Меня зовут Карен...

Нью-Пари окрашивался в сладостно-мягкие тона первых, ещё невидимых, сумерков: трава шелестела на клумбах, блестели оброненные листики-поделки, проходила прогулка детишек недалеко. Доносились звуки из музыкального театра, только там ничего никто не играл сегодня: Лу хоть и отпросилась пораньше, всё равно не успела. Приехала лавочка с мороженным, пиликая звуками, застревали колёса в луже от недавнего дождя; брызги. — Хочешь, — эмпатик констатировал, целуя в висок, — вишня, ананас, груша, шоколад... Лу заулыбалась, провожая взглядом летающий высоко-высоко в небе пакет с надписью «ЧАС2», четвёрка где-то потерялась...следом летела пара воздушных...носок. — Абрикос с тыквой, — на носу Кея прыщик, — у тебя, вот. Он поймал её палец губами, чуть прихватывая, смеялся, улыбался. Их не могли видеть, ни камеры, ни люди: ракурсы такие. Как же хотелось сейчас... — О, — послышался полный удивления голос Рассела, — а от чего это так Гектор убегает? Напарники повернули головы, в изумлении: из желания — явно далеки от несущегося со всех ног Баретти, не делающего хоть частичный, краткий перерыв. Костюм (между прочим, безумно дорогой и новый) смят, растрескан и запылен; взгляд шальной, бешеный, рот перекошен, глаза выпучены. *** Десятки глаз. Десятки лиц и общий гул не способствовали умиротворению. — Меня зовут Карен...член, — зал затих, слушая знаменитую мадмуазель Стоун, лишь с некоторых мест послышались издевательские хлопки. Мероприятие требовало особенного дресс-кода: почти как угодно, но стилизоваться под миддлпанк и фэнтези, платья нельзя, с медицинским халатом смотрелось великолепно. Тишина. Глаза в глаза. Мужчина с усами, пытавшийся сдержаться, начал истерически икать, попутно пытаясь встать и выскочить. Пролетело время. Всё кончилось. Гардеробная. Карен, одетая в нечто похожее на лоскутный комбинезон, с множеством ремней и бутафорским мечом на поясе, затаилась в проходе. — Привет, — почти миролюбиво пропела она, — КАКОГО, БЛЯТЬ, ХЕРА! Я заклинаю тебя, изверг усатый, ползать по стенам В ВЕЧНОСТИ и ЖРАТЬ ТАПОЧКИ...арба-хуябра-кадаюра-ребра-амеба. Гектор икнул, он не ожидал от светоча науки почти полного погружения, упал на спину почти как тот таракан, извернулся и рванул. — Напердел? Не надейся, Табуретка Блевотти, тебе не уйти от возмездия Алого света...тьфу! Рядом сгибался пополам Робер, вытирая слёзы, он подошёл, обнял жену, поцеловал в висок и сказал. — Тебе идёт, необычное сочетание: халат и.. — Тебе нравится? *** Гектор, остановившись у перекрёстка, едва не упал. Мимо пронеслась машина. — Гектор, осторожнее там, не умри, хоронить не на что, — крикнула вслед Лара, — мы...купить хотели. — Лопатой обойдёшься, мам, чур, когда она его...того, — Рассел покачал головой, — я пакет подержу. Из здания вышла Карен в сопровождении мужа, злая как чёрт, но в глазах плясали смешинки. Одежда другая. — Так закопаю, руками вырою и зубами выгрызу, ишь шутить вздумал. Шут недоделанный! Кей смотрел во все глаза, поозирался и увлёкся Лу, какая им разница теперь?