Дорогой дневник, мне не подобрать слов...

      Найти в себе силы было не просто, но глядя на то, как Драко упорно за него борется, как его корежит от постоянного ношения с собой чаши, но он все продолжает еще и поиски реликвии Рейвенкло, Гарри смог сделать только одно: поклясться не рассказывать Дамблдору и Ордену о его успехах. Предать доверия Драко он не мог.       Конечно, надо было что-то делать с чашей, которую Малфой из страха потерять контроль над ситуацией и упустить свое преимущество перед «только и желающим принести в жертву бедняжку Гарри» Дамблдором все время таскал с собой. Стоило только взять её, ровно такую, как в воспоминаниях, которые показывал профессор — небольшую золотую и вне всяких сомнений своим дизайном с барсуками или… Гарри так и не понял, он разбирался только в хорьках, но на чаше точно были те самые куньи, что и на эмблемах Хаффлпаффа… В общем, стоило взять чашу, как на мир словно наложили какой-то фильтр. Грязное закопчённое стекло, мешающее видеть все краски.       Может Гарри просто был слишком впечатлительным и сам все придумал, но на его взгляд, чаша даже отзывалась внутри каким-то неприятным зудом.       Надо было во что бы то ни стало уговорить Драко её уничтожить. Не обмануть, выкрасть, сдать Ордену Феникса, а убедить его в том, что так надо, чтобы он сам этого захотел.       Промучившись в сомнениях несколько дней, несколько раз чуть было не сорвавшись рассказать все Гермионе, чтобы попросить совета, но в конечном итоге сдержавшись — это было только их с Малфоем дело и Гарри принял, как он его назвал, второе самое сложное решение в жизни.       Он ещё раз поклялся Драко, что будет бороться до конца, что выбирает жизнь и попросил чашу уничтожить. Подготовив целый список обоснований почему Драко должен согласиться и уговорив его хоть на пару часов оставить свое губительное сокровище под присмотром Миртл, которая теперь по мере своих бестелесных сил помогала им во всем, приступил к убеждению.       Во-первых чаша словно была отравлена и явно отрицательно влияла на состояние не решающегося надолго доверить ее тайнику Малфоя. Сам Драко заявил, что может чаша и отравляет его мировосприятие, но любовь — есть величайшая сила и когда Гарри рядом, то все с ним в порядке. Вот только может поначалу это было и так, в первые дни уж точно, но с тех пор с каждым новым днем безмятежное серое небо в глазах Драко все сильнее затягивали черные тучи.       В качестве возражения Гарри впился в губы Малфоя страстным поцелуем, повалив на парту в пустом кабинете, который они отыскали для разговора, нетерпеливо врываясь языком в еще сжатые губы и прижимаясь с такой силой, чтобы тот не смог не почувствовать его возбуждения. Снова и снова, пока он наконец не почувствовал ответных движений, пока не вырвал тихого стона и охвативших его спину холодных рук, которые он непременно согреет. Только немного позже…       — Любовь, конечно, все победит, но ты начинаешь про неё забывать. Вспомни — за последнюю неделю ты ни разу меня сам не поцеловал! — укорил его Гарри, нависнув над распластавшемся на столешнице загнанно дышащим Малфоем и отошёл подальше, устроившись на другом ряду — все же сначала им надо поговорить…       Драко, которого словно наконец разбудили как спящую красавицу и во взгляде которого наконец разошлись грозовые облака, уступив место нежности рассеянного солнечного света непритворно ужаснулся.       — Не может быть! — подскочив, он принялся загибать пальцы, высчитывая дни, — я же помню… помню как целовал тебя в нише за той уродливой вазой на третьем этаже… в пятницу после ЗоТИ, а сегодня у нас… четверг? — бормотал он, неверяще уставившись перед собой, — а… в Выручай-комнате, когда… когда я на тебе… кхм… мы были… две недели?! Две недели назад?! И ты молчал?!       — Мерлин, Драко! Если ты не заметил, я вовсе НЕ молчал. Вспомни сколько раз я пытался с тобой поговорить о том что происходит! А по поводу остального… Я тебе уже едва нюхлера в штаны не посадил, чтобы он порыскал, куда ты там все самое ценное прикопал!       Драко, нахмурившись, вновь погрузился в раздумья, бормоча что-то про дни недели, золотой член, неправильное времяпрепровождение в Выручай-комнате в последнюю неделю.       Услышав про Выручай-комнату Гарри тяжело вздохнул — теперь он знал, что Драко ищет там диадему Рейвенкло: проведя опрос родителей, историческое исследование и детективное расследование он узнал, о том, что в кругах Пожирателей некогда болтали, что Волан-де-Морт после первой поездки Албанию привёз какой-то обруч с вороном. Драко пришёл у выводу, что это может быть реликвией одной из основательниц Хогвартса, а изучив литературу, узнал историю Серой Дамы Хогвартса, которая скорее всего являлась последней, кто диадему видел. Та подтвердила, что некогда доверилась Тому Реддлу, и дала координаты драгоценности и даже, что другие приведения факультетов некогда болтали, что тот однажды привез ее обратно в школу. Такая простая история, но у Драко ушли последние пол года, чтобы собрать её по крупицам, втереться в доверие призраку и обыскать всю школу. По последним сведеньям диадема могла быть в Выручай-комнате, потому что куда еще можно попасть, когда очень хочешь спрятать некую вещь?       Когда Малфой закончил свое осмысление и подсчеты, Гарри продолжил приводить аргументы по своему списку.       Второй причиной было то, что Волан-де-Морта все-таки надо ослабить. Достаточно будет, если крестраж останется один. Сам Гарри. Готовый теперь к бесконечной битве с темным призраком, ради возможности быть с Драко вместе. А от остальных нужно избавиться.       На это Драко ответил, что если Гарри окажется последним, то Дамлдор со слезами на глазах и причитаниями о том, какой он бедный мальчик, тут же его прикончит, не своими руками конечно, а устроив несчастный случай, но… Гарри в это не верил: все знали, что Малфой предвзято относится к профессору, замечая лишь его ошибки, но кто может быть настолько идеален, чтобы никогда не ошибаться? А Дамблдор, хоть он и своеобразный, но так с ним не поступит!       — Да что ты относишься к нему так, словно он твой любимый дедуля? — возмущался Драко, с каждым словом распаляясь все сильнее, — если он проявляет признаки старческого слабоумия, это не значит, что он безобиден. Да он же тот ещё гад! Посмотри какой бардак при нем был — у тебя ни одного спокойного года! Решить, что полная учеников школа — прекрасное место для ловушки на Темного Лорда — пожалуйста; устроить опаснейший Турнир, ни разу не обошедшийся без серьёзных травм — какая замечательная идея; целый год держать школьников в страхе окружив дементорами, когда сам носишь плюшки с молоком беглецу, которого они ищут — а почему бы и нет?! Уверен, ты себя во всем винил, когда в центре этих заварушек оказывался, но только взгляни — какой сейчас мир и покой царит в Хогвартсе!       — Эм… Не хочу тебя растаивать, дорогой, но вообще-то василиск на втором курсе по школе ползал, потому что твой отец… — попытался возразить Гарри, задумавшись, а правда это ли про плюшки — надо будет спросить у Сириуса.       — Но что вообще василиск делал в школе?! — вскричал уже распалившийся Малфой, — ну подбросил он этот дневник и ладно, Панси вот тебе мой дневник подбросила, но я же её не виню в те моменты, когда ты мне сердце разбиваешь своими идиотскими поступками? Уж с ползающим по школе василиском можно было разобраться самому, без привлечения второгодок! А он чем в это время занимался?!       — Хорошо! Я тебя понял! — надо было как-то остановить поток жалоб, пока он не превратился в двухчасовой монолог, о том, как прогнил Хогвартс при Дамблдоре, — но что, если Дамблдор не узнает, что чаша уничтожена?       Драко, который уже собирался продолжить свою речь, захлопнул рот и удивлённо уставился на Гарри, совершенно не ожидая такого предложения.       Несколько секунд они переглядывались — Драко пытаясь понять, не шутка ли это, а Гарри прямым и уверенным взглядом убедить, что он серьёзен.       — То есть ты… Ты правда готов скрыть от Ордена правду, если мы её уничтожим? А они будут искать? Годы, быть может даже десятилетия?.. — он уселся за стол напротив.       — Ну ты же был готов прятать годы и десятилетия чашу от всех ради меня? Думаешь я не могу так же? К тому же я уже пообещал делать это вместе с тобой, так какая разница — скрывать факт ее наличия в твоём кармане или факт её уничтожения?       — Я… Я не думал о таком… — Драко растерялся, — это… как-будто становится серьёзнее… когда ты говоришь, что никому не скажешь, что я прячу крестраж, я верю, но… когда ты говоришь, что хочешь его уничтожить, никому не сказав, чтобы это осталось нашей тайной… Знаешь, как бы я тебе не верил, просто потому что люблю тебя, но это… как будто еще более серьезно… Подтверждает, что ты и правда не собираешься никому ничего говорить… — он совсем смутился, осознав, что только что сказал и снова подскочив с места попытался отойти в сторону.       — Куда?! — Гарри, схватив его, притянул обратно к себе и, усадив на колени и довольно усмехнувшись, чмокнул в щеку, — да, я готов на это пойти. Для тебя.       Третья причина была скорее не причина, а просьба — Гарри готов чувствовать себя проклятым до конца дней, готов обманывать, играя в поиск крестражей с Орденом Феникса, но в таком случае ему бы очень хотелось, чтобы Драко пошёл ему на встречу согласился на уничтожение всех остальных проклятых вместилищ души Волан-де-Морта.       — Я не требую, не заставляю, просто прошу. Если ты не согласишься, то сам делать ничего не стану, — Гарри поцеловал его в висок, а потом в щеку, а потом в уголок губ…       И Драко сдался. У него были ещё сомнения, которые он не приминул высказать. Например, не пойдёт ли Гарри сам на заклание к Дамблдору, когда останется последним, или не выйдет ли профессор сам через Беллатрису на Драко, как нынешнего владельца чаши, а там уж Легиллименцией вырвет информацию о том она уничтожена и тогда избавится от Гарри…       Но на первое Гарри поклялся, что такого не будет, на второе разложил по полочкам, что если Дамблдор на Драко выйдет, то и его зачарованный карман долго не продержится, и крестраж будет уничтожен, а так им хоть сейчас от её негативной ауры страдать не придётся. А на десерт он ещё раз поцеловал, рассеивая последние сомнения.

***

      Уничтожить крестраж оказалось задачей не из легких — каких заклятий они только на нем не перепробовали — и Диффиндо и Бомбарду и все-все-все остальное, Гарри даже на всякий случай пару раз шибанул Экспилиармусом, но результата это не дало. Механическим воздействием она тоже не разрушалась.       Это раздражало, потому что хотелось избавиться от неё и ее удушающего воздействия как можно скорее: надолго оставлять крестраж под присмотром Миртл Драко категорически отказывался — много ли привидение сделает, если кто захочет его стащить? Хотя Гарри он доверился — теперь они ходили с чашей по очереди, оставляя её в туалете лишь когда сами были неподалёку.       Гарри совсем извелся — даже обратно в банк эту проклятую штуковину не запрятать — надо продолжать пытаться ее уничтожить. Он и на этот раз начал продумывать, а не попросить ли помощи у Гермионы, но Драко его осадил — если узнает она, то придётся сказать и Панси (иначе та сама тут же все разнюхает), а потом еще потянется и Рон, и еще кто и если поверить в заверения о том что они не расскажут Малфой ещё был готов, то вот в их устойчивости к Легиллименции в случае чего, очень сомневался.       За очередным мозговым штурмом они в очередной раз собрались у Миртл:       — Может хоть спросим её «теоретически»? Нам ведь нужна помощь!       — А ты думаешь она не догадается? Сами справимся! Подумай, чего мы ещё не пробовали!       Они замолчали, вновь погрузившись в размышления, слушая как падают гулко падают капли воды из подтекающего крана, а Миртл паря под потолком напевает какую-то песенку. Драко, наставив палочку на валяющийся на полу клочок бумаги, заклинанием свернул его в бумажного журавлика, который повинуясь его чарам принялся кружить по комнате вслед за движением палочки.       — Может зелье есть какое, чтобы защиту разрушило? — следя взглядом за птичкой, вяло предложил Гарри — идеи совершенно не шли в голову и все, что он смог придумать, это что в спасительном учебнике Принца-полукровки, где находились невероятные советы и даже заклинания, могло бы встретиться и такое.       — Где же мы рецепт такого найдём… — вздохнул Драко, отправляя журавлика на очередной круг из замысловатых восьмерок, — такое в два счета не изобрести, нужны годы экспериментов.       — А если бы нам, например, Снейп помог?       — И ты готов ему довериться? — удивился Драко, потеряв концентрацию над заклинанием, — думаешь он не сдаст тебя?!       Гарри внимательно окинул его взглядом: нет, это в Малфое говорит злость.       — Ты же знаешь, что он очень сожалеет, — он покачал головой, — видишь же, как себя изводит. Миртл, ведь правда? — Гарри вспомнил, что как-то раз она дала профессору довольно лестную характеристику.       — Я особо в подземелья не заглядывала, — пожала плечами она, усевшись на одной из перегородок туалетных кабинок — знаешь, столько дел, столько дел! — но под выжидательным взглядом Гарри сдалась, — ну ладно, на прошлой неделе пролетала мимо… и на позапрошлой… если не варит зелья, то сидит в свое кабинете как сыч один в темноте, то роется в книжках заумных. Я… поинтересовалась… Тоже все про крестражи чего-то вычитывает, и самое главное, явно темномагическое! Не поздоровится ему, если Дамблдор узнает!       Гарри усмехнулся — что и требовалось доказать — Миртл и тут успела подсмотреть. А вот то, что Снейп там книжки сомнительные по теме почитывает занятно… Может он и правда сможет помочь?       — Драко, ты ведь понимаешь, что у него знаний гораздо больше, чем у нас просто в силу опыта…       — Конечно понимаю! — фыркнул Драко, — но даже если его великие сожаления помешают ему выболтать все Ордену, то попрошу вспомнить, что он по уши в непреложных обетах, так что о подобном молчать не сможет.       — Непреложных? Это как? — поинтересовался Гарри.       — Те, что нельзя нарушить, иначе умрёшь! — пояснила Миртл.       — Он такой моей матери дал, что мне помогать будет, чтобы она его простила за то, что я «в депрессии», а ещё до этого Дамблдору целым ворохом чего-то наобещал, жаль о чем именно рассказать не может…       — Ты правда думаешь, что он поклялся жизнью только для твоей матери? Я же слышал, он правда хочет тебе помочь.       — Ну… может… может и хочет, — нехотя согласился Драко, — но он не сможет все скрыть от Дамблдора, ему просто не позволят клятвы.       — Бедняжка, — всхлипнула расчувствовавшаяся Миртл.       — Тогда почему бы тебе не пойти и поддержать его? — Драко сначала обиженно надулся, а потом увидев в своей идее возможность довольно усмехнулся, — точно, Миртл, почему бы тебе не подружиться с профессором Снейпом?       — Он же старый! — скривилась Миртл.       — Но тебе самой уже лет семьдесят, — удивился её возмущению Гарри — окажется фактически училась в Хогвартсе, когда Снейп ещё и не родился даже!       — ГАРРИ! — Миртл и Драко возмутились синхронно.       — Никакого чувства такта! Нельзя указывать девушкам на их возраст! — одернул его Малфой, а Миртл начала всхлипывать, заливаясь слезами.       — Как это грубо, конечно, давай, напоминай сколько лет я уже тут сижу…       — Не слушай его, дорогая, он просто идиот, — пихнул его Драко в бок.       — Прости Миртл… ты ведь очень хорошо выглядишь! Тебе больше пятнадцати не дашь… — смутился Гарри, поняв что сказал что-то не то.       — Конечно не дашь, я ведь мертва! — Миртл только сильнее залилась слезами.       — Гарри, как так можно! — шикнул на него Драко, и продолжил успокаивать расстроенное привидение.       Когда Миртл удалось успокоить — она так разозлилась, что даже попыталась забрать обратно свое предложение жить в ее туалете после смерти, Гарри поинтересовался:       — А почему… Почему ты с меня не стребовал непреложный обет? Чтобы… ну… чтобы быть уверенным, что я тебя больше не предам… — услышав этот вопрос Драко тут же надулся.       — Сам не догадываешься? — недовольно пробурчал он, — нужна мне клятва о том, что ты не помрешь, если в случае ее нарушения именно смерть тебя и ждет?       Пока Гарри согласно кивал, соглашаясь, что все логично, вмешалась Миртл, все еще обиженным тоном заявив:       — А еще потому что нужен кто-то третий стать свидетелем. И уж точно не потому, что он тебе и так верит!       Пока Гарри справлялся с головокружением от того как мило после ее слов Драко вспыхнул, тот вдруг поинтересовался:       — Подожди, ты же ведь уже уничтожил дневник?! — он едва не подпрыгивал от поразившей его идеи.       — Дневник? Нет конечно, он всегда со мной! — Гарри подумал о старом дневнике Малфоя, который продолжал носить с собой — после Рождества он стал ощущаться не как кирпич в кармане и камень на сердце, а как согревающий душу талисман.       Драко непонимающе уставился на него, удивлённо затрепетав ресницами, так что Гарри на секунду забылся, а потом хлопнул себя по лбу, поняв что к чему.       — Да я не не про свой! Про Реддлов!.. Про крестраж! — воскликнул он, а потом не удержался, — а… ты правда… его… в смысле мой… с собой носишь?.. И… перечитываешь?..       — Ну… Иногда… Когда становится грустно… — теперь уже смутился Гарри, — наверное, стоит его тебе все же вернуть…       — Не надо! — поспешно остановил его Драко, — мне… мне нравится… что он тебе помогает. Оставь у себя…       Они уставились друг на друга как… как парочка влюблённых идиотов.       — Ну какие лапочки! — умилилась Миртл, заставив их обоих, совершенно забывших о ее присутствии, как и обо всем остальном на свете, испуганно вздрогнуть, — Гарри, за такую сцену ты прощен!       — Кхм… Да… — опомнился и вернулся к своему вопросу Драко, — я про дневник Реддла… Ты уничтожил его клыком василиска?       — Ага… — Гарри из-за смущения потребовалось больше времени, чтобы понять к чему он клонит, — а ведь это проверенный способ!       — Нам просто нужно раздобыть яд василиска! Только где…       — Как ты думаешь, кто-нибудь прибрался в Тайной комнате с тех пор?       — Хочешь сказать, он все еще там? — Драко уставился наго, а потом расхохотался, — хотя о чем это я, конечно же он там! Как будто Дамблдору может быть дело до трупов огромных змей в канализации школы!       — Идём? — Гарри обернулся и взглянул на раковину, за которой скрывался вход в Тайную комнату.       — Прямо сейчас?       — А чего тянуть? — пожал плечами он, — палочки с собой, что ещё нужно? Только тайник открой, у тебя… это лучше выходит… чашу возьмём.       После того, как фыркнувший Драко открыл тайный ход Хельги Хаффлпафф и они забрали чашу, Гарри в свою очередь произнес «Откройся» уже на Парселтанге, вскрывая уже секретный ход Слизерина.       — Вот понастроили тут ходов… Как думаешь, если позовём сюда Луну Лавгуд, она сможет открыть какой-нибудь тайный туннель Гриффиндора? Она как-то раз очень успешно рычала на нашем матче, — нервно хихикнул Гарри, — и почему все надо было строить в туалете…       — Нам что, туда? — скептически оглядывая темнеющий в полу провал поинтересовался Драко, — а лестницу слабо было сделать?       — Да там не высоко, можно прыгать, только внизу дьявольские силки, но если расслабиться…       — Прыгать? Нет уж, спасибо, ты волшебник или где, Гарри? — вытащив в из сумки свиток и взмахнув палочкой Драко трасфигурировал из него верёвочную лестницу, которую зацепил за очень удачно расположенный выступ отъехавшей раковины, — смотри, тут крючки есть — думаю так и задумано было. Так, что там ещё? Силки? — он послал вниз осветивший туннель шар света, — что-то еще?       — Думаю нет, — мотнул головой Гарри, поражённый таким обстоятельным подходом, он бы и сейчас просто прыгнул в темноту, как на втором курсе.       — Ну… тогда поцелуй на удачу и двигаем! — Драко притянул его к себе, обхватив за талию и вовлек в нежный поцелуй, сначала трепетно и размеренно покусывая губы, а потом проталкиваясь в них языком и разжигая волну желания и с каждой минутой все больше стирая ещё остававшиеся в голове Гарри мысли и, похоже, и сам забывая, что они куда-то там собирались, пока Гарри почувствовав, что ещё не немного и никуда они не пойдут, последним усилием воли не отстранился.       — Сейчас только избавимся от этой чаши, и… — выдохнул Драко таким голосом, что чуть ноги не подкосились.       — И все, что только пожелаешь… — закончил за него Гарри.       Чтобы прийти в себя после этого «поцелуя на удачу» понадобилось несколько минут лицом к стенке, чтобы не видеть друг друга и успокоиться. Когда ноги наконец стали ощущаться нормально и риск навернуться с лестницы был снижен до максимума, Гарри первым двинулся вниз, а спустившись тут же завис на покачивающийся сверху на лестнице плотно обтянутый брюками зад Малфоя. Поцелуи на удачу Гарри проклял — ну как, скажите кто-нибудь, пожалуйста, после такого думать о деле?!       — Ничего себе, а канализационную систему в Хогвартсе с размахом строили! — спрыгнувший с последней ступеньки Драко оценил размер тоннеля.       — Это ты ещё тот зал со статуями не видел! Там, кажется, потолок в десять метров — устраивать себе «комнату» на водопроводной системе да ещё в таких масштабах — странный этот Слизерин был, — нервно усмехнулся Гарри.       — Идём? — Драко подхватил Гарри за руку, вызвав перебой в стабильной сердечной деятельности, — надеюсь василиск тут был всего один…       Два часа блуждания по трубам — пытающийся выбрать наикратчайший путь Гарри, раз за разом сворачивать не туда, и наконец они вышли к нужному залу.       — Салазаровы Слизерины, — выдохнул Драко, узрев масштаб бедствий, — это вот с этим ты… один на один?!       — Ну… он это… немного усох ещё, — смущенно взъерошив волосы зарделся Гарри, оглядывая василискову тушу развалившуюся казалось бы на пол зала, — вот смотри, — он решил провести обзорную экскурсию, — вон там Джинни лежала, а вот тут ему Фоукс глаза выклевал, а вон туда, наверх, я забрался и мечем ему в пасть рааз! И мозги насквозь! И он сразу же того! Только он тогда мне клыком руку прошил! А я слез и пока дневниковый Реддл всю жизнь из Джинни не вытянул этим же клыком в крестраж баам! Вообще, думал умру тут, но Фоус прилетел и спас…       — Подожди… ТЫ ЧТО?! ТЫ ЭТОТ КЛЫК ИЗ СВОЕЙ РУКИ ДОСТАЛ? СЕРЬЕЗНО, ПОТТЕР? — был прерван он гневным криком Малфоя.       Гарри показалось, что тот сейчас упадёт в обморок и поспешил его придержать.       — Мерлин, Моргана и Святые Соплохвосты, ты… тут… на таком волоске от смерти был! — простонал Драко, вцепившись такой хваткой, словно больше никогда и никуда не отпустит.       — Ну было и было, но Фоукс же меня спас — слеза феникса и все такое. Дамблдор отправил его мне на помощь, — утешал его Гарри — ему почему-то больше запомнился страх перед драконом на турнире, чем пред этой змеей.       — Ни слова больше о Дамлдоре! Да как он мог такое допустить! Прислать феникса — авось поплачет. А если бы нет?!       — Ну было бы у Волан-де-Морта еще на один крестраж меньше, а у тебя душевных терзаний… — попытался найти положительные стороны в данном вопросе Гарри, но под испепеляющим взглядом Драко поспешил исправиться, — извини-извини, тебе бы легче не было… ну в смысле я подумал, ты тогда ещё не так ко мне привязался… но все равно бы это было ужасно, и вообще… Аааа… ну как же то сложно! Я не могу не думать, что все было бы лучше без меня из-за этого чертового крестража! — завыл он уже сам уткнувшись Драко в плечо, — и почему нельзя было сварить такой суп из Волан-де-Морта, чтобы и все его крестражи все за этим стухли…       — В следующий раз обязательно доработаем рецепт! — печально усмехнувшись заверил его Драко.       Гари не смог сдержать улыбки.       — Тааак… С какого конца у этой штуки голова… — совладав с эмоциями Драко с сомнением оглядел свернувшуюся кольцами тушу змея.       — Я думаю, там! — Гарри ткнул пальцем в показавшемся ему нужным направлении.       — Так, чтобы ты к его клыкам и близко не подходил, ясно?! — Драко уверено двинулся в указанную сторону.       — Боюсь не получится, это ты поклялся не уничтожать чашу, так что мне придётся все делать самому!       Драко раздраженно засопел, но отступил.       — Только прошу, осторожнее! Повезло тебе, что я подменил «хранить» на «не уничтожать», а тётка не заметила. Уверен, если бы не присутствие дементора в метре от нас, она бы такой ошибки не допустила.       Гарри, перебравшись через иссохшее, но все еще огромное тело твари подобрался к голове и задумался, уставившись на огромный клык.       — Так… как бы его вырвать?       — Попробуй Дантиссимо Делетриус…       — Ты серьезно знаешь и такие заклинания?       — А ты нет? Их все знают, о чем ты вообще думаешь на занятиях? И вообще, дай лучше я! В конце концов это не уничтожение чаши, а удаление зубов, я могу сам это сделать! — последовавший за ним Драко направил на в раскрытую пасть палочку и зуб выскользнул из пасти, подкатившись прямо к его ногам.       Гарри вытащил из кармана чашу, подобрал клык.       — Ну… поехали!       Если бы бы можно было просто взять и проткнуть чашу клыком, то крестражем бы она не была. Хотя было ли это общепризнанным поведением крестражей Гарри было неизвестно: эти ребята вели себя довольно непредсказуемо. Например, почему один из осколков души преспокойно жил на затылке Квирелла, а остальные нет? Почему только дневник пытался общаться с окружающими, а чаша была… просто чашей от которой становится не по себе? Честно говоря, Гарри бы нисколько не удивился, если бы сейчас материализовался ещё один призрачный Том Реддл времен работы в «Горбине и Бэрксе», но этого не произошло. Возможно, только потому, что он ещё недостаточно напитался — ведь Джинни провела с дневником Реддла год, а не пару месяцев, возможно потому что это вообще не так работает, ведь в дневник надо было писать, а с чашей что делать? В любом случае, сопротивляться крестраж просто обязан был начать и стоило близко поднести руку с реально опасным для него орудием убийства, как перед глазами у Гарри закружились видения сомнительного характера, а чей-то голос зашептал на ухо: «Всё из-за тебя».       «Из-за тебя мертвы твои родители. Ты, главная надежда магического общества, на которого все возлагают надежды, сам сосуд его души. Ты, поклявшийся себе уничтожить его, не можешь даже узнать насколько осколков он расщепил себя, не то, что самому найти хоть один и уж тем более уничтожить. Ты клявшийся и в том, что уничтожишь его и в том, что будешь жить — лжец, который всегда все портит, будешь жить для того, чтобы принести ещё больше боли и страданий тем, кто дорог?»       Он застыл, поглощенный мрачными образами — родители отдают свои жизни за него, Сириуса бросают за решётку Азкабана, потому что он существует, ведь не было бы Гарри, не было бы и предательства. Дядя и тётя получают совершенно не нужного подкинутого на порог ребёнка, о котором надо заботиться. Рон и Гермиона постоянно рискуют жизнями ради него, вытаскивая из неприятностей в которые он вновь и вновь влипает. Джинни, Люпин, Грюмм, мистер Уизли — все зарабатывают проблемы только потому что Волан-де-Морту нужен он, Гарри. Дамблдор теряет свой пост из-за него. И Драко. Драко, который снова плачет, потому что он разбил ему сердце…       Все внутренности, оставив на сердце щемящее чувство пустоты, словно сжались в плотный тяжёлый клубок в животе, давящий тошнотой и желанием исчезнуть. Что он здесь делает? Что пытается изменить? Разве он не достаточно всего испортил, разве не правильнее будет уничтожить не чашу, а себя? Вонзить ядовитый клык как когда-то себе а руку, и закончить все это!       На плечо легла рука, заставив вздрогнуть.       — Гарри, — одно слово, но в его тоне были все мыслимые слова поддержки.       «Ты справишься. Я с тобой. Нет твоей вины в том, что он совершил, нет твоей ответственности за действия других. Ты можешь жить. Ты должен ради меня. И вместе мы совсем справимся. Ты нужен. Нужен мне и я люблю тебя.»       Он закрыл глаза запретив себе видеть калейдоскоп потерь и утрат, что кружила перед глазами тёмная магия крестража и завершил удар, впечатав ядовитый зуб в податливо промявшееся словно фольга золото.       — Кто бы мог подумать, что это будет настолько тяжело… — прошептал Гарри, разжав руки и не глядя куда укатились выпущенные предметы, уткнулся в плечо стоявшего рядом Драко, — спасибо. Я чуть было… чуть…       — Я знаю, знаю — Драко обнял его, — ты все еще чертовски плох в Окклюменции в стрессовые моменты.       — Ты видел? Видел все? — опешил Гарри, ловя его взгляд — так эти слова…       — Злишься за это? — выдохнул Драко, замерев в считанных сантиметрах от его лица, позволяя сосчитать каждую ресничку.       — Нет. Без тебя бы не справился… — и Гарри сорвался сотней поцелуев покрывая любимое лицо.       Пусть хоть душу наизнанку вывернет и выведает все секреты, ему можно.       Драко не стал долго терпеть все эти короткие прикосновения, которыми осыпал его Гарри и перехватив его лицо руками, направил всю энергию в направлении губ, которые Гарри тут же принялся активно покусывать и посасывать, довольно быстро доведя того до исступления. Какой же он замечательный, самый лучший, самый красивый, даже с ног до головы покрытый пылью и паутиной после нескольких часов брожения по заброшенным туннелям, и каким идиотом нужно быть, чтобы думать, что Малфоя можно только ненавидеть?       — С тобой мне конечно и в канализации в компании пятидесятифутовой мумии змеи замечательно, но как насчет убраться отсюда пока меня ноги держат? — наконец простонал Драко, на самом деле уже минут пять как безвольно повиснув на шее у Гарри.              Оглянувшись на окружающую обстановку, Гарри с сожалением признал, что он прав и отступил. Поцелуев через десять. Придя немного в себя они подобрали искореженную чашу и вырвали оставшиеся клыки из василисковой пасти.       — Знаешь, нам очень повезло что у него четыре клыка. Я ожидал, что будет как у гадюки только два, уже даже начал прикидывать какие еще способы на оставшихся использовать       — Минус один. А сколько их ещё? Что если клыков не хватит?       — Значит найдём ещё один способ.       Спустя всего четверть часа они уже прятали добытые клыки и разрушенный крестраж в туалете победного ликующей Миртл. Радостная Плакса Миртл — парадокс какой-то.       — Что… Что теперь делаем? — Гарри посмотрел на руку, которую Драко все еще сжимал, с момента как отправились в обратный из тайной комнаты путь и отпустив лишь на минуту для того, чтобы взобраться по лестнице.       — Все что я захочу? Так ты мне обещал? — Драко склонил голову на бок и приведя их обоих в порядок очищающим заклинанием потянул к выходу.       — И куда мы идём? — поинтересовался Гарри, смущенно краснея, под взглядами других учеников, потому что Драко так и не выпустил его руку.       — Конечно же искать диадему, — совершенно серьёзно заявил он.       Гарри, пришибленный лавиной накрывающих его эмоций от осознания того, что они только что сделали не смог разобрать шутка ли это. Поэтому решил уточнить.       — Правда?       Идущий чуть впереди Драко обернулся и смерил его непроницаемым взглядом.       — Абсолютная. Мне так понравился опыт уничтожения крестражей, что я хочу еще. Идём в Выручай-комнату копаться в горах спрятанного хлама, пока её не найдём. Если что, на этот раз бить буду я. Тоже хочу попробовать, наверняка опыт незабываемый.       Они как раз дошли до восьмого этажа и Драко затащил его в проявившуюся дверь.       — Тц! Как досадно, — он осмотрел комнату, — похоже, так у нас ничего не получится. Будем пробовать ещё раз? Или доверимся магии этого места, если она считает, что именно это то, что нам нужно?       Гарри хлопал глазами на снова принявшую вид спальни обстановку и хитро улыбающегося Малфоя.       — Мерлин, я действительно чуть было не купился! — облегченно засмеялся Гарри и потянул его к постели, уронив на себя сверху, зарываясь одной рукой в невероятно мягкие и пахнущие как мечта волосы, а другой забираясь под одежду.              Пока Гарри давился вырвавшимися из его горла стонами от того, как Драко нежно целует его шею, тот как-то еще и умудрялся разбираться с пуговицами их рубашек.       Гарри понял, что дело плохо — стоит Драко снять с него штаны, он и минуты не продержится — его же уже и так потряхивает от каждого прикосновения горячих губ к животу, от ничему не мешающему тесному контакту кожей к коже, что он готов взорваться.       Голову посетила шальная мысль вновь обратиться к фантазии из дневника Драко. Просто несколько в другом ключе… В одно мгновение он перевернулся, оказавшись сверху, подтянул Драко к краю кровати, так, чтобы тот сел, свесив ноги на пол и медленно проведя ладонями от колен к внутренней стороне бедер, раздвинул его ноги, опустившись между ними на колени.       — Смотри на меня, — остановил он попытавшегося было откинуться спиной на подушки Малфоя.       Хорошо или нет, но мешающие очки, улетели куда-то, стоило им только зайти в комнату. С одной стороны хотелось видеть каждую эмоцию на лице так прелестно раскрасневшегося, с припухшими от поцелуев губами и сияющими как тысячи звезд глазами как можно чётче, но с другой… это было бы слишком смущающее.       Подхватив зубами резинку боксёров, он потянул ткань вниз. Глупые романтические фантазии — поза не располагала к тому, чтобы стянуть их достаточно низко и ткань не спружинивала обратно. Пришлось помочь себе руками, подхватив Драко под бедра, но конечный результат оказался таким, как он и предполагал — выскочивший прямо перед глазами тут же качнувшийся в его сторону и поблескивающий капельками предэякулята член. Рот тут же наполнится слюной, снова подняв взгляд чтобы узнать какое у Драко будет выражение лица, он облизнулся.       Захотелось что-то сказать, но в голове царил полный сумбур.       — Вообще-то я никогда в жизни не планировал хотеть облизывать чужие члены, но приятного мне аппетита… — глупые слова все же вырвались из его рта, прежде чем он плавным движением языка прошёлся по стволу, слизывая солоноватые капельки и срывая с губ Драко сдавленный стон.       Но представление только начиналось и, начав ритмично насаживаться ртом и стараясь по активнее работать языком он потянулся к застежке собственных брюк. Медленно, не отвлекаясь от основного занятия он избавился от остатков одежды, нашарил закатившийся под край кровати пузырёк смазки, выдавил на пальцы и поймав уже разомлевший от ласк взгляд Драко, потянулся рукой себе за спину и покружив немного вокруг, осторожно протолкнул один палец внутрь.       — Ты… ммм… — из Драко вырвалась несдержанный стон, а глаза совершенно потемнели, — использовать мою фантазию в таком ключе…       Гарри хотел бы ему ответить, что не все же только Малфою его с ума сводить, но рот был занят.       Глядя на то, как он вставляет в себя пальцы, постепенно увеличивая их количество и темп движения, Драко буквально рычал и истекал смазкой так, что Гарри начал сомневаться, что в таком раскладе они продержатся дольше. У самого сознание уже заволокло туманом, заставляя давиться членом от неоспоримой необходимости взять как можно глубже и подмахивать бедрами навстречу собственным пальцам, сгорая от мысли, что сейчас вместо пальцев…       — Не могу больше, — на подрагивающих ногах Гарри поднялся, и толкнув Драко назад, уселся сверху.       Шумно выдохнув, ни на секунду не отрывая жадного взгляда, Драко огладил его грудь, задевая соски большими пальцами, невесомо проскользил по ребрам, несколько раз огладил подрагивающие от напряжения бедра и наконец впиваясь пальцами в ягодицы Гарри.       — Я тоже не могу… — в секунду уже Гарри оказался на спине, под подмявшим его под себя Малфоем.       Совершенно опьяневший от чувств Гарри не удержавшись хихикнул, вдруг захотелось петь и смеяться.       — Ну так давай, вставь в меня, — прошептал он, решив, что вместо песен лучше будет свести Драко с ума от страсти.       И себя тоже. Потому что то, как Драко от этих слов вздрогнул, соблазнительно прикусив губу, совершенно точно сводило с ума.       Повторного приглашения не потребовалось, несколько раз дразняще потеревшись и всё же вырвав из Гарри требовательный скулеж он медленно толкнулся внутрь. Возбуждение снесло все неприятные ощущения и Гарри плавился, таял, совершенно теряя голову от мерных движений, полувздохов-полустонов и ласкающих прикосновений тонких пальцев, которые сомкнулись вокруг его собственного изнывающего члена. Ощущения безжалостной лавиной сносили все на своём пути и заполняя каждый уголок сознания желанием получить больше, так что обхватив Драко ногами, он начал и сам двигаться, встречая его на половине движения, безотчетно бормоча что-то про своего дракона, свою звёздочку, свою луну… Драко склонился ниже, притягивая его для поцелуя, врываясь языком в рот и содрогнулся, изливаясь внутрь Гарри и уводя за собой следом, перегрузив ощущением наполненности, ловких пальцев сжимающих плоть и вылизывающего рот языка.       Гарри был уверен, что как минимум сегодня они из Выручай-комнаты не выйдут. Если бы впереди были выходные, можно было и вовсе остаться на несколько дней… Слишком хорошо было вот так лежать в обнимку и не думать ни о том, что впереди ещё бесконечная борьба…       Вдруг взгляд уловил какое-то движение у двери и Гарри едва успел прикрыть себя и уткнувшегося ему куда-то в подмышку Драко, прежде чем в комнату ввалились страстно целующиеся Рон и Лаванда. Тем, крайне увлеченным своим занятием, понадобилось ещё несколько секунд, чтобы заметить, что они тут не одни.       — Рон?! — не понимая, как такое произошло воскликнул Гарри.       — Гарри?! — получил он не менее удивленный в ответ, — Малфой! — это прозвучало уже менее шокировано, а скорее как «глаза бы мои такого не видели».       — Уизли. — Драко поддержал его тон.       Лаванда тоже явно хотела что-то сказать, но слов подобрать не смогла.       — Как вы смогли сюда зайти?! — Гарри пытался осмыслить произошедшее — им… о, Мерлин, им тоже нужна была спальня?!       — Так же как и вы… — процедил Рон, — ты не знал, что тут на двери замок есть?       — Хагридовы соплохвосты, я и подумать не мог, что сюда кто-то сможет попасть пока мы здесь!       — Когда человеку нужна комната с кроватью, то Выручай-комната ее предоставляет, но если в этот момент кому-то ещё она понадобится за тем же самым, то комната и его преспокойно пропустит… — принялся объяснять Рон, пытаясь, не слишком успешно, утащить застывшую столбом Лаванду обратно к двери, — и поскольку сейчас о комнате знает довольно много народу и время от времени они приходят сюда именно за этим, то на двери появился замок и хорошим тоном считается им пользоваться… Лаванда, хватит на них пялиться, это просто неприлично!       — А почему я об этом раньше не слышал?!       — Потому что был слишком занят мыслями, что Малфой задумал, когда мы это обсуждали? — пожал плечами Рон, — полагаю… теперь выяснил и вы... начнете наконец пользоваться замком!       — А… ага, — только и смог выдать на это Гарри.       — Мы… пойдем… — Рон наконец дотащил все еще растерянно хлопающую глазами Лаванду обратно к двери.       — Ну вот, теперь завтра вся школа будет знать, что я показывал тебе свой Экспилиармус… — нервно хихикнул Гарри, когда дверь за ними закрылась.