Как Рон Уизли ненавидел демократию

Джинни спешила. Она оставила Гарри на Реддла внизу, а сама глотнула половину порции оборотного — на полчаса, — и поспешила к Невиллу, с которым заранее договорилась пересечься в замке путем Протеевых чар на галлеонах. Джин не сомневалась, что он избежит эвакуации и останется, но все равно вздохнула с облегчением, вылетев за поворот. — Привет. Т-ты знаешь… — Ага. Пошли. По пути они обнаружили в засаде одного Пожирателя. Джин оглушила его со спины, чтобы взять себе его мантию и спрятать пока в карман маску. Потом пришлось ответить на выразительное молчание Невилла: — Мне просто холодно. — Ага. К-как ск-кажешь. Тут в коридоре показался напарник оглушенного, так что Джин схватила Невилла и рванула в аппарацию к Рону. Маховик со сбитым номером уже был заготовлен. Все шло согласно течению времени. Под Империусом брата Джин успокоилась и поняла, что нет смысла тратить время, чтобы пробираться мимо Волдеморта к лесу и поджигать его. Вместо этого можно спуститься вместе с Гермионой к запасам близнецов и взять там связку соединенных бикфордовым шнуром снарядов. Потом аппарировать поближе к крыше, подпалить и Левиосой с высоты направить их в гущу леса. Задержаться, чтобы проверить эффект. А после плана Рона заняться наконец своим и натянуть маску Пожирателя на глаза, путаясь в слишком большой мантии с чужого плеча до отмены Оборотного. В подземелье было холодно. Новая Джинни исчезла в хлопке аппарации. Гарри позавидовал ее легкости в обращении с пространством и вздрогнул — по ноге пробежала крыса. Реддл оскалился: — Раньше Василиск контролировал популяцию. Гарри отвернулся и только потом сообразил, что это была шутка. Но смеяться было поздно. И вообще, еще он над шутками этого не смеялся! Нет, спасибо. Вместо этого он спросил: — И что теперь? Реддл пожал плечами: — Знаешь интересные истории? Может, новости? Не прихватил с собой Ежедневный пророк? Гарри выпучил глаза. Потом прищурился. — Да быть не может, что бы у тебя не было злодейского плана. Реддл откинул челку с глаз. — Думал, ты не спросишь. — Не то чтобы мне было интересно. — Стараясь выглядеть незаинтересованным Гарри пнул лужу. — Но отсюда есть выход? — Есть. — И где? Вместо ответа Реддл указал пальцем в потолок. Гарри скрипнул зубами. — А нормальный выход? Будто злодейский староста вроде тебя каждый вечер свободно шлялся по женскому туалету. — Ты имел ввиду, идеальный староста? — Я имел ввиду, мне нужен выход, доступный без палочки! — Нам. — Что? — Нам, Гарри. Ты же не оставишь меня здесь одного? Гарри легко улыбнулся, когда оказалось, что он здесь не самый потерянный и нуждающийся. — И зачем мне тебя с собой брать? — Чтобы я показал тебе выход? — Ладно. Пошли. Гарри сделал пару шагов к выходу, пока Реддл его не окликнул. Он указывал на так и валяющийся в луже дневник. А когда Гарри подошел и нагнулся за тетрадкой, призрачный Реддл похлопал его по плечу. Вполне осязаемо похлопал. — Вот видишь. Мы уже почти настоящая команда. Еще полчаса и станем лучшими друзьями. Гарри дернулся. — Как ты это сделал? — Сделал что? Поттер схватил Реддла за рукав, но ничего не вышло — пальцы прошли сквозь крестраж. — Эй, полегче! — Но ты схватил меня! Какого черта? Реддл озадаченно наклонил голову. — Может, хватит тратить мое время? Займемся наконец делом? Гарри открыл рот. Потом закрыл. Только что они вполне спокойно общались, и вот опять Реддл стал психованной сукой. — Да. Да, пошли. Он выкрутил тетрадку от воды и поймал острый взгляд сбоку. — Что? — Ничего. Направо. Гарри пропустил его вперед. Потом сделал вид, что завязывает шнурок, и спрятал в рукав камень. На всякий случай. После череды поворотов они уперлись в тупик. Гарри застонал. — Только не говори, что мы заблудились. — Да, именно. Мой злодейский план, Гарри, именно в том, чтобы завести тебя в тупик и замучить до смерти унылыми разговорами. — Браво. Гениально. Я хлопаю обеими руками. А, нет, я показываю ими, куда тебе с твоими планами стоит пойти. — А ведь я предупреждал Диппета, что не стоит убирать из программы уроки манер для магглорожденных. И вот они, печальные последствия. Прямо передо мной. — Говоришь как дед. — Я и есть дед, Гарри. Сколько по-твоему мне лет? — Ты уже не торопишься наверх? — Не больше чем ты. Они помолчали, скалясь друг другу. Потом Гарри огляделся. — И что здесь такого важного? — Ты без палочки даже на Люмос не способен? — Ничерта не вижу. — Подойди ближе к стене. Подозревая, что это очередной тайный проход с каменными змеями, Гарри смело шагнул в темноту и обо что-то споткнулся. Наверху хмыкнули. Гарри замер. — Это что? — Пока носом не упрешься, не заметишь. — Реддл, я не шучу. Что. Это. За фигня? Реддл пнул камешек. Вот, опять. Какого черта он материальный? И знает ли об этом Джинни, которая приказала им ждать ее в Тайной комнате? Насколько они вообще с Реддлом спелись? Или это, как с этим обычно и бывает, тот союз, в котором одна сторона думает, что держит на поводке другую? Но на деле все ровно наоборот. Гарри вгляделся в темноту. Перед ним лежал труп. Крысы обглодали чужое лицо до неопознаваемости. Труп до сих пор сжимал палочку. — Кто это? — Наш билет наверх. — Я не… — Это несложно, Гарри. Я тебе помогу. — Реддл потянул его руку к холодному телу и разжал закоченевшие пальцы. Палочка непривычно легла в ладонь — длиннее обычной. Глаза Реддла сверкали тайным весельем: — А теперь скажи это. — Что? — Секо. — Поверх ладони Гарри все еще лежала Реддлова, так что палочка решила, что это он послал приказ, и тут же исполнила. Рывок призрачной руки за секунду до — и луч полосит ногу Гарри. В трубах и так было холодно, а стало еще хуже. Вздох вырвался ледяным паром. Кровь потекла на вовремя подставленный дневник. Волдеморт изучал юного мага, посмевшего бросить ему вызов. Очередной Уизли. Который из? Сам он был до странного спокоен. Похоже, вместо курса общеукрепляющих Снейп прописал ему успокоительные. Проверку на яды зелья прошли, так что он принимал их, соблюдая график. Вот и перед осадой принял. У Снейпа было странное представление о предательстве. Судя по бездействию мальчишки, целительству он не обучен. Сам не встанет, даже получив Старшую палочку. Хотя это было бестолково и наивно, именно этот юный маг организовал защиту Хогвартса, чтобы спасти друга. Теперь, после невербальной Легилименции, Волдеморт это понимал. При правильном воспитании эта преданность и склонность к стратегическому мышлению могли бы служить ему. Он бы не завяз в Британии, а давно шел по Европе. А там — и океан не преграда… Всего-то стоило еще тогда подобрать ключ к Дамблдору. Сжечь книгу с описанием крестражей, чтобы старик ее вовсе не нашел. Запугать покрепче Слагхорна. Или вовсе не начинать с крестражей так рано. Сперва заслужить симпатию старика, по чьей указке вращалась страна, и наконец стать учителем и наставником юного поколения. О, он бы вложил в них лучшие плоды своих изысканий. Он бы воспитал из них действительно достойную армию. Они стали бы друг другу семьей, связанной крепче кровных уз. Это был бы военный культ. Да, он зря начал с крестражей. Не стоило их создавать. Рон уставился на вторую палочку в своей руке. Поднял ее повыше и огляделся: это был офигенный момент для фотки на первую полосу Пророка. Но журналистов рядом не было. Вообще никого не было вокруг. Где носит Джинни? Он приподнялся на локтях и уставился на скулящий комок конечностей. Он, конечно, слышал, что лорд — тот еще собственник, даже Гарри прикончить не дает никому, кроме себя, но чтобы настолько убиваться по отнятой палочке? Комок вдруг вскинул голову — больше не лысую. На Рона уставились не красные, а темные глаза, мокрые от слез. Глаза, не мигая, сместились и впились в Старшую палочку. Рон попытался отползти, вдруг поняв, что деревяшке все равно, как именно ее у него отберут: если он упустит палочку сейчас, то все будет зря. Даже хуже, чем зря: тот, кто занял место Волдеморта, почему-то пугал куда больше, хотя выглядел человечнее. Вопреки его опасениям Волдеморт не бросился отбирать у него боевой трофей, как последний маггл. Вместо этого он вынул из рукава вторую палочку и улыбнулся: — Экспеллиармус. Возвращаю услугу, Уизли. А потом этот новый лорд с сияющим взглядом просто перешагнул через Рона и направился к замку. С тихим хлопком Джинни вернулась в Тайную комнату и по зову Гоменум Ревелио углубилась в трубы. В трубах кто-то был. Скорее всего, поиск работал только на Гарри и не считал Реддла за живую сущность. Собрались смыться, ясно. Мальчишки. За очередным поворотом она нашла только Гарри — чужой труп рядом не в счет. Гарри истекал кровью, но мокро вокруг было не только от нее: дневник и сам истекал чернилами. Реддла нигде не было. — Что тут творится? Смертельно бледный Гарри не отвечал. Она рухнула коленями прямо в кровь и вслепую наложила Ферулу на бедро. У Гарри закатились глаза. Где их медик? Кто из их выпуска изучал медицину? Невилл? Нет, у него растения. Времени на выбор не осталось. Она схватила черный от чернил дневник, вцепилась в Гарри и провалилась в аппарацию. Волдеморт шагнул по направлению к Хогвартсу и замер. Прислушался и обернулся. Гермиона под мантией невидимкой зажала себе рот. После ухода Рона оставленные им Пожиратели попытались ее схватить, несмотря на его Империо. Ей пришлось оставить пост с защитой входа и последовать наружу. Наложенный на нее Империус еще работал, но задавать вопросы она и не собиралась. Прежде чем поднять палочку Гермиона секунду колебалась. В ней зарождалась новая жизнь, о которой Рон еще не знал. Но когда в Рона полетело первое проклятье, колебания кончились. Пользуясь невидимостью, она отводила от него самые страшные попадания. Смягчала падения. Поднимала фальшивые преграды перед Волдемортом. Все, лишь бы Рон жил. И вот теперь еле сдерживала рыдания в ожидании, когда лорд покинет их, и она сможет приступить к лечению Рона. Если не начать немедленно, он больше никогда не встанет. Наконец Волдеморт хмыкнул и продолжил движение вперед. Он уже видел в пролетах первого этажа празднующих победу Пожирателей. Остался последний штрих. Где же может прятаться настоящий… Мать Магия определенно решила наградить его за раскаяние и самообладание. Ведь с хлопком аппарации ему прямо под ноги вывалился… …бледный от потери крови Гарри Поттер. Вызывающе рыжая женщина в костюме Пожирателя пала ниц. — Милорд! Молю, выслушайте! Он должен жить! Он — ваш крестраж. О. — Подними голову, юная Уизли. Покажи мне дневник. — Я не знаю, что с ним, он просто… — Он просто перестал быть крестражем. Как и Гарри Поттер. И все благодаря твоему храброму брату. Гермиона, шепчущая над Роном целебные связки, остановилась. Рон повернул голову. Взгляд Джинни остекленел. — Но как? — Верный Рональд так старался спасти своего друга, что пробудил во мне раскаяние. Я, лорд Волдеморт, раскаялся в неразумном создании крестражей и потере потенциала вашего поколения. Теперь моих якорей больше нет. Я целен и един. И наконец готов стереть с лица земли свою ключевую ошибку. Волдеморт поднял Старшую палочку. Рон рванул вперед, волоча непослушные ноги. Джинни мелко затрясло. Гермиона закричала. А Гарри загорелся. Рон вдруг вспомнил тот самый разговор. С чего все началось. Целиком. О демократии ему рассказала Гермиона. Он пропустил мимо ушей пространное объяснение, залипнув на ее посиневшие от холода руки — под Эдинбургом еще лежал снег, — и запомнил только мрачное: — Кого больше, тот и прав. А больше теперь было Пожирателей и тех, кого они запугали. К ним тогда присел Гарри. За границей палатки шел ледяной дождь, и он решил переждать его внутри перед выходом для поиска еды. Обмотал шарфом руки Гермионы. — Знаете, ее ведь еще в Древней Греции придумали. — Где? — Рон часто терялся в маггловских понятиях. — Давно, в общем. Очень давно. И я вот что думаю. Такую хорошую систему так давно придумали. Так почему она до сих пор не работает? — Ты не прав, Гарри. Во многих просвещенных странах ее используют. — Ага. А потом что-то идет не так и все становится хуже, чем было. Так может, проблема в самой демократии? Что-то в ней работает не так. Так что обязательно после нее наступает хаос. — Ты судишь предвзято, Гарри. Легко судить свысока, когда все случилось давно, а ты узнал про это из учебника истории. Но что будет лучше демократии? Это власть народа. Что ты предложишь, чтобы избежать гонений, дискриминации и неравенства? — Я не знаю. Рон тоже не знал. Но в чем он теперь был уверен точно, это что демократии доверять нельзя. Она все разрушит. Наобещает и заведет в тупик, как завела его. Гарри нежился в лучах полуденного солнца и наслаждался хрустким от свежести бельем больничного крыла. Ленясь открыть глаза он счастливо прикидывал, оставит ли его Дамблдор в замке на каникулы, в награду за спасение камня от Волдеморта. Только бы не возвращаться к Дурслям. Он немного вытянулся за год и теперь точно не поместится в чулан. Придется им снимать нижнюю ступеньку, чтобы Гарри мог вытянуть ноги. Нежная женская рука отвела со лба пряди. Мальчик нахмурился. Его уже отправили к дяде и тете? Но у тети Петуньи руки были совсем другие. Только раздавали подзатыльники, и никогда не гладили так. Он потянулся, решив, что спит, и открыл глаза. — Мама? Но над кроватью нависла совсем не она. У незнакомки тоже были рыжие волосы, но это был пугающий рыжий. Он кричал — я ядовитое. Не тронь. — Очнулся. Наконец. Вставай. — Кто вы такая? Где директор Дамблдор? — Он мертв. Идем. — Я никуда не пойду! Где все? Где я? Гарри часто заморгал, ничего не понимая. В комнату вошел огромный рыжий мужик с колючей рыжей щетиной. Он почему-то обрадовался истерике ребенка. — Ты его пугаешь, Джин. Отойди. Ядовитая рыжая поджала губы и отошла к скошенному окну. Узкая комната была под самым чердаком. Что-то на подоконнике привлекло мальчика, но его отвлекли. Мужик присел на колени, чтобы стать одного роста с Гарри, и провел рукой по медным волосам. — Видишь ли, Гарри. Ты очень долго спал. Где-то лет восемь. Или девять. — Но я же совсем не вырос. — Это был волшебный сон. Понимаешь? Гарри несмело кивнул. В волшебном мире чудеса встречались на каждом шагу. — Ты спал, а весь остальной мир нет. И твои друзья закончили Хогвартс и выросли. Ты наверно еще не знаешь Джинни, это моя младшая сестра. Но меня ты должен помнить. Я твой лучший друг, Рон Уизли. Гарри угукнул и пошел в сторону окна. Он не особо слушал. — Так вот, дружище. Тот-кого-нельзя-называть вернулся и захватил страну. Дело в том, что все это время существовало как бы двое Гарри Поттеров. Ты спал, а второй рос вместе с нами. Он бросил вызов Темному лорду и погиб как герой. И теперь мы разбудили тебя. Ядовитая рыжая потеснилась и Гарри наконец увидел лежащий у окна в лучах солнца красный камень. Это его он достал из зеркала Еиналеж. Палец коснулся холодного ребра. Рыжая зашипела, и руку пришлось отдернуть: — Когда ты убил Квиррела, крестраж в твоей голове использовал его смерть для расщепления твоей души. Ты был в камне, и нам дорого встало тебя из него достать. А сам камень искали еще дольше. Дамблдор обманул Фламеля, пообещав уничтожить источник бессмертия. — Точно, — подхватил Рон. — Понимаешь, Гарри. Мы пытались сами, правда. Но без тебя Сопротивление разбилось на фракции и все по отдельности слабы. Им нужен Избранный. Это ты, Гарри. Ты всех объединишь. Ты точно победишь Темного Лорда. Мы тебя подготовим. Вот, у меня уже расписан график тренировок, а Джин на пару со Снейпом готовит зелья улучшения памяти и ускорения обучения… Рыжая отвернулась. У них со взрослым Роном завязался спор. Незамеченный ими Гарри погладил острую грань камня. Там, в багровой глубине, что-то блеснуло. Как бы он сам — такой большой, — в камушке ни поместился, в нем сидело что-то еще. Они кого-то там забыли. Гарри улыбнулся ему и тихонько, как садовому ужу в кусте подсыхающих роз, прошипел: — Привет.