А за плечами живое мясо.

Пока над Кэпом устроили жестокую расправу ни за что, молодой лис бегал по цветочным полям в пещере. Ему всегда нравились эти места, столь живописные, здесь всегда вкусно пахло и можно было ловить бабочек, которых здесь очень много. Было много жабок Дмитрия, что прыгали здесь на каждом углу, но Алоин всегда их обходил стороной, понимая, что если их тронуть, то потом отрубят голову самому ушастому парню. Один раз, в самом начале общения этих двоих, блондин нечаянно пнул лягушку, так Дима потом чуть не отрубил ту самую ногу лиса. Было страшно, но даже после того случая Алоин не перестал общаться с таким привлекательным вампиром, что вечно флиртовал с блондином. Это казалось каким-то проявлением приятного внимания, что никогда ранее не шло в сторону ушастого. Он жил один, не высовывался на люди и старался вообще не появляться при бессмертных. Именно по этой причине о Лисе знают только некоторые из майншилдовцев. Но это не мешало сыграть Диамкею и лису свадьбу, они должны были оказаться любящей парой, где никто не пострадает, но Дмитрий сошел с ума. Его взгляды на жизнь помутнели, а желания и страсть к насилию возросла. Он уничтожал своих жертв сначала морально и психически, а после бледный, как труп приходил по их души физически. Он мучил Ксеноморфа не малое время своим карманным измерением, а после просто напал и убил. Так же он хотел сделать с Дэбом и ушастым блондином, хотел оставить Алоина на десерт, сначала убив очкастого парня, что слишком быстро выбирается из измерения. По этой причине, из-за огромных знаний Дэба, ключ никак не мог словить того. Пришлось вторым убить и съесть любимого лисёнка, что сейчас в слезах и соплях все ещё сидит в это несчастном изменение в своей же лужи крови. Диамкей так никуда и не отнес малыша, даже не захотел остановить кровь, поэтому, очнувшись, Алоин был все в той же луже крови, от которой становилось уже тошно и плохо. Молодой лис до сих пор пытался прокручивать в своей голове то, что совсем скоро придет его конец. Лис понимает, что та самая жижа и синяя смесь в тарелке, которую Диамкей выдвинул как ужин, был ни кто иной, как Кэп Ксеноморф. От этой мысли становилось до жути тошно, даже запах и вид крови не вызывал такого отвращения, как эти догадки о званом ужине двух женатых друг на друге людей. Сейчас молодой ушастик старался сконцентрироваться на своих том, что происходит вокруг. Он видел где-то в углу знакомую седую фигуру, но под этой же фигурой лежало худощавое тело, истекающее кровью. Кажется, там была девушка… лет двадцати трёх с рыжими волосами. Алоин не знал ее, но эта была добрая Виверна, которая всегда всем была готова помочь. Ее убили так же жестоко, как и Кэпа. Дмитрию хватило пяти часов, чтобы затащить миловидную девушку к себе в подземелье, а после убить. Блондин был без сознания пять часов, но Диамкей продуманный убийца, которому хватило этого времени. -Виверна, дорогая, помоги. Там близкому человеку моему плохо очень, я один не справлюсь! - Дима, конечно же, я помогу! - Рыжеволосая дама озаряла своей улыбкой и уверенностью весь этот гнилой мир, ее слова были словно песня, та самая песня монеточки, которая показывает то, что ещё не всё потеряно, что когда-то было хорошо. - Пойдем, по дороге расскажешь мне, что случилось. С каждым шагом в сторону своих пещер, Диамкей становится все разговорчивее, но тише. Виверне уже казалось, что Диме и не нужна помощь, точнее не нужна помощь его близкому человеку и все хорошо. Но Ви ничего об этом не говорила, а лишь следовала за хозяином громадных пещер, что все время твердил о каком-то ужине, милом лисе и луже крови. Виверна не сильно любила кровь, при виде этой красной жидкости ее тошнило, но все же помочь живому существу надо, особенно если этого не может сделать сам Дима ключ. Виверна действительно верила в легенду, что ей рассказал Диам: "Мой милый Алоин сильно поранил свою ногу, пока игрался в цветочных полях. Скорее всего, он споткнулся, когда бегал между цветов и упал на какой-то камень. У него сильно кровоточит колено, и он жалуется на сильную боль в ноге." - такова была своеобразная легенда с враньём от крота, который просто кое-что не договаривал. Алоин действительно поранил ногу, она и правда у него болит. Но кто же скажет о том, что там сам Диамкей отрубил любимого человеку ногу по колено? Явно Дима такого не скажет, ему надо утаить тот момент, что именно он навредил любимому существу, а ни кто-то ещё, а тем более камень. Уже спускаясь по деревянной, круговой, ветхой лестнице вниз самых пещер, Виверна аккуратно убирала свои волосы за уши, чтобы они не мешали. Диамкей продолжал с грустным лицом рассказывать о том, что очень сожалеет о произошедшим. До его лица действительно нельзя было придраться, так и казалось, что он и правда, никак не причастен к тому, что его любимый ушастый лис пострадал именно от него. Виверна девушка была наивная и доверчивая, у нее даже не было ни единой мысли о том, что Диамкей мог врать. Он всегда был пошлым, таким непристойным, но в моменты тревог и опасностей он становился сильно неверным или даже тревожным. И сейчас Дима выглядел как сам не свой, но кажется актер во всем их бессмертном коллективе один, и это ни жираф или Нео, а сам Диамкей. Он смог идеально притвориться тем, кто грустит и сожалеет о том, что случилось. Казалось, что он действительно сожалел и вообще был не при делах того, что случилось с блондином. Но ведь сам он, сам вампир знал, что некоторое время назад он сам лично огромным тесаком отрубил у своего любимого человека половину ноги. И нет, тому было ни капли, ни жаль ушастого блондина, который кончился в подземелье от боли. Тело продолжало пронизывать болью и ощущениями того, что его бьют током. Каждый нерв, каждый уголочек тела чувствовал эту боль, а нога уже нет, она не ощущалась совсем. Лис выл от боли и того, что он уже сидит в целом болоте крови, а где-то далеко слышит голоса, но силуэты были совсем близко, но звук почему-то был отдаленным, да и были ли это силуэты людей или уже просто галлюцинации от потери крови? И все же это были не галлюцинации, а действительность. Понял это Алоин именно в тот момент, когда послышался громкий крик, а после удар чего-то железного о неизвестно что. Но удар пришелся в голову Виверны. Она сама почти упала, когда увидела лужу крови и парня без ноги. Она знала лиса, видела даже то, как он гуляет с Диамкеем за руку на спавне мира. Она никогда бы не могла подумать, что они могут навредить друг другу. А сейчас она видит этого ушастого лиса без ноги, а в углу тесак. Все подозрения падают на крота. Она успевает только повернуть голову, глаза прикрываются от ужасного запаха, а после и слышится грохот. Виверна стала очередным завтраком, обедом или ужином вампира, который с сегодняшнего дня готов будет пойти на все ради человечины. Дима будет готов нагло врать своим старым знакомым в лицо, просто чтобы получать от них то, что им хочется. Алоина не убьют, а будут оставлять где-нибудь около баз жителей майншилда, где они будут пытаться помочь лису, будут отвлекаться на него, а после Диамкей уже и будет выполнять свою работу. Видя перед собой размытую картину в виде лежащей Виверны с кровавой головой и стоящего с железной палкой, Диамкея, Алоина всего трясло, пока из глаз невольно текли слезы. Кому бы не было страшно в этой ситуации? Мало кто, может даже и не нашелся такой смельчак, который бы не трясся со страху, сидя в кровавой луже без ноги и видя, хоть и размыто, но видя эту ужасную картину, становится поистине жутко и некомфортно...