Вспомнит

      Сердце предательски отстукивает в груди с такой силой, что Руслана на месте укачивает.        Разум охватывает безумие, к этим устам прикасаться не хочется, не потому что противно от них.       Точнее да, противно, но не от них. От себя самого воротит, первый поцелуй с девушкой должен был быть таким романтичным и ласковым, но на языке уже несколько мгновений крутится привкус металлический.        Ох, эти губы, не родные, ненужные, такие наивные и мягкие. Тушенцов всё ещё грызёт кожицу чужую, из-за азарта или отчаяния.        Бедняжка давно перестала на поцелуй отвечать, когда этот поцелуй перешёл в самое настоящее высасывание крови из её плоти.       Неред сжимает силой высокое плечо, стараясь пятиться, но шатен словно с ума сошёл.        В его голове такой бардак, одним неловким действием он хотел навести порядок, но разрушает сейчас всё ещё сильнее.       Как бы он сейчас хотел забыть, кого целует, разодрать свой рот в клочья, измазав персты в алой росе. Наверное, только тогда он почувствует блаженство неги, успокоится и тихо умрёт.       Постарается даже не всхлипывать от счастья приближающегося конца.        Лиза вырывается из оков, её красный и распухший рот щиплет от дыхания, сбитого и растерянного. В глазах страх и непонимание, ещё немного, и слëзы.        Старший безмолвно дичайшим взором сверлит девушку, хочется провалиться сквозь землю, чтобы не видеть этого испуганного зверька, которого чуть до смерти не раздавили.        Руслан сейчас бы принял ванну с кипятком, не оставляя дерме возможность на сохранение.       Стереть с себя этот грязный, отвратительный поцелуй и те касания Кашина, на которых парень заострял особое внимание дома в одиночестве.        Почему вообще нельзя было просто перебеситься этой симпатией? Кареглазый ведь так мало знает рыжего, но почему-то к нему тянет магнитом. Его харизма, непробиваемый характер, искренность, пусть и яростная, но настоящая. Чувство юмора, очи, волосы огненные, руки, улыбка... Раздражает бесконечно, но Тушенцов настолько сильно хотел всегда ещё и ещё смотреть на младшего, что никогда не показывал своих мыслей.       Да и кому их доверить. Юлику с Никитой? Ха-ха, очень смешно.        Эти двое убили первую и последнюю любовь Руслана, а он их ещё и выбрал своими товарищами. Все не без греха.        — Прости, детка, я так этого ждал, не знаю, что на меня нашло. Со мной что-то не так?... — Шатен буквально умолял получить пощёчину и никогда больше не видеться с Неред.        Она его простила, что ж, влюблённых не судят, но вот этого парня стоило бы.       Он ведь даже и не любил Лизу, просто не хотел признавать, что нашёл в её лучшем друге того, которого давно потерял.        О чем там говорить, чего именно так долго и мучительно ждал парень? Врёт он всё, себе врёт. Эта напыщенная страсть, что он сейчас симулировал, хуже актёрской игры Джона Траволта.       Но зачем так бежать от своей натуры? Почему нельзя просто признать всё как есть, забыть вообще про этих двоих, что морочат ему голову, жить нормально. Лёгких путей Руслан не выбирал.        Он влюбился в Данилу, и это значило влюбиться в парня.        Он никогда не влюбился бы в девушку.                          **********       Проблемы в отношениях со сверстниками всегда Руслана преследовали.       Кто захотел бы встречаться с бедняком из неблагополучной семьи? Да конечно, никто. Но разве это была вина шатена? В какой-то момент, стала его.        Просто, нападки со стороны жалких не самоутвердившихся школьников, которые и ближнего своего готовы с головы до ног облить грязью, лишь бы показать свою крутость, что поперёк горла лезет, когда это видишь, превратились в своеобразный щит на теле парня. Он стал рикошетить некоторым прямо в лица, выбивая зубы, дурь, глаза.        И если ещё отцу своему, Тушенцов младший ответить не мог, потому что чужая вонючая туша может спокойно выгнать пасынка из его же квартиры, то вот своим обидчикам – бил по носам профессионально, ровным никто не остался.        Драка стала цикличным действием рутины руслановой. Тут либо ты, либо тебя, а выбирать особо не приходилось, потому что запугать толпу одноклассников так, чтобы все вовсе перестали общаться с тобой – намного лучше, чем терпеть статус бегунка и хоть как-то выпрашивать внимание, получая пинки в живот.        Каким он выглядит в глазах этих придурков? Да поебать ему было, как он вообще выглядит. Но вот что никогда не оставалось незамеченным, так это любовь к гуманитарным наукам, к учёбе в общем.        Перед учителями кареглазый репутацией не блистал, но они усердно старались смотреть только на положительные его стороны: трудолюбие, усидчивость, выносливость, терпение.        Лопнуло.        После очередного дебоша в школьном туалете шатену пригрозили вызовом родителей, это самое меньшее, что можно было сделать.       Парень на этот счёт не переживал, до черепков наверняка эта информация даже не дойдёт, что уж там говорить о походах на ковёр к директору.        Как же больно тогда было получать удары ног в спину. Матушка билась в слезах, пытаясь остановить своего горе-хахаля, но безуспешно. Никто его ещё так не наказывал. Зато понял всё распрекрасно, да и на занятиях больше не лезли, увидев эти синяки ужасающие на руках. Что было на скрытых участках тела видеть не хотелось.        Руслан, как обычно, позже всех выходит из учебного заведения, середина октября, 2012 год.        Восьмиклассник задерживается, потому что никто ему путь к успеху оплачивать не собирается, а бюджетных мест на год его поступления, как всегда, мало.        Стать хирургом идея наилучшая, стремление есть, знания тоже, но условия у парня совершенно не те.  Прохлада наступившая не беспокоит шатена, весь в своих мыслях. Сергей – пьянчуга, снова ушёл на блядки, украв у матери пятак. А она, женщина больная, больше не может на работу ходить, настолько ей плохо. Тушенцов сейчас совершенно не домой идёт, нет, на его не первую подработку, чтобы хоть как-то сводить концы с концами.        Пафосный и загадочный вид разбивается, когда в слух врезается чей-то плачь, на детский не особо похожий. Где-то поблизости.        За школой никто, кроме самого Руслана, не ходит, потому что дорога от задних ворот извилистая, сложная. Да и на старом стадионе перестали заниматься, он уже больше на просторное некошеное поле походит.       Сейчас там какой-то пацан сидит, уткнувшись лицом в колени.        Издалека видно не очень хорошо, но всхлипы доносятся с эхом. Что-то случилось.        Парень посчитал бы это не своей заботой, да вот что-то в груди человеческое такое сжалось, наверное сердце. Он ведь так же поначалу сбегал от мира, пока не научился бить прямо.  Всë-таки, подойти нужно, спросить, почему ты – девица красавица, сидишь тут. Да может он жизнь спасёт этому плаксивому.        Максим искренне надеялся, что здесь его не заметят, как не заметили бы нигде, но именно на этом месте не будет насмешек, косых взглядов и придирок.        Внезапно, на плечо падает чья-то тёплая ладонь, кто-то подкрался так незаметно, что Шабанов подскочил.        — Чего тут нюни пускаешь, мужик? — Руслан почувствовал содрогание чужого тела, видимо, его точно не ждали.        — Какое тебе дело?! — Подлетел с места парень, поворачиваясь лицом к незнакомому человеку.        Они были в разных классах, да и голубоглазый на полтора года старше, а плачет словно девчонка.        Старший думал, что Тушенцов – это очередное ему наказание, за что пока неизвестно, но точно кара небесная. Так и оказалось.        Кареглазому отступить несложно. Не хочешь помощи – не получишь, но Макс в ней ой как нуждался.        — Ладно, чувак, я просто помочь хотел. — Руслан отпрянул, увидев разбитое лицо старшего и явную ненависть ко всему живому в его глазах.        — Тебя никто не просил, вали отсюда. — Синие, как озеро омуты кипели яростью и одновременно смущением.       Не хотелось, чтобы его заставали таким беспомощным. Хотя случалось это нередко и парень ничего поделать не мог.        Шабанов подхватил свой полупустой портфель, из которого ещё утром достали карманные деньги и новейшую консоль на базе андроид – OUYA, но с этим, он более менее смирился.        — Да хорошо, бывай. — Только вот незадача, им в одну и туже калитку, даже сторону.        Старший нервно оглядывался, неся рюкзак обеими руками спереди, слезы на глазах давно высохли, истерики будто и не бывало, но вспоминая, что вообще стало причиной его срыва – кровь снова в жилах стыла.        Руслан шёл позади тихо, делая вид, будто никого кроме себя не замечает. Отчасти, так и было. Но Максиму и это не понравилось.  Резко повернувшись, он преградил путь шатену и выпалил: — Да что ты плетешься за мной! Тебя они послали, чтобы поугарать надо мной, да?! — Кто они? Куда послали? Парень, да у тебя белая горячка.        Движение Макса было настолько неожиданным, что Тушенцов машинально продолжив идти вперёд, споткнулся об бордюр и следующее мгновение летел вниз лицом.        Руки выставленные вперёд для приземления, которое закончилось бы очень плохо для локтевых суставов, останавливаются в нескольких сантиметрах от неровного асфальта.  Ветровку со спины что-то сильно тянет, вернее кто-то.        — Фу блин, домой я иду. Домой. Чуть нос себе не разбил, из-за тебя всё! — Крик был неуместен, но как по-другому. Подросток поднимается, отряхивается от фантомной пыли и поправляет сумку на плече, а спаситель его стоит, как вкопанный.        Шабанов явно спятил, сам понимает, что со своими тараканами в голове совсем перестал замечать человеческой доброты. Нужно извиниться.        — Бля, парень, извини, я просто думал, что ты преследуешь меня... — Виновато цедил голубоглазый, только что произнесённые им слова уже казались глупостью, но сдвинуться с места и убежать было бы ещё хуже.        — Да ладно, сам таким грешил. Я, конечно, не знаю, что там у тебя произошло, но ты не раскисай сильно. Пока. — Руслан поднял ладонь, в знак прощания и всё дальше отдалялся, пока снова знакомый голос не услышал.        — Я Макс Шабанов из девятого, а ты? — Звонко кинул старший, будто не сорвал себе горло во время плача.        — Руслан Тушенцов, восьмой А. — Отчётливо донеслось до ушей светло-русого девятиклассника.                          **********       Дни летели для младшего незаметно. Ведь теперь его одиночество раскрашивал резвый мальчуган, чьи истории легко смешили.       И совсем не было видно на чужом лице какого-то горя, хотя именно в таком состоянии Руслан нашёл Максима.        Разговоров об этом не было, корпеть над разгребанием чужих травм не было желаемым досугом поэтому Тушенцов старался избегать этой темы.        Никто не знал, что станет отправным рычагом, а терять первого и единственного товарища не хотелось.        Знакомства новые шатену давались трудно, либо через удары по телу, либо никак. С Шабановым почти та же ситуация, но всё обошлось, а на следующий день старший уже выжидал кареглазого из нужного кабинета.        Вместе им было весело, хоть и общими чертами не обладали, совершенно разные. Узнавать друг про друга что-то новое всегда интересно.       Конечно, благодаря их дуэту они не подняли свой статус в школе, всё так же терпели высмеивания и иногда побои.        По большей части доставалось Максу, парню уже шестнадцать лет, а драться никак не научился. Он просто очень боялся боли, не только той, что доставляют ему, но и принесённой другим.       Свои-то раны можно залатать, закрыть и забыть, а про то, как сломал кому-то нос вряд ли забудешь. Совесть загрызет до смерти.        Младший о проблемах знакомого безусловно знал, но Шабанов запретил влезать в его дела. Искренне хотелось, да возможности вообще увидеть этих хулиганов не было.        Суббота, 22.12.2012.15:37.       Учебные недели перед новым годом удлинились, потому что с должниками нужно как-то справляться.       Зимние каникулы пройдут, не успев начаться, снова нужно будет поглощать тонны информации, муторно жевать этот долбанный гранит науки.       Поэтому, Тушенцов решил хотя бы на неделю облегчить себе жизнь, на долю процента.       Он каждый день остаётся после уроков на личную консультацию с учителями, сдаёт дополнительные задания и получает заслуженные оценки. В этот раз справился сомнительно быстро, за семь минут.        Максим упирается лбом в стену, корча страдальческую физиономию, будто стоит здесь уже который час, а друга всё нет.        Внезапно дверь распахивается, дуновение ветерка приводит в чувства.        — Да-да, спасибо Вам. До свидания. — Мило улыбается шатен, а как только выходит наружу и закрывает за собой – выражение лица сразу меняется, вот у кого рожа настоящего страдальца.        — Пойдём, нужно сбегать в магазин, мама просила купить продуктов к столу. — Ускоряется кареглазый, оборачиваясь на Шабанова.        — Я думал, твоя мама болеет, вы будете отмечать? — Живо удивляясь, догнал товарища голубоглазый. Уголки губ поднялись вверх, когда слышался положительный ответ.       Это правда радовало, ещё больше утешал тот факт, что Максим приглашён на праздник.        Хотя какой там. Родительница Руслана всегда желала своему сыну лучшего, а когда заболела за несколько месяцев до его дня рождения – все надежды обрушились. Она лечилась всевозможными способами и благодаря поддержке и заботе своего единственного ребёнка – смогла пойти на поправку. Уже хочет выходить на работу, но Тушенцов младший не даёт, разрешил пока что только накрыть скудный, но такой долгожданный стол.       Мама подростка с удовольствием слушала рассказы сына про его нового друга, позволила тому быть у них дома, Сергей их не потревожил. Потому что погружался в это время во тьму и смрад где-то в дальних гетто районах.        Завтра шатену пойдёт шестнадцатый год. Удивительно, как он пережил эти пятнадцать.        Дорога до ближайшего круглосуточного, где цены не так сильно кусаются, достаточно далёкая, но всё потраченное время течёт куда быстрее и задорнее вместе с близким человеком.        Ребята смехом заливаются, старший опять что-то сморозил не подумав, это станет очередным локальным приколом.       На вопросы об экзаменах Шабанов отшучивался, когда его спросили, куда тот собирался после учебного года – тревожность внутри подпрыгнула. План Максима был давно хорошо обдуман, но с появлением Руслана всё несколько изменилось.        Кажется, многолетняя депрессия растворялась, когда они рядом, дата смерти отодвигалась всё дальше и дальше.        — Да не знаю я... Стой, это... Блять! Отвернись и иди обратно, встретимся за углом. — А выбора у Тушенцова не было, он даже не понял, что произошло. Его развернули за плечи и толкнули легонько в спину. Оставалось только идти, молча, не оборачиваясь. Он не был из непонятливых, если друг говорит, что нужно развернуться и идти обратно – значит, так правда надо.        Кудрявая головешка приближалась с каждым шагом всё ближе, Макс молился, чтобы его не задели.        Рядом с Онешко был и его лучший друг – Никита, но тот чаще отмалчивался, лишь взглядом насмехаясь над голубоглазым, пока Юлик в очередной раз пиздит подростка или роется в его портфеле.        — Оо, какие люди! — Театрально тянет высокий и подтянутый восьмиклассник, который чувствует себя сейчас таким великим, ведь перед глазами его жертва, что никогда слова поперёк не скажет.        Дыхание замедляется, зрачки расширяются, а в голове почему-то появляются мысли о побеге. Раньше он бы просто вытерпел.        А сейчас что, ради кого старается выкарабкаться? Ради Руслана?        Расстояние между парнями растягивается, а потом Максим срывается на откровенный бег, давая понять, что не собирается разглагольствовать с младшими.        — Куда же ты, ссыкло? — Рывком удаляется Онешко, его руки длинные тянутся к чужим прядям, но прямо за сантиметр Шабанову удаётся оторваться сильнее.        Неужели получилось спастись от ещё одного синяка на лице?        За углом Юлик уже не стал искать голубоглазого, людей много, а проблемы подростку не нужны.        — Педик драный, ну ничего, мы с тобой ещё увидимся. — Кудрявый возвращается к Гридину, которые ни на метр не сдвинулся. Бегать ему было тяжело, да и не заставлял никто. Друг всегда сам разберётся, а он тут для вида, чтобы одному не ходить.        Сзади подбегает кто-то и за предплечья хватает, Руслан, недоумевая, поворачивается, а там товарищ его, да счастливый такой, настолько широкой улыбки на лице светло-русого, шатен ещё не видел.        Без слов, кареглазый сам понимает, что сейчас произошло и поэтому радость Макса разделяет полностью, раскрывая тому свою самую искреннюю ухмылку.         Утро следующего дня встречает Тушенцова младшего приятным ароматом из кухни, декабрьскими лучами холодного солнца и какой-то эйфорией, что раньше никогда не появлялась в собственный день рождения.        Шатен поднимается с кровати, тянется и осматривает комнату на наличие мусора или чего похуже.       На столе замечает новый пятый айфон, без коробки, с царапиной на экране, но сука, даже так, он всё ещё был слишком дорог для его семьи.       Эмоции переполняют всю сущность русланову, он сразу принимается разглядывать устройство, аккуратно обвязанный красной лентой, затянутой в бант. Сразу видно, мама очень старалась угодить. Хоть и пришлось перекупать гаджет с рук, цена естественно снижена, для её сына это было неважно, он готов всю оставшуюся жизнь носить маменьку на руках.        16 гигабайт памяти ему хватит с головой, даже детям останется.       Когда это восьмиклассник стал потомство планировать? Главное с кем?        Хочется уже побыстрее позвонить Максиму на его домашний, но как это сделать с мобильного – Руслан не знает, приходится по-старинке.        Изумление друга слышится через трубку, такое тепло расплывается в душе, кажется, это лучший день в его жизни.        Матушка выходит в коридор, чтобы расцеловать своего умника-сына, потянуть того за уши пятнадцать раз и пожелать поскорее выбраться из этого болота.       Родные её руки с морщинами, хотя казалось бы, какие там морщины в сорок, увы, это совсем не от возраста, ласкают лохматую макушку, приглаживая волосы на ней.       В ухо сипло доносится «С днём рождения, сынок», скупая мужская слеза собирается в уголке глаза, но так и не спускается, ведь для своей родительницы он самый сильный и смелый.        К обеду пришёл Шабанов с открыткой расписной, а внутри аж тысяча рублей, которую Руслан без зазрения совести отдаст матери и пожмëт другу руку.        Весь день ребята дурачились в комнате Тушенцова, иногда выходили на улицу, собирались прогуляться, но отрицательная температура била по голым от подворотов лодыжкам.       Приходилось отогреваться дома у шатена.        Кареглазый не понимал, что за трепет скачет в его душе, наверное, это радость от хорошего дня, самого лучшего в мире подарка и того спокойствия, что преследует его сегодня абсолютно везде, баз криков отца или забот по учёбе.        Оказалось не совсем так.        После ужина втроём, друзья снова удалились в комнату младшего, перед этим отблагодарив мать Руслана за такой прекрасный домашний пирог.        На не такой уж просторной кровати было достаточно уютно, они разговаривали о чём-то своём, шатен всё крутил и вертел свой новый телефон в руках, не решаясь отпустить. Как и друга домой, казалось, что если он сделает это – всё настроение рухнет, заканчивать эти сутки совсем не хотелось.        Максим такой радостный, искренний и красивый. Что было бы, пройдя тогда мимо него. Оставив в гордом одиночестве, в слезах и мурашках.        Наверное, Макса не стало бы.        А точно ли голубоглазый просто друг для младшего?        Почему его невинный вид так манит и вызывает усиленные стуки сердца?       Почему румянец щёк после мороза всё никак не спадёт?        Тишина.        Пристальный взгляд Шабанов замечает почти сразу же, не отводя глаза, они роются друг в друге, разговаривая мысленно. Ответ для каждого так очевиден.        Длинные тонкие пальцы ползут по узкому бедру в чёрных джинсах, пока шатен обводит обеими руками прохладную шею, которая вот-вот разгорится и будет казаться самой жаркой частью тела парня.        Сбитое дыхание прекращается, когда губы подростков соприкасаются. Так неумело, для каждого впервые, но безумно чувственно и аккуратно. Без грязи и излишеств.        Мозг взрывается от одной только мысли, что чувства Руслана взаимны, что он целуется сейчас первый раз, кого он целует. По спине пробегается волна мурашей.        Для себя сразу проясняется многое, но все эти факты окутывает страх, что главная тайна раскроется, разбивая кареглазого вдребезги.  А пока, его нежно сжимают чужие ладони, вызывая бурю эмоций, все бабочки в животе кажется слиплись в одно целое и спустились к паху, заставляя шатена пятиться чуть назад, дабы остаться незамеченным.        На долю секунды языки расплетаются, чтобы набрать в лёгкие побольше воздуха для следующего раунда, светло-русый парень приоткрывает веки и поднимает одну из рук к алой ланите, которую тоже хочется покрыть точечными поцелуями.        Такой весь из себя деловой Тушенцов сейчас ластится под старшего, отдаваясь почти полностью, но заходить слишком далеко никто не собирается.        Попробовав чужие уста ещё раз, Шабанов окончательно отстраняется, перемещая руки на русланову талию.        — С днём рождения. — Смотрит прямо в душу.        Восьмиклассник остаётся в помещении один, пока любовь всей его жизни удаляется улыбаясь. Из коридора слышно только: — До свидания, мам! Спасибо ещё раз за тёплый приём! Желаю вашему сыну всего самого наилучшего, и чтобы Вас слушался! — Хлопок входной двери.        Разум опьяненный совсем не понимает, к чему они сейчас пришли. Тушенцов младший выходит из комнаты, и мама тут как тут.        — Ушёл уже что ли? О, Руслан... А ты чего красный такой, губы распухли, ты плакал что ли? — Обеспокоено спрашивает женщина и тянется к родному лицу.        — Да тебе кажется, просто в комнате душно, мы смеялись много. У него там ещё дела какие-то, завтра в школе встретимся. — Отмахивается сын, стараясь по-максимуму скрыться от материнских чутких глаз.        — Понятно, хороший друг у тебя, воспитанный такой. — С улыбкой отзывается родительница, будто совсем не замечая странного вида своего ребёнка.        Шатен лишь кивает в ответ и снова ныряет в свою берлогу. Очень уж воспитанный у него друг, такой воспитанный, что натворил дел и ушёл в туман, а кареглазому что, в одиночку с этим разбираться?        Все сегодняшние события вмешиваются в голове, вызывая странный ком, что сильно давит на виски. Завтра понедельник, начало новой, последней учебной недели в этом году. Начнётся ли она с трепетного признания и ещё одного поцелуя?        Нужно ложиться спать, но тревога, что засела глубоко внутри живота, не даёт и пошевелиться. Подростка трясёт, как от первого наркотического опьянения, но он ничего не употреблял.         Мерзкий айфоновский будильник гремит. Не то чтобы звук от старого механического ласкал слух, просто теперь так непривычно просыпаться от других завываний.        На улице темнота, мда, погода явно хуже, чем вчера. Что же это может значить?        Школа встречает гулом детей, неприятным запахом пота и шедевров кулинарии, которыми сегодня будут травить учеников. Но всё это ничего, по сравнению с внезапной пропажей Макса.        В настенном расписании ничего не поменяли, к первому уроку, 28 кабинет.        Ни перед уроком, ни после, знакомую голову видно не было. Всякая дурь кричала изнутри, Руслан старался не замечать.        Перемена, предназначенная для столовой. Обычно, Тушенцов туда не ходит, ему хватает банана с собой, но в этот раз нужно проверить помещение на наличие голубоглазого.        Верно, там он, за столиком с незнакомыми ребятами, болтает и улыбается. Очень на него не похоже.        Шатен был уверен, что является единственным другом для старшего, а сейчас видит картину маслом – его радует кто-то кроме кареглазого. Сука.        Такая тварь, ревность эта, особенно необоснованная. Ну и что, у твоего товарища не может быть знакомых, помимо тебя? Или младший совсем не за это переживал?        Холодный и такой отстранённый взгляд пал на стоящего в проходе восьмиклассника, который надеялся на хорошую концовку, но, видимо, не судьба. Шабанов слегка закатил глаза и вернулся в дискуссию между ребятами за столом. Что ж, пришлось заговорить со своими одноклассниками, чтобы хоть как-то отвлечься.        Мир русланов рухнул тут же.        Когда всё успело так поменяться? Прошла точно только одна ночь? Или Руслан неделями не выходил из дома, справляясь с приступами апатии, за что старший на него и обиделся?        Завтрак лез обратно, но подросток отчаянно сдерживал потуги тошноты, всё дольше всматриваясь в родное чужое лицо. В эти глаза, синие как озеро.       Жаль, что они больше никогда не посмотрят на младшего так, как вчера.        Кровь из носа капнула на выглаженную рубашку.        «Измочаль меня, но останься поблизости».