громкий, чтобы напугать парочку внутри. Хан и Лино в одно мгновение подскочили и отскочили друг от друга. И заметили, что за АйЕном бегает Сынмин. Он выглядел взволнованным и явно пытался что-то донести до АйЕна. Лино и Хан вышли из машины, намереваясь разобраться в происходящем. — Что он говорит? — спросил Хан, обратившись к Лино, его брови были нахмурены в недоумении. АйЕн казался пьяным, шатаясь в стороны с неустойчивой походкой. Он едва мог удерживать равновесие и в какой-то момент чуть не упал, если бы Сынмин не успел его подхватить. — АйЕн, остановись! Ты почти сорвался! — сердито, но с заботой выкрикивал Сынмин, явно мучающийся с задачей удержать друга на ногах. — Он пьян, — догадался Лино, подходя ближе. — Черт, АйЕн, давай во внутрь! Сынмин, видя, что к нему подходят с подмогой, только облегченно вздохнул. — Он выпил слишком много, — объяснил Сынмин, тяжело дыша, стараясь удержать АйЕна на ногах. — Я пытался его остановить, но он так радовался, что потерял контроль. — Ага, и явно перехватил, — добавил Хан, сейчас уже весь в делах, поддерживая АйЕна с другой стороны. АйЕн, кажется, не особо понимал, что происходит. Он, смеясь, попытался приобнять одновременно и Сынмина, и Хана, но его движения были настолько неуклюжими, что он только запутал их обоих. — Хэй, ребята! Вы... такие забавные! — пробормотал АйЕн, его слова сливались и путались. — Я... я так вас всех люблю! — Мы тебя тоже, АйЕн, — сказал Лино, мягко похлопывая его по спине, стараясь удержать его баланс. — Но давай ты немного посидишь, пока не придёшь в себя, хорошо? Когда они подошли ближе к диванам в караоке-баре, Хан и Сынмин осторожно усадили АйЕна. Тот, шатаясь, чуть не свалился, но быстро обнаружил, что сидеть всё-таки безопаснее и удобнее. Он блаженно улыбнулся и закрыл глаза. Бан Чан, погрузившись в свои чувства, выбрал грустную песню и теперь пел её с таким душевным надрывом, что его голос вызвал сожаление и грусть у всех присутствующих. Он кричал в микрофон, словно выплёскивая все свои эмоции и боль. Песня звучала пронзительно и трогательно, и пора сна обновила атмосферу зала. Его голос эхом разносился по комнате, находя отклик в сердцах всех слушателей. В центре зала, полупьяные Феликс и Чанбин сидели на диване, поддаваясь ритму музыки. Они покачивались из стороны в сторону, словно волны моря, их движения были плавными, но неуклюжими из-за алкоголя. В их руках весело звенели бубенчики, и каждый тинь-тинь добавлял немного комичности в их поведение. Феликс, посмеиваясь, поднимал бубенчики выше головы, а Чанбин старался не отставать, пытаясь удерживать ритм. Параллельно с этим, на другом конце комнаты, Хёнджин начал танцевать. Его движения были грациозными и плавными, словно он парил в воздухе. Чанбин прокрался к Лино и Хану с двумя стаканами напитков в руках. Его лицо светилось улыбкой, глаза блестели от радости и алкоголя. Он решил, что время расслабиться, и хотел поделиться этим настроением с друзьями. — Эй, ребята, вот ваши напитки! — весело провозгласил он, протягивая стаканы Лино и Хану. Лино мягко отстранил стакан, покачав головой. — Мы не будем, — сказал он, стараясь быть вежливым. Чанбин нахмурился, явно озадаченный отказом. АйЕн вдруг резко дернулся. — Господи, мне плохо... — пробормотал он себе под нос, вставая с дивана так резко, что Сынмин едва успел дёрнуть голову в его сторону. Лино и Хан, заметив внезапное поднятие АйЕна, тоже встревожились. — АйЕн, ты куда? Но АйЕн не дал ему ответить. Запустив руки и направившись к ближайшему выходу из зала, он побежал, спотыкаясь и держа руку на животе. Все друзья, уставшие и навеселе, наконец, решились покинуть караоке-бар. Они вышли на парковку, где Лино уже подготовил свою машину для поездки домой. В темноте и шуме ночного города, все загружались и усаживались в машину, пытаясь найти место и усадить своих тел. Заднее сиденье машины оказалось необычайно тесным. — Может, такси вызовем? — спросил Хан, озираясь вокруг, явно сомневаясь, что эта идея удастся. Но Хёнджин, упертый в своей уверенности, ответил: — Нет, мы влезли. — Его голос звучал решительно, несмотря на то, что Феликс буквально сидел у него на коленях. На Чанбина уселся Бан Чан, который тоже был не в лучшей форме, и держался за его плечи, пытаясь не упасть. В самом центре заднего ряда находился Сынмин, который каким-то образом ухитрился найти себе немного личного пространства. — Ладно, поехали, — устало произнес Лино, садясь за руль и заводя мотор. Машина тронулась с места и начала медленно выбираться с парковки, направляясь к ночным улицам. Внутри салона раздались смешки и шум, картинально поддержанные пьяными разговорами. — Кто это на мне сидит? — спросил Чанбин с неким удивлением в голосе, словно ситуация требовала перевести дух. — Чан! — пьяно отозвался Бан Чан, хихикая. Сынмин, ощущая сдавленность и неуютность, вдруг почувствовал что-то не так. Он оглянулся, пытаясь сконцентрироваться на мгновение. — Стоп! — выкрикнул он громким голосом, вызывая резкую остановку машины. Лино тут же обернулся, взгляд его был полон тревоги. — Что такое? — спросил он, удивляясь резкости потребности остановиться. — Мы оставили АйЕна! — проговорил Сынмин, осознав, что их друг остался где-то позади. — Чёрт! — выругался Лино, мгновенно включив задний ход и развернул машину. Парни наконец добрались до квартиры Минсонов. Скрип пружин диванов и мягкие шаги по полу говорили о том, что каждый нашел себе уголок для отдыха. Феликс мгновенно растянулся на диване, Чанбин и Бан Чан переплелись в одеялах на кровати Хана, а Хёнджин, АйЕн и Сынмин устроились на полу с подушками и одеялами. Лино и Хан, чувствуя преизбыток усталости после веселого вечера, решили направиться в свою спальню. Придержав дверь, Лино пропустил Хана вперед. Закрыв дверь за собой, тишина сладко окутала их, отделяя от шума и суеты вечера, который каруселью вертелся у них в головах. Переоделись в пижамы и с усталостью рухнули на кровать. Наконец-то они могли просто расслабиться и забыть обо всём. Они посмотрели друг на друга, и на лицах появилась уставшая, но теплая улыбка. Лино нежно коснулся щеки Хана. Они медленно приблизились друг к другу, глаза соседствовали, тепло передавалось между телами. Лёгкий поцелуй стал началом, как будто совершая ритуал интуитивного узнавания. Их губы осторожно касались, чувствуя теплоту и нежность, залитые светом лунных лучей, проникающих через занавески. Раннее утро в квартире было тихим и спокойным. Хёнджин лежал на полу, уютно завернувшись в одеяло. На его животе мирно устроился Суни, кот, который тихо мурлыкал, пока Хёнджин поглаживал его с закрытыми глазами. — Кками... — прошептал Хёнджин, думая, что гладит своего собаку. Его пальцы нащупали мягкую шерсть и маленькие ушки. Открыв глаза, он вдруг понял, что что-то не так. Вместо знакомого облика собаки перед ним оказался пушистый кот. Вспышка осознания и шок заставили его вскрикнуть. Хан, который на кухне готовил завтрак, подскочил от неожиданного звука и бросился к Хёнджину. — Уберите его! — закричал Хёнджин, разбудив остальных. — Уберите этого кота! Суни, испугавшись громких звуков и суеты, быстро спрыгнул с Хёнджина и убежал в другой угол комнаты. Лино подошел к аптечке и вынул таблетки от аллергии на кошек. — Вот, возьмите, — сказал Лино, протягивая таблетки Чанбину и Хёнджину. Оба, все еще слегка нервные, приняли таблетки и благодарно кивнули. Тем временем, Хан решил, что лучше всего будет убрать котов подальше, чтобы они не мешали и не вызывали больше беспокойства. Он осторожно поймал Суни и Дуни, которые все еще бегали по дому, и отвел их в одну из комнат. — Все в порядке, ребята, — говорил он, успокаивая животных. — Мы вас здесь ненадолго оставим. Хан закрыл дверь и убедился, что она надежно заперта, чтобы коты не смогли выбраться. Вернувшись на кухню, он увидел, что остальные уже начали собираться вокруг стола. Хёнджин взял палочками кусочек аппетитного блюда. Феликс, наблюдая за этим, подумал, что он собирается угостить его, и начал готовиться принять еду. Однако Хёнджин неожиданно и аккуратно положил кусочек на тарелку АйЕна. Феликс слегка обидно удивился. Вдруг Бан Чан привлек внимание всех: — Мы становимся популярными, — сказал он с улыбкой. — Я вчера забыл вам об этом сказать. Все ребята радостно зааплодировали, кроме Феликса, который все еще немного обижался на недавнюю ситуацию с едой. Бан Чан обратился к Лино и Хану: — Минхо, Хан, — начал он серьезно, — Возможно, вам окажется непросто инициировать разводные процедуры. Или же вы стремитесь удержать свой брак? Все взгляды обратились к Лино и Хану, ожидая их ответов. Но ответили они не одинаково. — Да, — сказал Хан. — Нет, — одновременно с ним произнес Лино. В кухне повисла тишина. Хан резко повернулся к Лино, удивленно уставившись на него. Чанбин слегка толкнул локтем Бан Чана и прошептал, сдерживая возмущение: — Ты что наделал? Бан Чан попытался оправдаться, но его слова утонули в напряженной тишине. Хан, заметно нервничая, медленно спросил Лино: — Ты не хочешь сохранить брак? Лино, пытаясь найти нужные слова, замялся: — Мы ведь не хо... Однако Хан, не дождавшись окончания фразы, резко бросил палочки на стол и встал, его лицо выражало разочарование и обиду. — Я на перевязку, — коротко бросил он, направляясь к выходу. Феликс тут же поднялся: — Я с тобой. У меня спина болит. Чанбин, понимая, что ситуация накаляется, решил поддержать их и тоже встал: — И я поеду с вами, — добавил он. Втроём они направлялись к машине, тишина между ними была почти осязаемой. Хан шел впереди, стараясь скрыть свои эмоции, но слезы уже текли по его щекам.