Bruises, blood, kisses.

      Отношения Трэвиса и Салли встали в тупик. Они никак не контактировали и каждый из них избегал друг друга. Они будто боялись, что снова начнут общаться. Трэвису не хотелось хотеть поцеловать Салли, а Салли просто боялся становится с ним ближе. Он боялся, что если они станут ближе, то ему будет только больнее, ведь рано или поздно они расстанутся и каждый пойдёт своей дорогой. Ему не хотелось этого и чтобы предотвратить это, Сал решил, что он не будет общаться с Трэвисом.       Трэвис боялся любить Салли, он боялся всего, что связано с этим, гомофобия, осуждение общества и главное - отца. Не смотря ни на что, отец для Трэвиса был единственным и самым родным человеком в жизни, он боялся потерять его, хотя сам мечтал съехать от него. Он пытался спрятать свои чувства к Салли, закапывая их глубже в себя и отрицая их существование, он описывал их только как дружеские, ему было так проще.       Но как бы он не пытался, на его теле появлялись новые шрамы. Так он наказывал себя за неправильные мысли. Они не успевали зажить, как появились новые. Таким образом он заглушал моральную боль и желание любить Салли. Только при сильной истерике он боялся сильно увлечься и сделать слишком глубокий порез. Все же, смотря на Сала он видел смысл жизни, который он никогда не получит.       Не смотря на все страхи, Сал очень хотел общаться с Трэвисом, наплевав на все и общаться так, будто ничего не произошло. Он издалека смотрел на Трэвиса и стыдливо отводил взгляд, делая вид, что не смотрел на него, когда Трэвис смотрел на него в ответ. Это все казалось таким неправильным, будто в жизни что-то сломалось и теперь они не могут нормально жить.       Воспоминания о той ночи впитались в него, как в губку. От них было одновременно и приятно и обидно. Также как и воспоминания о признании Трэвису. Даже не смотря на страх признания болезни, Сал решил попросить помощи. Только у кого? Денег на специалиста у него нет, с Трэвисом они перестали разговаривать, а признаваться в этом ещё раз ему не хотелось. Было страшно, что его не примут и не станут слушать. Но себе он пообещал, что до конца школы он решит эту проблему.

☆☆

      Мыслей о Салли стало только больше, а бессонницы все чаще. Трэвис за эти несколько дней забыл, какого это нормально спать. Без разговоров с Салли ему было трудно и одиноко, он будто сущетвовал, но не жил. Страх непринятия потихоньку исчезал и Трэвис все больше надеялся на счастье. Хотя навязчивые мысли так и лезли в голову и заставляли сомневаться в этом. Ему было ужасно плохо, его «девушка» делала только хуже и напоминала о болезни Трэвиса.       Вскоре дни стали такими же, как и до их сближения с Салли. Они даже взглядами старались не сталкиваться. Трэвис боялся желания быть рядом с Салли, во всех смыслах этого слова. В его голове Сал — что-то злое, что-то, к чему нельзя притрагиваться и нельзя говорить. Это сильно пугало, настолько, что Трэвис все чаще видит кошмары. Они разные, но кое-что их всех объединяет — Сал.       Впервые вода, капающая из школьного сломанного крана не действовала на нервы и Трэвис полностью игнорировал её, сверля взглядом собственное отражение в зеркале. Ему было противно смотреть на себя, ему было ужасно стыдно за все его действия, обдуманные и нет. Ему было ужасно стыдно за то, что он делает с Салли. Он чувствовал себя эгоистом, лицемером. Сначала втерся в доверие, пытался помочь, выслушал его проблемы, целовал, а теперь игнорирует и обращается, как с мусором, хотя видит, что ему плохо.       Он громко всхлипнул, ему было стыдно за его эмоции, но ему также было стыдно за себя, ему хотелось быть рядом с Салли, помочь ему, но он не тот, кто ему нужен. Он был обижен на себя, он винил себя буквально во всех бедах, в его юной башке с самого детства была фраза "это из-за меня..", так жить было невыносимо, но как бы он не пытался исправиться, у него никак не выходило.       Он скатился по стене, спрятал лицо в коленях и с силой оттянув волосы разрыдался. Сейчас он ненавидел себя сильнее всего, ему было так одиноко, так страшно. Ему так хотелось кого-то обнять. Нет, не кого-то, а Сала. Хотя, после такого он его видеть не захочет, что там. Трэвис чувствует, как он пылает от злости, обиды и ненависти. Лезвие сверкнуло в глазах Трэвиса, ему было больно и плохо, опять он все портит. Он только стал ближе с Салли, но он опять раздувает из мухи слона и их отношения рушатся. Кто тянул его за язык. На плече появился порез, из которого стала стекать кровь, Трэвис лишь шикнул и закусил губу. Слезы боли и обиды стекали по подбородку прямо в раковину и перемешивались с бордовыми каплями.       На его плече появлялось все больше шрамов, а боль становилась невыносимой, он до крови закусил губу. Справа послышался скрип, а после вздох, в котором можно было услышать страх. Трэвис повернул голову в сторону звука и замер. Перед ним, пытаясь слиться с дверью, стоял зажатый Сал, который прерывисто дышал.       —Блять, — прошипел Трэвис, кинул лезвие в раковину и подошёл к Салу. Он обхватил его плечи, сжимая руки и пытаясь привести его в чувства. —Сал, ты меня слышишь? — в ответ неуверенный кивок, в глазах блеснули слезы. Черт, как же он не вовремя. —Сука, на меня смотри, — скомандовал Трэвис, но это не помогло, Сал дрожал, как осиновый лист и смотрел на истекающее кровью плечо Трэвиса.       —Трэв...— дрожащим голосом произнёс Сал. Трэвис мотнул головой, что-то бормоча себе под нос. Он натянул кофту, забив на то, что кровь впитается в ткань и у него будут проблемы. Надо было что-то думать.       Но идей вообще не было. У Сала, кажется, паника и отправить его в медпункт за медикаментами не получится и самому пойти тоже не вариант. Пытаться успокоить Салли Трэвис даже не пытался, он не хотел слушать. Да и это понятно, плечо кровоточило, а ткань ебанной кофты уже окрасилась в кроваво-красный.       —Сал, послушай, — начал Трэвис, снова сжимая плечи Фишера. — Успокойся. Во-первых, вдох-выдох, — он сделал дважды, что сказал и Сал машинально повторил за ним. — Сейчас ты позвонишь кому-нибудь из своих и попросишь принести медики...— сказал Трэвис, понимая насколько жалко и тупо это звучит. Он знал, что возможно ничего не выйдет, но и идти самому или отправлять паникующего Салли тоже было не вариант. Тем не менее, в руках Салли появился телефон, а после послышался молящий голос:       —Эш, ты можешь помочь? — не говоря кому именно нужна помощь промямлил Сал. Трэвис внимательно следил за его действиями, пытаясь не переводить взгляд на протезные губы. Судя по тому, что звонок был закончен, Эшли согласилась и уже мчалась на помощь.       Долго ждать не пришлось, пять минут и девушка чуть ли не с ноги влетела в туалет. Вздрогнув от слишком громкого звука, он с явным раздражением посмотрел на Эшли.       —Пиздец, кто его так? — спросила девушка у Салли, поднимая рукав кофты и осматривая порезы. На вопрос парни предпочли промолчать. Даже не смотря на их вражду, в глазах Эшли читалось волнение и она явно сочувствала Трэвису.       —Спасибо, — пробубнил себе под нос Трэвис, на что получил кивок от Эшли. Сал сурово посмотрел на блондина, а затем с нежностью и благодарностью на Эшли. От этого в груди Трэвиса расцвело чувство ревности. Он, конечно, понимал, что Эшли его близкая подруга, но что-то все равно заставило его ревновать.       —Хочешь поговорить об этом? — спросил Сал после того, как Эшли ушла. Трэвис посмотрел на него с недоверием и что-то пробурчал себе под нос.       —О чем тут разговаривать…— отрезал Трэвис и посмотрел в зеркало, будто оценивая работу Эш. Сал ничего не ответил, уткнулся взглядом в пол и поджал губы. Трэвис вновь перевёл свой взгляд на него, посмотрел даже чуть-чуть виновато и тяжело вздохнул. —Прости меня, — Сал все продолжал смотреть в пол и никак не реагировал на слова Трэвиса, из-за чего ему пришлось подойти к нему и привлечь внимание рукой на его плече. — Прости, что игнорировал, я не должен быть так делать...       —Прощаю, — чуть помедлив ответил Сал и Трэвис заключил его в объятия. Это было самое приятное за весь этот день и ему снова стало стыдно за то, что игнорировал его несколько дней. —Я волновался...— прошептал Сал в плечо Трэвиса, намекая на игнор и на порезы. Трэвис вздохнул и якобы прося прощения погладил того по волосам.

☆☆

      Их общение встало в тупик, они совсем не знали, о чем говорить, их диалоги состояли лишь из неловкого "привет" или "как дела?". Салу это не очень нравилось, он сильно привязался к Трэвису и ему необходимо было его общество. Он не понимал, откуда у него такие чувства и желания, но ничего не мог с этим поделать и списывал это на дружескую привязанность.       Но помимо Трэвиса он думал и о том, куда поступать. Это правда довольно сложный выбор, ведь время идёт, экзамены все ближе и окончание средней школы тоже. Расставаться с местом, а особенно с людьми, которых он считает родными он не хотел, также, как и не хотел оставаться тут.       Из мыслей его вывело сообщение на мобильный. Он уже думал, что это Эшли хочет прогуляться или Ларри зовет на очередную ночёвку. Сал, можно у ткбя переночевать?       Сал нахмурился, судя по его опечатке в слове, он торопился. Даже не смотря на то, что Сал был не готов принимать гостей, а отец должен был скоро прийти с работы, он ответил положительно, на что не получил ничего. Он не обиделся и стал сверлить взглядом свой рисунок, который он рисовал пока думал о будущем или его отсутствии. Это уже не так важно, его глаза расширились и он с ужасом осознал, что на рисунке чётко был изображён Трэвис. Он быстро смял листок и бросил его под стол, когда услышал ярый стук в дверь. Он не ожидал его так скоро, видимо, он бежал.       —Боже, Трэвис, что у тебя случилось? — смотря, как тот забегает в квартиру и пытается отдышаться спросил Сал, а на его лице появилась лёгкая ухмылка.       —Отец опять подвыпил и я опять ему чем-то не угодил, — с усмешкой объяснил ему Трэвис. Он смеялся с этого, но по его поведению было видно, что он очень напуган.       Трэвис замолчал и поджал губы. Он правда не понял, что он сделал не так, что отец снова хотел ему въебать. Именно въебать, не ударить, пригрозить, а именно въебать. Так было с самого детства, с самого детства он был позором для своего отца и вообще семьи. И пытаясь сделать из него достойного человека, он не нашёл способа лучше, чем избиения, которые вскоре стали рутиной.       Заметив волнение на лице Трэвиса, даже не волнение, а тревогу, которая разгоралась все сильнее, Сал взял его кулак, который в его ладонях разжался и стал поглаживать большим пальцем его руку. Это не сильно помогло, паника Трэвиса нарастала и, заметив это, Сал лишь сильнее сжал его ладонь и стал надавливать на тыльную сторону. Ему стало легче минут через пять. Сал ужасно хотел узнать у него, что случилось, но видя состояние блондина, не торопил.       —Нормально? — спросил Сал, передавая Трэвису стакан воды, от слишком долгого молчания его голос хрипел. Трэвис неуверенно кивнул.       —Прости...— глупо прошептал Трэвис и Сал вопросительно посмотрел на него.       —Чего? — нервно улыбаясь спросил Сал. Он действительно не понимал, за что тот извиняется, ведь он не сделал ничего, на что можно было бы обидеться. В ответ Трэвис вздохнул и сделал глоток воды.       —Прости, что доставляю дискомфорт и вообще нахожусь здесь. — это было самое глупое, что мог сказать Трэвис, не понятно откуда у него такие мысли. Сал хихикнул и по дружески толкнул его в плечо.       —Ну ты и придурок, Трэвис, — он улыбнулся, жаль из-за протеза этого не было видно, Трэвис заметно погрустнел ещё больше, но оказавшись в объятиях Салли и утонув в его аромате, он очутился будто на небесах. Он не хотел разрывать объятия, но его никто не спрашивал, поэтому пришлось сделать это. —Пойдём в мою комнату, не хочу, чтобы отец тебя видел, — Трэвис уже было подумал, что Сал его стесняется и прийти к нему было ошибкой, но он быстро опроверг это. —Не хочу очередной скандал. — Трэвис понимающе кивнул.       Комната Сала выглядела все также, в ней ничего не поменялось, но в душе все равно засело чувство, будто здесь что-то не так. Не таким здесь был Трэвис, его все ещё поедало чувство вины и стыда. Такое ощущение, будто Сал вовсе не хочет его видеть.       —Всё нормально? — эхом раздался голос Салли в голове. Он неловко посмотрел на него, не находя ответа.       —Да, просто задумался...— выплюнул Трэвис и попытался отвести взгляд. Сал кивнул и тоже замолчал, о чем-то думая.       —Эм, Трэв, есть проблема… — спустя пару минут произнёс Сал и Трэвис внимательно на него посмотрел, показывая, что он слушает. —У меня нет спального мешка, а на диване спать не вариант, отец будет не в восторге...— щеки слабо покраснели, хоть Трэвис и понимал, что сейчас произойдёт, но в глубине души надеялся, что мысли Салли и его не сходятся. Его молитвы не были услышаны, хотя, этого можно было ожидать, Бог наказывает его за грехи, как может. Немного неуверенно посмотрев на Трэвиса, Сал прошептал: — Кажется, нам придётся спать вдвоём...— и тут Трэвису хотелось убежать, спрятаться где-нибудь от стыда, ведь его самый главный страх и желание сбылись.       На самом деле, кровать Сала была не слишком маленькая и не слишком большая. Учитывая их телосложения, они с комфортом смогут спать на одной кровати. Щеки Трэвиса пылали огнём, да что там, он сам внутри сгорал. То-ли от стыда, то-ли от страха. Внутренний голос так и орал, что это неправильно, что Трэвис сгорит в аду или умрет самой мучительной смертью за свои грехи, а в глазах отца он будет грязным и позорным.       Сал ушёл из комнаты, чтобы найти ещё одну подушку. А в лёгких Трэвиса стало катастрофически мало воздуха, вздохи стали рваными и он отчаянно пытался сделать хоть один глоток воздуха. Но все было тщетно, по лбу Трэвиса стекал холодный пот, сердцебиение усилилось и он отчётливо слышал каждый стук. Ему было ужасно стыдно за свои чувства. Он всегда говорил, что гомосеки грязные извращенцы и им стоит лечится в психушке или сдохнуть, а в итоге сам им оказался. Как бы он не отрицал, он оказался тем, кого презирал.       Состояние Трэвиса только ухудшилось, со стороны казалось, что он умирает. Все звуки и голоса отдавались эхом.       —Трэвис? — непонимающе произнёс Сал и так и застыл в проходе, пытаясь сообразить, что делать. Он никогда не сталкивался с паничками и что делать, он не знал. По состоянию Трэвиса он понимал, что сейчас лишние распросы по типу "что с тобой", "как мне помочь" не уместны и он ему даже ответить не сможет.       Не задавая лишних вопросов, Сал кинув вещи на пол кинулся помогать Трэвису. Он понятия не имел что делать, но вспомнив то, что он пришёл в себя, когда Сал с силой сжал его ладонь, он стал делать то же самое. Только теперь он растирал его кожу буквально везде, у него у самого началась тревога, потому что Трэвис стал задыхаться. Если бы у блондина сейчас не была паника, то он бы точно был возмущён действиями Салли, но сейчас не тот момент, чтобы возмущаться и пуговицы на рубашке Трэвиса были растегнуты до ключиц, отчего его щеки налились кровью.       Сал не знает, сколько он приводил в чувства Трэвиса, но прошло точно больше получаса. Какого было его удивление, когда ни говоря ни слова Трэвис лбом уткнулся в его плечо и разрыдался. Он так и застыл, удивлено глядя на Трэвиса.       Ничего не понимая, он положил свои ладони на спину Трэвиса, отчего тот лишь громче всхлипнул. Сал уже начал думать, что он сделал что-то не так, но если и так, то почему Трэвис плачет, а не бьёт его, например? Это было очень странно, но ответа он так и не нашёл. Так и они и просидели посреди комнаты в полной тишине.       —Эм, Трэвис? — неуверенно спросил Сал, но Трэвис ничего не ответил, продолжая сидеть, уткнувшись в плечо Сала. —Что случилось?       Трэвис промолчал. Стоит ли ему говорить о причине его панички, о его чувствах? Его терзали сомнения, казалось, что Сал выгонит его, пошлёт нахуй, если он скажет, что он ему нравится. Хотя, даже если все его сомнения напрасны, ведь у лучшего друга Салли есть парень, он все равно стыдиться этого, а чувств особенно.       Все же, что ему сказать? На ум ничего не приходит, а правду говорить не хочется. Проскочила мысль, чтобы просто смыться из дома Сала и пойти к своей недодевушке. Может, так будет лучше, может Трэвис все это себе придумал и он самый обычный гетеросексуальный парень? Да, а как же та девушка с вечеринки, с которой он переспал? Он точно нормальный и ему вовсе не нравится Салли, он просто восхищается его волосами, которые пахнут его шампунем и одеколоном, его добротой, его красотой, скрытой под протезом, но он уверен, что он красив. Так ведь?       —Трэвис? — голос Салли был словно эхом, в пустой тёмной комнате, в которой застрял Трэвис. Он вывел его из мыслей и отчаянных надежд, и взглянув ещё раз на Салли, Трэвис понял, что он сходит с ума. Ему хотелось реветь от безысходности, от бессилия. Смотря на Салли, его чувства лишь сильнее разгорались, но он не чувствовал ту сладость от этих чувств, которую все описывают, он чувствует лишь боль, режущую, которая делает огромную рану и туже утягивает цепи на душе Трэвиса. —Ты меня слышишь сейчас?       Трэвис слышал, очень хорошо. Он всегда слушает Салли. Даже если он будет в огромной шумной толпе, на концерте, он будет слышать только его. Но он не хотел слышать его голос, смех, грубый, агрессивный тон, он не хотел видеть его спрятаные под протезом глаза, которые он щурит, чтобы показать, что он улыбается. Трэвис не хотел знать его. Может, если бы он его не видел, то все было бы по другому?       —Прости меня...— жалобно выдохнул он и снова уткнулся в плечо Салли. Сал не знал и не понимал, за что извиняется Трэвис, но Трэвис знал. За свои чувства к нему и мысли. За то, что он вообще смотрит на Салли влюблёнными глазами и мечтает о том, чтобы целовать и обнимать его.       —Что ты несёшь, Трэвис? — скорее это был не вопрос, это было понятно по насмешливому тону Салли. Даже если это вопрос, Трэвис не будет на него отвечать. Точнее, не хотел. Он и себе боится сказать это вслух, не то что другим. Он вообще хотел бы, как страшный сон забыть о его чувствах к Салли и самого Салли.       —Прости меня за мои чувства, — ещё тише сказал Трэвис, пытаясь сказать это как можно больше неразборчивее, смешивая слова в кашу и мысленно надеясь, что Сал его не услышал.       Его кожа покрылась мурашками, а глаза распахнулись, когда он почувствовал холодные, даже ледянные, словно лед, пальцы Сала на своей шее. Он аккуратно, словно боясь, касался смуглой кожи, заставляя покрыться кожу мурашками. А затем, осуществляя все страхи и кошмары Трэвиса, произнёс:       —А те поцелуи? — Трэвису хотелось провалиться сквозь землю. Дыхание сбилось, а глаза стали огромными, размером примерно с Юпитер. Перед глазами промелькнули все два несчастных поцелуя со всеми деталями. Он слёзно пытался забыть эти моменты. Боялся, что захочет ещё. И ведь хотел. Он ошарашено посмотрел на Фишера, пытаясь понять правда ли все, что он сказал или он спит. Кожа покрылась мурашками и по ней стекал холодный пот. Голова закружилась. Хотелось ответить, что те поцелуи ничего не значат, но язык отказывался это говорить. Он мог сказать все, что угодно, но не это.       —Я...— он не мог придумать, что сказать. Голова трещала, все перед глазами размывалось. Ему было ужасно страшно от мысли, что он не хочет отрицать это и те поцелуи значат все. Он посмотрел прямо в глаза Сала, сердце пропустило ещё один удар, но он отличался от других. После него стало дышать вдвое тяжелее. После со стороны Сала послышался вздох.       —Трэвис, ты замечательный человек и мне приятно проводить с тобой время, — начал Сал, а внутри Трэвиса все сжалось, по какой-то причине, ему было некомфортно. — Я беспокоюсь за тебя, когда ты ведёшь себя странно или тебе плохо, — Трэвису казалось, что он не дышит. Все вокруг перестало иметь значение и ему казалось, что они остались вдвоём в огромной вселенной. — Я хочу знать все, что тебя беспокоит, — Трэвис хотел умереть. Уснуть и больше никогда не проснуться. Выстрелить себе в бошку и вскрыть вены. — Расскажи мне больше о себе...— его голос звучал отстранено, он будто умолял сделать это. Но Трэвис боялся даже намёк сделать на это, хотя он только что признался ему.       Трэвис лишь принял его объятия, находясь в немом шоке. Внутри потеплело и расцвело чувство...умиротворения? Трэвис не знает, ему было просто приятно от этих слов, он будто вылез из клетки ненависти и упрекания.       —Я всегда рядом и всегда выслушаю тебя, Трэви, — внутри все поледенело, эту форму имени использовала только...мама. Внутри было одновременно тепло и холодно, тяжело и легко. Теперь Сал казался не проклятием, а благословением. Он ничего не ответил, лишь сильнее сжал Сала в объятия, зарываясь в его волосах. Мыслей о том, что это все не правильно и что он грешник не было, он больше не сходил с ума от потока мыслей, а в голове стояла приятная тишина.       Смотря в потолок Трэвис в сотый раз прокручивал поддержку Салли, не понимая, сон это или реальность. Он разглядывал потолок, обводил рисунки, которые по всей видимости рисовали Ларри с Салли и плакаты с метал группами. Сколько времени он так лежит? Точно больше часа. Он ни на что не обращал внимания, даже на гневные сообщения от отца о том, что он его закопает когда придёт. Ровно до того момента, как руки Салли обвили его тело. Трэвис вздохнул, явно не ожидая этого, но не возразил и теперь смотрел на спящего Салли. Из-за темноты не было видно его лица, да и Трэвис бы просто не посмел его тронуть.       —Спасибо, — сам не понимая, за что поблагодарил его Трэвис. То-ли за объятия, то-ли за поддержку, которая так нужна Трэвису, то-ли просто за то, что Сал есть. Отводя смущенный взгляд и пытаясь уснуть, он не заметил как на лице Фишера расцвела лёгкая улыбка.

☆☆☆

      Странно, но на следующий день в школе они не вели себя, как враги. Конечно, это была идея Салли, он сказал, что заебался вести себя как уебок, поэтому теперь пиздиться в школе они не будут, хотя насчёт этого Трэвис неуверен, эмоции все же могут взять вверх.       В компании Салли ему было не очень комфортно, он чувствовал себя лишним и одиноким и Ларри взглядом оскорблял его и расчленял. Он был точно белой вороной, конечно, Сал пытался ввести его в диалог, но при каждой попытке Ларри лишь закатывал глаза, а Тодд прокашливался и в итоге Трэвис сам отступил.       Так было ровно до того момента, как пришла Эшли. Трэвис даже не сразу понял, что это она и в страхе подпрыгнул, когда её рука легла ему на плечо.       —Ты как? Как твоя рука? — заботливо спросила Кэмпбелл, от чего Трэвису стало неловко. Он все ещё не принял тот факт, что уже двое человек знают о его проблемах. Точнее, Эшли подозревала. Ей он говорить ничего точно не собирался.       —Эм...нормально, — с презрением ответил Трэвис. Он боялся, что это все злая шутка, но по взгляду Салли и Эшли можно было понять, что они правда беспокоятся. —Спасибо за помощь... — ещё более неуверенно добавил Трэвис. Это звучало так неловко, что он сразу почувствовал на себе осуждающие взгляды. Но девушка лишь с пониманием кивнула, озарила его улыбкой и похлопав по здоровому плечу стала разговаривать с ребятами. И чтобы не чувствовать себя идиотом Трэвис поспешил уйти куда-нибудь, перед этим сказав Салу, что у него дела.       День проходил спокойно и до дрожи в коленях по-другому. Сал каждую перемену ловил его в коридоре и утягивал в разговор ни о чем. Их разговоры состояли из глупых шуток или историй Салли, о жалобах на учителей и как же хочется по скорее каникул. Но Трэвису все равно было приятно вести с ним диалог и даже если в компании Салли он чувствовал себя не в своей тарелке, то ему уже было наплевать на это, он лишь наслаждался обществом Салли. А к концу дня он все же нашёл общий язык с ребятами (конечно, не обошлось без потасовки с Ларри) и он разговаривал с ними более открыто.       Только Эшли косо смотрела на него, будто в чем-то подозревала, но Трэвис списывал это все на свою больную фантазию, хотя, он чувствовал дикий дискомфорт при этом. Эшли даже попросила его номер, она сказала, что хочет узнать его поближе и Трэвис не мог отказать, это был последний год перед тем как...впрочем, это не важно, в последний год Трэвис же может почувствовать себя обычным подростком.       Друзья Салли оказались не плохими людьми. Даже Ларри. Трэвис никогда не думал, что будет общаться с фриками, но вот он тут и он открыто шутит, смеётся и учавствует в разговоре.              —Ебать, смотрите, — крикнул Ларри, перебивая Эшли и указывая на церковь. Трэвиса передернуло. Что-то подсказывало, что хорошим это все не кончится и лучше уходить прямо сейчас. —Щелкните меня кто-нибудь!       —Может пойдём отсюда, у меня плохое предчувствие...— Ларри лишь закатил глаза. Он встал прямо рядом с церковью и стал позировать, пока Эшли настраивала фотоаппарат.       —Всё нормально, Трэв, — попытался успокоить того Сал, положив руку ему на плечо. Трэвис посмотрел на него в ответ и замотал головой. — Успокойся.       Еще раз мотнув головой Трэвис скинул руку Салли с своего плеча и ушёл прочь, игнорируя крики Сала. Он все ещё чувствовал беду, будто они все должны были уйти оттуда, но Трэвис не хотел возвращаться туда.       Он дошел до старого кирпичного здания, на котором он курил вместе с Салли. Пошарившись по карманам он понял, что сигареты у Салли и вздохнув он отправился на крышу. Нужно было успокоиться. Он пытался понять, откуда у него такое чувство, ведь они просто веселились и все. С чем это связано и что может произойти. Впрочем, в одиночестве он долго побыть не смог. С первого этажа послышался голос Салли. Трэвис вздохнул и посмотрел вниз.       —Здесь я! — послышался топот и вскоре Сал оказался на крыше рядом с Трэвисом. Несколько секунд они испепеляли друг друга взглядом, а после Сал сел рядом доставая сигарету.       —Ты чего ушёл? — выпуская колечко дыма спросил Сал, а после передал никотиновую палочку блондину.       —Говорю же, плохое предчувствие, — шмыгнул Трэвис и тоже закурил. Сал ничего не ответил. Между ними повилсло минутное молчание.       —Почему плохое? — внезапно спросил Сал, намекая на то, что это может быть и хорошее предчувствие. Трэвис непонимающе на него глянул и передал сигарету.       —Потому что если бы оно было хорошим, то мне бы не хотелось покинуть планету. — мрачно ответил Трэвис не смотря на Сала, которого передернуло от слов блондина. Учитывая последние события, Трэвис не так уж боится смерти.       —С тобой все нормально? — Трэвис посмотрел на него то-ли с подозрением, то-ли с беспокойством. Тем не менее, нормального ответа Сал не получил. Было видно, что Трэвис вообще не горит желанием разговаривать. — Ты странный…       —А с тобой? — задал встречный вопрос Трэвис, полностью игнорируя замечание. Сал притаил дыхание и замолчал. Они курили одну сигарету на двоих и молчали. Они боялись что-либо говорить, будто из-за этого потеряют друг друга навсегда. А вскоре Сал ушёл, оставляя Трэвиса одного. Трэвис проводил его взглядом и явно напрягся, а его брови свелись к переносице, когда он понял, что Сал идёт не в сторону апартаментов Эддисона. И это было до безумия странно.       Дома он получал не одно сообщение от Эшли и Ларри с Тоддом о том, что Сал так и не вернулся к ним в церковь, хотя они договаривались. Трэвису это казалось ужасно странным. Куда Сал мог пойти в их маленькой дыре вечером, что никто не знает, где он.       Он даже не отвечал на звонки, а в сети он был последний раз в 18.23, через десять минут после их разговора на крыше. Всю ночь Трэвис винил себя и никого больше, ведь если бы он не ушёл, то всего бы этого не было. За ночь он словил две панички, придумывая самые ужасные сценарии. И до самого утра он не получал новостей от друзей Салли. От контакта «Джонсон» 2 входящих сообщения.