Судьба/Торжество после гибели

«Самое ужасное, не считая проигранного сражения, это выигранное сражение.» Герцог Веллингтон

———

      Разгром англосаксонской армии и победа над драконом у Лондиниума — это самое крупное сражение со времен жизни короля Утера.       Первая победа нового короля, чью боевую доблесть будут воспевать на всю Британию.       — Не в местечковом конфликте, не на турнире, не в дорожной стычке, а в битве с драконом и полчищем язычников родился король Артур Пендрагон, — так будет шириться весть.       Но перед тем, как праздновать победу, пажи и оруженосцы, вдовы и матери, друзья и родственники мрачно шествовали по полю боя, собирая трупы защитников Лондиниума.       Каждого погибшего забирали домой, освобождали от доспехов, омывали тела и оставляли на последний день прощания.       И вот, после сбора павших, обвязывания ран, успокоения, вечером следующего дня все выжившие отправились на пир, устроенный для всего города.       По широким улочкам города, сохранившего римскую архитектуру, расставлены столы, а в самом центре заседали пажи, оруженосцы, рыцари, дворяне, бароны, лорды, ближние монаршей особы и сам король.       Необычайно чистое небо занимала полная луна, бросающая отсветы на пиршество, а канделябры, фонари и факелы мягко мерно вторили ей и приносили тепло.       Медленно потрескивали угли в барбекю и мангалах, разнося ароматы жареной крольчатины, оленины, баранины, медвежатины, рыбы из тёмных вод Темзы и ближайших речушек, а приятный запах смолистой древесины и специй скрашивал аромат мяса и возбуждал аппетит.       Всё съестное, чем когда-то был богат Лондиниум, было вытащено в угоду пиру, что одновременно праздник победы и трагедия поминок.       Столы расположились узорами снежинок, ломились от обилия и избытка, начиная от центра площади, и продлевались десятками и сотнями полукругов.       В центре же сидел король, рядом с ним Вистан, сэр Эктор, сэр Кей, сэр Вильгельм, что отвагой смог отличиться в глазах сэра Эктора, лорд Лондиниума и лорд Линдума.       После них, продолжали стол сильнейшие и благороднейшие рыцари, а дальше оруженосцы, пажи и многие иные.       Все опоясаны оружием, но без доспехов, и на многих виднелись бинты и увечья...       Лишь Пендрагон решил не снимать доспехов, но внемля словам Вистана отдал омыть их и очистить.

———

От первого лица — Вистан

      Суровость ещё не сошла с лиц воинов, усеянные столы лишь согнали напряженность, но не сняли печали, ведь за одним сражением следует другое и многие потеряли близких и важных...       Наклонился к королю, наполняя тому золотой кубок, и спокойно посоветовал: — Мой король, вы должны сказать ободряющее слово перед началом пира...       Перед глазами всего народа король поднял кубок и встал в доспехах, чья сталь засияла драгоценным серебром под моим уходом, и начал речь:       — Мои рыцари! Мои граждане! Мой народ! Меч выбрал меня лишь два дня назад, лишь два дня назад я взял Калибурн и сразу же на нас напало войско язычников, остервенелое, и озверевшее полчище! — недолгая пауза и глаза, исполненные трагизма, направились на короля. — Почему они это сделали? Потому ли, что желают золота и богатства Лондиниума? Нет! Они боятся народа Британии, что может вновь стать единым! Они боятся нашего единства, ответа и меча, что направлен на них! — король одним движением возвел меч к небу. — Вчера погибли тысячи честных граждан, десятки добрых рыцарей, но они погибли ради нашей свободы! Погибли, зная, что умирают ради жизни обескровленной и обнищавшей Британии!.. — король сделал драматическую паузу. — И я сам готов умереть ради неё! Сегодня одно сражение и завтра будет еще десять!       — Если вы верите в меня... Я поведу вас в бой и мы вновь одержим победу! — меч вновь засиял и темное небо озарилось золотым светом. — Если вы верите в меня, то празднуйте нашу первую победу! Радуйтесь и веселитесь, поминая павших, они погибли не зря! Пейте со мной, ибо это день когда не только Лондиниум, но и вся Британия обрела силу! — король прижался к кубку.       Первый глоток. Застывшее молчание...       Половина кубка. Каменные лица...       Кубок отошел от лица короля и тишина дрогнула.       — За короля!       — ЗА КОРОЛЯ!       Вмиг раздался голос и его поддержали сотни, бурный вихрь радостных возгласов, оваций и восклицаний.       Бокалы, кружки и кубки наполнялись и осушались каждую секунду, столы начали пустеть, но тут же наполнялись пажами.       Король уже схватил целую баранью ногу и съел половину. Видимо шоу со взмахом обошлось не слишком дёшево...       Аппетит детей всегда вызывает улыбку: — Отличная речь, мой король, — я наполнил его бокал и указал на аппетитные бараньи ребрышки в томатном соусе. — но попробуйте еще рёбрышки, я осмелился дать поварам пару указаний для их приготовления...       Я посмотрел на сэра Эктора, потом на Вильгельма со значением, и тот сразу всё понял. И начал прислуживать тому в принятии пищи.       Шум, гам, треск тарелок       Сэр Эктор потерял руку в сражении, поэтому не мог привычно накладывать себе пищу, Вильгельм же обзавелся раной на лице, а я сам ещё не использовал Алого Пса, чтобы поправить здоровье, и каждое движение отдавало саднящей болью... Благо, я скрыл раны под стеганой курткой.       Неприличное чавканье       Еще не время показывать слабость перед столькими искалеченными и раненными. Это будет личный момент...       Нежная крольчатина, не в пример любому мясу прошлого мира. Эфир пусть и уходит, но туманная Британия одаривает меня прекрасной пищей.       Звук наливаемого вина и пенящегося пива       Но почему мы победили, как же так?       Белое небо, черное озеро... Звуки уходят.       Обыкновенная стратегия «разделяй и властвуй» сработала слишком легко; подобно идиотам, англосаксы повелись на кавалерийские забеги и были растерзаны. Конечно, вожди не могли попросту действовать по обычной тактике осады и выжидать, пока у нас кончатся припасы — для окружения всех пяти ворот им бы понадобилось растягивать войска, и мы бы пробились сквозь них.       Но они бы подождали подкрепления? Увеличили армию до двадцати тысяч и смели город начисто...       Вортигерн, Белый Дракон Британии, теперь будет одноглазым драконом. Это смешно. Поддался ярости и злобе увидев отпрыска Утера. Его на растерзание оставило собственное войско. Не усмири он себя до прихода наших рыцарей — погиб бы собачьей смертью.       До чего же силён... И насколько силён молодой Пендрагон, если смог угнаться за ним и даже пробить чешую. Этот меч и речь перед уколом столбом света наводят на странные подозрения. Разумеется, Мерлин да и сам волшебный меч могли рассказать королю заклинание.       Но легендарный король Артур выглядит слишком женственно даже для самого смазливого мальчишки. Честен и упрям, добр; как бережно и опечаленно он помогал собирать тела павших, открыт, но стыдлив к своему телу настолько, что задаешься вопросом о его настоящем поле.       Судьба подыгрывает королю, словно бы он, даже живой, стоящий передо мной, дышащий, пьющий и кушающий, является персонажем легенды или мифа.       Одной популистской речью, даже со скидкой на средние века, он завораживает людей, и они, как заколдованные, идут за его харизмой.       Пусть, он и есть герой легенды... тогда мне ничего не остается, кроме как познать и использовать закономерности этой легенды о Круглом Столе.       — Вистан, хватит накладывать мне пищу! — глубокие зеленые глаза короля уставились на меня, а в голосе его праведное возмущение. — Ты много сражался, не смей не наедаться сам! — он взял большой окорок вилкой и взгромоздил свинину на мою тарелку.       Взял белый платок со стола и шутливо со смехом прошёлся им по губам короля: — Ха-ха-ха-ха, королю не пристало так неаккуратно есть! — голос обрел теплоту. — Но я обязан прислушаться к вашему совету.       Увы, погружение в черное и белое ещё не так совершенно, чтобы мыслить, не обращая внимание на бытовые дела...       Священное внимание к пище, доходящее до комизма. В рыцарской среде, в воинской, в целом, принятие пищи и аппетит практически ритуализированы. Пир есть проводы смерти и праздник жизни.       Однако король довольно странен, и более странна Мерлин, которая является только в женском облике.       Об иллюзиях Мерлина, полудемона и великого мага, много писали и снимали фильмы в прошлой жизни, однако до обращения его в женщину доходили разве что японцы в анимации.       Странное поведение войск врага, словно бы следующих сценарию, комичное поведение и даже внешний вид главных героев легенды о короле Артуре. Неужели я родился не просто в странную мистическую эпоху, но в мире художественном, кем-то срежиссированном?       Жаль, но для такого причудливого вывода слишком мало информации. Возможно, если увидеть других рыцарей Круглого Стола и присмотреться к ним, то можно будет что-то понять...