Ты, мой мальчик, прекрасен как последний выстрел

      Тяжелое дыхание, рука в руке и бешенный темп бега. Два низверженных божества неслись по владениям Черной Воды в попытке хотя бы немного переменить исход событий, предрешенных с самого начала. Ещё когда генерал Сюаньчжэнь принял непростое решение - вмешаться в ход чужой судьбы, тем самым ставя на кон свою судьбу и жизнь. Сейчас же их поведение больше походило на трепыхание жертвы перед ее необратимой кончиной.       Сюаньчжэнь все крепче сжимал в своей руке дрожащую ладонь Цинсюаня, что из последних сил сдерживал подкатывающую к горлу истерику и всхлипы. Холодные от ледяного страха пальцы также отказывались выпускать ладонь бывшего генерала.       Несказанные слова до сих пор висели мертвым грузом на языке бывшего повелителя ветров, в то время как перед глазами, жуткой картиной, застыло обезглавленное тело любимого старшего брата. Цинсюаня вновь окатило волной страха, от которой подкашивались ноги, а самому юноше хотелось упасть на землю и дать волю эмоциям, заходясь в приступе безумной истерики. Но он не мог позволить себе такой роскоши. Ведь МуЦин, бегущий рядом, сжимал его руку и тянул, будто давая надежду на спасение. Что еще немного и вот-вот этот кошмар закончится. Они закроют глаза и вновь окажутся в Небесных Чертогах.       Секунда и Цинсюань будет сидеть саду во владениях генерала Сюаньчжэня и любоваться прекрасными цветами, источающими сладкий аромат, пока бог войны с нежностью будет расчесывать его густые волосы, собирая их в хвост и закрепляя недавно подаренной заколкой.       Но сколько бы Цинсюань не моргал, красивая картинка из прошлого не становилась явью. Становилось только труднее дышать из-за беспрерывного бега. Мир перед глазами все больше терял свою четкость, а ноги подкашивались, так и норовя уронить их владельца на грешную землю. Только вот бывший генерал отказывался сдаваться, хоть каждый из них и понимал, что всё это лишь жалкие трепыхания. В то время как им в след гналась толпа мертвецов, а за ними, неспеша, следовал властитель этих мест, словно наслаждаясь последними минутами его жертв перед их неизбежной гибелью.       Му Цин, уже давно потерял счет времени, не мог найти ориентира на местности. Но одно он знал точно - с того момента, как он схватил Цинсюаня за руку прошло не так много времени, а значит ещё не всё было потеряно. Упиваться последними лучиками надежды - так по-людски...       – Генерал Сюаньчжэнь, я больше не могу! – Цинсюань падает на колени и тяжело дыша, безуспешно стараясь выровнять дыхание и не дать истерике взять себя под контроль.       Бывший бог войны, в безумной панике, оглядывается по сторонам, но к его огромному шоку осознает, что местность полностью безлюдна. Казалось, что кроме них двоих в этом зловещем лесу никого не было и нет, и лишь их тяжелое дыхание нарушало тишину незнакомых, мрачных владений.       Не раздумывая, бывший бог войны падает перед Цинсюанем на колени, стараясь отодвинуть липкий страх за их судьбу куда-то подальше, на второй план.       - Зачем?! Зачем вы это сделали?! Вас здесь совершенно не должно быть, генерал Сюаньчжэнь! - Цинсюань надломлено шепчет и задыхается в очередном приступе истерики, сгибаясь пополам и беспомощно ловя губами воздух. Но внезапно его ловят чужие теплые объятия.       – Потому что должен был, - с короткой паузой говорит бывший бог войны, сжимая дрожащее тело бывшего повелителя в своих руках, – потому что не мог поступить иначе..       Му Цин медлил, думал, стоит ли продолжать свою речь, но все сомнения смел прочь один неоспоримый факт - им обоим осталось недолго. И если он не скажет об этом сейчас, то уже никогда не скажет .       - Повелитель ветра... – Сюаньчжэнь слегка отстраняется от юноши, осторожно беря его за плечи и вынуждая смотреть в свои обсидиановые глаза, наполненные переживаниями, - Я не мог поступить иначе, потому что уже не представляю своей жизнь без Вас. Именно Вы научили меня вновь доверять без оглядки получить нож в спину. Несмотря на все обстоятельства -Вы стали мне близки. Без вашего звонкого смеха и счастливой улыбки я уже не представляю ночи в собственном саду. Я не жалею о своём выборе.       Ши Цинсюань пораженно смотрит в глубокие глаза бывшего генерала, не в силах и слова вымолвить. Молчание давит, а напряжение растет, поэтому Му Цин поворачивает голову в надежде отвлечься на ситуацию, в которой они находятся.       Но Цинсюань кладет свою теплую, искалеченную ранами, ладонь на пыльную исцарапанную руку бывшего генерала и, заставив вновь устремить чужой взор на себя, приникает к его губам.       Поцелуй с металлическим привкусом, наполненный отчаянием, говорит всё лучше всех слов мира. На миг, два низверженных божества позволили себе позабыть о ситуации вокруг, они дали себе право видеть только полные отчаяния глаза друг друга.       Но время было на исходе и оба это понимали. Уловив шелест травы и звуки шагов, Му Цин достает Чжаньмодао, что все это время была  с ним и заслоняет собой Цинсюаня, становясь в боевую стойку. Всё это было бессмысленно, оба это понимали. Никто не окажет им помощи. Смертные никак не могли связаться с небесными чертогами, а наследный принц не имел такой роскоши вовсе.. Но ясно было одно - никто из них не выберется из владений Черновода живым.       Из-за дерева возникает до боли знакомый силуэт и Цинсюань зажимает рот ладонью, давя испуганный вскрик.       – Заставили же вы меня побегать, – раздраженно выдает Хэ Сюань, что так и не сменил облик , щелкая пальцами и собирая вокруг себя тех самых умалишенных из башни.       – Зачем продолжаешь скрываться под чужой личиной? Все уже знают, что настоящий повелитель земли уже мертв, - Му Цин всё также стоит на готове, обводя пристальным взглядом непревзойденного.       Хмыкнув и кинув злостный взгляд на бывшего бога войны. Раздается щелчок пальцев и Черная Вода предстает перед ними в своем истинном обличии.       Их переглядки продолжатся недолго, хоть и кажется, что прошла целая вечность. Наконец Хэ Сюань скрещивает руки на груди и плечом оперевшись о дерево, смеряет парочку низверженных надменным взглядом.       - Интересно наблюдать за вашими бессмысленными попытками отсрочить неизбежное. Прославленный бог войны Сюаньчжэнь действительно столь отчаялся, что отрицает логику, на которой должна строиться любая стратегия на поле боя?       Му Цин на вопрос отвечать не собирался. Смысла в их диалоге и возможном последующем споре всё равно не было. Пальцы генерала уверенно сжимали рукоять Чжаньмодао, пока боковым зрением он проверял состояние застывшего от леденящего ужаса Цинсюаня.       - Но закончить всё так было бы слишком просто и неправильно по отношению к великодушной жертве генерала Сюаньчжэня, - повелитель черных вод отталкивается от ствола дерева, о которое опирался ранее и начинает медленно сокращать расстояние между ним и богом войны.       – Меня заинтересовала ваша преданность бывшему повелителю ветра. Неужели она настолько велика, что вы решились на потерю титула и положения, к которым шли так долго и болезненно. Неужели это только ради того, чтобы спасти его от смерти? - Хэ подходит достаточно близко, но предпочитает сохранять дистанцию, с удовольствием наблюдая за сменой эмоций на лике бывшего бога войны: настороженность, страх и смятение.       – Эта преданность отличается от братской любви, но от этого она не становится менее интересна... Хорошо, я дам вам выбор, генерал Сюаньчжэнь, - повелитель черных вод уверенно кладет ладонь на лезвие чжаньмодао с тупой стороны и улыбается с легкой с издевкой, - Вы прервете свою жизнь при помощи вашего оружия, и тогда я отпущу бывшего повелителя ветров из своих владений живым.       Ему доставляет удовольствие смотреть на расширившиеся глаза Му Цина. После небольшой паузы Хэ Сюань добавляет, - или вы лишаете жизни Ши Цинсюаня и свободны оказываетесь уже вы.       Му Цина сковывает внезапный приступ паники, что быстро переходит в отчаяние. Пальцы все сильнее сжимаются на рукояти Чжаньмодао - до побелевших побитых костяшек. В глубине души он не сомневался, что этот выбор - иллюзия. Так издеваются над жертвами, которых ждет неминуемая смерть. Ими и были два бывших небожителя.       Сюаньчжэнь практически мгновенно отбрасывает второй вариант . Поднять оружие, а тем более Чжаньмодао на Ши Цинсюаня? Это звучит немыслимо. Генерал бы не смог пойти на это, даже если бы ему пророчила самая мучительная смерть, при самых худших обстоятельствах.       - Хорошо. Я согласен на первый вариант, – бывший бог войны еле слышно сглатывает и опускает оружие, пока Хэ Сюань отходит в сторону, заинтересованно наблюдая за разворачивающимся представлением.       – Му Цин! Не смей! - Цинсюань наконец отходит от оцепенения и срывается в сторону генерала, но ватные ноги не дают ему уйти далеко, и он вновь падает наземь, уже не сдерживая рвущихся наружу слез.       Бывший бог войны уверенно поднимает собственную саблю, крепко сжимая пальцы на рукояти Чжаньмодао, и с вызовом смотрит на ухмыляющегося повелителя черных вод. Только всхлипывающий беспомощный Цинсюань, пошатывал уверенность Му Цина, он, словно в бреду звал генерала, умоляя его не делать задуманного и подождать. Но Му Цин жмурится, стараясь усмирить бушующие в груди чувства.       Альтернативы нет и не будет. Их судьба была предопределена с самого начала и изменить ее - невозможно. Остается только смириться и достойно принять свою участь с гордо поднятой головой. А сопротивляться - только оттягивать неизбежное, позорясь собственной слабостью. Му Цин ни за что бы не смог предать близкого человека, а уж тем более возлюбленного.       Занеся Чжаньмодао над собственной шеей, Му Цин закрывает глаза и делает одно резкое и точное движение саблей. Слышится глухой удар тела о землю и тут уже Цинсюань не в силах сдержать собственного крика, полного боли и отчаяния, заходится в приступе безумной истерики.       Хэ Сюань кидает презрительный взгляд на бездыханное тело и обходит его, направляясь ближе к бывшему богу.       - Ваша "великая любовь" бессмысленна и бесполезна. Она не способна спасать или помогать. И эта благородная жертва на деле - ничего не стоящая пыль у моих ног, так же глупа и напрасна. Эта любовь толкнула Сюаньчжэня на потерю титула и положения, к которым он шел столько лет. Какие-то никчемные жалкие чувства смогли пошатнуть его многолетние устои? Мерзость.       Повелитель черных вод подходит совсем близко. Наклоняется и берет израненное, покрытое синяками лицо Цинсюаня за подбородок, заглядывая в чужие испуганные бирюзовые глаза.       - Но самое главное, что всё это произошло из-за тебя - ошибка Ши Уду и смерть генерала Сюаньчжэня. И твоя великая любовь здесь не поможет. Ни твои чувства к брату, ни к почившему возлюбленному, ни ко мне, как твоему дорогому Мин-сюну. Все это твоя вина, Ши Цинсюань.       Небрежно оттолкнув от себя бывшего повелителя ветра, бедствие поднимает с земли саблю бывшего бога войны и одним движением смахивает с лезвия остатки крови. Пока Цинсюань всё ещё в шоке, невидящим взглядом утыкается в своего генерала.       - Если хочешь выжить нельзя иметь привязанности . А уж тем более - отдавать свое сердце кому-то другому. Наиглупейший поступок. Я думал, что небожители отличаются от людей своей проницательностью. По всей видимости, я ошибался. От чувств лишь одни беды и страдания.       Теперь уже Хэ Сюань заносит лезвие и одним четким движением убивает последнюю надежду на счастливый исход.       - Почему же после всего произошедшего я чувствую лишь опустошение?       Но ответа на этот вопрос Хэ явно не получит, и он останется без ответа ещё долгое время, а может и целую вечность.