I can see you

— Это означает, что Майя сможет начать свою жизнь заново, вдали от людей, которые причинили ей боль. Включая тебя. — Слова Энди были как удар под дых. Почему она вообще подумала, что это будет уместным? — Андреа, это смешно! Я ее жена! — Майя даже не знает ни о тебе, ни о том, что она жената. Это тот удобный случай, который ты явно искала. — Карина сердито покачала головой. -Я не искала никаких удобных случаев. Мне просто нужно было время, чтобы поставить себя на первое место и разобраться со своими эмоциями. Ты видела, как она со мной обращалась. Но я не хочу терять жену. Я люблю ее. -Энди вздохнула. — Но она больше не твоя жена. Она Майя из прошлого, та, которую ты никогда и не знала. — Это ты сказала мне, что я помогла разрушить стены вокруг ее сердца. — И посмотри, что произошло! Смотри, когда Майя проснулась, в ней не было ни грамма печали или депрессии. Как будто она мгновенно вылечилась и стала счастливой. У нее больше нет никаких проблем с психическим здоровьем. — Карина не могла поверить в то, что слышала. Энди должна была знать, что проблемы психического здоровья решаются не так. — Но они у неё есть! Они не уходят просто так, будто их никогда не было. Есть триггеры, воспоминания, насилие, и ты это знаешь! — И ты была ее триггером! — Карина почувствовала боль в груди при обвинении Энди. Как она могла быть триггером для Майи? Она всегда была рядом, чтобы поддержать ее, любить ее безоговорочно. Непонятно, как одна вещь, одно неправильно понятое действие привело к этому. -Это неправда, — возразила Карина, ее голос дрожал от смеси гнева и боли. — Я всегда была рядом с ней, Энди. Я никогда намеренно не причиняла ей вреда. — Взгляд Энди слегка смягчился, но ее решимость осталась твердой. — Правда? Я знаю, что ты не хотела причинить ей вред, Карина. Но иногда непреднамеренные действия все же могут причинить боль. Майе нужно начать все сначала, вдали от всего, что могло бы напомнить ей о прошлом. — Мысли Карины метались, отчаянно пытаясь найти способ объяснить свое мнение Энди. — А что, если к ней вернется память и она поймет, что меня там не было? Или что ты ей солгала? Что тогда? — Голос Энди смягчился, когда она потянулась и нежно коснулась руки Карины. — Карина, я готова пойти на риск, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Я знаю, что ты любишь ее. И я знаю, что ты сделала все, что могла, чтобы помочь ей. Но иногда любви недостаточно. Майе нужна помощь, шанс заново открыть себя, найти свой собственный путь к исцелению. — Слезы навернулись на глаза Карины, когда она изо всех сил пыталась думать о словах Энди. Она всегда верила, что любовь может победить все, что вместе они смогут преодолеть любые препятствия. Но теперь, столкнувшись с возможностью потерять Майю, она почувствовала глубокое чувство потери и беспомощности. — Я не отпущу ее просто так, — прошептала Карина, ее голос был полон отчаяния. — Я не могу представить свою жизнь без нее. Она для меня все. Пожалуйста, позволь мне увидеть ее, — умоляла она. Ей не хотелось бы ничего больше, чем прибежать к ним в квартиру и увидеть блондинку без ведома Энди, но она также понимала деликатность ее травмы.             Выражение лица Энди смягчилось, ее голос наполнился сочувствием. — Я знаю, что это тяжело, Карина. Но иногда величайший акт любви — это отпустить кого-то. Майя заслуживает шанса на счастье, даже если для этого придется начать все сначала. Ты не видела ее после того, как оставила ее одну в той больничной палате. Черт, ты даже не спросила о ней, но я спросила и больше не могу видеть ее такой.       Прежде чем Карина успела ответить, ее телефон начал звонить. Ее вызвали на экстренное кесарево сечение. Ей не хотелось оставлять этот разговор. Энди не имела права мешать ей видеться с Майей. Но она также не могла допустить, чтобы ее пациентка потеряла ребенка. — Я еще не закончила с тобой, Андреа, — предупредила она. — И не думай, что ты настолько невиновна во всем, что можешь сделать с Майей все что тебе захочется, — добавила она, быстро выбегая из офиса.       Кесарево сечение заняло больше времени, чем ожидалось, но, к счастью, мать и ребенок выжили. Это дало Карине повод быть благодарной после разговора с Энди. Разговор, который привел ее в ярость. Как она могла подумать, что разлучить ее с женой — это хорошо? Кто она такая, чтобы принять такое решение? В этой ситуации было так много вещей, которые сводили ее с ума, и она знала, что Энди была на работе, а это означало, что она не могла продолжать отстаивать свою точку зрения. Она решила отправиться к тележке с кофе, чтобы иметь силы до конца дня. Снова возникла мысль просто пойти в квартиру и увидеть Майю своими глазами. Она тоже там жила, и у нее был ключ. Ничто не мешало ей сделать это. Но она также думала о выздоровлении Майи и о том, что информация об их браке может повлиять на ее психическое состояние, особенно если это была Майя «моногамия для слабых», которую она заставила уйти много лет назад.       Карина была настолько поглощена своими мыслями, что почти не заметила очередь, которая теперь собиралась вокруг тележки с кофе. Подойдя к ней, она заметила фигуру, лежащую на земля. Ей потребовалось всего пять секунд, чтобы узнать светлые волосы. — Майя! — Она кричала, расталкивая людей с дороги, и присела рядом с женой. Ей было холодно, но одно прикосновение и стало понятно что у нее жар. Карина понятия не имела, почему она здесь и что произошло, но знала, что не собирается покидать её. Не в этот раз. Единственная хорошая вещь в обмороке возле больницы заключалась в том, что многие из людей были врачами и уже вызвали каталку. Карина помогла: несколько врачей подняли Майю и помчались обратно в отделение неотложной помощи. К счастью для нее, Миранда Бэйли ждала приема. — Что нам… Карина? — Это Майя, — сказала итальянка, когда их направили в отдельную палату. — Она упала в обморок снаружи, и я не знаю, почему. Но у нее определенно жар. — Миранда быстро оценила состояние Майи, назначив анализы и сканирование, чтобы определить причину ее коллапса и лихорадки. Карина тревожно стояла рядом, ее сердце колотилось от беспокойства. Она не могла вынести мысли о потере Майи, особенно после только что состоявшегося разговора с Энди. Не тогда, когда она даже не знала, кто она такая. Пока медицинская бригада пыталась стабилизировать состояние Майи, Карина не могла не испытывать чувства вины. Возможно, если бы она не спорила, заставляя Энди поговорить с ней перед сменой, она была бы там, чтобы предотвратить обморок Майи. Она отбросила эти мысли, зная, что обвинение себя не поможет ситуации. — В какую аварию она попала, Карина? — спросила Бейли, вспоминая их предыдущий разговор. Когда она ответила, из ее глаз потекли слезы. — Автомобильная авария», — сказала она, не желая добавлять, что пыталась покончить жизнь самоубийством. — Она потеряла память и понятия не имеет, кто я, судя по всему. Я понятия не имела. Энди скрыла это от меня. Даже если бы Миранда попыталась, у невысокой женщины не было бы возможности скрыть свое потрясение от всего, что ей только что сказали. — Это уже слишком. Мне очень жаль, Делука. — Карина продолжала рассказывать Бейли все, что ей было известно о состоянии Майи и несчастном случае, надеясь, что это может помочь, а также о том, как ее лечили в другой больнице. Ей было приятно снять это с груди. — Ты хочешь, чтобы я вызвала Доктора Шепард на консультацию, как только это будет возможно? Я не знаю, в какой больнице она лежала, но мы все знаем, что Амелия лучшая, только никогда не говори ей что я это сказала. — Да, спасибо, доктор Бейли. — Все, что она могла сделать сейчас, это ждать, думая о себе.        Прошел час, а Карина оставалась рядом с Майей, держа ее за руку и шепча слова любви и поддержки, даже если она понятия не имела, кто она такая. Наконец Миранда вернулась с результатами анализов. — Карина, у Майи тяжелый сепсис, как мы и предполагали. Вероятно, в другой больнице у нее развилась инфекция, которую так и не лечили, — объяснила Миранда, ее голос был полон беспокойства. — Мы собираемся немедленно вводить антибиотики, но ей понадобится некоторое время, чтобы восстановиться в больнице. Мы также проверим ее органы, чтобы убедиться, что они по-прежнему функционируют должным образом.             Сердце Карины болело от этой новости: сначала рабдомиолиз, а теперь и это. Она могла умереть. Снова. — Спасибо, — прошептала она, поцеловав потный лоб жены, рядом со швами. Майю перевели в палату интенсивной терапии вскоре после ее разговора с доктором Бэйли. — Как думаешь, она скоро проснется? — Бэйли пожала плечами. — У нее была довольно высокая температура, но теперь, когда у нее нет обезвоживания, я думаю шансы есть. Но если она это сделает, она будет невероятно слабой. Почему ты спрашиваешь? — Глаза Карины не отрывались от лица жены, пока она говорила. — Я не знаю, что делать. Я хочу сказать ей, кто я, но боюсь, что она меня отвергнет. Это не моя Майя, но в то же время и она, просто потерянная, и я так сильно хочу ее найти.       Голос Карины дрожал от волнения, когда она излила Миранде свои страхи и неуверенность. Она всегда была сильной, той которая все держала в себе, но теперь она чувствовала себя совершенно потерянной. Миранда успокаивающе положила руку на плечо Карины, ее голос был полон сочувствия. — Карина, я не могу себе представить, насколько это должно быть трудно для тебя. Но сейчас Майя нуждается в тебе больше, чем когда-либо. Даже если она тебя не помнит, твоя любовь и поддержка все равно могут изменить ситуацию, даже если ты будешь относиться к ней как к другу. Майя, возможно, не помнит тебя, но в глубине души она все еще несет в себе ту любовь, которую ты разделяла. Это может занять время, но я верю, что любовь и воспоминания вернутся к ней. — Карина глубоко вздохнула, находя утешение в словах Миранды. Она знала, что не сможет заставить Майю вспомнить или почувствовать то же самое, но она могла быть рядом с ней, поддерживая ее в этом трудном путешествии. К черту то, что сказала Энди. Она собиралась помочь Майе найти дорогу обратно к ней.