This ship will sail

      Расписание на вторую половину дня оказалось беспорядочным. У них была назначена съёмка для музыкального клипа в школьном спортзале. Съемки были приятными, нуны и хёны, как и обычно позволили им подурачиться, чтобы поднять настроение между дублями. Они играли с баскетбольным мячом, бросая его, без деления на команд, не заморачиваясь о чем-либо. Просто беззаботное веселье.              Чанбин изо всех сил старался сохранить серьёзное выражение лица. Минсоны вновь взаимодействуют, и ему пришлось приложить максимум усилий, чтобы не ворковать, не ухмыляться и не делать ни того, ни другого одновременно. Минхо и Джисон сегодня особенно много веселятся, скорее всего, потому, что Джисон уделяет Минхо все свое внимание, что, в свою очередь, поднимает настроение танцору. Смеющийся Минхо – зрелище, достойное восхищения.              Парни обнимались, прыгали друг к другу в объятия, когда кто-то из них закидывал мяч в корзину, все просто прекрасно. Хёнджин даже уговорил их сделать парное фото, чтобы выложить его в Instagram.              Потрясающе, но… разве Джисон не собирался соблазнить Минхо? У него было столько шансов во время съемок, и все они ушли сквозь пальцы, какого хера?              — Джисон! — шепотом крикнул Чанбин, жестом приглашая парня подойти ближе. Джисон побежал к нему трусцой с растерянным выражением лица. — Сони, разве ты не говорил, что собираешься постараться изо всех сил, дабы завоевать Минхо?              Джисон в недоумении открыл и закрыл рот. Следом вновь открыл, чтобы ответить — Говорил! Я так и делаю!              — И это ты считаешь «из всех»? Тебе нужно попытаться поцеловать его или сделать что-то более провокационное!              — Что? Зачем?              — Потому что ты хочешь, чтобы он раскололся, а Минхо – не чертова девица! — разочарованно хмыкнул Чанбин. — У нас сегодня телешоу и тебе лучше заставить Минхо хотя бы покраснеть, иначе я тебя ему выдам! — пригрозил Чанбин. Конечно, это была пустая угроза, он никогда бы не сделал ничего подобного, но он чувствует, что Джисону нужен дополнительный толчок.              — Боже, хорошо! Я буду настолько очевиден, что даже Чонин покраснеет, как тебе это? — Джисон вслепую указал куда-то позади себя, где, по его мнению, находится Чонин.              — Тебе же лучше! — проворчал Чанбин, не веря, что тот зайдет так далеко, но довольный тем, что хотя бы постарается.              

⛵

             — Ли Ноу, кого ты считаешь самым сексуальным? — спросил ведущий, пока Минхо все еще улыбался после предыдущего вопроса.              — Э-э, — задумался он на секунду, — Я думаю это Хани, когда он поет, — данный ответ застал Чанбина врасплох, отчего он засмеялся во весь голос. Вот так, все и преподнесли на блюдечке с голубой каёмочкой Джисону. Ему даже интересно, что же парень сделает в ответ на такое заявление.              Чанбин уже много лет назад, когда они были всего лишь 3Racha и лишь мечтали о дебюте Stray Kids, понял, что Джисон – это танк, когда он что-то задумал. И если у него и были какие-то сомнения в том, насколько серьезно тот настроен на то, чтобы заставить Минхо признаться, то теперь они исчезли.              Джисон крутанул бедрами и лег на пол, а бедный Минхо может только смотреть. Его улыбка медленно сменилась чистым шоком, пока Чанбин смеялся прямо ему в лицо, а парень даже ни разу не взглянул, настолько очарованный Джисоном.              — Хан, возьми кого-нибудь! — крикнул взволнованный ведущий, и Джисон смелым движением позвал Минхо к себе. Танцор на секунду остолбенел – так много всего произошло. Джисон сексуально танцует вокруг него, ведущий кричит, все смеются… Но кем бы был Минхо, если бы отказался от сексуального танца? С Хан Джисоном???              Он не знает, потому что присоединился к Джисону, краснея позади парня, пока они оба раскачиваются вместе с преувеличенно сексуальными лицами. Рэпер поднял руку и запутался пальцами в его волосах, и, черт возьми, Минхо так сильно захотелось прижаться губами к губам Джисона, но он смог приблизиться к тому, чего так жаждет, лишь на пару сантиметров. Он очень надеется, что у него не встанет, потому что его обтягивающие штаны не оставят ничего для воображения стэй. Рэпер в свою очередь чувствует себя не лучше: если бы не камеры, он бы упал в обморок прямо здесь и сейчас. А может быть, он упал бы на колени и начал бы умолять Минхо отс-, воу воу воу опасные мысли.              К счастью, ведущий вскоре остался доволен их танцем и велел им сесть на свои места. Чанбину пришлось сдерживать улыбку на протяжении всего шоу, но оно того стоило.              

⛵

             Как только плотину прорвало, Джисона стало невозможно остановить. Если бы Чанбин знал, он бы подтолкнул Джисона гораздо раньше, но он не жалуется. Не тогда, когда Джисон читает фристайл рэп для Минхо на очередном шоу.              — Этот рэп для красавчика Ли Ноу, — зачитал он, продолжая повторять имя Лино больше раз, чем Чанбин счел нужным, но следом Хан продолжил, назвав Минхо живой статуей (с чем Чанбин вынужден согласиться) и светом в его глазах (с чем Чанбин тоже согласен – он и есть свет для Джисона), и закончил взрывным, — Я обещаю быть твоим односторонним парнем, я люблю тебя, — после он посмеялся, пока все члены группы находились в групповом ахуе, в том числе и Чанбин, хотя большая часть его восторга осталась внутри. Он обожает уверенного гея Хан Джисона, тот то еще дерьмо.              Чанбин наблюдал за ними после шоу, надеясь увидеть, как Минхо уведет Джисона в укромное место для… но, похоже, этого все же недостаточно. Джисон обменялся с ним взглядом и, покачав головой, лег на пол, закинув ноги на диван, не то чтобы в плохом настроении, но все же удрученный.              Однако, вскоре он был удостоен присутствием Минхо. Джисон оглянулся, проверяя, не заметил ли это Чанбин, но тот уже исчез, видимо, ушел в туалет.              Вокруг них не было ни камер, ни людей. Казалось, впервые за целую вечность он остался наедине с Минхо.              — Привет, — застенчиво поприветствовал его Минхо, и Джисон гордо улыбнулся внутри себя. — Привет, детка — заставил он себя произнести это, зная, что покраснеет, но мысленно послал все «нахуй». Он всегда так разговаривал с другими, перед камерой или нет, но с Минхо все иначе. Он постоянно чувствует робость рядом с ним. По крайней мере, теперь он знает почему. Господи, он любит Ли Минхо. Ух ты. Даже мысленное признание этого кружит голову.              — Как ты? — тихо спросил он, надеясь, что камеры их не обнаружат. — Хорошо, — улыбнулся Минхо. Если это не самая красивая улыбка на планете, то с тем, кто составлял список, явно что-то не так, потому что он уверен, что нет ничего прекраснее. Он не может не улыбнуться в ответ.              — Это было… нормально? — ему пришлось отвести взгляд. В глубине души он все еще боится, что создаст между ними неловкость, что он перегибает палку.              — Ты имеешь ввиду… — Минхо тоже отвел взгляд, — То есть, да, все нормально. Не парься. Я был удивлен, но это даже приятно. — Казалось воздух вокруг замер, словно само время остановилось, чтобы они могли собраться с мыслями. По иронии судьбы, когда Минхо заговорил снова, казалось, что прошли годы.              — Живот Хана, — ткнул он ногой в Джисона, и Джисон засмеялся. Столько молчания впустую.               — Ты его не видишь, — он посмотрел вниз, где должна находиться футболка.              — Я вижу, — Минхо поставил ногу на просвет между футболкой и черными джинсами Джисона.              — Не трогай его ногой, — пожаловался Джисон, больше раздраженный тем, что Минхо пытается избежать темы, что поднял Джисон, чем тем, что он действительно делает. Если он позволит Минхо добиться своего, то они сделают один шаг вперед и десять назад.              — Животик, — пропел Минхо.              — Если хочешь потрогать его, используй руку, — снова пожаловался Джисон, но даже не пошевелился, чтобы убрать с себя ногу.              — Это моя рука, — Минхо снова попытался не поддаваться на подстрекательства Джисона. Неделю назад это бы сработало, но это не обычный Хан Джисон, о нет, детка, это Джисон на задании.              Если он что-то и понял о Минхо, так это то, что когда ему нужно внимание, он готов на все, чтобы его получить, и Джисон не против использовать это против него. Он перевел взгляд в сторону стафа. Там он заметил, как Сынмин и Инни дурачатся, а Чан и Феликс делают на камеру свои австралийские штучки.              — Хан, смотри на меня, — мило пропел Минхо. — Смотри только на меня, — вторил он с усмешкой, прозвучавшей почти равнодушно, но Джисон слишком хорошо его знает.              — Смотри только на меня, — повторил за ним Джисон, подпевая Минхо, чтобы это не звучало так серьезно, но по глазам танцора он видел, как много это значит для него. Если он и понял, насколько серьезно настроен Джисон, то не подал виду.              

⛵

             У Джисона заканчиваются варианты. Он перепробовал все виды фансервиса, которые только видел, но не смог заставить Минхо признаться, что он ему нравится. Он даже попробовал сделать то, что ему посоветовал Чанбин: не поворачивать голову, когда он играет с Минхо в поцелуйчики. Но Минхо отвернулся. Бля, он был так уверен, что не ошибается! Чанбин тоже считает, что он нравится Минхо, и даже Хёнджин говорил ему об этом.               В общем: Джисон почти полностью уверен, что не перегнул палку. Он чувствует тяжелый взгляд Минхо, напряжение между ними, когда они флиртуют. Это может означать только одно: танцор упрямится.              Но Джисон может быть более упрямым, чем Минхо, еще как может. Минхо признается ему в любви, даже если это будет последнее, что он сделает в этой жизни.              Так что Джисон перешел на новый уровень флирта. Он не сможет убежать от него во время «Two kids room». Там только они, если не обращать внимания на камеры, что Джисон и сделал.              Хан чувствует себя уверенно. Эпизод начался с того, что они обсуждали свои забытые обеды, пока вместе перекусывали. Он старался не смотреть слишком пристально на танцора, иначе тот заметит то, что он что-то задумал. Ли Минхо, слишком хорошо читает его мысли. Его план пойдет прахом, если тот поймет и настроит их против него. Нравится ли ему, когда Минхо так делает? Да. Может ли он позволить себе проницательность Ли Минхо в данный момент? Не совсем.              Он позволил Минхо устроиться поудобнее и подготовил свое сердце к тому, что собирается сделать. Обычно они не ведут глубоких бесед. Это просто не в их духе. Но что-то подсказывает ему, что если он заставит Минхо говорить об этом в шутливой форме, то все станет намного занятней.              — Когда ты наиболее счастлив? — спросил он после того, как Минхо закончил свой рассказ о том, что ему нравятся страшные фильмы и вообще напряженные вещи. Если ему так нравится напряжение, то и Джисон может создать напряжение, окей?              Минхо невозмутимо посмотрел на него, несколько раз быстро моргнув. Явный признак того, что он не понял, к чему все идет. Через мгновение он промычал и устроился поудобнее на узком диване.              — Расскажи мне, детка, — поддразнил его Джисон, наполовину ожидая ответа, наполовину умирая от того, что он снова ведёт себя так смело. Он на секунду закрыл глаза, чтобы прийти в себя. Он знает, что на него это влияет больше, чем на Минхо, поэтому должен быть сильным и идти вперед. Минхо снова промычал, то ли задумавшись, то ли уходя от ответа. Джисон не знает. Молодой рэпер кивнул с ухмылкой, грозящей перерасти в нечто большее, — Ты счастливее всего, когда ты со мной? — Все же он не смог сдержать улыбку.              Минхо дурачась пнул его, и Джисон ударил его подушкой, которую держал на коленях. Танцор удовлетворенно засмеялся. — Почему ты меня бьешь? — спросил Джисон, и смех Минхо только усилился. Блять, это самый прекрасный смех в мире. Джисон из-за него растает раньше, чем успеет закончить свой план на сегодня.              — Когда я счастлив? — повторил Минхо, размышляя в уме. Рэпер на самом деле и не ожидал, что тот признает, что делает танцора счастливым, поэтому не удивился ответу Минхо, что он счастлив, когда просыпается раньше будильника. Джисон не мудак и все понимает, поэтому просто смирился с этим. Шоу должно быть милым и забавным, а не серьезным разговором о любви. Ну, так думает Джисон. После того как он слишком много говорил о еде и маме Хёнджина – потому что лучшего повара в мире не найти – у рэпера появилась еще одна возможность залезть в голову Минхо; и он использует данную возможность на полную.              — Окей, школа очарования от Хана! — сказал Минхо.              — Для наших фанатов я получаю массу возможностей продемонстрировать свое очарование один на один во время автограф-сессий и прочего, — пробормотал Джисон, пересаживаясь на диване и перебираясь на сторону Минхо. — Иди сюда, —ухмыльнулся Джисон, — Я дам тебе частный урок.              Минхо робко опустил глаза, когда рэпер взял его за руку, пытаясь подтянуть ближе. — Ты сказал мне сделать это, — Джисон вспомнил смущённого Минхо просившего об этом, пока его собственное лицо выглядело настолько самодовольным, насколько это вообще возможно.              — Да, я сказал, — мягко, почти неслышно ответил танцор. Минхо редко жалеет о своих решениях, но кажется, что это будет один из немногочисленных случаев.              — Ты сказал мне сделать это, окей? — Джисон схватил его за руку и потянул вперед, но Минхо отдернул руки.              — Я буду сидеть сложа руки, так как могу тебя ударить, — Джисон на это фыркнул, усмехаясь. Да, возможно, он и вправду сможет сделать что-то подобное.              — Я бы предпочел, чтобы и ноги ты сложил, — добавил он, теперь немного опасаясь, что умрет еще до того, как окажется достаточно близко, чтобы заставить Минхо смущаться. — Я думаю, ты меня ударишь, — сказал он, все еще смеясь.              — Хорошо, я буду очень скромным, — заверил его Минхо, складывая ноги под себя, фактически загоняя себя в ловушку под собственным весом.              — Я не смогу выступить на шоу, если ты меня ударишь, — Джисон не смог сдержать нервного смеха. Прекрасно, Минхо не собирается бить его напрямую, но сможет ли он выдержать удар, который тот нанесет по его собственному сердцу?              — Это то, чего ты хотел? — спросил Минхо, заняв позицию.              — Хорошо, да, — хмыкнул Джисон. Это даже мило, Минхо выполняет все, что он говорит.              — Почему бы тебе не попробовать?              Джисон посмотрел на танцора. Это действительно казалось недостаточно безопасным. — Хорошо, позвольте мне заблокировать все угрозы, — сказал он, положив подушку поверх паха Минхо и по бокам от него, еще больше спрятав его руки, буквально превратив Минхо в буррито из подушек.              Они засмеялись, встретившись взглядами, — Не двигайся, — и Джисон приблизился, сев на пятки перед Минхо, вторгаясь в его личное пространство.              Наклонившись, он приблизил лицо к лицу Минхо на расстояние всего лишь нескольких сантиметров, и тот, пытаясь сдержать нервный смех, закрыл глаза в ожидании… чего? Его мозг уже и не помнит, зачем он попросил Джисона сделать это? Но он уже сожалеет об этом.              По крайней мере, у него прикрыта промежность на случай… непредвиденных обстоятельств. — Нет, открой глаза, — приказал Джисон. И Минхо повиновался. Не потому, что ему приятно подчиняться Джисону, а потому, что он не мог выглядеть на камеру краснеющим девственником. — Ты должен открыть глаза, — хмыкнул Джисон. Ублюдок получает от этого огромное удовольствие. Минхо надерет ему задницу за это позже. Нет, подождите, это звучит неправильно, он не может… он не должен…              Он так рад, что на его промежности лежит подушка. И что его руки зажаты, иначе он бы уже врезал рэперу по лицу.              Джисон начал свое эгьё, подставляя то одну, то другую щеку, поворачивая голову из стороны в сторону, напевая глупую милую песенку. Это должно быть запрещено законом, невозможно просто смотреть, как Джисон делает эгьё, Минхо хочется блевать. Блевать радугой. Он чувствует, как его щеки загораются, когда Джисон наклонялся все ближе и ближе с каждым словом песни, до тех пор пока глаза Минхо снова не закрываются, словно ожидая чего-то большего, чем просто невинное веселье.              — Нет! Ты должен смотреть мне в глаза! — снова упрекнул Джисон, притянув его обеими руками за затылок, — Иди сюда!              Глаза Минхо затрепетали, губы сжались в тонкую линию. Черт, Джисон убивает его. Он чувствует, как его член зашевелился в штанах. Пиздец. — Это школа, да? — сказал он, отталкивая Джисона и вставая, при этом подушка все еще скрывает его пах на случай, если его стояк станет заметен.              — Я бросаю учебу! — сказал он в панике, надеясь, что это похоже на шутку, а не на настоящую гей-панику. Ли Минхо не паникует, нет, он выше всего этого. Выше ебанного Хан Джисона с его прекрасными глазами, желанными губами, и абсурдно милыми щечками квокки. Нахуй его подтянутые ноги, что все это время выставлены напоказ под этими греховными спортивными шортами, и его чертовски идеальные светлые волосы. Нахуй его смех за спиной Минхо, пока он хватает подушку, чтобы бросить в рэпера. — Эта школа – отстой! — и этот заливистый смех становился только громче и милее. Нахуй этот смех.              — Эй, студент! — крикнул Джисон.              — Эта школа – отстой! — повторил Минхо. — Как ты мог так поступить со студентом? — пожаловался Минхо, и неловкий жар на его щеках постепенно спал до терпимой температуры. Он сел и потянулся за чипсами, которые они ели раньше, пытаясь отвлечься от одного очень опасного Хан Джисона.              А Джисон еще не закончил. — Что такое? Тебе стало жарко? — Джисон откинулся на спинку дивана, перекинув руки через подлокотник и спинку, пока на его лице застыла довольная ухмылка.              — К твоему сведению, быть милым – значит иметь подобную энергетику, — сказал Минхо, ведя себя как избалованный ребенок, сжав кулак и вспыхнув, слегка ударил по подушке перед собой, надув губы. Затем он решил отомстить Хан Джисону, из-за которого у него чуть не случился стояк перед камерой, и ударил его по-настоящему.              Нет нужды говорить, что на этом эпизод закончился. В финальном сообщении, которое показали в конце выпуска, Хан написал: «Ты – мой вечный спутник. Пожалуйста, продолжай быть моей родственной душой. Говорить, что я тебя люблю, слишком стыдно, поэтому я это пропущу!»