Папина дочка

— Омер, приветствую, — голос главы разведки сегодня был не суровым, а вполне себе спокойным. — Поздравляю с рождением дочери. — Спасибо, глава, — улыбнулся молодой отец. — Как назвали девочку? — Эда Айше. Это старшая дочка предложила. — Красиво получилось! Как Неслихан себя чувствует? Омер прикрыл дверь комнаты, где отдыхала его жена и где теперь стояла кроватка малышки. Пока крошка была слишком маленькой и постоянно нуждалась в маме, поэтому кроватку поставили в спальне Омера и Неслихан. — Неплохо. Уже отошла от родов. Но с дочкой расстаться никак не может. — Значит, справляетесь? Они и правда справлялись, хотя, конечно, не без сложностей в виде ночных пробуждений и плача по непонятной причине. Впрочем, для Неслихан материнство было только в радость. Кажется, она уже и забыла, что когда-то была дипломатом, общалась с политиками высокого ранга. Теперь она нежно ворковала с малышкой, качала ее на руках, пока сидела в кресле или на диване, без устали шептала, как сильно любит свою дочку. Омер улыбался, глядя на них. — Справляемся, конечно, глава. Нам только в радость. — Ну, замечательно. Омер, я вот что тебе предложить хочу… Раз ты человек семейный, может, займешь место в штабе? Я понимаю, ты хотел принимать участие в операциях и вряд ли представлял себя в офисе, но теперь кое-что, скажем так, изменилось. Омер задумался. Раньше он и правда не представлял, как будет сидеть в спокойном кабинете, в пиджаке и при галстуке. Но теперь и правда слишком много изменений. Эде нужен папа, Неслихан — муж, да и у Эбру сложный возраст. Тем более, с Компанией покончено (по крайней мере, с верхушкой) — можно и отойти от полевых дел, принять новую должность и зажить куда более спокойной жизнью. А на его место придут новые люди, молодые, без семьи, которым не страшно умереть, оставив сиротами детей. И все же нужно было подумать… — Глава, я пока не могу дать ответ, — сказал Омер. — Сколько времени у меня есть? — До завтра тебе хватит? — Должно хватить. Неслихан открыла глаза, услышав шаги в спальне. Она сидела в кресле с дочкой на груди. Малышка только что покушала и теперь засыпала под качание кресла. — Кто звонил? — шепотом спросила Неслихан. — Глава разведки. Предлагал должность в штабе. Отсутствие боевых операций, только бумажная работа — короче, смертная скука. — И… что ты думаешь? — Я не знаю, если честно. С одной стороны, я всю жизнь так и живу, не зная, где окажусь завтра. Может, в Германии, может, в Греции, может, в Ираке… И я привык так жить. Привык спать где придется — а чаще вообще не спать. Привык кого-то спасать, стрелять, драться. Привык распутывать головоломки и быть в опасности. Но… — Что? — Но знаешь, — Омер усмехнулся, — я представляю, что на это сказала бы Эбру. Она сто процентов поставила бы мне какой-нибудь диагноз. И… я очень люблю работу. Но вас я люблю больше. Без тебя и дочерей я уже не представляю своей жизни. И думать о том, что я хоть один день буду вдали от вас, для меня мучительно. Так что я соглашусь. — Омер, — Неслихан посерьезнела, — если ты делаешь это ради нас, а сам не хочешь, лучше не надо. Я не смогу смотреть, как ты мучаешься вдали от центра опасной операции. Омер остановил кресло и прижался своим лбом к лбу Неслихан, чувствуя запах молока и еще чего-то сладкого и нежного. — А я не смогу нормально работать вдали от вас. Неслихан, я очень люблю тебя и нашу дочку. Вы самое лучшее, что случилось в моей жизни за последний год точно. Неслихан прикрыла глаза, улыбаясь: — Год назад ты, наверное, и не думал, что у нас все вот так произойдет, и ты будешь держать на руках своего ребенка. — Не думал, — был честен Омер. — Но я еще никогда не был так счастлив, как сейчас. Эда зашевелилась, закряхтела на маминых руках. Омер мигом перехватил дочку: — Что такое, солнышко? Почему не спим? Мама с папой разбудили тебя разговорами, да? — он коснулся поцелуем теплого лобика. — Какая же ты прекрасная, моя девочка. Как сладко ты пахнешь… Давай сегодня папа тебя уложит? А маме мы дадим немножко отдохнуть. — Ты покачаешь ее? — уточнила Неслихан. — Конечно. Я же ее отец. Или ты даже мне не доверяешь Эду? — Нет, что ты! Как я могу? Без тебя ее бы даже не было. — С этим не поспоришь, — усмехнулся Омер. — Я тогда в ванной полежу немного. — Конечно. Только не усни там в теплой водичке. Когда дочка наконец закрыла глазки и затихла, Омер положил ее в кроватку. Затем взял телефон и написал сообщение главе, в котором подтвердил согласие на должность в штабе. Это и правда будет лучшим решением для всей его большой семьи.

***

Травмы Эбру зажили только к каникулам. Из-за этого семестр пришлось заканчивать дома — впрочем, на успеваемости это никак не сказалось. За время пребывания в больнице Эбру немного отстала от одноклассников, и поэтому первую неделю января пришлось провести за учебой, ведь поблажек ей никто не делал. Кажется, Рейян и Миран были только рады этому — по крайней мере, не приходилось переживать, где и с кем находится подопечная и не вляпалась ли снова в историю. Более-менее свободные от учебы дни Эбру старалась проводить в доме отца и мачехи. Дело было не только в том, что ей хотелось побыть с младшей сестренкой. Она понимала, что ее приезд — это возможность для Неслихан отдохнуть и выспаться. Эбру много читала про послеродовую депрессию и знала, как важен отдых для женщины, которая только что стала мамой. Она быстро научилась ухаживать за малышкой, могла переодеть ее, поменять подгузник, даже искупать. Из-за этого она осталась в Стамбуле на каникулы. Миран, Рейян и Гюль улетели во Францию к отцу Рейян, как и собирались, а она не поехала. Ведь Париж простоит еще много лет, а вот Эда Айше быстро вырастет. Сестренке исполнился месяц как раз в первую субботу каникул. Эбру заранее запланировала сюрприз для Неслихан на этот день. Она приехала к мачехе после обеда. Та сразу открыла дверь, держа на руках малышку. — Привет, — поздоровалась Эбру. — Так, давай мне малую и собирайся, у тебя не так много времени. — Э-э-э, то есть? — не поняла Неслихан. — Ну, сегодня Эде исполнился месяц. А ты, как ее мама, заслужила небольшой подарок. Тебя ждут в салоне красоты. — Эбру, постой, какой салон красоты? — Да обычный же, Неслихан! Ну, там, маникюр, педикюр, укладка, масочки для лица разные… — Я что, так плохо выгляжу? — Ты выглядишь просто замечательно! Но тебе нужно немного времени для себя. — Но как я Эду оставлю? — мачеха взглянула на дочку, которая сопела на ее руках. — Обычно. Я посижу с ней. Ничего такого сложного в этом нет, я же все умею. Неслихан вздохнула, видимо, сомневаясь. А затем поинтересовалась: — Это Омер организовал? — А кто же? — усмехнулась Эбру, подумав о том, что надо бы уведомить отца об организованном для жены сюрпризе. — Давай, собирайся, а то опоздаешь. Я твой сертификат вот здесь на полочку положу. Перед уходом Неслихан, конечно, засыпала Эбру наставлениями, объяснив, что где лежит, и велев непременно звонить, если падчерица не справится. Проводив наконец мачеху, девочка устроилась на диване с сестренкой на руках. Почитала ей книгу («Ведьмака», конечно же), а затем, убедившись, что малышка уснула, поднялась наверх и положила ее в кроватку. Не успела она это сделать, как телефон зазвонил — Мерве. — Привет, а ты разве не в Дубае? — удивилась Эбру, вспомнив, что подруга собиралась туда на каникулы. — Привет, не-а. Довелось отложить — у отца подписание какого-то контракта в понедельник, поэтому мы поедем позже. — Понятно. — Как ты каникулы проводишь? Может, погуляем? — Сегодня не могу, сижу с Эдой, — объяснила Эбру. В динамике раздался вздох. — По-моему, тебя эксплуатируют в качестве бесплатной няни, — высказала предположение Мерве. — Ну и что? Пусть, — пожала плечами Эбру. — Неужели это так весело — сидеть с маленьким ребенком? Я бы никогда в жизни не смогла. Я вообще детей не хочу. Эбру спокойно относилась к тому, что у них с подругой были кардинально разные ценности в жизни. В конце концов, что в этом удивительного? Мерве росла в тепличных условиях, в любящей семье, в то время как у Эбру порой не хватало денег на еду. — Да вполне нормально. Это же моя сестренка… — Ладно, — вздохнула подруга. — Позову тогда мачеху погулять, может, в кино сходим или просто по магазинам. — Мачеху? Вы же враждовали. — Да знаешь… Глядя на тебя и твои отношения с Неслихан, я решила закопать топор войны. Отец ее все равно не бросит, так что к чему зря силы тратить… Попрощавшись с подругой, Эбру склонилась к кроватке. Эда как раз пошевелила ручкой, но не проснулась. Девочка покачала кроватку, и тут ей снова позвонили — на этот раз бабушка. — Привет, дорогая моя. Как проводишь каникулы? — Привет, бабушка. Нормально, отправила Неслихан в салон красоты, а сама осталась с Эдой. — Правильно. Неслихан нужно отдыхать от материнских будней. Хотя дети — это, конечно, счастье, — Саджиде ханым сделала паузу. — Эбру, я вот почему звоню. Хотела бы завтра пригласить тебя на обед. У нас небольшой праздник. — Мы будем первый месяц Эды отмечать? — воскликнула девочка. — Вот придешь и узнаешь, — решила сохранить интригу бабушка. — И своих всех тоже зови. — Они же во Францию улетели. Вчера вечером проводила их в аэропорт. — А-а-а, вот как… Ну, ничего, значит, два раза отметим. В любом случае, я буду ждать. Удивиться Эбру не успела — позвонил отец. «Да я сегодня прямо нарасхват», — подумала девочка, отвечая на вызов. — Дочка, привет, ты случайно не у нас дома? — спросил Омер. — Привет. У вас, а что? — Я просто до Неслихан не могу дозвониться, волнуюсь… — Так у нее руки заняты, наверное. — В смысле? — Пап, она в салоне красоты, маникюр ей, видимо, делают. Кстати, если что, это ты ей подарил сертификат. И когда придешь домой, не забудь сделать ей комплимент, как хорошо она выглядит. — Ого… Даже не знаю, что сказать… Дочка, что бы я без тебя делал? — Извинялся бы перед Неслихан за то, что ничего ей не подарил на первый месяц с рождения дочери, — фыркнула девочка. Папа в динамике тоже рассмеялся. — Кстати, не знаешь, по какому поводу завтра бабушка в гости зовет? — Я думал, ты знаешь… Сам удивился. — Ладно, до завтра не так много времени. Скоро это станет известно. В воскресенье в квартире Саджиде ханым было шумно и многолюдно. Пока бабушка обнималась с младшей внучкой, Эбру прошла в гостиную, где уже сидели Коркут и Сена. Лицо Сены за время беременности округлилось, животик уже заметно выпирал из-под платья. С лица ее мужа не сходила счастливая улыбка — еще бы, он ведь станет отцом сына. С женой он носился как с хрустальной вазой. Эбру только улыбалась, слушая, как он каждую минуту спрашивает, удобно ли ей и не принести ли что-нибудь. Когда гости устроились за столом (а Эду уложили спать в комнате), раздался звонок в дверь. Саджиде ханым устремилась открывать, и вскоре на пороге комнаты появился еще один гость. — Геральт? — Эбру от изумления едва не поперхнулась водой. Мужчина усмехнулся и подмигнул девочке. Кажется, не она одна была удивлена. — Папа Назым, а вы почему здесь? — спросила Неслихан. Она до сих пор не привыкла называть его просто папой, без имени. Геральт тем временем пожал руки мужчинам, по-отечески приобнял Сену, поцеловал в щеку дочь. Но на ее вопрос не ответил. А вот от взгляда Эбру не скрылось то, как бабушка и Назым бей переглядываются между собой. — Ну, раз все собрались, пришло время объявить вам нашу новость, — Саджиде ханым встала рядом с Геральтом. И тот приобнял ее за плечи. — Мы вчера стали мужем и женой. Эбру, которая в этот момент снова сделала глоток воды, теперь уже поперхнулась. И пока Неслихан стучала ей по спине, Коркут и Сена первыми поздравили молодых супругов. — Вот это да, — покачал головой Омер. — Умеешь ты удивлять, однако, мама. Кому рассказать — не поверят. — А что тут такого? — откашлявшись, спросила Эбру. — Любви вообще-то все возрасты покорны. Омер взглянул на жену: — Это у нас с тобой теперь одни родители, получается? — Получается, так, — улыбнулась Неслихан. — Мама Саджиде, папа Назым, мы за вас очень счастливы, правда! И мы рады, что вы решились. Геральт нежно поцеловал Саджиде ханым в висок и признался: — Если честно, мы долго думали, стоит ли. Но жизнь у нас такая, что не знаешь, что случится завтра. Однажды мы уже потеряли друг друга… Хотя я безумно благодарен Махпейкер за Неслихан и Джихангира… — И я благодарна Хасану за своих мальчиков, — добавила женщина. — Но мы с Назымом встретились благодаря Эбру, и как-то вспомнились былые чувства. Хотя мы долго не решались, боялись, что вы скажете… — Нет, все правильно, — перебил Омер. — Мама одна, Назым бей тоже один… Если два человека любят друг друга, почему мы должны препятствовать? Только мне теперь немного непонятно, могу ли я называть Назым бея папой Назымом. — Конечно, — кивнул пожилой разведчик. — А я, если не возражаете, не буду называть вас дедушкой — продолжу звать Геральтом, — улыбнулась Эбру. — Я просто привыкла уже. — Хорошо, — усмехнулся пожилой мужчина. — Хотя не знаю, оправданно ли это теперь… Ведь с понедельника я буду рядовым пенсионером. — Папа Назым, вы ушли из разведки? — удивилась Неслихан. Геральт снова взглянул на жену и кивнул: — Ушел. Буду заниматься обычными пенсионерскими делами. Ну и воспитанием внуков. — Меня воспитывать не надо, — тут же поспешила сообщить Эбру. — Все равно уже смысла нет. Взрослые за столом улыбнулись. Сегодня впервые за долгое время все чувствовали уверенность в завтрашнем дне и спокойствие.

***

— Наконец-то Стамбул! Я уж и не надеялась, — воскликнула Рейян, выходя из аэропорта. Миран, следовавший сзади вместе с Гюль, вздохнул — перелет был сложным. Сначала отправление самолета задержали на пять часов из-за снегопада, затем циклон над Болгарией заставил приземлиться в Белграде. В итоге вместо субботы они прибыли домой только в понедельник, уставшие и вымотанные. — Ну, уже все хорошо, — сказал Миран. — Смотри, в Стамбуле солнышко. Сейчас приедем домой, выспишься, отдохнешь, и все будет в порядке. Рейян очень соскучилась по дому за эти недели во Франции. Хотя поездка выдалась чудесной — она впервые съездила за пределы Турции. Папа Махфуз устроил им экскурсию по Парижу, затем они на пару дней отправились в Марсель, на юг Франции, где было солнечно и тепло, совсем как в Стамбуле. Гюль подружилась с сыновьями Аланы. Женщина возила детей на экскурсии в занимательные музеи, на природу. К концу каникул Гюль даже заговорила по-французски. — А мне очень понравилось! — сообщила она по дороге домой. — Рейян, а можно я и на летние каникулы поеду туда? — На все каникулы? — усмехнулась девушка. — А как же Мидьят? — Ладно, хотя бы на две недели. Я и одна могла бы полететь. А что, Даниэль вот летал один в лагерь в Великобританию! — Давай мы поговорим об этом попозже, ладно? — предложила Рейян. — Гюль ханым, если окончишь семестр на «отлично», я уговорю Рейян, чтобы она разрешила тебе одной лететь во Францию, — подмигнул девочке Миран. — Я буду очень стараться, — пообещала Гюль. Удивительно, но сразу после приезда домой девочка села за учебники. Этот запал не исчез и спустя неделю, и спустя две недели, и даже спустя месяц после начала семестра. А ведь начиналась весна, погода становилась все теплее, хотелось проводить больше времени на улице. После школы Эбру и Гюль часто вместе гуляли на набережной. Практически каждые выходные Эбру забирала Гюль к Омеру и Неслихан — в том районе у Гюль уже даже появились друзья, и она сама просилась туда. В фонде Рейян и Мирана началась активная подготовка к Рамадану и следующему за ним Дню защиты детей. — А если вместе с разведкой провести специальную акцию — раздать подарки детям, чьи родители погибли за родину? — предложила Эбру за ужином, когда Рейян и Миран активно обсуждали, как порадовать ребятишек. — Думаешь, это можно устроить? — спросила Рейян. — Конечно! Папа мог бы помочь со списками детей. Наверняка ему придется по душе такая идея. Да и бабушка с Геральтом подключатся. — Слушай, Рейян, а ведь и правда, прекрасная идея! — поддержал Миран. — Я хочу вам помогать, можно? — подала голос Гюль. — Конечно, цветочек, — Рейян погладила сестренку по щеке. — Мы вместе организуем замечательный праздник для ребят. Погода в День защиты детей была солнечная, хоть и прохладная. На праздник собрались десятки ребятишек, чьи папы или мамы умерли при исполнении долга. В просторном дворе их развлекали играми и угощали сладостями аниматоры, а Рейян, Миран, Гюль и Эбру раздавали подарки: игрушки, книги, канцелярские принадлежности. Конечно, все это не вернет малышам родных, но все же подарит хоть немного радости. — А классный день получился, — улыбнулась Эбру, когда они вечером возвращались домой, уставшие, но счастливые. — Классный, ага, — согласилась Гюль, облизывая мороженое. — Мне так понравилось! А мы еще будем что-то такое делать? — Обязательно, Гюль ханым, — пообещал Миран, глядя на девочку в зеркало заднего вида. — Странно, что папа рано ушел, — задумчиво произнесла Эбру. — Никому ничего не сказал… Неужели опять на задание вызвали? — Если бы вызвали, Саджиде ханым тоже не уехала бы, а они вместе уходили, я видела, — сказала Гюль. — Тогда и правда что-то странное… Ладно, может, мне это кажется. Они подъезжали к дому, когда телефон Рейян зазвонил — Саджиде ханым. — Слушаю вас, — ответила на вызов девушка. — Рейян, я хотела извиниться, что мы рано уехали, просто Коркут позвонил, — чувствовалось, что Саджиде ханым была взволнована. — Что случилось? — испуганно спросила Рейян. — Ничего-ничего, все хорошо, не волнуйся! У нас такая радость! Сена родила сына! — Да ладно! Поздравляю! Родила, да еще в такой день! Здоровья ей и малышу! — Спасибо. Мы тут все в больнице: и Омер, и Назым бей. Кстати, мальчика назвали Ахмет Картал. — Прекрасное имя! Передайте от нашей семьи поздравления! Ребята! — отключив вызов, воскликнула она. — Сена стала мамой! Ахмет Картал родился!

***

Неслихан очень ждала весенних деньков. Так хотелось сидеть с дочкой на улице, наслаждаться солнцем и ласковым ветерком. Поэтому она очень обрадовалась, когда наконец установилась хорошая погода. Эда Айше прекрасно спала на свежем воздухе. А еще девочка росла и стремилась узнавать мир: следила за предметами, пыталась попробовать все на зуб, выражала эмоции криком, смехом или кряхтением. Так хотелось показать ей каждый цветочек и каждый листочек! Омер, как и раньше, много работал, но каждый вечер возвращался домой. А еще он проводил с семьей выходные. Ему было нетрудно покормить Эду, искупать и переодеть. Да и вообще, о лучшем отце для своей дочери Неслихан и мечтать не могла. Эда Айше в коляске потянулась и захныкала — значит, пора кушать. Неслихан безошибочно научилась считывать сигналы дочки. Она отложила книгу, достала малышку из коляски и приложила к груди. Ей очень нравились эти минуты, когда они с дочкой были будто одним целым. В такие моменты Неслихан даже думала: вот бы Эда взрослела помедленнее! — Неслихан, ты дома? — послышалось от калитки — Омер заехал на обед домой. — Я тут, — откликнулась она. Омер подошёл к жене и поцеловал ее. — Ты неожиданно рано сегодня… — В честь моего дня рождения отпустили пораньше. Надеюсь, ты про него не забыла? — он усмехнулся. Неслихан опустила глаза. — Нет, конечно! — она и впрямь давно уже подготовила подарок для мужа — набор красивых галстуков. Неслихан даже научилась завязывать их по видеоурокам в интернете, пока Эда спала. Дочка тем временем наелась, и Неслихан, поправив одежду, хотела было уложить ее в коляску, но Омер остановил: — Можно я возьму Эду? — Конечно, ты же ее папа. Омер принял девочку на руки и принялся качать на руках, приговаривая: — Моя доченька, мой цветочек, мое солнышко… — Омер, не так сильно, а то ее стошнит, — предупредила было Неслихан, но было уже поздно — часть съеденного Эдой молока оказалась на лацкане его пиджака. — Ой… Неслихан заливисто рассмеялась, и Омеру тоже стало весело, несмотря даже на запачканный пиджак. — Давай сюда дочку, — сказала она, улыбаясь. — И иди в ванную. — Да я слишком соскучился по ней просто, — воскликнул Омер. — Эда-Эда… — Все, иди уже. Следующим утром Неслихан долго не могла оторвать взгляд от спящего мужа. Его лицо во сне было таким спокойным, умиротворенным… Она легонько гладила его щеки, лоб, пока он наконец не открыл глаза. — Доброе утро, — улыбнулась она. — С днем рождения тебя! — Доброе, — отозвался Омер и улыбнулся в ответ. — Спасибо, родная. Губы супругов соприкоснулись в нежном поцелуе. — Завтрак уже готов, если что, — тихонько произнесла Неслихан. — Подарок тоже, но я за завтраком его подарю. — Самый главный подарок ты мне уже сделала в декабре, — откликнулся муж. — Кстати, как он там? Неужели еще спит? — «Подарочек» просыпался рано утром на кормление. Потом снова уснул. Рука Омера скользнула по боку Неслихан и легла на плечо. Лямка тонкого сарафана незаметно поползла вниз. — Омер, что ты делаешь? — засмущалась она, а по коже побежали мурашки. — Ничего, — хитро глядя на нее, сказал Омер. — Просто раз наша дочка спит, можем немного побыть вдвоем. — А как же завтрак? — Ничего страшного. Подогреем, — он прижал к себе жену, медленно поднимая подол сарафана и проводя рукой по нежной коже бедра. Неслихан задышала чаще. Омер лег на нее сверху и поцеловал, вкладывая в поцелуй всю свою нежность, страсть и любовь, чувствуя, как реагирует ее тело на такие ласки, и распаляя ее все больше. После такого бодрого начала дня супруги еще около получаса вместе нежились под теплым душем. Затем по очереди спустились на завтрак. Телефон Омера уже разрывался от звонков — и мама, и дочка, и знакомые хотели поздравить его. Эбру проводила эти выходные в Чешме — Рейян удалось достать билеты на концерт какого-то балканского музыканта, и они всей семьей уехали к морю. — А что, если и нам на лето снять домик у моря? — предложил жене Омер. — Эде морской воздух будет полезен. — Хм… А давай! — согласилась Неслихан. — Мы с тобой вместе так никуда и не съездили отдохнуть. А сейчас так хочется показать Эде красоты нашей страны! — Давай в Фетхие поедем? Там столько разных древностей! И целых два моря рядом. — Отличная идея! И можно будет пригласить Эбру провести с нами время. — Обязательно. — Омер, — Неслихан взяла его за руку. — Я так тебя люблю! Лучшего мужа я и представить не могу. — А я не могу представить себе лучшей жены, — улыбнулся он, поднося к губам руку Неслихан. — Спасибо тебе за все!