Love in the Dark

Педри разбудили утренние лучи солнца, заполнившие всю спальню своим ярким свечением. Он потер глаза и расслабленно улыбнулся, пока в голове воспроизводились сцены вчерашнего вечера и ночи, по которым он успел соскучиться за неделю, проведенную без Карлы рядом. Сколько бы он не сопротивлялся своим чувствам и не пытался убедить самого себя в том, что девушка обманула его и после этого уже ничего не спасет их отношения, в конце концов ему не удалось подчинить сердце разуму. Сердце не выдерживало без Карлы, не выдерживало без ее присутствия в доме, без ее звонкого смеха отражающимся в стенах, без ее ласковых рук, без ее мелодичного голоса. И в тот момент, когда футболист увидел вчера Карлу на мероприятии, такую далекую и волшебно красивую, такую великолепную и обворожительную, у него перехватило дыхание. Она была ослепительно прекрасна, настолько, что парень и вовсе забыл где находится, стоило ей появиться в зале. Педри ощутил, как шум вокруг утих, исчезла негромкая музыка, голоса людей вокруг и единственное, что его интересовало это была его Карла, по которой он скучал больше всего на свете. Он видел, как она сидела у барной стойки совершенно одна и скучающе попивала, наверняка любимый вишневый сок, но не решался подойти и начать разговор. На самом деле, он еще несколько дней назад осознал всю абсурдность ситуации, в которую он загнал себя и свою любимую, и понял, что Карла не поступила бы таким образом. Она не являлась тем человеком, который способен предать, а он ей доверяет целиком и полностью, и в его голове не укладывалось, что с ним было в тот злополучный день, что могло ему затуманить разум настолько сильно, раз он отреагировал таким образом, наговорив бедной девушке того, чего на самом деле не имел ввиду. И теперь, понимая свою ошибку, он не знал, как можно исправить ее и выпросить прощение у Карлы. Появление Робина Ле Нормана рядом с его невестой заставило футболиста напрячься. Он наблюдал в течении нескольких минут за тем, как его товарищ из сборной пытался флиртовать с Карлой, как горели его глаза, когда он глядел на нее с неприкрытым восторгом и как в один миг ее очаровательные губки приподнялись в полуулыбке, адресованной не Педри, в другому мужчине. Эта мысль ему явно пришлась не по нраву, потому полузащитник решил действовать и наплевав на все свои переживания и страхи, терзавшие его ранее, пошел уверенными шагами к своей женщине и вернул ее. Сейчас же, вспомнив все мельчайшие детали вчерашней ночи, каждый ее вздох, вырвавшийся из груди, каждый ее протяжный и блаженный стон, слетевший с припухших от его бесконечных поцелуев губ, на лице сама по себе появлялась улыбка. Педри перевернулся на другой бок, в надежде прижать к себе Карлу крепче и уткнувшись в ее шелковистые каштановые волосы, вдохнуть любимый аромат шампуня. Но вместо спящей невесты он обнаружил пустоту и холод. — Пчелка? В ответ последовала угнетающая тишина. Находясь в совершенном замешательстве от происходящего, Педри встал с кровати и надев на себя домашние шорты, отправился искать невесту по всему дому и обойдя все комнаты, так и не нашел ее. Куда она могла уйти? Да и почему? Все ведь было прекрасно, неужели я как-то обидел ее? Вернувшись в свою комнату, Гонсалес взял в руки телефон, сразу же набрал номер Карлы и услышал раздражающий голос робота, сообщивший о том, что абонент временно недоступен или находится вне зоны действия. Что за черт? Карла, милая, где ты, что с тобой? Так, ее явно не могли похитить из собственной постели, но... что если она ушла за завтраком и с ней приключилось что-то по дороге? Черт, черт, черт. Нет, нельзя паниковать, надо взять себя в руки, надо глубоко вздохнуть и успокоиться. Если с Карлой действительно случилось что-то нехорошее, она нуждается в нем. Но не успела паника полностью захлестнуть его с ног до головы, Педри увидел непрочитанное сообщение от Пабло. «Ну ты и дебил, конечно.» Зная Пабло, можно было сказать, что он не тот человек, который стал бы разбрасываться оскорблениями на пустом месте. Хотя, порой такое бывало, в частности, если младший был не в духе на тренировке, проснувшись не с той ноги, но чтобы ни с того ни сего взять и написать Гонсалесу, что он дебил в начале дня, такого еще не наблюдалось.

«Давно подзатыльников не получал?»

«Да пофиг. Если Карла решит превратить тебя в фарш после такого, в суде я буду на ее стороне.»

«Так, что я вообще сделал и за что Карла должна превращать меня в фарш? Может просветишь меня?»

«У тебя память отшибло или как? Фотография, где ты целуешься с другой девушкой в Мадриде около отеля гуляет по всему интернету. Был бы ты рядом, врезал бы тебе с удовольствием.» Вот теперь ситуацию можно было назвать критической и стало ясно куда так внезапно исчезла Карла. Но все было совсем не так, как могло показаться со стороны. Еще несколько дней назад, после проведенного матча в Мадриде, Педри единственный в команде решил остаться в столице Испании на еще один день. Он всего лишь хотел немного передохнуть после нескончаемых тренировок и груза собственных мыслей, но видимо и этого ему было не суждено достичь. Вечером, когда молодой человек возвращался после долгой прогулки по городу в отель, где остановился и был совершенно один, без менеджера и никого другого рядом, ему встретилась незнакомая девушка, что неуклюже споткнулась на лестницах и которую он спас от падения, о чем в ту же секунду пожалел. Девушка, ничего не сказав просто обвила своими руками его шею и с силой впилась в его губы. Это даже поцелуем нельзя было назвать, настолько это было странно, резко и не по-настоящему. Хоть футболист и опешил, но вскоре сумел отстранить от себя ненормальную незнакомку, которая убежала после сделанного в неизвестном направлении. Он хотел бы догнать ее и спросить какого черта это сейчас было, но был сильно уставшим, ноги еле держали его и сил не было даже дойти до номера, не то чтобы бегать за кем-то, потому он и отпустил девушку, так и не узнав у нее ничего и уйдя к себе, завалился спать, пытаясь забыть это недоразумение. Сейчас, это недоразумение обернулось ему самой настоящей проблемой, о которой он даже предположить и не мог в тот момент. Что-то было не так во всей этой истории. Если сначала Педри мог подумать, что девушка так неожиданно поцеловавшая его, являлась какой-то сумасшедшей фанаткой, то теперь он мыслил совершенно в ином русле и осознавал, что сделала она это не из большой любви к нему. Ее кто-то подослал, чтобы вовремя запечатлеть момент поцелуя на камеру и распространить в сети, чтобы скомпрометировать его и подставить, распространяя ложные слухи. Но кому это черт возьми было нужно? Насколько он знал, Педри никому не переходил дорогу, не делал ничего плохого и не пытался кому-то навредить. Карла. Карла ведь не знала всей ситуации и увидев фотографии ушла еще с самого раннего утра, не дождавшись его пробуждения и даже не потребовав у него объяснений. Девушка не устроила скандал, напротив, ничего не сказала и молча покинула их дом, не желая больше видеть жениха-предателя, как она могла подумать. Черт, ведь все было совсем не так. Как теперь Педри должен был оправдаться перед ней? Как можно исправить эту глупую ситуацию, как доказать, что он не виноват и никогда не целовал другую женщину, находясь в отношениях с ней? В голове не было ни одной мысли, как стоит поступить в данном случае, но он решил, что просто так отставлять это все нельзя и собравшись, выбежал из дома, направляясь к дому родителей Карлы, где она скорее всего и находилась. *** Карла не знала как она добралась до дома. Не помнила как выбегала из их общей спальни с Педри, как пешком шла по родным улицам и плакала навзрыд, не обращая никакого внимания на удивленные взгляды прохожих людей, которые косились на странную девушку в вечернем платье, с чуть растрепанными волосами и размазанным макияжем. Она даже не думала о том, как выглядела со стороны, о том, что ее могли заметить в таком виде - со следами потекшей черной туши на щеках, в мятом, некогда идеальном и роскошном черном платье, с каблуками в руках, задыхающейся от бесконечного потока слез, которым не было конца, знакомые или еще хуже, папарацци. Она просто шла и хотела как можно быстрее оказаться у себя дома, подняться в свою комнату, прижать к груди мягкую подушку и выплакать весь негатив, всю боль и отчаяние, все нехорошее, скопившееся в душе. — Карла? Дочка, что с тобой, где ты была всю ночь? Тебе кто-то навредил? Как только девушка зашла домой, все еще громко всхлипывая и вытирая слезы с щек, к ней навстречу вышла Исабель, схватившаяся за сердце при виде дочери. Заметив, что Гарсия не в состоянии что-то сказать, женщина подошла к ней и обняла, позволяя своему ребенку расслабиться в ее руках и окончательно дать волю чувствам. Карле было больно, очень больно. Она ощущала себя слабой, глупой, обманутой дурой, которой просто воспользовались и выбросили. Как она только могла вчера вернуться к нему и простить, после всего, что он наговорил ей? Ведь, обвиняя ее во лжи и измене, Педри скорее всего пытался скрыть свою неверность и таким образом избавиться от мешающей ему невесты. Как он мог? Как он мог клясться мне в вечной любви, говорить о том, что сделает все для меня, пожертвует всем, чем можно ради меня, пойдет против всего мира, но будет рядом, будет поддерживать и любить, несмотря на любые трудности и преграды, и обмануть таким бесчестным образом, предав меня и наши чувства. Чувства? Были ли они вообще? Любящий человек никогда бы не поступил подобным образом. Наверное, выставить меня полной идиоткой было его главной целью, которую он успешно реализовал. — Мама, что со мной не так? Что я делаю не так? — несмотря на сбившееся дыхание говорила Карла, отстраняясь от матери. — Милая, я не понимаю, — растерянно проговорила Исабель. — Почему он так поступил? Неужели я заслужила такое отношение к себе, заслужила измену? Мам, я же любила его и до сих пор люблю. Как он мог?... Карла осела на пол, будучи не в состоянии больше держаться на ногах, ставшие совершенно ватными и закрыла лицо руками. Она даже не знала как поступать в таком случае. Ее никогда раньше еще не предавали, не изменяли, впрочем, стоило вспомнить, что отношения с Педри - это ее первые полноценные и настоящие отношения за всю жизнь и она как самая натуральная дура надеялась на то, что они останутся единственным, что он станет ее первым и последним мужчиной во всех смыслах и вместе они проживут долгую и счастливую жизнь. Но все, что у нее теперь осталось это разбитое вдребезги сердце, и их общий ребенок, который находился под этим самым сердцем. Еще пару дней назад Карла узнала о своей беременности. Девушка поначалу не поверила глазам, держа в руках тест, указывавший на две полоски, сделала еще несколько тестов, но результат всех был един. Но даже это не убедило художницу, она решила записаться на прием к гинекологу и только после того, как услышала ее утвердительный вердикт, осознала всю трагичность ситуации. Она была беременна. Внутри нее развивался человек. Их ребенок с Педри. Гарсия совершенно не понимала что делать со всем этим, как поступать, стоит ли рассказать жениху об этом, в то время, когда он ни знать ни видеть ее не желал. Она еще не до конца понимала, что это такое - вынашивать внутри себя плод, который однажды родится на свет и будет полноценным человеком. Ей было страшно. Внутри нее буквально развивался другой человек. Как такое могло произойти, она ведь совсем молодая, и к тому же теперь осталась без своего любимого человека рядом. Но она знала одно, что бы не случилось это прежде всего ее ребенок, которого она собирается родить и воспитать, даже если ей придется делать это в одиночку. Вчерашний вечер дал ей надежду на лучшее будущее, она позволила себе мысль о том, что у них с Педри все наладится и они вместе станут замечательными родителями для их будущего малыша. Как жаль, что это была лишь иллюзия, моментальная слабость, которую Карла себе позволила. Реальность уже в который раз заставила ее сбросить розовые очки и взглянуть на мир под углом действительности, где ее любимый жених, которому она доверяла больше всего на свете, с которым надеялась прожить вместе рука об руку и никогда, не при каких обстоятельствах не сдаваться, не опускать руки в борьбе за их любовь, изменил ей, оставив совсем одну в этом жестоком мире. Что же теперь ей делать? — Дочка, — сквозь прозрачную занавес, которую художница возвела в своей голове, скрываясь от настоящего, послыгался голос матери, опустившейся на колени и аккуратно коснувшейся опущенного подбородка дочери, заставляя ту поднять взгляд на нее, — Ты должна знать одно: ты ни в чем не виновата, уж тем более в том, что с тобой поступили несправедливым образом. Ты не виновата в том, что любила и все еще любишь. Ты просто девочка, которая хотела и что самое главное, заслуживала самой большой и чистой любви в этом мире. И если, он действительно сделал то, что сделал, он еще сильно пожалеет об этом, ведь потерял самую прекрасную и добрую девушку из всех и своего собственного ребенка, о котором он еще даже не догадывается. Что бы не случилось, я с тобой, доченька. Всегда была и буду. Исабель знала о беременности дочери и только поддержала ее в решении сохранить жизнь ребенку, пообещав, что будет помогать ей и не даст почувствовать себя одинокой и брошенной, каковой она себя чувствовала на данный момент. И теперь, Карла осознавала, что не так уж она и одинока и что в этой жизни есть как минимум один человек, который никогда не оставит ее, будет на ее стороне и вытянет из самой глубокой ямы и пучины безнадеги, даже когда не будет надежды на собственное спасение. Ей становилось легче от этой мысли и все казалось не таким уж и ужасным, как казалось ранее. Ей хотелось быть сильной и держаться за жизнь, хотя бы ради еще нерожденного ребенка, который нуждался в своей матери, нуждался в том, чтобы она была спокойной, не нервничала, заботилась о нем и любила его. Гарсия положительно кивнула и на лице ее появилась легкая тень улыбки. Исабель помогла дочери встать с пола и отвела ее в комнату, попросив умыться, переодеться и спуститься на кухню позавтракать. Отца дома не было, он ушел на работу еще с самого раннего утра, что несомненно было хорошо. Если бы Рикардо увидел дочь в таком состоянии, на сей раз он бы не сжалился над футболистом, так сильно раздражавшим его и совершил бы что-то страшное. Поэтому Карла была более менее спокойна. Удивительно, она ведь должна ненавидеть его всеми фибрами своей души после того, что он сделал, но даже так, она не могла заставить себя испытывать презрение по отношению к нему, к человеку, подарившему ей лучшие моменты жизни и как ей казалось, самые яркие и искренние чувства. Теперь же, от этих чувств, их искренности и правдивости, осталось ничего, лишь боль в области сердца, напоминавшее о том, как сильно оно может любить и разбиться после одного предательства. Наконец стерев с лица остатки вчерашнего макияжа, Карла вошла в душевую кабину, пропуская через себя струйки холодной воды, в которой она так сильно нуждалась. Несмотря на любовь к купанию в горячей воде, она порой нуждалась в холодной, которая так хорошо помогала освежиться и отвлечься от дурных мыслей. Проведя в душе около получаса, художница вышла, ощущая себя чуть лучше прежнего, и надев на себя чистые футболку с домашними брюками, спустилась вниз, намереваясь позавтракать. С кухни доносился манящий аромат блинчиков, которые Гарсия просто обожала, в частности, если они были приготовлены мамой. Как бы хороши не были ее собственные кулинарные способности, до маминой еды ей было еще далеко. И признаться честно, она успела соскучиться по этому теплящему душу чувству, когда мама зовет тебя по утрам за стол и говорит есть лучше, заботясь о твоем здоровье. Но Педри тоже всегда это говорил, говорил, что ты должна питаться, чтобы быть сильной и бодрой. Заткнись. Его больше нет. Этот человек умер для меня. Карла принялась уплетать блины с ранее невиданным аппетитом, наслаждаясь их волшебным вкусом, чем вызвала искреннюю улыбку у Исабель, наблюдающей за дочерью. Казалось, ничто в этот миг не могло оторвать художницу от трапезы, но звонок, раздавшийся со стороны входной двери, заставил девушку испуганно поднять глаза на маму, которая сказала о том, чтобы та продолжала спокойно есть и женщина сама пойдет открывать дверь. Не прошло и пяти минут, как Исабель вернулась и растерянно взглянула на дочь. Хоть мать ничего не произнесла, Карла сразу поняла значение этого взгляда и нехотя отложив нож с вилкой встала изо стола и переведя дыхание пошла встречать непрошеного гостя. В глубине души она знала, что рано или поздно он приедет, но не думала что это случится так скоро. Педри стоял у порога в их дом и напряженно разглядывал носок своего кроссовка, пока перед ним не появилась Карла. Футболист поднял на нее взгляд карих глаз, полных неуверенности и сожаления и пытался собрать слова в голове в полноценное предложение, дабы сказать их девушке и попытаться доказать свою невиновность. Но у него ничего не получалось. Он видел перед собой заплаканную Карлу с опухшими и покрасневшими от слез глазами и его сердце обливалось кровью. Он виноват в этом. Из-за него она плакала, из-за него она чувствовала эту глубокую дыру в душе. — Карла... — У тебя есть две минуты, — строго проговорила девушка, скрестив руки на груди и когда футболист попытался сделать шаг ей навстречу, она вытянула перед собой руку, не давая ему совершить задуманное, — Не приближайся ко мне, стой на месте. — Карла, прошу, выслушай меня. Это фото... все не так, как выглядит, не так, как ты могла подумать. Я просто возвращался в отель, эта девушка чуть не упала, а я поймал ее. Она сама поцеловала меня, клянусь, я ничего такого не делал, — футболист запустил пальцы в собственные волосы и нервно загладил их назад, — Карла, пчелка моя, любимая... Пожалуйста, поверь мне, я бы никогда так не поступил с тобой. Ты же знаешь, как сильно я тебя люблю. Его дрожащий голос никак не действовал на Карлу. Его пустые слова никак не влияли на Карлу. Его жалкие попытки оправдаться никак не убеждали Карлу. Все, о чем она могла подумать, так это то, каким же прекрасным актером являлся Педри и как отменно отыгрывал свою роль. — И все же, это тебе не помешало сначала обвинить меня в измене, а потом самому совершить этот низкий, этот мерзкий поступок. Меня не интересуют твои речи, оставь меня одну. — Карла, я клянусь... — Мне не нужны твои клятвы, — чуть повысила голос художница, перебивая молодого человека, с глаз которого скатилась первая слезинка, и почувствовала, как предательски дрожит ее нижняя губа, — Как и ты сам мне не нужен. Уйди. Знать тебя не хочу. Она закрыла дверь прямо перед носом любимого человека. Головой она понимала, что поступила правильно, но чертового сердце, ноющее от невыносимой боли в области груди, вырывающееся наружу и кричащее о том, что она совершает ошибку, не давало покоя. Карла наконец дала волю слезам, несдержанно катившимся по ее щекам и сползла на пол, закрывая рот ладонью, не желая быть услышанной. Она прижималась головой к холодной двери, даже не догадываясь о том, что за ней, по ту сторону, все еще стоит Педри, прижавшийся к ней лбом и так же плачущий навзрыд, осознавая, что только что действительно потерял любовь всей своей жизни.