Инициатива наказуема

      - Ну почему опять? – захотелось отчаянно взвыть мне, но получилось только жалостливое, но не менее отчаянное: - Уа-а-а!       Практически тут же появилась нянечка и, прерывая мой вой, всунула мне пустышку. Такой маневр, в принципе, мог бы сработать и успокоить меня, но я недавно поел и поспал, так что сил на пять-десять минут хорошей истерики у меня хватало.       Пустышка отправилась в полет, а я заголосил с удвоенной силой, при этом энергично молотя руками и ногами – в общем, принялся всеми возможными доступными месячному тельцу способами выражать свои злость и отчаяние.       Почему эта бессмысленная череда реинкарнаций никак не прекратится? Зачем я вообще ввязался в это изначально провальное дело? Где были мои мозги, когда я верил, что у меня получиться?!       А ведь раньше я был болубогом, сыном мудреца шести путей и богини солнца Аматэрасу, великим шиноби и основателем клана Сенджу, а сейчас я снова просто слюнявый карапуз с памятью о прошлых жизнях, которые в данный момент мне ни капли не помогают, а наоборот мешают! Почему воспоминания не могут возвращаться хоть немного позже? Хотя бы к тому моменту, как я буду в состоянии ходить.       И ведь даже злиться практически не на кого, кроме как на себя: сам впрягся. «Позволь, матушка, брату помочь». Тьфу ты! Помог называется. Уже десятая, юбилейная попытка пошла, а ничего не изменилось. Хотя в отсутствии прогресса меня обвинить точно нельзя, так что вина здесь целиком и полностью лежит на Индре, этом не прошибаемом баране!       И чего ему в жизни-то не хватало? Умный, талантливый, родовитый, красивый, в конце концов. Характер, правда, подкачал, но все не без недостатков. Но нет, связался не пойми с кем, совсем отдалился от меня, а потом в нем и вовсе вскипела ревность зависть и обида, что на отца, что на меня.       Меня такое положение дел тоже не устроило и, надо признать, сильно задело, так что идти у Индры на поводу и уступать я тоже не собирался. Сейчас я всерьез об этом жалею: надо было просто продуть ему тогда, и все мои страдания закончились бы еще девять веков назад. Но тогда я еще не представлял во что все это выльется и вышел из противостояния победителем. Проигрыш не только не поумерил пыл Индры, но и наоборот разжег его ненависть еще ярче. Впрочем, не только его. Цукуеми, богиня луны и мать Индры, оказалась очень разочарована в поступке сына.       - Раз твоя любовь превратилась в ненависть, а силу свою ты стал использовать во зло, - гневно отчеканила богиня, - то будешь ты за это наказан. Твоя величайшая гордость, твое сокровище и благословение, твои глаза станут твоим проклятием. Превратиться твоя сила в обоюдно острый меч, который будет ранить тебя каждый раз, как ты будешь к ней прибегать, и не принесет она тебе счастья, а только боль и страдания. И будет это проклятие преследовать тебя из жизни в жизнь до тех пор, пока ты не поймешь главный принцип любви!       Вот тут я и опомнился от своей обиды на брата: не смотря ни на какие размолвки, не желал я Индре такой судьбы. Кинулся я к Цукуеми, просить отменить или хотя бы смягчить наказание, но богиня оказалась непоколебима. Тогда я обратился за помощью к своей матери:       - Во всем этом есть и моя вина. Матушка, позволь мне сопровождать брата в его перерождениях и во всем ему помогать!       Так я и вошел в особый цикл реинкарнации в след за Индрой. Уже которую жизнь подряд я перерождаюсь рядом с придурошным братом, в отличие от Индры сохраняя все предыдущие воспоминания, и пытаюсь помочь ничего не помнящему брату понять «главный принцип любви».       Чего я за эти восемь жизней только не перепробовал: и окружать его заботой, и прививать ответственность за других, и наглядно демонстрировал к чему приводит месть, и сравнивал жизнь отчужденного одиночки и человека окруженного близкими людьми … Рано или поздно брат все равно отворачивался от тех, кого любил, изменялся до неузнаваемости и начинал творить не пойми что. Со временем я уже начал сомневаться, а правильно ли я сам понимаю, в чем именно заключается тот злополучный принцип, которому богиня луны решила научить сына. Сам же Индра настолько вывел меня из себя, что в какой-то момент я в серьез начал рассматривал вариант прибить брата сразу после перерождения, чтобы хоть немного душу отвести и отдохнуть от него хотя бы чуток! Вот только в отличие от Индры моим проклятием, очевидна, была моя совесть, и ничего такого я так и не сделать. Но даже так, я авторитетно могу заявить: Индру проще прибить, чем привить ему здравый смысл, ведь, не смотря на отсутствие памяти и новые личности, брат из раза в раз наследует свой дерьмовый характер!       - Матушка, ваш сын не справился! Верните меня в обычный цикл реинкарнации, прошу! – взмолился я, хотя на выходе все равно получились неразборчивые лепет и рыдания. Но, как обычно, матушка оказалась глуха к мои мольбам.       

***

      Дни шли за днями, я потихоньку креп и уже много мог сделать сам, но легче мне совсем не становилось… Вроде, и времена стали менее суровые и более гуманные, люди стали образованные и более терпимые, но я все еще их совсем не понимаю. Как можно переносить ненависть с хвостатого на его сосуд? Как можно проявлять агрессию к существу, которое ты считаешь опасным монстром? Ну ладно логика и здравый смыл, с ними у людей во все времена были проблемы, даже мы с братом временами не исключение, но инстинкт то самосохранения у них же должен быть?       Впрочем, я всегда знал, что с этими хвостатыми братьями рано или поздно будет куча проблем, которые разгребать придеться именно мне, просто потому, что больше некому, но был сильно удивлен тем фактом, что эти самые проблемы всплыли только сейчас. Как раз после того, как один идиот нашел Кьюби и использовал его в своих целях. Спасибо тебе, братец, благодаря тебе я никогда не останусь без работы!       Чтобы хоть как-то обезопасить и биджу, и людей, я с дуру запечатал их всех по одному в людей, как это когда-то сделал отце. Я надеялся, что, живя вместе, и те и другие станут лучше понимать друг друга, но жестоко ошибся.       Короче говоря, эта жизнь началась как обычно – с моих сожалений и страданий от собственных ошибок. Не так уж этот мир и изменчив, как кажется.       Но, во всяком случае, я хотя бы не один такой олух, которому прилетело за свои прошлые деяния: старший брат тоже отличился. Сам придумал «гениальный» план, который, конечно же, очень нужен этому миру, чтобы стать лучше, вложил его в голову спасенного пацана с поломанной психикой, и сам же стал жертвой этого самого плана. Этот факт должен был меня хоть как-то утешить, но совесть не позволяла радоваться чужим бедам. Вот не тем Цукуеми прокляла сына, совсем не тем.       Смотря на хмурую рожу Саске, я все больше склонялся к мнению, что и в этой жизни меня ждет неудача, и решил заняться другими не менее важными, но более перспективными вопросами.       Сколько же в этой жизни на меня свалилось проблем! Моего клана больше нет, в деревне, в которую я вложил столько времени и сил, твориться полнейший бардак, клановые войны хоть и поутихли, но на их место пришло соперничество с другими поселениями шиноби, бедных хвостатых и их сосуды превратили в груши для биться. Одним словом – кошмар, что твориться.       - О чем задумался, Наруто? – с улыбкой интересуется Хирузен, подливая мне чаю.       Мы сидим в его кабинете в резиденции Хокаге, пьем чай и, как обычно, ведем задушевные беседы, перемежающиеся выговорами за шалости.       А ведь когда-то все было наоборот: это был мой кабинет, за этим самым столом, вечно доверху забитым документами, сидел я, а за советом ко мне забегал мелкий Хирузен.       - Да так, - рассматривая содержимое чашки, начал я, - думал о том, каким я вижу свое будущее в этой жизни.       - Вот как? – удивился Третий. – И как же?       - Честно говоря не очень хорошо, - честно признался я. – А так как мое будущее на прямую зависит от окружающей меня обстановки и условий жизни, я решил взять дело в свои руки.       Кажется, мой серьезный тон только позабавил Хирузена. Спрятав смешок за чашкой, Третий уточнил:       - И что же ты планируешь делать?       - Как что? Конечно же стать Хокаге.       

***

      Мое громкое намерение встать во главе деревни не было принято в серьез, но меня это ни капли не удивило, учитывая мой нынешний возраст. Но ждать, пока вырасту, я не видел никакого смысла. Пусть мое тело и физическое развитие сильно ограничивали меня в действиях, мозги все еще были при мне, как и все те знания, полученные за века моей жизни.       В первую очередь я решил улучшить уровень жизни в Конохе, ведь когда люди счастливы и всем довольны, нововведения принимаются ими гораздо охотнее.       Затем в планах было изменить орган власти деревни, а именно совет старейшин. Самая идея была не плоха, но не реализовывала всего своего потенциала, так как состав совета не менялся годами. В идеале совет необходимо было не только обновить, но и расширить: выбрать представителей разных сфер деятельности, и пусть каждый занимается теми вопросами, в который он действительно разбирается.       В этом пункте я упирался в большую проблему в лице серого кардинала, Данзо. Что делать с этим поехавшим дедом я пока слабо представлял. Сдать его народу со всеми потрохами? Так нам еще лишних волнений не хватало. Самому его прибить? Так на это мне еще долго сил не хватит. Заказать его кому? Так кому? Среди своих еще попробуй найди надежного исполнителя, а если прибегнуть к помощи других деревень, еще политических скандал получиться. В общем, ситуация с Данзо была временно отложена, но даже без него работы хватало.       Еще одним весьма важным вопрос – подготовка новых кадров. Шиноби это, конечно, хорошо, тем более, что вся деревня вокруг этого и строилась, но только на них далеко не уедешь. Конохе были необходимы ученые, культурные деятели, управленцы, дипломаты, политики и далее по списку, а получить соответствующие знания в большинстве случаях можно только внутри клана – и там же эти знания и оставить. Следовательно, необходимо озаботиться открытием новых учебных заведений.       В самом хвосте моих грандиозных планов плелись, какой каламбур, хвостатые, а окончательно замыкал этот список мой ненаглядный братец с пометкой «было бы неплохо, но, если не получиться, и хрен с ним, как будто в первый раз».       

***

      Прикинув стратегию действий, я немедленно приступил к ее реализации.       Первый мой проект Третий брал в руки весело надо мной подшучивая, но по мере прочтения становился все серьезнее и серьезнее. Сначала не поверив, что я мог сам до такого додуматься, да еще и так грамотно изложить, Хирузен даже наведался в академию к Ируке, уверенный, что учитель передает свои идеи через меня. Но убедившись, что авторство проекта всецело за мной, посмотрел на меня совсем другими глазами. В серьез взявшись за мое обучение и поднятия мнения о моей персоне в глазах общества, он начал знакомить людей с моим идеями, а чуть позже, когда большие шишки проникались и уверялись, что имеют дело с умной и перспективной личностью, налаживал их общение уже со мной.       До великих политических дел пока было далеко, но, как ни странно, ответ на свою дилемму с Данзо пришел сам собой, когда я узнал о существовании Акацуки. Организация, состоящая сплошь из нукининов, отступником деревень и мастеров своего дела – это же просто идеальный вариант! Осталось только накопить денег и дело в шляпе. Интересно, Итачи сделает мне скидку?..       С лисом же все оказалось и проще, и одновременно сложнее. Задумка моя в целом была очень трудно выполнимой, но я смог довольно быстро убедить Кураму в ней участвовать.       Решив ничего не скрывать, я выложил Кьюби все на чистоту. Он мне, конечно, не верил, ровно до того момента, пока я не начал пересказывать во всех подробностях историю жизненного пути Хагоромо с кучей личных подробностей и фактов, известных только узкому кругу лично знакомых с отцом людей. Орал уверовавший в мою личность лис долго и со вкусом.       - И додумался же! Посмотри, что с нами всеми стало после твоих гениальных решений!       - Я попрошу, - наконец возмутился я. – Всю эту кашу заварил Мадара, я же такая же жертва, как и ты. Что я, по-твоему, должен был сделать? Ты бы предпочел, чтобы люди пошли тебя и твоих братьев истреблять?       - Ты думаешь, я боюсь каких-то жалких людишек?! – вскипел Курама.       - Я боюсь! У них фантазия ого-го какая.       - Да пусть бы и так, подумаешь. Переродился бы через пару десятков лет, зато отомстил бы всем этим красноглазым. Возомнили о себе!..       - Согласен: эти Учихи та еще головная боль. Но твой метод меня все равно не устраивает. Пойми, ненависть порождает еще большую ненависть – это уже не раз доказано.       - И что ты предлагаешь?       - Мы должны поменять общественное мнение о биджу: люди должны не бояться тебя, а любить и уважать.       - Чего?! Да чтобы я, Кьюби, да унижался перед этими ничтожными созданиями?!       От негодования лис встает на дыбы и через слово утробно рычит.       - Да что ж ты нервный то такой? – я выставляю вперед раскрытые ладони в попытке успокоить Кураму. – Никто и не говорит унижаться.       - Посиди с мое в клетке и не таким нервным станешь, - все еще яростно размахивает всеми девятью хвостами лис, но уже понемногу успокаивается. – Как они еще могут начать любить монстра?       Я удивленно таращусь на Кьюби:       - Ты буквально древняя мифическая сущность, состоящая из чакры. Ты видел историю этого мира своими глазами, ты мудр, силен и могущественен. Да ты бы лучше спросил почему тебе не поклоняются, как божеству.       - Почему? – наклоняется ко мне Курама.       - Потому что люди всегда опасаются того, что не понимают. Ты с самого начала был для них чем-то неизведанным загадочным и непонятным, а от того автоматически пугающим, так еще и из-за Мадары несколько раз нападал на деревню, чем только подтвердил человеческое мнение о себе.       Лис ненадолго задумался:       - Значит, ты хочешь переделать меня из легенды отрицательной в легенду положительную?       - Именно! Я хочу сделать из тебя настоящее божество – хранителя Конохи! Построим тебе храм, будешь там жить на взаимовыгодных условиях: мы тебе подношения, ты людям защиту…       - Храм, говоришь? – заинтересованно тянет Курама. – Ну допустим, звучит заманчиво. Но кто этим всем будет заниматься после тебя? Это все дело не быстрое.       - Так я же и буду, - тяжело вздыхаю я. – Что я, своего брата не знаю? Потеря воспоминаний мне еще долго не грозит.        Совместными усилиями, с привлечением помощи писательского таланта Джирайи, на свет появляются «Правдивая история о Хагоромо и девяти хвостатых зверях», «Легенда о Джуби», подробные биографии каждого из биджу и целых четыре тома истории мира шиноби.       Вот так я и закрутился, постепенно воплощая этапы своего плана в жизнь, в то время как мой братец из этой схемы как-то выбился.       - С другой стороны, - успокаивал я себя в разговоре с лисом, - я уже и так чего только не перепробовал, и так ничего и не сработало. Так может его надо оставить в покое? Такого подхода я еще не пробовал, вдруг прокатит.       - Ага, конечно, - хохочет Курама. – Мечтать не вредно.       Что на это ответить я не нашелся.       

***

      Машина плавно свернула с главного шоссе и в сгущающих сумерках покатила в сторону заповедника. Спустя полчаса она остановилась неподалеку от ворот большого богато украшенного храма.       Из авто вышел молодой мужчина в дорогом костюме и вежливо кивнул настоятелю.       - Добрый вечере, Сенджу-сан, - поприветствовал в ответ пожилой настоятель. – Проходите. Они уже заждались вас, особенно Курама-сама. Все спрашивал, когда же вы нанесете им визит. Скучает по вам, но не признается в этом.       - Кто бы сомневался, - по-доброму усмехается Сенджу и, поблагодарив старика, проходит на территорию храма.       Стоит ему только пройти ворота, как со стороны заповедного леса слышаться гулкие звуки шагов, и на поляну выходит гигантский девятихвостых лис. За ним следует такие же огромные песчаный тануки, двухвостая кошка, треххвостая черепаха, четырехвостая горилла, пятихвостая лошадь, шестихвостый слизень, семихвостый жук-носорог и восьмихвотый бык-осьминог.       - Явился наконец, - недовольно бурчит Курама.       - Ну да, ну да, мы теперь очень занятые люди, - подхватывает Сон Гоку. - Он же теперь важная шишка, не то, что мы. Скоро о нас совсем с этим прогрессом забудут.       - Ну-ну, - смеется Ашура, - пока я здесь, не забудут. А и забудут, все равно не пропадем.       Мужчина и звери с удобством располагаются на поляне и начинают делится новостями.       - Как там твой братец? – интересуется Мататаби.       - Все как обычно, - морщиться Ашура. – Цветет и пахнет, параллельно действует мне на нервы.       - Странно это все, - задумчиво тянет Сайкен. – Сил у Индры уже нет, значит и проклятие не действует. А все твои воспоминания все так же при тебе.       - А тебе что, плохо от этого? – шипит на шестихвостого Шукаку.       Ашура задумчиво оборачивает на статую богини Аматэрасу.       - Мне кажется, это мой собственный промах. Я ведь сказал тогда, что хочу сопровождать брата в его реинкарнациях и помогать ему, имея ввиду именно проклятие. Но я же не уточнил, что после его снятия моя миссия будет на этом закончена. Точнее надо быть в формулировках.       - Раз уж мы заговорили об этом, - подает голос Чоумей, - давно хочу спросить, так в чем же главный принцип любви?       - А вы разве не знаете? – солнечно улыбается Ашура . – Вы же уже давно по нему живете: получая от кого-то любовь, верни ее в ответ сторицей.       Курама с важным видом кивает, будто и так знал правильный ответ, а не с интересом ждал, что же скажет давний друг.       - И все же, - Ашура в плотную подходит к статуе богини и, задрав голову к вверху, заглядывает в лицо Аматэрасу. – Скажи мне, матушка, ты ведь вняла моей просьбе не потому что хотела помочь Индре, а потому что хотела припахать меня присматривать за твоими последователями, верно?       Поляна тонет в громогласном хохоте, и Ашура готов поклясться, что во многообразии голосов, слышит хорошо знакомый перезвон мягкого смеха богини солнца.