До встречи, моя ракшаси

Он поймал её в последний момент, когда, отбившись от своего убийцы, Деви полетела вниз. Кто-то закричал, какая-то женщина. Кристиан видел поблизости только Сарасвати Басу, должно быть, это была она. Некогда было выяснять. Как нельзя кстати рядом оказался печально известный палач, Доран Басу, как лев, разбрасывающий врагов подальше от них. Кристиан прижал ладони к её животу, поверх ужасной рваной раны. Тело Деви было месивом из крови и истерзанных клочков одежды, торчащих в разные стороны. Золотые украшения, напитанные кровью, переливались красным. Тонкая цепочка, опоясывающая её талию, теперь впилась ей в кожу и концами уходила внутрь. Он сжал сильнее, пытаясь остановить кровотечение, но ничего не получалось. Кровь скользила между его пальцами. Земля вокруг них была в её крови. Перчатки были в её крови. Его руки были в её крови. Кристиан почувствовал холодное прикосновение к своему запястью. Подняв голову, он увидел, что Деви смотрит на него. Её глаза стали почти прозрачными, лицо исказила странная гримаса, посинело, будто она не могла вдохнуть. Или весь воздух покидал её. Кристиан бросил быстрый взгляд вниз: кинжал вонзили в неё чуть выше пупка, но, когда вытаскивали, вероятно, потянули вверх, к груди вела широкая полоса разорванной плоти. Ей проткнули лёгкое. От таких ран умирают болезненно и, если повезёт, быстро. И она…сейчас умрёт. Кристиан позвал её по имени, как молитву, прошептанную слишком поздно. Все его усилия растворялись в бесконечности момента, когда жизнь ускользает. Деви умирала прямо перед его глазами, а он не мог ничего сделать, кроме как смотреть. Он смотрел на неё. Деви приоткрыла рот, и из уголков губ побежали струйки крови. Лёгкое выпихивало кровь горлом. Она пыталась что-то сказать, но вместо слов вышел лишь слабый хрип. Кристиан склонился ближе, стараясь уловить каждый звук, каждый вздох, каждую малейшую дрожь её губ. Запрещая себе думать о том, что всё это – последние отголоски угасающей жизни. – Отпу… – прошептала она едва слышно. Её глаза, наполненные болью, встретились с его. Кристиан чувствовал, как сердце разрывается на части от этого взгляда. – …сти. Отпусти? Как отпустить? Что? Деви снова дотронулась до его запястья, давая понять, что имеет в виду. Она хочет, чтобы он отпустил её рану, перестал пытаться остановить кровь. Перестал продлевать её страдания. Кристиан сглотнул и сделал так, как она просила – разжал пальцы и тут же схватил её протянутую ладонь. Время остановилось. Повсюду слышались крики, лязг оружий, где-то вдалеке воздух разрывали выстрелы. Но вокруг них стало тихо. Казалось, сама природа замерла, как бывает тёмной ночью в преддверие рассвета. Но для Деви рассвета уже не будет. Кристиан продолжал держать её за руку, чувствуя, как пульс становится всё слабее, как жизнь покидает её израненное тело. – Это моя вина, я пришёл слишком поздно, не успел, – стал бормотать Кристиан на английском, забыв перейти на бенгали. Деви то ли уже не слышала его, то ли не понимала, то ли не могла ответить. В этот момент Кристиану не хотелось ничего больше, кроме как услышать её голос. Пусть она проклянёт его, только бы не молчала. Её грудь неестественно содрогнулась, глаза широко расширились, и взгляд замер, устремлённый в заволоченное облаками, окрашенными лучами заходящего солнца, небо. Дивия Шарма умерла на его руках. Её больше нет, и Кристиан никогда больше не увидит её сияющие, как драгоценные камни в шахтах, глаза, её трогательной, по-девичьи невинной улыбки. Деви больше нет, и Кристиан больше никогда не услышит её дразнящего голоса. Деви больше нет, и Кристиана никогда больше не почувствует сияющего жара её тела, когда Деви подойдет слишком, непозволительно для их статуса, близко. Все тревоги Кристиана, его самые глубокие, болезненные страхи - всё это сбылось. И он мог бы это предотвратить. Но не успел. Почему? Только сегодня утром он читал её письмо. «Ваша Деви» Почему? Деви, о Деви… Внезапно что-то дёрнуло Кристиана в сторону. Он не успел понять, что произошло, как уже оказался на земле. Его оттолкнули. Рядом с телом Деви на коленях стоял мужчина. В сумерках Кристиан едва сумел разглядеть его лицо, спрятанное за длинными, чёрными как смоль волосами. – Нет, нет, нет, нет… Мужчина наклонился к его невесте, опустил голову, прижимая лоб к её лбу. Его плечи начали дрожать. Кристиан запоздало осознал, что тот что-то говорит ей, низким, напряжённым голосом. Говорил на бенгали. Кристиану казалось, он уже не в состоянии соображать, но натренированный годами мозг переводил всё сам, без его ведома. Без его желания: Кристиан не хотел знать, что этот мужчина говорит ей сейчас. Почему трясутся его руки, когда он аккуратно поднимает её голову, чтобы положить на свои колени. – Прости меня. Прости, что обманул, что не остался с тобой до конца. Я ведь обещал, обещал тебе, – повторял он, словно это была мантра, последняя надежда на искупление. Кристиан вздрогнул, когда мужчина снова дотронулся до её лица. Он знал этого человека. Видел на приёме, но тогда его глаз скрывался за повязкой, Кристиан решил, что он калека. Слышал о нём от других. Рам Дубей, младший наследник Дубеев, второй семьи в дюжине. – Прости меня, что не успел… Кристиан мог поклясться, он увидел, как с щеки Рама упала слеза, смешиваясь с последними каплями её крови. Ни один из них не смог её уберечь, ни один из них не успел. Оба были объединены в своём горе и в своём бессилии перед лицом жестокой судьбы. – Деви… – голос Рама сорвался, – до встречи, моя ракшаси. За что они…так с тобой…В следующей жизни ты обязательно будешь счастлива, не может быть иначе. Не может быть иначе. Не может такая ракшаси быть несчастной…Ты…будешь счастлива, моя…моя Деви. Он провёл дрожащими пальцами по её лицу, оттирая грязь и слезы, будто надеялся вернуть ей прежний вид. Как будто это могло оживить её. Рам поднял её тело. Безвольное, как тряпичная кукла, оно так и норовилось выскользнуть из рук. Прижал её к груди и сжал в объятиях. Губами прикоснулся к виску и так и замер. Её голова покоилась на его плечах. Кристиан видел её серые, распахнутые, но уже безжизненные глаза. Кажется, он начал сходить с ума. Кристиан моргнул, пытаясь отделить реальность от галлюцинаций. Он увидел, как они загорелись. Она была мертва. Она была жива. Она была там. Она была здесь. Она исчезла. И появилась вновь.