Хорошее число

-Папа! Папа! Сан, не дожидаясь, когда конь остановится, буквально выпрыгнул из седла навстречу ребенку, что бежал ему навстречу, и подхватил его на руки, расцеловывая в обе щёчки и позволяя дочери тоже поцеловать его. -Ты колючий, папа, - хихикнула Миен. Сан ласково потерся носом о носик дочери, а после спросил. -А где Хаен? -Она с папулей в саду, - ответила девочка, усаживаясь на папе поудобнее. -О, так значит Уен уже вернулся из лавки, - пробормотал себе под нос Сан и улыбнулся дочери. - Принцесса, пойдем и мы в сад. Груши ведь уже поспели? -Да, - Миен обняла альфу за шею. - Омма утром уже собрал половину. -Омма у нас молодец, правда? -Угу, - кивнула девочка и нахмурилась. - Только он болеет. С Сана мгновенно слетело спокойствие. -Болеет? А что случилось с оммой? -Я не знаю, - надула губки девочка. - Он мне не говорит. -А Хаен? -И Хаен, - грустно покачала головой дочка. - Но я точно знаю, что омма болеет. -Я разберусь с этим, принцесса, хорошо? Девочка кивнула, и они зашли в сад, где на пледе в тени деревьев Уен, явно недавно вернувшийся, играл с Хаен, которая забралась на его спину и теперь пальчиком указывала, в какую сторону папе надо идти. Сан подошел к альфе, что замер и поднял голову, а после протянул руку. -Уен, - он дождался рукопожатия, после чего Хаен, заинтересовавшаяся вышитым рисунком на пледе, слезла с папы, позволяя ему подняться, что альфа и сделал. Сан кивнул ему и спросил: -Что с Сонхва? Миен говорит, он болен. -Он действительно был бледнее обычного, - кивнул нахмурившийся Уен. -Ты же знаешь, Сонхва никогда не пожалуется. Альфа кивнул, соглашаясь с Саном. -Знаю. Их семья была предметом пересудов всей округи с самого начала. А началось все с молодого военного Сана, который вернулся из похода не один, а с необыкновенной красоты омегой, что был высок, прекрасен лицом и телом, но был насторожен, словно зверь, и неприветлив. Сонхва был родом из практически истребленного племени, что жило на востоке, и хотя с Саном он пошел по велению сердца и доброй воле, отличия между порядками в его поселении и городе Сана были велики. Племена славились своей жестокостью и недружелюбием, проводили странные ритуалы, но, однако же, были привязаны к своим семьям. Вот и Сонхва прикипел к Сану так, что не оторвешь, а когда они зачали дитя, так и вовсе отказался входить за пределы их огороженной территории. Омега плохо говорил на их языке, но прекрасно общался жестами и взглядами - а взгляд его был необыкновенно выразительным. Сан обожал кроху Миен ничуть не меньше, чем своего омегу, и когда по долгу службы был вынужден уйти, страшно переживал и попросил Уена, своего друга, приглядывать за Сонхва и за дочерью. Уен его просьбу выполнил. Не сразу и не в полной мере, но омега постепенно оттаял к этому альфе и позволял себе помогать, а потом даже начал позволять ему заходить в дом. Он все еще смотрел настороженно, но уже не так, как раньше. А потом пришло известие, что отряд, в котором служил Сан, был разбит, и никто не выжил. Уен был в шоке от этого известия, он был уничтожен фактом смерти близкого друга, и целую неделю не мог решиться сообщить об этом Сонхва. Он не мог подобрать слов, но этот омега, кажется, все понял по его взгляду. Уен никогда не забудет тот день, когда Сонхва с остекленевшими глазами сполз на пол с дочерью в руках, переставая реагировать на любые раздражители. Он прижимал к себе Миен, когда отполз в угол комнаты и его плечи затряслись. Он выглядел абсолютно сломаным, растерянным, и сердце Уена рвалось от жалости. Он искренне хотел помочь, но не понимал, как подступиться к убитому горем омеге. Ситуацию спасла, как ни странно, именно Миен, которую нужно было кормить, одевать и развлекать, а Сонхва, который и до этого-то не жаловал окружающих, после смерти Сана замкнулся окончательно и теперь единственными людьми, с которыми он общался, были его дочь и Уен, что помогал им всем, чем мог. Будучи торговцем, альфа обладал немалыми возможностями и воспринял обещание, данное Сану, всерьёз. Вместо того чтобы строить собственную семью, он ударился в помощь семье друга. Прошел год, и однажды Сонхва, наблюдавший за тем, как альфа играет с его дочерью, сел рядом и переплел их пальцы. Он ничего не говорил, но Уен от волнения едва не выплюнул свое сердце. Он давно уже принял то, что любит и Сонхва, и Миен, но из уважения к Сану и его памяти никогда в жизни не позволил бы себе лишнего. Даже если сердце отчаянно желало, рвалось к этому омеге, что казался воплощением мечты, он не мог признать это, пусть весь город и был уверен, что они с Сонхва теперь вместе, что Уен стал частью их семьи, и что теперь Миен называет его папой. А еще спустя месяц омега накрыл его щеки руками и притянул к себе, сталкиваясь лбами и глядя своими дикими, невозможно прекрасными глазами, и альфа сдался, подаваясь вперед и целуя Сонхва. Уен так и не решился спросить, что чувствует к нему омега, потому что боялся услышать ответ. Они прожили как семья еще почти год, и Сонхва носил дитя, когда одним ранним утром в их дом постучался живой, но хромой Сан. Сан, которого никто не ожидал увидеть живым. Сан, который не ожидал увидеть своего друга вставшим из постели своего омеги. Это было страшное утро. Уен не мог найти слов, чтобы оправдаться, а Сан кричал и проклинал и его, и омегу, и лишь когда от удара Уен отлетел к комоду, а Миен, сидя в кроватке, заплакала ещё сильнее, двое альф заметили отсутствие Сонхва. Нашли омегу в подполе - тот бился в такой истерике, что едва не вырвал себе клок волос - и кое-как уговорили вылезти оттуда. Было видно, что Сонхва корил себя, из-за чего Уен почувствовал себя еще более гадко, ведь он понимал, как это выглядит все это в глазах Сана. Поначалу было сложно. Альфы, не сговариваясь, решили, что сейчас благополучие Сонхва важнее разборок, и притихли, действуя сообща, и лишь когда дело шло к родам, одним вечером, когда омега забылся беспокойным сном, Уен, наблюдая за тем как Сан укачивает Миен, тихо произнес. -Когда сообщили, что ваш отряд погиб, я думал, он наложит на себя руки. Сан вздрогнул и посмотрел на Уена. -Если бы не Миен, я не знаю, чем бы все закончилось. Он очень горевал. Сан посмотрел на дочь, что кажется заснула, осторожно прложил ее в кроватку и махнул рукой, указывая, что поговорить стоит на крыльце у дома. Альфа сел на ступеньку и похлопал рядом с собой, призывая Уена сесть. -Как так вышло, что вы сошлись? - спросил Сан после долгого молчания. Уен опустил голову. -Думаю, наши с ним причины были разными. Я - потому что влюбился. -А Сонхва? Уен пожал плечами и вздохнул. -Не знаю. Возможно, потому что ему было невыносимо тяжело одному. Он никогда не говорил мне причин, а я так и не спросил. -Вряд ли дело было только в этом. Он от тебя беременный, - фыркнул тихо Сан. -Я не оправдываюсь, - поджал губы Уен. - Но его хотя бы не вини. Хочешь - ударь меня, - он вскинул голову. - Но не относись к этому как к измене. Он тебе не изменял. -Я знаю, - выдохнул едва слышно Сан. - И тебя я знаю и понимаю, что твоей вины здесь тоже нет. Замолчали. -И что мы теперь будем делать? - спросил Уен, глядя на друга. Сан потер лицо рукой. -Жить. Что же еще. -Но... -Вы мириться? - тихий голос омеги заставил их обернуться. Сонхва стоял на пороге, завернутый в одеяло. Он по-прежнему был бледен, а глаза его хоть и были сонными, сохраняли легкую звериную настороженность, бегая от одного альфы к другому. -Я уйти? - тихо спросил омега. -Нет, не надо, - помотал головой Сан. - Иди сюда, - он подвинулся, освобождая место между собой и Уеном. Сонхва медленно, потому что передвигаться быстро он уже не мог, и осторожно сел на крыльцо. Было видно, как он напряжен. Сан выпутал руки омеги из одеяла, беря одну в свои, пока Уен, не до конца веря в то, что ему это позволили, взял в свои слегка трясущиеся ладони другую руку. -Мы не знаем, какова наша судьба. Должно быть, - Сан пожал плечами, - так суждено. Да, возможно это странно. Но нас трое. Вернее, скоро будет пятеро, - он крошечно улыбнулся. Сонхва пробормотал что-то на своем языке и заплакал, утыкаясь носом в шею альфы, в то время как Сан смотрел на Уена, что сам сейчас едва держался, чтобы не проронить слезы. -Как думаешь, что с Сонхва? Может, нужен лекарь? -Уже, - махнул рукой в сторону дома Уен. - Я беспокоился и привел его с собой. Их семью не то чтобы избегали, скорее, слегка сторонились, не понимая, как это возможно: один омега и два альфы. Однако лавка Уена богатела, потом и Сан открыл свою лавку с оружием, прибавив к достатку. Миен росла, как и крошка Хаен, Сонхва по-прежнему избегал походов за пределы дома, но в самом доме чувствовал себя хозяином. Да и двое альф, хоть это и казалось немыслимым, договорились между собой, и все ночи последние несколько месяцев провели втроем. Лекарь вышел из спальни озадаченным, чем изрядно напугал обоих альф, карауливших сон своих дочерей. -Ну? Что с ним? Старик-омега почесал подбородок. -Вот уж не думал, что окажусь в такой ситуации... - он странно улыбнулся. - Не знаю, кого из вас поздравлять. Уен замер, а Сан охрипшим голосом ответил: -Обоих. Старый омега истерично прихихикнул в кулак, а затем произнес: -Ребеночка ждет ваш Сонхва. Третьего. Сан и Уен переглянулись, а Сан обнял второго альфу, пока лекарь под шумок ушел, оставляя счастливых отцов одних. -Пойдем к нему, Сан. Альфа кивнул, и они зашли в спальню, где лежал их омега, хищные глаза которого сейчас сияли. -Сонхва, - Сан лег с одного бока, тогда как Уен примостился с другой стороны. - Тебе лекарь рассказал? -Я... Сам понять, - тихо ответил омега. - Вы радоваться? Сан переглянулся с Уеном. -Трое детей, Сонхва. У нас будет трое. Мы счастливые люди. -Три - хорошее число, - улыбнулся Уен. Омега облегченно выдохнул и прикрыл глаза. Улыбка тронула его губы. -Хорошее.