Вспомнит

      Несколько секунд молчания казались жестокой пыткой и издевательством, нервное дыхание Лизы ещё больше сбивало с потока мыслей, возвращая шатена в реальность. Он сидел в неглиже перед девушкой, которую не любил, но очень старался показать обратное. А теперь, когда сознался во всём, ему не стало резко легче нести своё бремя, кажется наоборот, оно потяжелело. В груди засела некая боль от осознания того, что даже откровенный разговор с Неред ситуацию не спасёт, она уйдёт от Руслана, за что её никак нельзя осудить. Но оставаться в одиночестве снова – было страшным сном Тушенцова. Парень привык заглушать свои потребности и отрицательные эмоции, он делал это работой и пьянками в компании Гридина и Онешко. Правда последний месяц кареглазый ни в одном баре не был замечен, квартиры с множеством незнакомых друг другу людей без него скучали, а на все вопросы о личной жизни идёт лишь один ответ: «Остепенился». В глазах девушки читается мольба с призрением, она прокручивает в своей голове весь период отношений с шатеном, выделяет для себя какие-то замечания и некрасиво кусает губы.       — Что ты имеешь в виду? — Ничего другого и быть не может, но Лиза правда надеется, что старший просто решил попробовать себя в роли комика. Что у него конечно не получилось, но ведь ещё есть время оправдаться.       — Мне не нравятся женщины. И ты. — Светловолосая на выдохе кивает и без стеснения встаёт на ноги, поворачиваясь обнажённой спиной к лицу кареглазого. Пока та аккуратно одевается и молча глотает слезы, Руслан прожигает взглядом свои чистые ладони, на которых то и дело ему мерещится грязь.       В однокомнатной квартире шатена резко стало меланхоличнее обычного, если раньше младшая ещё как-то вносила в примитивную жизнь Тушенцова больше красок, то сейчас она абсолютно оправданно хочет вырвать совместные воспоминания о хорошем и оставить парня без лести. Лизе не нужны какие-либо слова после подобного признания, но она и не спешит бежать прочь из чужого имущества. Светловолосая уже запустила механизм отторжения, уже забыла номер кареглазого и его милые глупые привычки. Неред уже готова покидать эти отношения без сожалений, просто физически её тело к таким переменам не было предусмотрено, поэтому в конечностях такая слабость, а поперёк горла стоит ком. Девушка собирает некоторые из своих вещей, чтобы потом меньше утруждать, точнее пересекаться с Русланом. Пока она тяжело вздыхает над совместно нажитыми безделушками, которые она полностью доверит старшему, тот всё ещё не сдвинулся с места. Его голова изнутри разрывается от самобичевания и одновременно жалости к себе. Но на слова и действия сил не остаётся, только попытки раскрыть свой рот с целью просить прощения, однако даже те, успехом не обвенчались. В воздухе распространилось ожидание, тягучее и неприятное всем. Скоро должен наступить момент, когда пузырь, что сохранял в себе все эмоции, громко лопнет и тишины уже никогда снова не наступит. Старший в очередной раз убедился в своей несчастной судьбе, пока рассматривал складки эпидермиса меж пальцев. Внезапно стало слишком тихо, шуршание и редкие отчаянные всхлипы прекратились, а на себе парень начал ощущать чужой ненавистный взгляд.       — Можешь и дальше сидеть в шкафу, если хочешь разочаровать больше людей. Мы расстаемся. — С полной уверенностью в своих словах, Лиза в последний раз одарила повернувшегося Руслана презрением и стремительно оставила его наедине с собой.       Отягощающее чувство лжи, в которую ты долгое время верил, давит на девушку сверху, создавая головную боль и неразбериху в мыслях. Хоть она и повела себя очень достойно, сейчас за дверью её наконец накрыли эмоции, негативные. Горло разрывает ком, глаза плохо видят от изобилия жидкости, а всё тело трясёт, от чего живот нервно закрутило. Неред делает шаг и практически проваливается в структурах этого мира. Шок и боль от неожиданного признания любимого человека с каждой секундой понимания только сильнее разбивает сердце, всё слишком резко перевернулось с ног на голову. Ещё утром светловолосая сверкала теплотой и любовью, а сейчас гаснет на глазах. Хватаясь за перила, она старается встать на ноги покрепче и наконец выйти из душного и вонючего помещения, стены которого буквально сдавливают и отвращают. На улице свежо и свободно, но так одиноко и страшно. Холодный воздух развивает длинные волосы Лизы, играясь с ними бесцеремонно, растворяя позади или же обвивая шею петлёй. Прожигающие кожу слезы сдувает теми же порывами свирепого ветра. В этот момент человек ощущает отторжение от мира, возвышаясь над ним, даже над самим собой. Девушка видит себя со стороны, охватывает взглядом сразу весь двор, замкнутый в кольцо. Это называется «колодец», а на его дне сейчас находится разбитое и беззащитное создание. Будто Неред назло топили в глубокой скважине, а она, как любящий своего хозяина кот, понимает свою участь уже по факту, не в силах больше набрать в лёгкие кислород.       Данила уже несколько часов занимается своими делами. Сразу после возвращения домой, он слегка прибрался в квартире, чтобы разогнать налетевшие мысли о Руслане и отношениях с ним. Когда с порядком было покончено, трезвость начала возвращаться к парню, вместе с усталостью. Обстоятельства обстоятельствами, а про гигиену забывать нельзя, тем более, таким образом рыжий еще сильнее измотает себя и будет лучше спать. В последнее время этот манёвр хорошо работает на Кашине, не давая ни секунды для бесполезных размышлений перед сном. Чистота тела сразу поднимает настроение, что и так от нескольких пинт хмельного было приподнятым, но именно из-за градусов в сосудах сильно клонит в сон. Рыжий устраивается удобнее, натягивает на себя одеяло, ведь даже отопление не всегда помогает справиться с декабрьской мерзлотой, закрывает глаза…       В дверь кто-то стучит, точнее, использует некий шифр, по которому Кашин понимает, кто его хочет навестить. Но что Лизе делать у него дома поздно ночью? А может это и не она совсем. Голубоглазый с затаившимся чувством тревоги сонно идет открывать гостям, даже не удосуживаясь проверить, кто к нему пришёл. Данила глаза моментально округляет, когда видит перед собой не просто свою лучшую подругу, а абсолютно поникшую девушку, на которой лица нет. Младшая, сильно не церемонясь, переходит порог и роняет единственную сумку с вещами на пол, сама же отдаваясь вперёд, в руки товарища. Тот приветливо и очень крепко обнимает плачущую, но обойтись без слов не может. Освободив Неред и закрыв за ней дверь, парень начал диалог:       — Из-за чего вы расстались? — Быстро же Кашин прощупал почву. Однако, он сам не был до конца уверен в своих догадках. Все сомнения развеял ответ Лизы.       — Есть кое-что, в чем он мне признался. — Слегка успокоившись, девушка сняла чёрную курту и старые совсем незимние кроссовки. — Пойдём выпьем чего-нибудь горячего, на улице пиздец. — Светловолосая ледяной рукой смахивает слезу и первой попадает на кухню, пока Даня недоумевающе смотрит ей вслед.       Чайник мерзко свистит, значит пора заливать. Рыжему пришлось глубоко копнуть, чтобы найти необычный чай в своём кладезе успокаивающих напитков. И вот, в кружках друзей завариваются лавандовые фильтры, а их содержимое красиво окрашивает кипяток. Младшая в гнетущей атмосфере помешивает просто горячую воду тёмного оттенка, но надеется на ее свойства, как на амброзию, которая даст сил, чтобы справиться с пережитым.       — Руслан гей, и узнала я это когда была готова заняться с ним сексом. — Высказалась Лиза и её дыхание опять что-то перехватило, глаза намокли, хотя куда уж больше.       Шок Данилы не зависел от сути слов, которые он только что услышал, его сшиб только тот факт, что Неред знает об этом из уст Тушенцова. И именно тогда рыжий ощутил весь спектр эмоций, от победного триумфа до животного страха и стыда перед светловолосой. Раньше камень на сердце лежал ровно, доставляя неудобства только в некоторых случаях, когда упоминались отношения друзей, но сейчас этот груз упал с грохотом, да только оставил после себя болящие пролежни, из-за которых жизнь усложнилась в несколько тысяч раз за всего-то лишь двадцать секунд вещания девушки. Взгляд Кашина был диким, его пугал Руслан в этот момент, что он еще может сболтнуть? Шатен не только заставлял мысленно готовить оправдания и алиби на все возможные случаи, но ещё и вскружил голову злостью к себе, голубоглазый то и дело хотел причинить такой же вред старшему, что и тот своей бывшей девушке и другу. Лиза неохотно подняла взор выше, на парня перед ней, увидев его выражение лица – ей самой стало жутко.       — Почему ты молчишь? Знаешь, сколько я времени убила здесь… Тот тату-салон, что взял меня без какого-либо опыта и документов, только из-за моего мастерства, теперь закрыл моё место другим человеком, а всё из-за этого эгоиста! — Она била кулаками по хлипкому столу, от чего он покрылся брызгами чая и слез. — У меня больше нет денег, чтобы помогать брату и маме. Я не пошла к ней сейчас, потому что боюсь, что ей станет плохо, да и как я всё объясню… «Мой парень дрочила на мужиков», Так ты предлагаешь мне это сделать?! — Неред продолжала срываться на ни в чем неповинного Данилу, который безмолвно всё это слушал и понимал, что его вина в этом всë-таки есть. — Я представляю, как меня возненавидят младшие. Они так надеялись на меня всю свою жизнь, а я внезапно перестала давать им и Антону деньги… — И поспорить было нельзя, Лиза глаголила чистую, но горькую правду-матку. Её старший брат Антон остался без возможности на светлое будущее ещё совсем маленьким. Школьная экскурсия на автобусе в пятом классе стала последним мероприятием, куда мальчик смог прийти самостоятельно. Эпицентр столкновения с более крупным транспортом пришёлся именно в то место, где сидел школьник. Много других ребят пострадавших и подозрения на неизбежную смерть Антона. Весь район помнит судебные разбирательства и истошные крики матери. Денег от государства и виновников трагедии хватило только на первое время, с осложнениями в состоянии ребёнка пришли другие проблемы — разлад между родителям и нехватка средств. Все ссоры взрослые тщательно скрывали от глаз несовершеннолетних чад, но жить от этого проще не становилось. Антон каждую ночь тихо стонал в своей комнате, напичканной медицинским оборудованием и лекарствами, только вот там же жила и Лиза, которую сводила с ума вся эта обстановка. В подростковом возрасте отец семейства умер по уже знакомой причине, тогда стало особенно трудно. У брата увеличилось количество эпиприступов и он стал неуправляем, подрастающие сестры требовали не меньше внимания, одна, кажется, светловолосая молчала в тряпочку и была главной надеждой для своей родительницы. Но долго справляться они не могли, и Антона пришлось устроить на постоянный уход с посещением в стационар, денег уходить меньше не стало, но благодаря профессиональной помощи можно было ненадолго выдохнуть. Девушка с придыханием упала на стул, склоняя голову, чтобы не было видно её страдающего лица.       «Неужели всё это я променяла на интрижку с бывшим соседом? Так ещё и осталась ни с чем»       — Я поговорю с ним в понедельник, по стенке его размажу, Лиз, только не плачь из-за этого мудилы. — Лепечет Данила, вернувшись в сознание. Он правда готов подраться с Русланом, ещё раз и ещё, меньше любить от этого рыжий не станет, но поддаться своим чувствам не сможет. Неред умолкает и лишь устало кивает, растягивая губы в болезненной улыбке. Как ей справиться со всеми трудностями – неизвестно, но слава Богу хоть ночевать есть где. Кашин естественно подождёт столько, сколько нужно, пока подруга оклемается и найдёт опору в работе и жилье. А пока, друзья ради приличия перекинутся парой слов и разойдутся по комнатам.       Лёжа в готовой для гостьи кровати, Лиза долго обдумывала произошедшую с ней ситуацию, плакала и даже надеялась, что всё ещё можно исправить. Но глупые мысли быстро покидали её разум и когда светловолосая нашла плюсы и минусы неудавшихся отношений, то от сердца потихоньку отлегло. Путь этот всё же очень долгий и утомительный, с откатами и рывками, но первый шаг уже сделан, значит – сдаваться нельзя. И первым шагом стало удаление любых напоминаний о Руслане в телефоне девушки.                         **********       Утро началось не с кофе. Даниле полноценно поспать не удалось, так как всю ночь его тревожили раздумья и догадки. Всё это вертелось вокруг одного человека – Тушенцова Руслана Сергеевича. Из черепной коробки никак не выходила мысль о том, что Кашин правда влюблён в этого эгоистичного и подлого парня, что так грубо отнёсся к чувствам лучшей подруги рыжего, подставляя и его, и себя. Но параллельная ненависть не помогала перебороть тот трепет, который младший чувствовал от чёрных глаз. Две эти линии шли синхронно, лишь иногда опережая друг друга. Приливы нежности и ласковых мечтаний об однополых отношениях или желание только врезать по симпатичному лицу посильнее. И это могло как радовать голубоглазого, так и очень пугать. Не каждый день парню доводилось вообще думать о шатене в романтическом плане, но когда это случалось – все остальные слова от голоса в голове казались страшными. Неужели их любовь настолько нездорова, что они оба хотят друг другу боли и зла? Как вообще любовь между двумя мужчинами может быть здоровой? Язвы из навязчивых ветвей разносились по мозгу и всему телу Данилы, пока тот пытался понять, с какого момента начал не ровно дышать к Руслану. И как ему сейчас разрешить ситуацию с Лизой без других неприятных подробностей.       Неред тоже долго в постели не валялась, в шесть часов её потянуло в душ, потом кружка кофе с чужой сигаретой, что лежала в начатой пачке рядом с продуктами питания. Позднее, девушка кажется выходила куда-то, но Кашин внимания не обращал ни на единый звук за пределами его комнаты. Он с четырёх утра уже не пускает горячие слезы, а смотрит в потолок и гоняет внутри себя одни и те же идеи. Только лишь когда рыжий соизволил выйти наружу – началась жизнь.       — Дань, доброе, блять, утро, горячую воду отключили. — Как ни в чем не бывало вещала младшая, размешивая в сковороде что-то похожее на макароны по-флотски. Её непринуждённый взгляд скрывает абсолютно все страдания, что длились несколько часов в ночи. Старший присаживается на место так, чтобы было видно девушку перед собой.       — Это не редкая процедура, сама знаешь. Несколько дней будем кипятить. Куда ты уходила? — Кашин быстро уловил настроение подруги, и чтобы не нагружать её тяжёлыми вопросами после и так нелегкого расставания, он тактично умолчал обо всём, что его сейчас интересовало.       — В холодильнике твоём мышь повесилась, поэтому я сбегала за тем, на что денег хватило. — Внезапно тон Лизы изменился с бодрого на более отстранённый. — Ещё я к маме сходила, отдала ей сбережения на потенциальную квартиру здесь, всë-таки, брату нужнее будет. Да и я здесь надолго не останусь, после нового года точно вернусь к себе. Билет на автобус дешевле стоит.       В сердце больно сжалось что-то человечное, ведь Неред никогда не просила чего-то кроме ночёвки у себя, а теперь ещё и кормит за свой счёт.       — Слушай, у меня сейчас нет никаких проблем с финансами, если хочешь, я помогу тебе первое время, даже если уедешь обратно в Челябинск. — Хотелось одного – перестать чувствовать вину за очень многие ошибки, которые касались и Лизы. А помочь ей хоть с чем-нибудь висело на парне как долг.       — Лучше прибереги деньги для своих проектов, ты же последний месяц начал добиваться чего-то? — Младшая всеми силами старалась сменить тему разговора, хотя сама её и завела, но прибедняться было не в её стиле даже перед самыми близкими людьми. Светловолосая достала посуду и через мгновение под носом звеняще оказалась тарелка с завтраком.       — Спасибо. Да, есть небольшие продвижения. Уже лучше, чем ничего. — Неред похлопала друга по плечу и села рядом. — Прости, что не могу поддержать тебя достойным образом. — Данила ковырялся вилкой в остывшей пище несколько минут, не притронувшись ни разу, пока не услышал всхлипы. От его слов девушка вновь ощутила тяжесть на душе. Маска безмятежности и полного принятия сразу разбилась.       Кашин немедленно поднялся из-за стола и налил младшей стакан воды. Больше говорить что-то не было смысла и желания. Пожирающее чувство стыда нагнетало всё вокруг, а безысходность младшей была сравнима с проигрышем смертельной болезни. Долго рыжий обвивал чужие плечи своими руками, только плачь тише не становился. Пока в какой-то момент, всё прекратилось разом. Понедельник, 25.12.2017. 11:00.       Первая пара вот-вот закончилась, но на её составляющую голубоглазый особого не уделял внимания. Даже Мидлер не смогла уболтать отвлечённого чем то парня, который всё время пялился назад. Но никого на нужном месте не было. Руслан не пришёл. На вопросы Онешко с Никитой ответов не знали, сами всё утро пытаются дозвониться до пропавшего, поэтому ничем помочь не могут. В жилах потихоньку накипала кровь, а внутренний голос невольно говорил: «Ха-ха, трус, хочешь сбежать от ответственности?». Судя по нервным тикам Кашина, он являлся таким же трусом, что при встрече с шатеном лицом к лицу – не отстоял бы и пару ударов. А делать что-то надо было. Нельзя оставлять всё как есть, дома часами напролёт рыдает Лиза, не приходя в себя, тревога и злость ходит по пятам за Данилой, а Тушенцов прохлаждается где-то после всего, что сделал… Да быть того не может! Старшего нужно в кратчайшие сроки найти и строгим образом наказать.       Студент, одурманенный своими фантазиями насчёт расправы с кареглазым, совсем не заметил, как перед ним появились две подружки.       — Данила, ты чего такой задумчивый сегодня? Это из-за сессии? Да не переживай ты, мы же занимались столько, ты заметно подтянулся. — Из беспросветного тумана вывел чей-то высокий голосок. Лера, как обычно, не нарадуется дружить с рыжим.       — Девчонки, я слегка занят, у моей мамы сестра заболела, нужно срочно бежать, если что отмажьте меня, пожалуйста. Пока! — План действий возник сразу же. И кто там будет узнавать, есть у матери Кашина сестра, не важно, главное, что время быстро летит, а увидеть эти бесстыжие глаза хотелось поскорее. Оставляя Мидлер и Шпагину в недоумении, парень смылся достаточно быстро.       Звонок в дверь, открывает светловолосая.       — Ты рано. — Устало цедит высушенная от бесконечного самобичевания девушка.       — Я заскочил на минуту, оставлю вещи здесь, у меня кое-какие дела появились. — Замёрзшими ладонями голубоглазый рюкзак свой в коридоре бросает и несколько секунд смотрит на подругу. — Ты как, в порядке?       — Относительно, опять он снился… Ты, кстати, не видел его?       — Видел, стыдно ему, весь поникший и мрачный ходит, со мной не разговаривает. — Зачем Неред знать, что её друг сейчас едет начищать лицо бывшему хахалю, как и обещал, да вот младшая забыла уже.       Голубоглазый не изменяет своим принципам и спускается по лестнице, игнорируя лифт, который в последний раз чуть ли не до смерти довёл Кашина. На выходе из подъезда на глаза попадётся Коряков, Данила соседа давно не видел. Но Илья чем то сильно обеспокоен, с кем-то ругается по телефону и просит кого-то проведать. Зная о грязных делах блондина, ввязываться с ним в разговор не хочется, тем более отношения между парнями были натянутыми после того дня с раскрытием тайны.       Не особо засматриваясь на агрессирующего наркодилера, рыжий ускорил шаг. Около круглосуточного магазина парня ждала машина такси, нужный адрес был будто выжжен в памяти.       По приезде на место, все рецепторы обострились, а внутри грудной клетки ходуном заходило сердце. Ещё пока трезвым разумом голубоглазый понимал, что ему как минимум нужно расставить все точки над и, разорвав все связи после серьёзного разговора, но демон под левым ухом шептал другое. Где-то в закромах души у парня сигналила вседозволенность, распущенность и беспринципность, что давали шанс на совершение ещё одной ошибки. Дальше поцелуя никто заходить не собирался, как и в прошлый раз, но сделать это хотелось, болело и зудело. Данила осмотрел знакомый двор, в котором привычным казался лишь дом Руслана. Память у младшего не лучшая. Он долго не мог решиться заходить в подъезд, всё наматывая повороты вокруг себя, но сделав несколько глубоких вдохов, свежий воздух разогнал все сомнения. Подпертая кирпичом дверь парадной гостеприимно встречала чужака, хотя в таких зданиях никому нет дела, кто туда заходит и порой не выходит. Шпаклеванные стены бирюзового оттенка потихоньку вводили в транс, пока Кашин поднимался к нужной квартире.       ДСП прямоугольник с подходящим номерным знаком, значит здесь рыжий остановится. Сбито дыша после марафона быстрого бега по ступенькам, он думал, стучаться или открыть сразу. Вроде случай не тот, чтобы вежливо напрашиваться в гости выпить чашечку чая, глянуть комедийный фильм, а после отдаться хозяину целиком и полностью, но резко вламываться в чужое пространство тоже не хотелось. Вдруг Тушенцов расхаживает по хатке в неглиже или у него сейчас другие посетители. А может его вовсе дома нет. Несколько минут раздумий и ломки, как ладонь уже сама тянется к ручке. Та легко поддаётся, что кажется слегка странным. Не похож шатен на любителя впускать к себе кого попало. Но раз квартира открыта, значит и владелец на месте, а это очень выгодно для Данилы. Младший сначала втискивает в маленькую щёлку свою голову, чтобы проверить, не стоит ли кто в засаде за дверью, чтобы быстро уложить названого визитëра. В коридоре никого считая людей нет, а вот сброшенной одежды и засохших салфеток – навалом. Это сразу смущает Кашина, но отступать уже нельзя. Медленно заходя внутрь, обзор расширяется и парень видит ужасную картину: кровавые бумажки, разбросанные повсюду, несколько пустых зиплоков и куча согнутых игл. Пульс учащается из-за животного интереса и беспокойства, а дальше – больше. Пройдя мимо горы мусора, рыжий уже чуял подвох и реальную причину не появления кареглазого в институте, но чтобы всё было так плохо – он даже подумать не мог. Воскресенье, 24.12.2017. 12:36.       Входная дверь только что захлопнулась, а это значило лишь одно: Руслан снова остался один и у него ничего не вышло. Ни сохранить отношения, ни побороть свою "болезнь", и уж точно у шатена не получилось забыть о зависимости, что на протяжении нескольких лет его сжирала, а после несколько месяцев голодовки – аппетит проснулся нечеловеческий.       — Алло, Илья? — Неуверенно мямлит парень в трубку, дергаясь от холода без одежды.       — Оо-о, какие люди. Наконец смирился со своей участью? — Насмешливо издевается блондин, отдыхая у себя дома без каких-либо забот и обязательств.       — Чёртов ты… Привези мне чего-нибудь убойного, плачу сразу. — Отчаянность слышалась в голосе, еще наблюдался страх и боль от потери, но желание пропасть в космическом трипе было громче всего перечисленного.       — Ого, я тебе что, курьер какой-нибудь? С чего мне везти тебе наркоту? — Напрягся и озлобился Коряков.       — Меня девушка бросила, я вообще не в состоянии переться к тебе. Привези, пожалуйста. — Молила изломанная туша, а от воспоминаний вкуса таблеток потряхивало и очень сильно ныло.       — Надеюсь не наебешь с оплатой. И ещё, я похаваю у тебя. Всё равно в ближайшие дни пропитание тебе не нужно будет. — Руслан и не видел лица Ильи, даже через телефон чувствовалась ехидная ухмылка. — Сопли сильно не распускай, найдешь ещë себе доминантрикс. Скоро буду.       — Спасибо. — Хоть слова старшего всегда задевали, его компания была для кареглазого единственным выходом из реальной задницы. Правда всегда после «посиделок» с очкариком приходилось восстанавливаться намного дольше.                         ***********       Посреди грязной комнаты валялся абсолютно голый парень, цвет его тела был подозрительно блеклым, а грудь не вздымалась совсем. Он лежал на спине, ноги были сведены, а бёдра повёрнуты в одну сторону, правая рука лежала на туловище, а левая рядом с головой. Вокруг валялись шприцы и другой хлам, вся поверхность стола усыпана частицами белых веществ. В нос ударил ужасный ядовитый запах. Данила моментально бросился к, как казалось, бездыханному телу, прикрыв нижнюю часть лица воротником куртки. Кашин кричал невнятные предложения, и всеми клетками умолял Руслана очнуться. Он взял его запястья и перед глазами появились белые шрамы, что не так заметны, если не всматриваться. А выше, к локтевому сгибу, ранки были уже хуже и совсем не от лезвия. Тушенцов впервые прибег к уколам и по неосторожности раскромсал себе всё что можно. Как только Данила увидел измученного старшего — ненависть осталась только к глупости их двоих, стало страшно и больно одновременно. Немедля, Кашин вызвал скорую. Оператору было довольно трудно разобрать бесконечное лепетание напуганного незнакомца, но карета неотложки была подана вовремя. Вместе с полицией, и ритуальными услугами.       — Отошёл. Парни, заберите его. — Крупный мужчина в голубой форме «бережливо» передал рыжего в лапы к таким же сотрудникам.       Он вырывался, плакал и стонал, но службам спасения было не до его мучений. Как они только не понимали, что сердце голубоглазого вот-вот разорвётся на миллиарды частей и спасать придётся двоих.       Полицейские заполонили весь подъезд, донимая единственного свидетеля с какими-то расспросами, но толку от них очевидно не было. Манипуляций с телом Руслана Даня не видел, но последнее, что ему удалось узреть, это то, как непонимающего ничего, но живого Тушенцова несут на носилках вниз. Полностью красные глаза будут преследовать младшего вместе с теми ужасающими звуками боли, что издавал наркоман.       — То есть, ты утверждаешь, что не знаешь, каким образом этот парень употребил? — Разжевывал толстый дядя из ФСКН.       — Да, блять, в душе не чаю, отпустите меня к нему. — Не терпелось голубоглазому так, что он буквально убегал от сотрудника.       — Ты ему сейчас вообще ни к чему. Кстати, кем ты приходишься Руслану Сергеевичу? — Под упитанным мужчиной сильно хрустел снег.       — Пар… Партнёром по научной работе в университете.       — Ладно, беги, карманы у тебя пустые и зрачки в норме. Пока мои ребята тобой особо не заинтересовались – сверкай пятками. — Кашин с облегчением кивнул и сиганул за двор, чтобы вызвать себе такси и добраться до клиники.       В машине тот решил, что рассказывать Лизе он ничего не будет, закапывая себя глубже в яму лжи.       — Химический переулок, восемь И. — Отрезал рыжий и принялся искать в собственном телефоне хоть что-то, что могло отвлечь. Лиззkа, 15:29. скоро домой?