Распустившиеся цветы и работающая швейная машинка

Приоткрытое окно освещало заваленную тканями и швейными материалами комнату, две кровати в которой выделялись подобно особенно раздражающему бельму. Раньше вещей было больше. Складское помещение магазина было оперативно преобразовано под некое подобие спальни, вскоре после их с братом появления.       — Эй, — голос Хикару внезапно раздается в полутьме занимаемой ими спальни, — Каору, ты не спишь?       Ответ не доносится сразу. Слышен лишь все тихий шелест штор, раздуваемых ветром. В конце концов устав ждать, Хикару торопливо сбрасывает ноги с собственной кровати, повторяя вопрос.       — Као?       Каору тихо поджимает к себе ближе одеяло, морщится и упрямо отказывается открывать глаза. Наоборот, плотнее накрывается тканью, красноречиво в нее сопя.       К сожалению, это не помогает.       — Хикару, спи, — негромко шипит он, услышав повторный скрип откуда-то со стороны занимаемой рядом кровати. Если он прав, а он всегда прав в таких вопросах, то вслед за бессоницей брата неизменно последуют неприятные тычки пальцев в бока. Хикару не терпит игнорирования.       — Я не могу, — его близнец сейчас звучит подобно трехлетнему ребенку, упрямо нуждающимся во внимании. Привычная картина, если говорить честно, — я просто думаю…       Та внутренняя часть Каору, которой он особо не гордится, жаждет саркастично спросить, с каких пор Хикару умеет думать. Его чуть более адекватная и искренне любящая близнеца половина же хочет просто драматично застонать и укрыться в одеяло с головой, наивно надеясь, что его брат поймет намек.       К сожалению, он знает, что эта затея обреченная на провал.       — Помнишь, Кирара-сан рассказывала…       — Она просила не называть ее так.       — Ты помнишь, как Кирара рассказывала, как она была по делам в том китайском городе? Про Элой? И про… Ту… Другую?       Ах. Значит речь об этом. Каору полностью, всеми руками поддерживает стремление близнеца браться за какие угодно подсказки, в надежде, что у них есть возможность вернуться домой. Но не в чертов же час ночи.       — Ты снова об этом? — он искренне старается звучать не столь раздраженно, как себя сейчас чувствует, неохотно поворачиваясь к брату, — мы ведь уже отправили письмо. Просто подожди и...       К этому моменту Каору уже давно привык к экспрессивности Хикару. И только благодаря этому он не вздрагивает, когда близнец разочарованно всплескивает руками прямо перед его лицом.       — Почему у нее есть этот дурацкий Глаз, а у нас нет?!       Ах. Значит разговор все-таки о другом.       — По логике любого исекая мы должны быть… Не знаю… Кем-нибудь! — Хикару торопливо оседает на краю его кровати, продолжая энергично жестикулировать своим словам. Одно единственное окно в комнате едва-едва освещает его каштановую взъерошенную шевелюру, помятую пижаму и легкий синяк на виске, после очередной неудачно брошенной Тиори металлической бобины с нитками, — но нет! Мы оба просто работаем в швейной мастерской, тогда как какие-то другие люди путешествуют по Тейвату и владеют элементами.       Каору невыразимо моргает на всю эту тираду. А потом устало вздыхает и оседает на кровати, смиряясь с тем, что заснуть скоро не получится. Не тогда, когда его близнец в таком возбужденном состоянии.       — Говори тише, — просит он, продирая кулаком глаза, — раньше тебя это не беспокоило.       — Не беспокоило. Пока нам не рассказали про Элой. Мы чем-то от нее отличаемся?       Со слов Кирары, она не была японкой. И на инадзумцев походила мало. Кажется.       Зато она исследовала Тейват, умела драться и была совершеннолетней, в отличии от них с братом.       — Может просто не все кто попадают в этот мир должны быть особенными?       Хикару вперяет в него максимально красноречивый, тупой взгляд.       — Тебя это действительно совершенно не волнует? — недоверчиво спрашивает он.       Каору лишь пожимает плечами. Иметь какие нибудь элементальные способности было бы круто, он не спорит. Сам видел как элегантно Тиори управляется со своими куклами, и как эффектно прочие владельцы глаз пользуются дарованными им силами.       Но при всем этом…       — Мне и так неплохо, — Каору отвечает искренне, плюхаясь обратно на кровать, — уверен, с элементальной силой было бы намного веселее. Но все поголовно говорят, что она дается необычным людям. А чем мы выделяемся?       Ответа нет. Отсюда, снизу, можно было видеть спину Хикару и лишь часть его лица, хмуро уставившегося в пол. Слишком задумчивого. Возможно, Каору нырнул слишком глубоко? Или же…       С тихим вздохом, он вытягивает руку вперед, тыкая самыми кончиками пальцев брату в поясницу.       — Ты не мог перестать думать об этом с самого вечера, не так ли? — Каору чуть приподнимает бровь, когда удается привлечь внимание близнеца. Он понимает, что попадает в самую точку, когда Хикару, недовольно поморщившись, перехватывает его руку и привычным жестом переплетает пальцы.       Требуется еще пара минут, что бы тот сумел перенести все свои мысли в слова. Но Каору умеет ждать. Иногда. Только когда речь идет о его близнеце, если говорить честно.       И то, не всегда.       — Я не понимаю, в чем смысл того, что мы застряли здесь, — тихо поясняет его брат, устремив хмурый взгляд на их сцепленные меж собой ладони, — если мы буквально тут никто, мы не получили никаких сверхъестественных сил и просто живем на зарплату Тиори-сан…       Конечно. Самое время для кризиса.       Устало вздыхая, Каору отодвигается поближе к стене и молчаливо предлагает брату лечь рядом. Хикару не требуется упрашивать дважды.       — Я тоже хочу домой, — признается Каору, краем глаз наблюдая за тем, как близнец располагается под одеялом, — думаю об этом практически каждый вечер.       — Мы ведь можем не вернуться, да?       — Ну…       Каору еще некоторое время пытается подобрать подходящие слова, пока не слышит тихий, разочарованный вздох рядом, и не осознает, что молчал слишком долго. Хикару с легкостью читает даже самые малейшие его заминки.       — Никогда бы не подумал, что вообще получу возможность сказать это, но… — он поворачивается к Каору лицом, подтягивает одеяло к себе поближе и все еще выглядит огорченным, — наверное, по нам скучают.       Перед глазами мелькают родители, которых близнецы видели в последний раз на праздниках, где-то с месяц назад. А потом изображение хост-клуба, во всем ее составе. Энергично улыбающийся Тамаки, упрашивающий Кёю на какой нибудь новый ивент, Хани, жующий торт, Мори, привычно следующий за своим кузеном…       И конечно Харухи.       — Должно быть, — тихо соглашается Каору. Глаза слипаются, вновь напоминая о прерванном сне. Однако он готов продержаться еще немного, — но по крайней мере мы здесь вместе, верно?       — …Ага.       — Значит все не так плохо.       Хикару ощутимо пододвигается к нему ближе, касаясь плечом к плечу. Привычно. К утру, вероятно, его брат вновь собьет все одеяла в непонятное мессиво, а самого Каору отпихнет ближе к стене. Опять.       Именно поэтому он обычно отказывается спать с близнецом в одиночной кровати. Но единожды можно сделать исключение. По крайней мере, Хикару не будет страдать от бессоницы.

***

      — Эй, Каору? Ты еще не заснул?       — Что…       — Может сходим завтра куда нибудь в город?       — Ты… Ты серьезно спрашиваешь это сейчас? Ночью?       — А почему бы и нет?       — …       — Не молчи! Я даже из-за спины чувствую твое раздражение.       — Ты же понимаешь, что нам сначала придется отпроситься у Тиори, верно?       — Что? Но она снова завалит нас работой.       — У нее наши деньги, Хика.       — … Да черт возьми.