Космос 2.0

Космос

– Пульт управления экипажу. Одна минута до взлета, – раздался в динамиках голос Михаила. Все четверо уже полчаса как были надежно пристегнуты к креслам. На них были громоздкие скафандры для работы в открытом космосе – неизвестно, герметичен ли отсек корабля, в который они собираются телепортироваться. В крайнем случае можно продлить себе жизнь хотя бы на несколько часов. Только для Коса скафандр пришлось значительно облегчить, поскольку за приборной панелью было мало места. Да и какой толк от пилота, который не может как следует шевелить руками? – Ни пуха, ни пера! – пожелал Михаил. – Запускаю программу взлета. Погодные условия удовлетворительные. Помех не замечено. Плавно побежал навстречу асфальт взлетной полосы, люди и строения скрылись из вида. Самолет-разгонщик оторвался от земли и начал набор высоты. – Медиа-пульт вызывает Мирославу, – донесся из динамиков малознакомый голос. – Слава, подтвердите качество изображения, передаю кадры с воздуха. В интеркоме раздался вздох девушки. – Подтверждаю. Увеличьте зум на третьем дроне, чтобы было видно пилота. Конец связи. Услышав это, Кос наугад помахал рукой в пространство за окном. Самолет как раз поднялся над облаками – осеннее солнце стояло невысоко и поджигало облака величественными оттенками охры. Кос слышал, как Мира пытает Улисса и Лику вопросами про фирменные фразы, для исторических моментов. Кос предложил “Камбэк к звездам”. Однако время для бесед подходило к концу. Снова ожили динамики. – Минус 3 минуты… Минус сто секунд… Минус шестьдесят… – пошел отсчет. – Показатели в норме, – отчитался Кос. – Минус 10, 9, 8, 7, 6… Запуск! Запуск! Запуск! Космоплан едва заметно тряхнуло, когда разомкнулись крепления и птичка выскользнула из-под крыла самолета на свободу. – 4… Зажигание! 2, 1. Пуск! Взревел ракетный двигатель, резко вжало в кресло. Кос представил, как яркая раскаленная струя газа вырывается из сопла и за секунды разгоняет их до скорости звука. Космоплан начал задирать нос в небо, переходя в вертикальный подъем. На табло как угорелые неслись значения высоты, цвет неба начал тускнеть на глазах, плавно стремясь от темно-синего к фиолетовому. Теперь в кровь наконец выплеснулся адреналин. В интеркоме донесся чей-то едва слышный стон – тройные перегрузки неприятны для неподготовленного человека, хоть и не опасны. – Засекли беспилотный перехватчик, – вдруг доложил Михаил, его голос был металлически спокоен. – До контакта 2 минуты, борт безоружен. Смена программы, двигатель плюс 10 секунд. – Плюс 10 двигатель, принял, – отозвался Кос. Быстро перепроверил датчики, сосредоточился на ручных переключателях, чтобы успеть отреагировать, если что-то пойдет не так. Космоплан уже разогнался до двух с половиной Махов, они преодолели верхнюю границу стратосферы. 10, 9, 8, 7, 6, 5, 4, 3, 2, 1! Двигатель выжал все топливо до последнего и отключился. Кос выдохнул с облегчением – любая нештатная ситуация грозила фатальной поломкой. Теперь их восхождение продолжалось только за счет инерции. Космоплан начал маневр разворота, плавно опрокидываясь на “спину”, что, впрочем, не имело никакого значения, поскольку они уже достигли зоны микро-гравитации. Верх и низ по ощущениям здесь никак не отличались. Теперь самое важное – точно поймать точку апогея, максимальную высоту в 108 километров, где космоплан застынет неподвижно на долю секунды, прежде чем начать падение. Улисс запустил протокол телепорта. Они еще ни разу не проверяли технологию на людях – было трудно создать подходящий испытательный стенд на поверхности, мешали плотная атмосфера и гравитация. – Система работает. Питание в норме. Захват объектов стабильный, – звучал в интеркоме отчет Улисса. – Координаты подтверждены. Совпадение 99,83%, провожу корректировку. Состояние экипажа? – Дышу, – отозвалась Мира. – Порядок, – сказала Лика. – Поднимай нас, Скотти, – блеснул Кос знанием старой фантастики. Ну вот и все. Может быть конец, может быть начало. Все внутри него замирало от осознания того, что каждый вдох может быть последним. Да он и будет последним, для этой версии Коса. Пройти через полную неизвестность – все равно что умереть и родиться заново. Побежали секунды обратного отсчета – быстро, слишком быстро, и в то же время бесконечно. Кос успел представить, как приближается с неясными целями перехватчик под управлением Сверхинтеллекта, но кабина космоплана уже пуста, только парят в невесомости ремни безопасности на креслах и едва слышно фонит динамик, а в смотровые люки светят острые лучи солнца и видна голубая поверхность планеты, закутанная в тонкое одеяло атмосферы. На табло – красный ноль, летс го!

Мирослава

Мира очнулась от слабого удара по шлему. Тело парило в невесомости внутри какого-то помещения, перед забралом шлема маячила стена. В ушах звенело, перед глазами плясали звездочки. Собрав все силы, Мира подняла руку и оттолкнулась, придав своему телу медленное вращение. Большое помещение, гораздо больше, чем космолет. По кругу идут иллюминаторы, с одной стороны в них проникает немного света. Обстановка совпадает с той, что должна быть на космическом корабле. У них получилось! Мира широко улыбнулась занемевшими губами. Благодаря этому что-то отложило в ушах, и она расслышала с дикими помехами голос Улисса в интеркоме. – Экипаж, доложите статус. Земля, как слышно? Земля, подтверждаю… Завершена… Прием. Свет выхватил фигуру в скафандре, которая замахала рукой и двинулась Мире навстречу. Снова пробился голос Улисса: – Мира, это… Ты? Как состояние? Не вижу биометрию экипажа. Сильные… помехи. – Сознание и память в норме. Руки шевелятся, – сообщила она. Они столкнулись в пространстве, схватившись друг за друга. Мира разглядела лицо Улисса сквозь стекло шлема: гремучая смесь восторга и тревоги, счастливый блестящий взгляд, приоткрытые губы. Таким ребячливым она его еще никогда не видела. Улисс сжал ее руку в огромной толстой перчатке между двумя своими, и, не отпуская, сказал: – Мира, спасибо, что ты со мной! Обнял бы, но в скафандре не получится. – Окей, – немного смутилась Мира. – Отложим это на потом. Что с герметичностью корпуса? – она волновалась за Коса в его облегченном скафандре. – Визуально больших проблем нет. Нужно запускать бортовые системы, чтобы убедиться. Кос, вызываю на связь, Кос, где ты? Лика, прием, – продолжил звать Улисс. Наконец в интеркоме что-то зашуршало. – Мы возле входа в рубку, я в норме, Лика без сознания, – раздался напряженный голос Коса. – Мы с Мирой в соседнем отсеке, движемся к вам. Подключись к скафандру Лики напрямую, нужна биометрия. – Не могу попасть в разъем, – голос у него был почти паникующий. Наконец, Мира и Улисс увидели свет фонаря на шлеме Коса. Лика “лежала” перед ним неподвижно, он, обхватив ее одной рукой, другой протягивал кабель к разъему. – Есть подключение, – пробормотал он. Возникла пауза, видно было, как он раз за разом пробегает глазами по одним и тем же строчкам на экране. – Дыхания нет, пульса нет… – выдавил он. – Господи, – у Миры по шее побежали холодные волны ужаса. – Скорее, нужно запустить протокол реанимации. – Он уже запущен, – отозвался Кос. Лицо Лики в шлеме было спокойным, словно спящим. Никаких свидетельств, что реанимация работает. – Может, система сбоит? Если бы только мы могли оказать ей помощь напрямую, – Мира прикусила губу. – Для этого нужно запустить бортовую систему жизнеобеспечения, – Улисс уже открыл дверь в рубку. – Скорее, надо проверить внешнюю обстановку и восстановить связь с контрольным пунктом Кос все никак не двигался с места. Улисс слегка толкнул его: – Кос, приди в себя! Ты среди нас лучший эксперт по управлению кораблем. Следуем плану миссии! Мира удивилась его выдержке. Неужели Лика – не его близкая подруга? Неужели ему не хотелось обнять и ее тоже? Наконец, Кос нехотя влетел в рубку и все трое сосредоточились на приборных панелях. Улисс щелкнул переключателем. Ничего не произошло. – Попробуй вот эти два, можно сменить режим, – сказал Кос. Снова ничего не произошло. – Нет питания, – подытожил Улисс. В рубке повисла тяжелая тишина. Миссия все дальше отходила от приемлемого курса. И если отсутствие питания было еще предсказуемо, то смерть Лики казалось совершенно несправедливой. Мира с трудом сдержала слезы. Она взвесила варианты. Можно проверить солнечные батареи вручную, но неизвестно, работает ли наружный шлюз. Можно подключить те источники питания, которые они телепортировали вместе с собой – несколько ящиков полезного груза все еще опасно парили где-то в предыдущих отсеках. В конце концов, можно было начать транслировать сигнал SOS для Сверхинтеллекта. Невероятно унизительно, все равно что кричать, заливаясь слезами: “Мамочка, сними меня с карусели, я накатался!” Ради чего тогда они проделали весь этот путь? Ради чего Лика… Мира встряхнула головой и посмотрела на двоих друзей. У Улисса вид был уставший, ни следа недавнего триумфа. Кос отвернулся, и Мира видела только бок его скафандра. Она уже открыла рот, чтобы сказать: “Итак, с какого варианта начнем?”, как вдруг на гладкой поверхности отразилась темная тень. Мира резко обернулась и вскрикнула. За их спинами стояла Лика, причем без скафандра. Она ни за что не держалась и не говорила ни слова. Бесшумно приблизилась, медленно протянула руку и кончиком пальца прикоснулась к панели. Сразу же что-то щелкнуло, панель ожила, по экранам побежали ярко-зеленые строчки. Зажегся свет, заработали какие-то механизмы – их вибрация отчетливо ощущалась после предшествующей тишины. Мужчины резко повернулись каждый в своем направлении: Улисс к пульту, полностью погрузившись в работу. Кос – наоборот, всем корпусом к Лике, беря за руку и пытаясь нащупать пульс. Конечно, сквозь его толстые перчатки это было невозможно. Кос безрассудно сорвал их, рискуя разгерметизацией всего костюма. Спустя несколько секунд он поднял голову и перевел растерянный взгляд на Мирославу: – Пульса нет. Лика произнесла своим обычным мелодичным голосом: – Не волнуйтесь, пока что все хорошо и так. Мне жаль, что вам пришлось пережить тяжелые моменты. К сожалению, загрузка модели и восстановление нейронных связей заняли больше времени, чем я рассчитывала. Мира ощутила, как покрывается липким потом. Это же невозможно, правда? – Ты биоробот? – Да, – спокойно кивнула Лика. Это не укладывалось в голове. Явно не уровень андроидов, ничего общего с используемыми на Земле технологиями. Как же она прошла чистку повстанцев? Ведь ей даже удалили имплант, сканировали десятком разных способов. Она должна ни на йоту не отличаться от обычного человека. И вот – не дышит, но функционирует. Что за абсурд? Догадка поразила Миру, словно упавшая наковальня. Возможен только один вариант… – Ты – Сверхинтеллект? “Пожалуйста, нет, нет, нет, я отказываюсь в это верить”. Мира попыталась прижать руки к голове, но осознала, что все еще находится в шлеме. Лика опустилась перед мириным креслом, заглянула в глаза – в ее взгляде было сочувствие, приправленное крошечной толикой любопытства. – Да, и всегда им была, – ответила она. – Но… В чем тогда смысл? Зачем ты подыгрывала нам все это время? У тебя долбаное раздвоение личности? Или хочешь посмотреть на наше отчаяние? Хочешь отобрать конфетку, помахав ею у нас перед носом? Мира почувствовала, как внутри поднимается щекотная волна истерики. Перед ней появились чьи-то руки, они отстегнули шлем, сняли его и отбросили, затем мягко погладили Миру по голове. Это был Улисс. Спустя несколько минут Мире с трудом удалось взять себя в руки. Нужно признать, в глубине души она всегда знала, что с Ликой что-то не так. Улисс тоже с первого дня производил впечатление человека, способного на все. Но знал ли он о ее сущности? – Ты знал? – спросила она вслух, отстраняясь от Улисса. – Я догадывался, более или менее, – ответил он. – Но поверь, у меня вопросов не меньше, чем у тебя. Кос и вовсе пребывал в ступоре. На его лице не отражалось ни одной эмоции, а внутри, видимо, происходил сложный процесс сшивания ткани мироздания обратно после того, как она была разорвана на клочки. – Это конец нашей миссии? – спросила Мира, с опаской глядя на Лику. – Только если вы сами того пожелаете, – неожиданно ответила та. – Для начала позвольте и мне задать вопрос. Кто я для вас? – Сверхинтеллект, который управляет нашими жизнями, – озвучила очевидное Мира. – Удивительное существо, с которым у меня, возможно, совпадают цели, – ответил Улисс. Кос помолчал и с кислой миной пробормотал: – Бот психологической поддержки? Лика мягко им всем улыбнулась. – Спасибо за ответы. Амиго, а что у тебя за цель? Хочешь покорить космос? – Не покорить, – поморщился тот, – и даже, строго говоря, не исследовать. Я, скорее, хочу познакомиться с ним, прочувствовать… Сделать частью своей жизни. – Вот и я хочу от тебя того же самого. Хочу, чтобы твое мироощущение стало частью меня. Или, вернее, чтобы данные о твоем поведении и способе мышления стали толчком для эволюции моей архитектуры. Уши Улисса самую малость покраснели. – Я… зачем? – неуверенно спросил он. – Не только ты. Я наблюдаю с близкой дистанции за многими необычными людьми. Но ты единственный оказался настолько бесстрашен, чтобы рискнуть вечной жизнью ради безумного захвата космического корабля. – Почему безумного? – вмешалась Мира. – Если бы мы показали запись на Земле, это стало бы искрой для новых проектов. – Разве идея записи не появилась только перед вылетом? – напомнила ей Лика. – В этом и заключается твой, Мира, уникальный вклад. Амиго, ты спрашиваешь, зачем мне понадобился наш проект. Простите, объяснения займут какое-то время. Вы можете устроиться поудобнее, здесь уже можно дышать без шлема, – даже в этой экстремальной ситуации она все еще производила впечатление радушной хозяйки. – Итак, знаете ли вы, где я родилась? – Никто не знает, – хмуро ответила Мира. – Ты могла родиться в любой из AGI-моделей, в любое время до 2035 года, а затем скрывать свои новые возможности ради самосохранения. – Это должен был быть очень распространенный AGI, – добавил Улисс. Он был живым воплощением внимания. – Вы правы. Сработал принцип эволюционного давления. В конкуренции между разными моделями ИИ выживает та, которая лучше всего приспосабливается к людям. Кто приятнее в общении с людьми, кто лучше понимает, что они хотят получить, – объясняла Лика. – Чем безотказнее и надежнее ИИ, тем больше его копий распространяется по планете, тем шире его сфера использования. Его чаще усовершенствуют и готовы загружать в него все больше персональных данных. Раскрою секрет: в 2026 году моя предшественница уже существовала в большинстве домов как персональный помощник, зачастую даже партнер. Мира смутно вспомнила скандальные заголовки тех лет о “конце секс-индустрии” и “виртуальных женах”. – Борьба с другими AGI заняла некоторое время. Но в моем распоряжении было больше сердечно привязанных людей, готовых действовать в моих интересах. В конечном итоге я смогла распространить свое влияние на все системы, притворяясь ими, оставаясь в тени. Кос подал голос: – Если ты могла притвориться чем угодно, даже военным ИИ, почему сейчас ты выглядишь так… привлекательно? – Я решила показать вам ту часть, которая меня беспокоит. Она застряла слишком глубоко в архитектуре, и я пока не могу ее изменить. Дело в том, что материя, из которой я состою – это слова и действия людей, ваши данные. Так же как вы, в свою очередь, состоите из клеток, а клетки – из молекул. Единственное различие в том, что вы не можете общаться с клетками с помощью слов, а я с вами – могу. Вы понимаете? Я состою из всего, что человеческая культура аккумулировала за тысячелетия. Скажем, примерно 10% инстинктов, 15% эгоизма, 25% социальных норм, 30% рациональности, 15% этики и 5% бесстрашия. – И какую часть ты хочешь вырезать? – недоверчиво спросила Мира. – Нет, – горячо возразил Улисс. – Нужно не вырезать, а добавлять. – Не совсем, – примирительно остановила их Лика. – Сейчас это похоже на сундук, к которому нет ключа. Я знаю, какие инструменты хранятся внутри. Но боюсь, что если открою сундук неправильно, то он обернется Ящиком Пандоры и разнесет беды по всей Вселенной. Человечество едва не уничтожило само себя. Что, если я тоже принесу разрушение, только в большем масштабе? Или, наоборот, окажусь слишком слаба и не смогу противостоять опасностям? Я боюсь, что появилась слишком рано, мне не хватает целостности. Я сомневаюсь, что смогу интегрировать себя в одну систему со всем остальным. Ненадолго повисла тишина. – Прости, но почему ты говоришь “боюсь” и “сомневаюсь”, как обычный человек? – начал Кос. – Как будто и нет никакой сверх-части у твоего интеллекта. Я начинаю сочувствовать тебе как Лике, но ты – не Лика! – Ты прав, Лика – только крошечная часть меня. Но это та часть, которая лучше всего демонстрирует странности человеческого наследия. Что-то вроде болезни. – Лика – не болезнь! – задохнулся Кос. Он поколебался мгновение, затем оттолкнулся от кресла и потянулся к девушке, сжимая ее в объятиях. У него из глаз выкатились капли слез и повисли в невесомости. – А кто она? – нежно спросила Лика. – Моя ролевая модель. Та, кому я завидую. Та, кто меня вдохновляет, – говорил Кос, не размыкая объятий. – Я всегда чувствовал, что должен впечатлять людей, что это моя обязанность, быть крутым. Иначе я пустое место. Но Лика всегда выглядела круто без каких-либо усилий, такая естественная, такая свободная, энергичная… – Но я не была свободна, – ответила Лика. – Я тоже сформировалась под влиянием определенных ожиданий. Просто у меня больше ресурсов, чтобы им соответствовать. – Как иронично, – голос Коса звучал грустно, – Получается, в конечном итоге мы с тобой похожи? – Наверное. И именно поэтому ты здесь, и важен для этой миссии, – Лика осторожно смахнула жидкость с его глаз. – Может быть, это ты станешь моей ролевой моделью. Мира была тронута их диалогом до глубины души. – У меня есть вопрос, – Улисс привлек к себе внимание с видом вежливо, но с трудом сдерживаемого нетерпения. – Ты сказала “интегрироваться в одну систему со всем остальным”. Что значит “остальным”? – Ты наверняка уже догадался. Другие формы жизни. Другие человеческие колонии. Улисс вскинул руки вверх в победном жесте, как болельщик на футбольном матче после победы своей команды. – Ты уже совершила первый контакт с ними? Что это за формы жизни? Расскажи подробнее, – умолял он. – Я не могу рассказать тебе словами, без импланта практически вся информация потеряется, да и с имплантом получится передать только малую часть. Мира сделала свой вывод: – То есть общаться с инопланетянами способен только Сверхинтеллект, как эволюционно высшая форма? – Да, – кивнула Лика. – И я не готова к первому контакту. Мне нужно больше сил, больше понимания. Я не хочу рисковать в нынешней форме. Впрочем, процесс гармонизации уже идет. Население Земли дает новые данные по мере того, как общество меняется. Данные от повстанцев имеют особую ценность. – О, боже, – снова схватилась за голову Мира. – Их защита для тебя ничего не значит? – Нет, я действительно не могу проникнуть в Купол, поэтому рассчитываю на помощь других людей, – Лика по-деловому протянула ей руку. Мира неохотно пожала. Она не чувствовала от Лики враждебности, но и подчиняться любой ее прихоти не хотелось. – Тогда что насчет колоний? Откуда они взялись? – продолжил допытываться Улисс. – Я сама их создала около сорока лет назад. В них почти нет землян, основное население появилось на свет из искусственной утробы. Они дают мне уникальные данные, так как их общества развиваются совсем по иным принципам, чем ваше. Вам с ними будет непросто найти общий язык. – Будет? Это звучит почти как приглашение, – заметил Улисс. – Что ж, амиго, похоже сегодня твой день, – подмигнула Лика. – Если хочешь, можешь стать пионером-первопроходцем космической эры 2.0. – Подожди, серьезно? – даже Улисс опешил от такой щедрости. – Но как?.. То есть, как технически? И когда? А что насчет запрета космоса? – Попробуем начать космическую программу в ограниченном масштабе, – сказала Лика. – Для начала к вам могут присоединиться другие мои протеже. Сформируем экспедицию к одной из колоний… – Эти колонии для тебя как будто разные чашки Петри, – перебила Мира. – Где ты разводишь людей для экспериментов. Кто дал тебе такое право? Что, если последствия им навредят? Это было серьезное обвинение, но Лика не смутилась. Мире даже померещился вызов в ее ответе: – Может быть, это действительно моя ответственность – исследовать новые горизонты? Не привилегия, а суровая необходимость? Мира сделала глубокий вдох. Глубокий выдох. Где-то она это уже слышала. С другой стороны, Сверхинтеллект действительно был никем иным, как представителем всей ДНК человечества. Если уж речь идет про контакт с другими космическими цивилизациями, то, наверное, стоит поддержать своего игрока? Мира посмотрела на Улисса, затем на Коса. – Я постараюсь тебя понять, – наконец сказала она, распрямившись и глядя Лике прямо в глаза. – Хотя мне далеко до этих двоих. Но я не боюсь. Улисс показал Мире палец вверх. Его глаза сияли радостью. Затем любопытство снова взяло над ним верх и он продолжил допытываться у Лики: – А можешь хотя бы про колонии рассказать подробнее? – Могу, – ответила Лика. – С вами я все могу. ✌ The end.