Обветренные губы

      «Прошло столько времени, а я всё ещё понять не могу, зачем ты уехал. Тряпка, хоть одно сообщение в ответ пришли, хватит скрываться и делать вид, будто между нами ничего не было! Мне не стыдно писать тебе из раза в раз, даже если ты там сидишь и угараешь над каждым сообщением. А знаешь, в чём прикол? Мне на тебя не насрать. Я ради тебя был готов пойти на всё. Получить пизды, пустить жизнь под откос, но ты думал только о себе. И я ведь повёлся на твои сказки о чувствах и новой жизни. Разве тебе не стыдно? Не стыдно молча сбежать и после этого прятаться?! Я не знаю, что думать о тебе, правда. Не было ни дня, чтобы не вспоминал о тебе, но это больно! А ты, уверен, не испытываешь и половины моих мучений.       Знаешь же, сегодня у нас выпускной. Мы собирались вместе отпраздновать и свалить в другой город, помнишь? Конечно помнишь. Но вот я один. Сижу, и вместо того, чтобы готовиться, пишу тебе, надеясь увидеть ответ. Но будет лучше, если ты не ответишь никогда. Потому что я знаю, что если увижу тебя, то прибегу как псина. Удачи тебе, чувак.» - Саки набирал очередное сообщение, чтобы отправить его на электронную почту бывшего возлюбленного. Он долго подбирал слова, потом так же смотрел в экран, кусая губы и барабаня пальцами по столу прилипчивую мелодию. Именно её любил напевать Нигель. Всё вокруг напоминало о нём – второпях забытый в шкафу галстук, тревожные сны и мерзкое обжигающее ощущение в ладонях, которые Нигель любил целовать.       Разрыв с любимым оказался совсем внезапным, но это было в его духе – множество обещаний, слова о любви и верности, а потом – побег. Нигель не мог выдержать давящий груз на плечах. Чувство вины убивало его с каждым днём все больше, а от кошмаров не спасали даже крепкие объятия и долгие разговоры. Он не мог ни есть, ни спать, а вскоре и желание жить пропало. Выход был только один – вернуться домой. Саки прекрасно понимал все переживания друга и делал всё, чтобы облегчить его страдания, но Нигель и впрямь был слаб. Он устал. Держать его рядом – невозможно. Но какой же это был трусливый поступок! Уйти просто так, без объяснения причины, не оставив даже прощального письма! Более того, всё это время Саки писал ему, пытался звонить, но всё тщетно. Ни одного ответа за два года. Со временем удалось абстрагироваться от резкого расставания, но старые раны всё ещё не давали покоя сердцу. С каждым отправленным сообщением Саки унижался всё больше, но он был готов падать в грязь, лишь бы в ответ на звонок услышать родной голос.       Надоело. Впереди – новая жизнь и переезд, пусть и в одиночестве. Невозможно выдержать ещё один день в этом городе, где каждая улочка пропитана воспоминаниями. И если каждый раз возвращаться к прошлому, оно поглотит тебя. Саки со временем всё меньше и меньше походил на живого человека. Бледное лицо, мешки под глазами, отросшие грязные волосы. Он даже завесил зеркало, висящее в комнате, лишь бы не натыкаться на мысли в духе: «Почему страдания по этому идиоту превратили меня в такого жалкого урода?!». С этого дня начинается новая жизнь, поэтому Саки стирает набранное сообщение, направляясь в ванну – скорее смыть с себя ворох страданий. Лишь бы больше никогда не видеть Нигеля, иначе это перечеркнёт все попытки начать жить с чистого листа.       Сам Нигель всё это время, казалось бы, должен был радоваться своему выбору. Если он так быстро и решительно сбежал, значит, он этого и хотел? Считает ли он этот выбор правильным? Конечно нет. Стоило только вернуться домой и раскаяться – пришлось стерпеть ещё пару ударов ремнём и нескончаемое давление от отца. С тех пор он стал гораздо более жестоким и настоял на переезде в кратчайшие сроки, а на смену военному летнему лагерю пришла школа с уклонном в военную подготовку. Дисциплина и правила требовали не только позабыть про любимые напульсники с шипами, но и подстричься под машинку. Все безразмерные футболки Саки полетели в мусорку. В жизнь снова вернулись белые рубашечки и галстуки, которые перекрывают кислород.           Тайком от родителей Нигель пытался заводить романы, но исключительно с девушками, списывая желание быть рядом с Саки на морок, который наконец прошёл. Но ни к одной девушке он не чувствовал ничего окрыляющего, с каждой новой интрижкой чувствуя себя лишь хуже и грязнее. Стоило только прийти домой после прогулки с пассией, как Нигель падал на кровать, изнемогая от усталости и ненависти к себе. Он вспоминал Саки, даже если всеми силами хотел выкинуть его из головы. Более того, все письма в электронной почте, СМСки и звонки он видел, но не решался отвечать. Половина сообщений так и остались даже не просмотренными, потому что стоило только начать читать, как тело покрывалось мурашками. Было стыдно. Взрослый человек, наверное, предпочёл бы спокойно поговорить и обсудить всё, признавая свои слабости, но Нигель не видел выхода. Он закапывал себя всё больше и больше, иногда садясь за компьютер в попытках написать ответ.

-----

      Вот-вот начнётся церемония награждения, но Саки уже плевать. Никто не пришёл его поздравить. Сразу после побега Нигеля мать начала причитать и ликовала от своей правоты. «Я же говорила, что эта твоя гомосятина ни к чему не приведёт! Наигрался, доволен?! Встал и перестал ныть, смотреть на тебя противно!» - возмущалась она, когда Саки безвылазно лежал в комнате и стал ещё чаще прогуливать школу. Её слова делали только хуже, но до последнего Саки надеялся, что мать придёт хотя бы на выпускной и попытается достойно проститься. Он искал любой, пусть даже самый крохотный, повод остаться в городе и ждать… Ждать, что когда-нибудь всё будет как прежде. Монотонная речь директора школы, радостные одноклассники, последующее празднование в спортзале, пунш с алкоголем. Всё прошло мимо, потому что Саки был погружён в свои мысли. Хотелось бы расслабиться и развеяться, но тело становилось тяжёлым и не позволяло подняться и выпить хотя бы немного. Парень был не похож сам на себя. Будучи подростком, он бы самый первый, за компанию с лучшим другом, устроил погром.       Он так завидовал радостным одноклассникам! Они все счастливы, у них есть свои планы на будущее. Рядом со столом с угощениями крутились Джейсон и Джоанна, которые не могли отлипнуть друг от друга. Они буквально излучали свет и так раздражали Саки своей чистой любовью! Он тоже хочет быть счастливым, обнимать родного человека и назло обществу закружиться с ним в медленном танце, не боясь осуждения. Всё больше Саки походил на озлобленного человека, который больше не сможет никому довериться. Мрачный взгляд и сжатые в кулаки руки заставляли всех вокруг обходить парня стороной, хотя по началу Макси старался вытащить его на танцпол.       Чем дольше остаёшься в кругу этих довольных лиц, тем сильнее ноет сердце. В голове кружатся воспоминания и Саки, дабы заглушить боль, решил всё же покинуть праздник. Его никто и не заметил, точно лишнего человека. А если он умрёт, тоже никто не обратит внимания? А Нигель бы грустил по нему? Закурив, Саки медленно поплёлся домой. На улице уже было темно, а в фонарных столбах лампочки были либо разбиты, либо выкручены. Медленная походка позволяла внимательно рассмотреть родной город и запомнить его во всей красе. Да, он был маленький, а из развлечений здесь только грязная река и захудалая набережная, но уезжать отсюда будет трудно. Можно было попрощаться с попытками наладить отношения с матерью и младшими братьями и сестричкой. Где-то глубоко в душе Саки любил свою семью и был благодарен маме. Он всегда с теплотой вспоминал детство и родного отца, но почему сейчас от этих мыслей становится холодно? Саки намеренно делал остановки, чтобы вернуться домой как можно позже и, пока мать спит, собрать вещи и умчать на вокзал. А ведь дома оставалась рыжая кошка, которую он спас ради Нигеля на пикнике. Забирать бедное животное в неизвестность – глупо и неразумно, но когда Саки в последний раз поступал иначе? Он прикинул план – если уезжать в близлежащий город, то ехать недолго и кошка не успеет устать в дороге, а значит, в какой-нибудь сумке с горем пополам её удастся провезти. Тем более она была послушной и, что самое главное, она бы не дала забыть Нигеля и время, проведённое вместе с ним.       По улице изредка проходили подростки и милующиеся парочки, но Саки старался не останавливать на них взгляд. Вот только глаза сами зацепились за яркое и белое пятно, что выделялось среди тёмного пейзажа. Он не мог ошибаться. Эта рубашка, галстук, светлые глаза, которые ни с чем не перепутаешь. На встречу неуверенно шагал Нигель. Он так изменился, стал выглядеть ещё более уставшим, а в попытке скрыться из-за своего, как он сам считал, дурацкого внешнего вида, парень сутулился и старался смотреть себе под ноги, только бы никто не видел его исхудавшего лица со шрамом, полученным после одной из ссор с отцом. Но даже так его невозможно было ни с кем перепутать. Ах, как же хотелось броситься навстречу и покрыть лицо любимого поцелуями, чувствовать каждый сантиметр его тела и души и, самое главное, погружаться в бесконечные разговоры, навёрстывая упущенное. Их тянуло друг к другу сильнейшим магнитом так, что все обиды могли пройти. Нигель сиял и подходил ближе, не сдерживая улыбку. Так его лицо приобретало прежние черты. Вот он – тот самый радостный и инициативный парнишка!       Но Саки закрыл сердце на замок. Он больше не позволит себе унижаться и страдать. Это как курение – вредная привычка, которая приносит кайф, но лучше бросить, пока она тебя не уничтожила. Эта любовь давала силы и позволяла жить, но в то же время была опасна для обоих. Стоит поддаться чувствам – обратно дороги не будет, ведь Саки понимал, что это замкнутый круг. Можно бесконечно бегать друг от друга, а потом как ни в чём не бывало сходиться, но так нельзя. Ведь Нигель и впрямь приехал сюда не от чистой любви. Его просто тянуло к Саки с необъяснимой силой, но после двух лет военной подготовки и муштры отца, он ещё больше отрицает в себе тягу к парням. Он не готов меняться и просто поступает так, как велят импульсы. А Саки любит… Любит всем сердцем и именно поэтому проходит мимо, оставляя Нигеля за спиной и тем самым позволяя и себе, и ему, двигаться дальше. Да, порознь больно, но быть вместе – невозможно.       — Эй, я ради тебя вырвался из города, приїхав на выходные буквально! – потерянно кричал блондин, догоняя друга и хватаясь за рукава его рубашки. Речь Нигеля очень изменилась, стала куда чище, ведь отец старался его отучить от «чудного» говора, который так очаровывал Саки. – Не узнал?       — Молодой человек, вы перепутали что-то. Мы с вами не знакомы, - фраза, проброшенная сквозь зубы, заполонила собой всё пространство. Произнести её было сродни пытке. Лицо горело, а в глазах темнело то ли от злости, то ли от страха. Саки одёрнул руку, ускоряя шаг. Хотелось быстрее смотаться и убедить себя в том, что всё это было сном или плодом больного воображения.       — Да как "не знакомы"?! Саки, блин, хватит дурить! Це я, Нигель! Я всё ще тебе кохаю! – эту фразу Нигель произнёс на другом языке, как и говорил обычно. То ли боялся прямо сказать «я тебя люблю», то ли пытался давить на старые чувства. - Да, затупил, уехал, не предупредил, але я каждый день о тебе думал. Я на коленях умолял отца, чтобы он отпустил меня типа "до подруги по переписке", а сам к тебе приехал! Я не могу забыть, как мы целовались, как разговаривали... А помнишь, как мы хотели на море поехать, ну? Давай хотя бы на денёк смотаемся куда-нибудь, нам же так хорошо раньше было! Ты же не мог забыть всё это, не ври!       — Не понимаю, о чём вы говорите...       — Понимаю, ты можешь обижаться. На, хотя б номер мой возьми. Я завтра ще в городе буду, умоляю, позвони як остынешь, - дрожащей рукой он протянул скомканные лист бумаги с номером, написанным дрожащими руками. Саки безразлично взял записку, даже не глядя на собеседника. Если посмотрит, то не сдержится и бросится в объятия, извиняясь и принимая условия очередной «игры».       От напряжения и нервов становилось худо. Истощённый взгляд метался из стороны в сторону, лишь бы не наткнуться на любимые глаза и блондинистые волосы. Саки ускорил шаг ещё больше, надеясь отойти так далеко, что уже не сможет вернуться. Его одолевали сомнения. Хотелось забыть о собственной гордости и оставаться парнишей на побегушках, который всегда готов любые обиды. Но так нельзя. Глубоко вздыхая и смотря вдаль, он механически скомкал записку с номером телефона, выбрасывая её в ближайший мусорный бак и отрезая все возможности снова свидеться с Нигелем. «В том-то и дело, что я – не "подруга по переписке", - думал Саки, вытирая слёзы дрожащей то ли от прохлады, то ли от нервов, рукой. - Я был готов дать ему всё и обрести семью в его лице, но я не готов быть просто тайным любовным интересом, от которого он бежит, завидев опасность. Я тоже человек, сука! Прости, Нигель. Я тебя люблю, но я устал…»       А Нигель ещё долго ждал на том же месте, надеясь, что друг всё же вернётся. Он не хотел бежать следом. Не выдержал бы отказа и умер бы прямо на месте, заметив хотя бы капельку безразличия в родных тёмных глазах. Он придёт сюда и на следующий день и даже спустя несколько лет, когда вернётся в родной город на выходные, так и не узнав, куда всё же уехал Саки. Вся их жизнь будет наполнена безуспешными попытками забыть друг друга, но в душе так и будет гореть огонёк надежды и желание найти и вернуть прежнюю любовь. Впереди парней ждёт многое – неудачные отношения, монотонная работа, дешёвое пойло и сигареты как попытка заглушить боль. Нигель так и не сможет противостоять отцовской воле и, будучи единственным наследником, быстро обзаведётся семьёй, взяв в жёны красавицу из порядочной семьи, но до чего же рядом с ней тошно! Будучи школьником, он и подумать не мог, что исполнение «супружеского долга» станет ему противно. Дальше – рождение дочки, которую Нигель так и не сможет полюбить. В его голове всё ещё таится надежда на воссоединение с человеком, которого он любил больше жизни и с которым впервые почувствовал себя настоящим. Слыша стук в дверь, он всегда молился, чтобы это была именно его утерянная любовь       Саки же не будет пытаться строить отношения. Эту дорогу он для себя закрыл, не желая больше страдать и ошибаться. Он пытался начать новую жизнь, отринув всё прошлое, но ворочаясь от бессонницы, Саки не перестанет вспоминать, до чего же уютно спалось в объятиях любимого. Пусть они прожили под одной крышей всего ничего, но это невозможно забыть! Это лучше, чем прохладный ветерок в жару, чем любимая шоколадка с орешками и долгожданная поездка на море! В попытке забыться, Саки много работал. Сначала в автомастерской. Работа неблагодарная и тяжелая, зато помогала вымотаться так, чтобы приходя домой засыпать и ни о чём не думать. В свободное время руки сами стремились зайти в интернет или обзвонить знакомых, чтобы найти адрес Нигеля. Позже, немного придя в себя, он познакомится с начинающими музыкантами и будет учиться играть на басу. Гитара стала его неотъемлемой частью, но вместе с музыкой в жизнь пришли постоянные пьянки и наркотики. Исход очевиден – долго в таком режиме протянуть не получится, поэтому, в поисках спасения, Саки однажды бросит всё, чтобы найти Нигеля. Однажды он и впрямь постучит в дверь маленького уютного домика, ещё не зная, что дверь откроет женщина, держащая на руках ребёнка, крупные и светлые глаза которого напоминали о любимом.