Пришествие

Лимузин подъехал к поместью, Белладонна открыла окно и посмотрела на него сияющими глазами. — Он такой огромный, я думала он будет поменьше. — Белладонна указала на окна. — Смотри, смотри, окно поросло лозой, так красиво. Лимузин припарковался, на улицу вышла прислуга, аккуратно встав в рядок у двери. Похоже она была предупреждена и спокойно относилась к новым хозяйкам дома, никто из них косо не посмотрел на них, они спокойно, вежливо улыбались. Вот это этикет, не то что у того народа. Белладонна выпрыгнула из лимузина, подбежав к каждому, пожав руку и поздоровалась. Слуги похоже не были к этому готовы. — Госпожа, так не принято. — Смутился один из слуг, похоже он был поваром. — Ой, а я так хочу. — Белладонна засмеялась — Значит можно. — Вирсавия стояла за ней, она была на много строже и смотрела на слуг, можно сказать более злее, чем её женушка. Она отличалась холодным характером на публике и мало показывала свои эмоции, она считала что только её жена видела её настоящий характер. И как никак это слуги, они должны её уважать. Дьяволица взяла её за руку и зашла в дом. Поместье для их эпохи в модном стиле, отличалось роскошью. Белые занавески, мраморная отделка на потолке, необычные узоры на стенах, приятные диваны. — Я хочу посмотреть сад, отдохни пока, я сейчас прибегу. — Рыжеволосая улыбнулась и упорхнула на задний двор. Вирсавия села на диван, к ней подошла служанка предложив чай, богиня кивнула и отпустила её. Она посмотрела в окно, на большой сад, где в радостях бегала её жена. Мир изменился и ей нужно это признать. Она не спускалась раньше, не потому что не хотела, а была сильно обижена на людей, они убили их сына. Иисуса. Её можно сказать любимчика, написали не ту библию и сделали вид что нормально. Она слышит их молитвы, всегда слышит. У одного горя, у другого голод, или безработица, но не один не извинился перед ней. Богиня так и не поняла почему она спустилась снова, да еще и так ярко. Женушка постоянно ей говорила: пошли посмотрим, но Вирсавия всегда отказывалась. К Белладонне намного реже приходили и она не так часто слышала голоса людей, ей было возможно легче отпустить, она не винит её и не завидует, просто она всегда удивлялась этому. Дьяволица была злом на земле, ужасом который приходит, уничтожает все и уходит, но это же не было так, они лишь очерняли её. Но она никогда не обижалась и не жаловалась, лишь смеялась, говоря: пусть дети развлекаются. Белладонна в отличие от неё чаще посещала людей, больше о них знала, и любила их. Богине же этого не хватало, она их не любила, она их терпела. Блондинка смотрела на их жалобы как должное и ничего с этим не делала, в рай она редко пускала, да и тут он отличался от обычного представления. — Там потрясающий сад, все так вкусно пахнет, особенно елки, дорогая? — Дьяволица осторожно посмотрела на жену. — Вспоминаешь? — — Да, можно и так сказать, извини, что омрачаю твоё веселье. — Блондинка взглянула на неё. Рыжеволосая села рядом с ней, аккуратно взяв её лицо, поглаживая. — Я понимаю тебя, не извиняйся, это горе, тут веселье не к чему. — Белладонна поцеловала её в макушку. — Но столько времени уже прошло, а я все еще не могу простить их. — — Это не означает что твоё горе куда-то пропало, сейчас ты ими окружена, и это сильное напоминание для тебя, для них это было давно, для нас прошло мало времени. — Би-би щелкнула пальцами, положим голову блондинки себе на колени и укрыв пледом. Со стороны это выглядело необычно, такая высокая и статная женщина прячется головой в живот маленькой дамы. — Я не знаю, что мне с ними делать. — Богиня уткнулась еще сильнее. — Научи их, как и учила раньше, покажи им их ошибки, но только аккуратно, они верят тебе, но и боятся. Но дай себе время и им тоже. — Рыжеволосая погладила жену по голове, уже шепча, как будто рассказывая секрет, это и был их секрет. — Я правда думаю что мне стоит просто попробовать, я слишком давно ушла, как никак они тоже наши дети, и я не могу их исключать. — Блондинка посмотрела на жену, уже в слезах. Белладонна нежно убрала их. — Попробуй, не получится, уйдем, у тебя есть выбор. Но помни, каждому ребенку нужен родитель, но не каждому родителю нужен ребенок. — Рыжеволосая улыбнулась, поцеловав её. — Думаю ты права, спасибо, мне и правда легче. — Блондинка поднялась, выпрямила только руки, но их глаза уже были друг напротив друга. Белладонна резко взяла её лицо и стала целовать, быстрыми поцелуями. Вирсавия засмеялась, не много уворачиваясь. — Все, все, все хватит, я поняла, щекотно же. — Богиня засмеялась. Дьяволица остановилась и посмотрела на неё. Томный, такой притяный взгляд, слишком сексуальный. Они стали медленно приближаться к друг-другу, поцелуй, долгий, томительный. Богиня подмяла её под себя, так было намного удобнее. Она разорвала поцелуй, взглянув на своё сокровище, жена со сбившимся дыханием и покрасневшими щеками. — Еще. — Дьяволица потянулась к ней и они возобновили поцелуй. Богиня уже снимала с неё одежду, или точнее сбрасывала. Новые человеческие ощущения, и обычный поцелуй перед сексом, был уже как фейерверк. — Прошу прощения, можно зайти. — Резкий голос служанки выбил их. Они оторвались от друг-друга, раньше им никто не мешал в этом, это было крайне необычно. Дьяволица накинула на себя плед, и смущенно устремила глаза в пол. Она никогда не смущалась в жизни. Служанка зашла, спокойно поставила поднос с чаем и ушла. Рыжеволосая взглянула на богиню. Та так-же смущенно смотрела в пол. Похоже им придется познать намного больше чем они думали. — Думаю нам стоит это делать в нашей комнате. — Белладонна взглянула на неё. — Да, я тоже так думаю, но это было крайнее, странно, как будто, даже незаконно. — Дьяволица засмеялась, богиня подхватила за ней смех. — Незаконно, ты когда от людей таких словечек нахваталась? — Белладонна посмотрела неё. — Пока тебя пытались арестовать, я так думаю. — — Так меня пытались арестовать?! — Дьяволица устремила глаза на чашки — Я та думала, у них так праздники проходят. — Блондинка засмеялась и прижала её к себе, нежно заключив в объятия. — Да, милая, это называется арест. — Рыжеволосая снова покрылась румянцем.