Папина дочка

— Мама Саджиде, давайте я помогу убрать со стола, — предложила Неслихан, когда все разошлись. На самом деле, ей больше всего на свете хотелось спать, сегодняшний день заставил ее истратить все силы, но показалось неприличным уйти, оставив Саджиде ханым одну с горой посуды. — Не стоит, милая, лучше иди отдыхать, тебе полезно, — сказала женщина, приобнимая невестку. — Оставайтесь с Омером здесь, в его комнате. Я найду тебе что-нибудь переодеться. — Ладно, — согласилась Неслихан. Она приняла душ, переоделась в майку и штаны, выданные Саджиде ханым, затем, высушив волосы, прошла в комнату Омера. Она впервые оказалась здесь. И комната поразила ее своей аскетичностью: кровать, стол, стул, шкаф — ничего лишнего. Впрочем, Омер тут практически не появляется, он все время на заданиях или в штабе. Только сейчас что-то стало меняться, и Омер все чаще остается в Стамбуле, координируя команду из штаба. Неслихан взглянула на фото в рамке: на нем Омер был запечатлен со своим отцом Хасаном Атмаджа. Омеру здесь было лет четырнадцать-пятнадцать, и Неслихан поразилась тому, насколько же Эбру похожа на него. Странно, почему ей казалось, что девочка пошла в мать? Неслихан вернула фото на место и забралась под одеяло. Хотелось дождаться Омера — теперь они были мужем и женой и засыпали вместе если не каждый день, то достаточно часто. В его объятиях Неслихан было комфортно, уютно и спокойно. После ночи рядом с Омером ее не тошнило, не кружилась голова, не клонило в сон. Для себя она нашла объяснение: малыш под сердцем просто чувствует папу рядом, вот и не тревожит маму. Она улыбнулась своему открытию и закрыла глаза. Омер тихонько приоткрыл дверь в комнату, но Неслихан все равно разбудил. Когда он прилег на кровать, жена пошевелилась рядом: — Ты пришел? — Конечно. А разве могло быть по-другому? Тут ведь моя любимая и мой ребенок… Он положил ладонь на живот Неслихан, и по ее коже побежали мурашки. Она обвила его руку своей, устраиваясь поудобнее. — Омер… — Да? — Я про эту твою фотографию с отцом хочу сказать… — Что сказать? — Я, когда Эбру увидела, подумала, что она на свою маму похожа. А теперь смотрю на это твое фото и понимаю, что она — это вылитый ты в подростковом возрасте. Только у нее волосы длинные. Она очень красивая девочка. — Могу считать это комплиментом себе? — усмехнулся Омер. Неслихан смущенно улыбнулась. — Как бы я хотела, чтобы наш малыш был похож на тебя… — А я бы хотел, чтобы он был похож на тебя. А вообще… Пусть просто родится здоровым. Только для этого его маме нужно больше спать. Так что давай-ка засыпай. Неслихан вздохнула, улыбнулась, прижимаясь спиной к Омеру, и закрыла глаза. В его объятиях, с его рукой на своем животе она чувствовала себя под защитой. И уснула как никогда быстро. Вибрация телефона, поставленного на беззвучный режим, ворвалась в ее сон. Она повернулась к Омеру и сонно произнесла: — Омер, тебе, кажется звонят. Омер, просыпайся. Омер… — Что? — он мигом вскочил, едва не задев Неслихан. — У тебя телефон звонит, — она зевнула и потерла лицо руками. — Спи, я сейчас поговорю и вернусь. Он поцеловал ее в лоб и вышел из комнаты. Звонок был с незнакомого номера, что не могло не насторожить. «Неужели опять Компания?» — испуганно подумал он. Теперь ведь ему было за кого бояться — вдруг что-то случится с Эбру? — Слушаю. — Здравствуйте, вам из больницы звонят, — раздался в динамике женский голос. — К нам доставили семью Асланбей после автомобильной аварии. — Что?

***

— Эбру, Эбру… Ну просыпайся же! Эбру открыла глаза и увидела над собой лицо Гюль. На голове у девочки была небольшая ссадина. Перед глазами все расплывалось, но Эбру сумела отстегнуть ремень безопасности и сесть. — Аллах, что случилось? Ты как? — Я в порядке, только голова болит. Мне страшно. Рейян и Миран молчат… Эбру, превозмогая боль в руке, вытащила из кармана телефон. Гаджет не пострадал, разве что по стеклу экрана пошла трещина. Но это было сущей ерундой и меньше всего беспокоило девочку. Она осмотрелась и осознала, что машина стоит в какой-то яме. «Понятно, значит, та вспышка ослепила Мирана, и мы слетели с дороги», — быстро разобралась она. Голова кружилась, немного тошнило, сердце стучало, но больше всего беспокоило состояние родных. Эбру схватилась за кресло впереди и подтянулась. Рейян была без сознания, из ее головы шла кровь, колени были усыпаны осколками, которые, видимо, порезали руки — они все были покрыты царапинами. — Рейян, — Эбру легонько потрясла девушку. — Рейян, проснись. Бесполезно. Она пощупала пульс, поняла, что Рейян жива. Дотянуться до Мирана не представлялось возможным: прямо между ними в машину вонзилась ветка. «Ох, черт», — от страха за Мирана у Эбру потемнело в глазах. — Гюль, давай выбираться отсюда, — скомандовала сестренке Эбру. — Попробуй открыть двери. Девочка запыхтела. — Не получается. Эбру толкнула дверь со своей стороны. Та открылась, с огромным трудом, но все же открылась. Эбру вышла на улицу. Теперь надо было спасти сестренку. Нога внезапно соскользнула, и Эбру схватилась за дверцу машины. Отдышавшись, она посмотрела вниз. Автомобиль стоял прямо на краю оврага. Причем он навис над оврагом тем самым краем, где сидела Рейян. «Во дела», — дрожа от страха, подумала девочка. — Так, Гюль сейчас я буду пробовать открыть дверь снаружи, — объяснила младшей сестренке Эбру и дернула за ручку машины. После немалых усилий дверь все-таки поддалась. — Вылезай. Гюль выбралась из машины и спросила: — Что случилось? — Мы попали в аварию. Стой тут, я посмотрю, как там Миран. Эбру подошла к водительскому сиденью и поняла, что дело плохо. Миран лежал лбом на руле. Понять, жив ли он, было нельзя. Машина не дымилась — это уже хорошо, значит, пока есть время. «Что же делать? — думала девочка. — Так… Надо звонить папе… Ох, блин, мой телефон в машине остался!» — Как там Миран? — донесся до нее голосок сестренки. — Не знаю. Я боюсь что-то делать. Внизу овраг. Если автомобиль сорвется вниз, у Мирана и Рейян вообще нет шансов выжить. А так, может, все получится. Бежим на дорогу звать на помощь! Девочкам повезло — первая же машина остановилась около них, перепачканных грязью и кровью. Семейная пара, мужчина и женщина лет пятидесяти, выслушав их путаные объяснения, сразу же стали звонить в полицию, скорую и спасателям. Вскоре завыли сирены, и дорога заполнилась машинами разных служб. Спасатели стали закреплять к машине веревки и спускаться в овраг, полицейские писали что-то в протоколах. Эбру все это время держала за руку перепуганную Гюль. Сердце ее колотилось от страха за родных людей. «Неужели это все? — билось в ее голове. — Нет-нет-нет, не может быть! Вот же только что все было хорошо, мы ехали из гостей… Они же такие молодые, они не должны погибнуть… Может, я смогла бы вытащить хотя бы Мирана? Но как? Машина висела над оврагом. А Миран тяжелый, я бы одна не справилась… Хотя тогда с Метином… Но там даже не знаю, как вышло. Нет, я правильно сделала. И я не могла так рисковать, иначе Гюль могла бы остаться одна. А если бы с ней что-то случилось?» Мысли в голове путались, перед глазами все плыло. Эбру даже не сразу сообразила, что к ней обращаются приехавшие на место врачи скорой помощи: — Девушка, нам надо вас осмотреть. Как вас зовут? — Вы вот сестрёнку осмотрите, я потом… — Идёмте в машину. Их вместе с Гюль отвели в карету скорой помощи, и яркий свет резанул Эбру по глазам. Голова заболела ещё сильнее. — Как Миран и Рейян? — спросила она. — Их вытащили? Их спасли? — Вытащили, все хорошо, — отозвался врач и посветил в глаза Эбру фонариком. — Ложись-ка сюда. Эбру послушно легла на каталку, ей тут же что-то вкололи, подключили к руке какой-то аппарат. — С девочкой все в порядке, — сказала молодая медсестра. Гюль тут же оказалась в машине рядом с Эбру, лоб у нее был заклеен пластырем: — Я никуда без сестры не поеду! — Хорошо, мы повезём вас вместе в больницу. — А Миран и Рейян? — Эбру приподнялась, но врач тут же уложил ее на место. — Их привезут, вы увидитесь в больнице. У вас есть родственники, кому можно позвонить? — Да, мой папа. Только как позвонить? Телефон в машине остался. А номера я наизусть не помню. — Как зовут отца? — Омер Атмаджа, — сказала Эбру и провалилась в сон.

***

После новости о том, что его дочь попала в больницу, Омер выбежал из дома, забыв обо всем на свете. На лестнице он нос к носу столкнулся с Коркутом. — Брат? — удивился тот. — Ты чего? Ты куда летишь? — Эбру в больнице. Они ехали домой и попали в аварию. — О, Аллах… Как она, как остальные? — Я ничего не знаю… Как раз собираюсь ехать туда. — Я поеду с тобой, все равно не спится. — Поехали, брат. Двое мужчин примчались к отделению больницы и, влетев внутрь, столкнулись с множеством врачей и полицейских. Коркут пытался было в чем-то разобраться, но даже не сумел пробиться через толпу. А вот Омер пошел напролом: — Разойдитесь! Здесь моя дочь! Где Эбру? — Брат, успокойся, — попытался унять его Коркут. — Все хорошо, все в порядке. Ты чего? Люди рассосались, уступив ему дорогу. Омер подбежал к регистратуре: — Здравствуйте, сюда привезли семью Асланбей. Где они сейчас? Могу я узнать об их состоянии? — Одну минуту, — девушка в регистратуре отвлеклась от проблем и позвала: — Саваш бей, здесь по поводу ваших пациентов… Саваш бей оказался мужчиной лет пятидесяти с усталым, измученным лицом. Ну, конечно, это ночное дежурство для него было не из легких. — Саваш бей, здравствуйте, — обратился к нему Омер. — Сюда должны были привезти семью Асланбей: мужа, жену и двух девочек. Они после аварии… — Да, все верно, я их принимал. — Как они, как их состояние? — А вы, простите… — Я… — Омер задумался, как объяснить ситуацию. — Он отец, а я дядя девочек, — сориентировался Коркут. По счастью, врачу некогда было разбираться в перипетиях, и он быстро обрисовал картину: — Парню повезло меньше всех, он в реанимации. У девушки тяжелые травмы, сотрясение мозга, но жить будет. А с девочками все хорошо, они сами выбрались, позвали на помощь. Младшая отделалась только ссадиной, у старшей перелом руки и небольшое сотрясение, но обеих можно забирать домой. Омер выдохнул. Девочки сидели в одной палате. Когда Омеру позволили туда зайти, медсестра как раз заканчивала накладывать лангету на руку Эбру. — Папа! — воскликнула дочка, увидев отца. — Дядя Омер! — Гюль тоже обрадовалась знакомому человеку. Врач, зашедший вместе с ними, удивился, но ничего не сказал. Омер подхватил Гюль на руки: — Все хорошо, малышка, сейчас поедем домой. — Дядя Омер, а где Рейян и Миран? Они тоже поедут домой? — Они немножко задержатся в больнице. А вы пока побудете с нами и бабушкой Саджиде. — Тогда ладно, — согласилась Гюль, прижимаясь к плечу мужчины. Омер почувствовал нежность и теплоту внутри. Эбру, как только медсестра закончила манипуляции с ее рукой, тут же оказалась рядом с отцом. — Все закончилось, дочка, — произнес он, обнимая девочку. — Я очень испугалась, папа, — призналась она. — Мне было так страшно за Рейян и Мирана! Я не сумела их вытащить, машина нависла прямо над краем обрыва… — Ничего, главное, что ты спаслась сама, спасла сестренку и позвала на помощь. — Они ведь поправятся? — Конечно, все будет хорошо. Идемте, девочки. Взяв у врача рекомендации насчет лекарств и необходимых действий, заполнив документы, они смогли наконец уехать. На дворе была уже глубокая ночь, и неудивительно, что Гюль в машине уснула, положив голову на колени старшей сестры. Эбру тоже клонило в сон, и в конце концов она сдалась. — Брат, я помогу, — сказал Коркут, когда Омер остановил машину и открыл заднюю дверь. — Давай я возьму Гюль на руки, а ты неси Эбру. Мама Саджиде, как оказалось, еще не спала. Она в окно увидела Омера и Коркута и вышла им навстречу: — О Аллах, что случилось? Что с девочками? — Они попали в аварию, — объяснил Омер. — Миран и Рейян в больнице, а девочкам повезло больше. — Ох… Несите их скорее в комнату. Омер, не переживай, я займусь ими, а ты иди к жене. — Мама, я могу… — Не стоит, я сама справлюсь, лучше иди к Неслихан. Она проснется, а тебя нет. Иди-иди, сынок. Устроив Эбру с Гюль и попрощавшись с Коркутом, Омер отправился в комнату, где спала Неслихан. Она лежала на кровати с безмятежной улыбкой, прижав руку к животу. Мужчина прилег рядом и положил свою ладонь поверх ее руки. Только теперь он почувствовал, как сильно устал за эту ночь. И как же сладко теперь было закрывать глаза, обнимая любимую женщину.