Трое в квартире, не считая кофеварки

После учебно-рабочего дня задраться куда проще, чем кажется. Дрим, например, задрался. Над Москвой сгущались сумерки, а он плёлся по полупустой улице в свою квартиру, мечтая о том, как сольётся в страстном поцелуе с подушкой. Ну, вернее, как в “свою квартиру”. На самом деле, она была съёмной. И он даже не платил бóльшую часть – его сожитель отдавал на тысячу больше, и потому считал, что имеет на жилплощадь больше прав. Ну, отчасти это было даже так, всё же именно он нашёл им жильё через своих знакомых… Но Дрим всё равно ругался. Потому что временами Эрет – невыносимый сожитель. Начиная с того, что при нём в комнате нельзя открыть окно (ебучий мерзляк), и заканчивая блядской к-о-ф-е-в-а-р-к-о-й – главным камнем преткновения в их конфликтах. Она жужжала, как стая бешеных пчёл, и жужжала в такую рань, что Дрим стабильно здоровался с парнем в платье подушкой в лицо. Ах да, эта его привычка носить юбки и платья даже дома тоже раздражала. Примадонна из хрущёвки, посмотрите на него. Дрим, может, тоже не был идеальным, но хотя бы готовить умел, и не грозился сжечь их несчастную квартиру. Поэтому и занял с гордым видом самую большую комнату (их было всего две, но в любом случае это было достижение), с двумя спальными местами в лице диванов. Эрет, конечно, отжал себе нормальную спальню, но… Ой, да диван не менее удобный был, зато места в целом больше! Парень как раз предвкушал возвращение к себе, проворачивая ключ в замке, когда, стоило ему войти, его встретил Эрет. О, чертила тут как тут, только вспомни. – Приве-ет, Дрим, – начал сожитель невинно. – В чём подъёб, шпала в юбке? – сразу напрягся Дрим, зная, что когда Эрет выходит его встречать, значит, стоит ждать какой-то подвох. И, кажется, он угадал, ибо высокий сразу же потупил взгляд и начал неловко постукивать указательный ноготок об ноготок. Интересно, всё пиздец или прям совсем пиздец? – Да так… Помнишь, ты жаловался, что квартплата высокая у нас? – протянул брюнет, и Дрим, как раз закрыв дверь и повернувшись к сожителю лицом, кивнул и сощурился. – Конечно – если кто-то в ванне валяется два часа, естественно потом счета будут космические прилетать. – Да я не про это, блять, вечно ты ноешь, – не выдержал Эрет, ломая образ и фыркая. – Короче, я к нам третьего нашёл, чтоб ты больше не доёбывался со своим “дорого жрёшь”. – Чего… – Дрим вылез из ботинок и остановился на пороге, смотря на сожителя, как на того ещё идиота. Что, конечно, не далеко ушло от правды, но… – Объяснись, Мальвина. “Мальвина” сморщил носик и молчаливо махнул в сторону кухни, и блондину не оставалось ничего, кроме того как последовать за ним. И, войдя в комнату, едва удержаться от того, чтобы мгновенно сматериться. Они с Томми, этим мелким идиотом, виделись ещё в школе. И уже там чуть не перекусили друг другу глотки на выпускном, расходясь с надеждой, что больше никогда не встретятся даже случайно – Москва-то огромна, вузов жопой жуй, да и вообще, счастье, если этот придурок хотя бы в пту поступил. В любом случае, какого-то хуя он сейчас сидел на их кухне, с ехидной улыбкой потягивая чай. Из кружки Дрима. Вот же пидорас. – Твою мать, Эрет! – Оставь мою мать в покое, она прекрасная женщина, – мгновенно парировал парень, постукивая красными ноготочками по талии. Какая же дива, аж глаза закатываются. – Вот почему из всех московских бомжей ты нашёл именно этого?! – Да ладно тебе, культурный молодой человек, мы с ним около вуза в кофейне встретились, – легко махнул Эрет, проходя к злоебучей кофеварке. О, блять, сейчас начнëтся… – Он ругался с официантом о том, что ему крошеную печеньку принесли и сахара не доложили. А потом приебался к тому, что я в юбке, и мы разговорились за жизнь. Кухню наполнило это ублюдское жужжание, и Дрим звучно выругался, но его слова утонули в этом отвратительном шуме. Зато Томми даже не дёрнулся – видимо, в наушниках у него орало что-то погромче стаи пчёл. – Какие же вы два пидораса… – Так вот, а потом я узнал, что он тоже ищет квартиру, поэтому я предложил ему жить с нами. Зато теперь можно платить меньше. – Вторя нервному тику Дрима, Эрет звонко размешивал сахар в свежесготовленном кофе, самозабвенно продолжив. Впрочем, на этом моменте вернувшийся сожитель даже задумался. Нет, Томми всё ещё ублюдок, это-то да, и терпеть его в одной квартире будет сущим адом, ещё и вкупе с этой кофезависимой пародией на Барби, но может… Может, его внутренний жмот был сильнее разума. Дрим уже почти подумывал согласиться, когда Эрет вдруг добавил, глотнув кофе: – Надеюсь, ты не против, если он займёт второй диван в твоей комнате. Вы приживётесь, я уверен, он показался мне таким лапочкой. – Ты… Ты меня добить хочешь, уёбок крашенный?! – Нет, душащая жаба мгновенно отошла на второй план, ибо ладно терпеть этого мудака в одном доме, но не в одной же комнате! – Да ладно тебе, Дри-и-им! – протянул брюнет, опуская чашку и дуя губу. Ну нет, только не вот это… – Ну не ложить же его на полу, особенно когда он обещал честно платить свою долю за квартиру… – Не ну можно на коврике… – … и вообще, зачем тебе этот второй диван, ты же им даже не пользуешься, а так у тебя хоть компания будет, может перестанешь вечно быть такой букой. Пожалуйста-пожалуйста, Дрим, можно он останется? Блять, как будто они не сожителя к себе берут, а кота. Только коты хотя бы милые и мурчат, а этот бесит и… бесит. Вот только попробуй переубедить эту Мальвину, когда он строит лицо обиженного ребёнка и чуть ли не шмыгает носом. Только театральных рыданий ему сегодня не хватало. – Вы ж не отъебётесь… – тяжело вздохнул Дрим, потирая переносицу, прежде чем наконец выдохнул и, подняв глаза к умоляющему лицу Эрета, пробурчал: – Ладно, ладно, хуй с вами, пусть остаётся, только не ной опять… Брюнет издал звук довольного лебедя, а затем стиснул парня в объятиях, от которых тот пискнул, чувствуя, как позвоночник аж на место встал. Хорошо прохрустел, бля, может почаще на его дурацкие идеи соглашаться, глядишь и спина болеть перестанет. – Ну всё вы там, порешали? – наконец влез в их разговор Томми, вынимая наушник и с любопытством смотря на обнимающийся дуэт. Дрим слегка поморщился – и всё-таки он до сих пор писклявый, ещё и рожа такая… Довольная. – Да, я же говорил, он согласиться! – радостно закивал Эрет, выпуская наконец сожителя на свободу и давая ему продышаться. – Так, а теперь, мальчики, давайте ужинать и спать! – У нас есть ужин? – оживился Томми, и Дрим фыркнул: – Ага, макароны вчерашние. Ничего нового готовить не буду, обойдёшься, гремлин. Младший фыркнул, показывая парню язык, пока брюнет на фоне цокнул, зарываясь в холодильник. Благо, ужин прошёл относительно мирно – они просто агрессивно стучали вилками и соревновались, кто быстрее расправиться с содержимым тарелки. Вернее, делали это только Томми с Дримом. Эрет после кофе как обычно становился меланхолично-размеренным, и тыкал еду вилочкой лениво и даже похуистично. Не удивительно, что мытьё посуды по итогу опять осталось на него – Дрим сбежал из-за стола первым, чтобы успеть упасть на свою кровать, а Томми примчался скоро после, заваливаясь на свободную кровать с таким ехидным видом, что Дрим только из уважения к своей подушке не кинул её в лицо этому мелкому придурку. Поэтому ограничился тем, чтобы фыркнуть и отвернуться. – И чё, уёба, даже доброй ночи не пожелаешь? – раздалось за спиной, и Дрим только сильнее укрылся. – Иди нахуй во сне. – Ну ты реально уёба. Судя по шуму, Томми и сам закутался и улёгся, и Дрим наконец выдохнул. Может, хоть сейчас поспит нормально. Укрывшись с головой, парень напоследок минут пять мысленно материл Эрета за его идиотские идеи, пока шум воды на кухне не утих, и весь дом наконец не погрузился в тишину. Ну, хотя бы на часов пять.